— Безусловно, Банк Драконов вмешается в ситуацию, но поскольку ваше королевство проявило себя как ненадежный партнер, вы не только увеличите долю Банка из предполагаемых доходов, но и отдадите в залог какую-то часть территорию. Или определенную часть доходов.

Теперь уже Антуанетте пришлось прикусить губу. Деньги отдавать она не хотела. Как я полагал, все уже учтено и распределено. А уж про залог... Скорее всего, постарается забыть, сославшись на плохую память.

— Мы вернемся к этому разговору позже, — увильнула королева от ответа, — но принципиально вы можете ответить?

— Я прошел сотню километров, бросил великовозрастных сиятельных бандитов на заместителя деканата, оставил герцогство Солнцеликий знает на кого, у меня в банке сидит стареющий взяткодатель, а ваше королевское величество еще спрашивает о принципиальном ответе. Нет, я пошел домой!

В сумерках было видно, как королева улыбнулась.

— Спасибо, герцог. Я думаю с вашим банком я договорюсь. Или, точнее, Оранжевый договориться.

Вот ведь хитрюга! То есть буквально мы будем сами с собой договариваться! А ведь мы договоримся, королева Тарина дошутится.

Я холодно посмотрел на королеву. Она шутливо потупилась.

— Куда пойдем? — вклинился в разговор Герасим, уже готовый отправиться подавлять, сжигать, убивать.

— Спать! — отрезал я. Не хватало еще по едва заметным тропинкам, по которым и днем пробиваться трудно, скакать ночью. — Всем спать. Завтра выступаем с первыми лучами солнца. Поэтому отдыхаем.

Герасим дернулся, собираясь возразить, но я так выразительно посмотрел на него, что он замолчал.

Драконы — результат деятельности природы и магов, могли не только подолгу поститься, но и сутками находится в движению. Им дай волю, загонят, паразиты, мы-то такой выносливости не имели. И я с чувством выполненного долга залез в свой шалаш и предался одному из любимых занятий — сну.

Еще практически ночью ратники Антуанетты забили нескольких кабанов и, когда мы встали, нас уже ждала запеченная в глине свинина. Хорошо же испытывает походные трудности ее королевское величество! Я такой вкуснятины не едал даже в Камприи, не говоря уже о Земле. Пусть теперь студентка Таринская примется рассказывать на факультете охотничьи байки о трудностях походов в новоосваемых землях!

— Ваше королевское величество действительно совершает подвиги, передвигаясь по местным окрестностям, — ирония была настолько очевидна, что Антуанетта бросила на меня тревожный взгляд. По возвращению в Камприю ей придется объясняться по поводу своих сказок перед товарищами, которые, будучи монархами, язвить умеют безукоризненно и очень больно.

Она замаскировала свой ответ под невнятные слова, произнесенные полным мяса ртом.

Если первые двое суток мы не имели точного маршрута, то теперь шли к ближайшему населенному пункту — городу Новотаринску, до недавнего дня являвшегося номинальной столицей этого края, а теперь захваченному повстанцами.

От нечего делать я поинтересовался, сколько в нем жителей. И узнал, что более трех тысяч постоянного населения. Кроме того, город был базой отдыха и развлечений для многочисленных трапперов и искателей приключений. В совокупности с округой численность достигала до десяти тысяч

— Город единственный на территории новых земель платит хорошие налоги, — свернула Антуанетта на любимую тему. Да, подружка, видать экономические возможности у тебя не радужные, на булавки не хватает. Приходится думать о каждом медяке, который еще надо суметь вытащить из карманов поданных. Я, кажется, так не мучаюсь?

Антуанетта ожидала вблизи города встретиться с местными уроженцами и поэтому драконы снова облачились в плащи невидимости. Но окрестности были пусты. Либо всех перебили или увели, либо восставшие залегли в осаду.

Последнее оказалось более верным. При появлении королевы со свитой множество людей высыпали на стены. Вскоре выяснилось их отношение к существующей в Тарине форме правления. — Вы низложены, королева, в наших землях, — громко заявил рослый и явно сильный человек, стоящий в надвратной башне, — но мы не желаем проливать кровь ваших поданных. Уходите!

— Но как же вы будете жить без магии? — спокойно спросила Антуанетта. Отказываясь от королевской власти, местные жители оставались без дворянства, то есть без магов. А магия — это защита от врага, повышение урожайности и хоть какая-то защита от природных катаклизмов. Не говоря уже о том, что уход целителей оставляет восставших без любой медицины. И еще существует разгневанная королева, которая может немедленно, не отходя от кассы, применить боевую магию.

Ответ на вопрос королевы оказался неожиданным и очень неприятным.

— Империя гронгов будет отныне покровительствовать этим землям! — звучно провозгласил возникший на стене человек в черном.

Некромант! И не наш, морейский, более или менее прирученный, а самый настоящий, не имеющий никаких гуманистических взглядов на окружающих. Интересно, скольких он уже перебил в своих ужасных ритуалах для укрепления магической мощи? Даже мне стало не по себе, а лицо Антуанетты буквально посерело от дурных предчувствий.

— Что будем делать, герцог? — поинтересовалась она, — мы вторгаемся в полномочия Морейской империи. Осталось только сообщить императору. Пусть он решает возникшую проблему. У меня на это нет прерогатив.

Я испытывающе посмотрел на Антуанетту. Малышка испугалась или проверяет меня? Гронгов надо выбивать немедленно, насколько я знал из магических трактатов, их трупная магия быстро отравляла сознание разумных существ, превращая их в зависимости от наклонности к темному волшебству кого в зомби, кого в скелетов. И только очень немногие, носящие рецессивные гены черной магии, способные пройти мумификацию и сохранить некое подобие жизни, превращались в злобную элиту гронгов — вампиров и личей.

Мне пришлось объяснить королеве обстановку. Сообщение императору всего лишь оттянет развитие событий на пару дней. Потом, после проверки сообщения, королева получит в поддержку несколько магов и императорский рескрипт о начале военных действий. Но не поздно только? А воевать все равно придется Таринскому королевству и лично ее королевскому величеству.

— Ну хорошо, — сдалась Антуанетта, — вы правы. Нечего проверять ваше умение мыслить здраво и логично. Конечно, императору по мыслесвязи я сообщу немедленно, а вы, герцог, пока думайте, что нам делать дальше. Жители уже одурманены, но если мы убьем имеющихся в Новотаринске некромантов, есть большие шансы вернуть их в нормальное самочувствие, поскольку за такой короткий срок провести полный цикл инициации невозможно.

Королева впала в нечто похожее в легкое оцепенение, связываясь мыслесвязью с императором, а я заговорил с невидимыми драконами и дворянами Тарина.

Некоторые трудности состояли в том, что природная магия некромантов слабо подавалась обычной магии. Некромант бил на расстоянии темными заклятиями, отражение даже простейших из которых требовало больших запасов маны, а трупная магия на близком расстоянии поражала все живое — растительное и животное, вытягивая из них жизненную энергию. Эта магия была запрещена всюду за исключением империи гронгов. Вот поэтому война с некромантами была кровопролитной и затратной. И нам даже с восемью драконами вряд ли бы удалось разворошить этот муравейник с ожившими мертвецами. Но у нас был Я!

Вот так скромно мне пришлось выразить основную мысль атаки. Моя антимагия охотно поглощала и обычную магию, и волшебство некромантов, в чем я уже убедился. Надо всего лишь подманить некроманта или, если он не один, некромантов. А там оставалась только надежда на фехтовальное мастерство. Ибо, хотя кровь у этой нежити в жилах не текла, но энергия по телу перемещалась. Надо было поразить энергетические центры и живой труп станет просто трупом.

Мне не хотелось брать с собой ни драконов, ни людей — скорее всего, спутники, не защищенные антимагией, погибнут. Поинтересовался у друида, сможет ли он по моему сигналу повести к стенам несколько деревьев. Дракон, сразу понявший мой замысел, тяжело вздохнул — ему было жалко могучих великанов, но иного выхода он тоже не видел. Засохшие от магии некромантов деревья — самая минимальная цена за победу. Все остальные варианты оказывались более кровопролитные. Антуанетта, поговорив с императором и, так сказать, вернувшаяся в этот мир, со мной согласилась, но выдвинула свое условие — она пойдет со мной. Этого еще не хватало! Романтическое свидание рядом с почти городом-кладбищем и некромантом в виде кладбищенского смотрителя. Уперся в ее лицо тяжелым взглядом. Королеве хватило нескольких мгновений, чтобы сдаться. Я усмехнулся, объявил:

— Все, кто попытается вмешаться в мой замысел, сразу же вызывается на поединок и будет захоронен на местном кладбище.

— Да? — молодой и излишне горячий дворянин, может быть, втайне надеющийся на благосклонность королевы (чем черт не шутит!), горделиво выгнул грудь, намереваясь спровоцировать меня на вызов.

В чем проблема! Но я не успел даже разинуть рта, как Антуанетта жестко рявкнула, как отчеканила:

— Граф Де Кольен, я приказываю вам замолчать и больше никогда не пререкаться с герцогом. Иначе вы немедленно отправитесь на Леконтскую женскую каторгу командовать этим отребьем.

Я с интересом посмотрел на королеву, намереваясь пополнить свою информацию о прелестях Таринского королевства.

— На остров Леконт отправляются проворовавшиеся проститутки и прочие опустившиеся женщины, — нехотя пояснила она.

Я откровенно хохотнул, представив графа заведующим этим борделем. У того покраснело лицо. Вряд ли от смущения, скорее от злости. Посоветовал ему ласково:

— Вы не смущайтесь, граф, можете броситься на меня. С королевой о ваших похоронах мы договоримся.

— Герцог, — не дала развиться ссоре Антуанетта, почему-то ставшая пацифисткой, — перестаньте же, наконец, граф единственный наследник древнего и славного дворянского рода. Вы же не будете с ним столь жестоки.

— Что же мне теперь от него прятаться? — удивился я, — если человек хочет умереть, грех не исполнить последнюю волю умирающего.

— Послушайте, — быстро заговорила королева, — граф этим летом женится. Родится у них двое детей, необходимых для полноценного наследования, убивайте хоть десяток раз, не стану мешать!

Интересны изгибы женской логики. Почесал кончик носа, решил, что на этот раз прощу, но если граф будет нарываться, убью его сразу же. А мой возможный противник, совершенно ошалевший от нежданного "счастья", лишь выдавил:

— А кто невеста?

Королева металлическим голосом отрезала:

— Какая вам разница, граф, ваша мать уже одобрила выбор и встретилась с вашей избранницей. Невеста богата, маг лекарь сообщил, что она девственна и здорова, готова к зачатью. У ней есть все положенное женщине, вы будете счастливы в семейной жизни.

Я сочувственно посмотрел на ссутулившегося графа. Желание драться с ним исчезло. И так человеку всю жизнь поломали. Ладно, если невеста добрая и ласковая. А если подобие Антуанетты? Жизнь пройдет службой в армии.

— Надеюсь на вашу благоразумность, господа, — сказал я, пристально глядя на Антуанетту. Та проказливо показала язык. Выдать ее замуж, что ли? Мешок на голову и будет подарок застарелому холостяку монарху. Неужели не найду такого?

Внимательно поглядев на королеву и оценив ее габариты для подбора мешка нужной кондиции, пошел к городу, сражаться, как и подобает настоящему герою, с темными силами.

Некромант, разумеется оценил малочисленность отряда и потому был нагл и развязен. Я его понимал. Даже с драконами нападающие были ему на один зуб. Без меня, разумеется. Я ему зубы просто выбью. А несколько десятков человек представлялись адепту темных сил стаей жирных уток — лакомая добыча для опытного охотника. Вот только охотник не знал, что за ним самим идет охота, так сказать, группы антитеррора.

Не торопясь подошел к крепостным стенам, остановился метрах в тридцати. Ближе не решился — у части обороняющихся были луки. Правда, одурманенные стрелки вряд ли были в состоянии попасть в меня, но раз в сто лет и незаряженное ружье стреляет. Если дать залп из сотни луков, то хотя бы одна стрела попадет в цель.

— Что же ты стал? — явно иронизируя, закричал некромант, — проходи, подаришь мне немного жизненной энергии и прослужишь зомби лет десять, пока окончательно не сгниешь. Хоть какая-то польза от тебя для истинно живых.

Я ему немного подыграл. Удивленно-испуганно оглянулся, словно только что разобрался в обстановке, и щелкнул пальцами, призывая помощь. Четыре больших лиственных дерева, росших неподалеку от крепостных стен, зашевелились, выдернули корни и заковывали в моем направлении. Молча показал на ворота, приказывая друиду выломать их полотно усилиями этих великанов. Движимые драконом, деревья потянулись к крепостным укреплениям.

Даже с моей позиции было видно, что некромант немного забеспокоился. Четыре дерева не были фатальными противниками, но они могли морально-негативно повлиять на пусть и одурманенных, но еще не полностью подчиненных горожан.

Деревья медленно наползали. Требовалось как-то отреагировать. Некромант решил нанести удар по самому слабому звену атакующих — по мне. Заклятие праха — я уже начал понемногу разбираться в магии — достигло меня и легким ветерком обвеяло тело.

Заклятие было несложным, но почти неотразимым — в переводе с магического на научный заклятие влияло на клетки организма и они вступали в борьбу с друг другом. Тело жертвы буквально распадалось, осыпаясь горстью праха.

Но со мной ничего не случилось. Я с интересом поглядел на опешившего врага, помахал рукой, приветствуя. Может изобрести порох и создать огнестрельное оружие? А то все в меня, бедного, кидаются заклятиями, а я могу только в рукопашной давать сдачу. Или надо научиться стрелять из лука. Тоже возможность делать бяки на расстоянии. А может, как-то приспособить драконов? С их силой имеется возможность стрелять не из лука, а чуть ли не из катапульты.

Пока я предавался наполеоновским мечтам, некромант принял решение, он исчез со стены, а через несколько минут, когда я уже начал беспокоиться по поводу его местоположения, ворота широко распахнулись. Деревья, ломавшие их полотнище, стали первыми жертвами адепта темной магии. Они мгновенно пожухли, на глазах прошли все их оставшиеся годы жизни и они рассыпались трухой. Блестящая демонстрация трупной магии! Мне стало не по себе. Да, я не поддаюсь заклятиям. Но эта магия так же естественна, как полет птицы. Меня же убивает такая естественная вещь как клинок. А трупная магия, как мне показалось, носит практически физическую сущность. Но деваться уже некуда. Бежать не имело смысла — догонят, да еще опозоришься в глазах своих и чужих. Оставалось надеяться, что трупная магия — это все-таки магия.

Некромант уверенно шел ко мне, от него отлетали небольшие зеленоватые облака — видимый след трупной магии. В руках он держал шпагу, весь его вид сухощавого, высокого, с пожелтевшим после мумификации лицом, в черном с серебром костюме, выражал уверенность в скорой победе.