операция "клык волка"

И им почти все удалось. Пять из шести земных ЦСУ оказались частично или полностью разрушенными и не могли руководить подотчетными им участками обороны. Лишь Новосибирский ЦСУ уцелел благодаря нашему лейтенанту, который действовал самостоятельно, более того, даже вопреки прямого приказа высокопоставленного офицера, проявившего легкомысленность и непонимание обстановки. В результате, служащие ЦСУ пусть и не совсем эффективно, но сумели организовать противодействие саргам. План саргов провалился. И хотя нашим западным и азиатским союзникам был нанесен серьезный удар и они понесли большие потери и экономические убытки, но костяк обороны уцелел. Новосибирский ЦСУ несколько недель контролировал почти все зоны обороны Земли, а затем были восстановлены поврежденные объекты.

В связи с этим Совет Безопасности ООН, собравшись на экстренное собрание некоторое время спустя нападения саргов на ЦСУ, в том числе принял решение наградить российского гражданина лейтенанта Савельева Дмитрия Николаевича высшим орденом человеческой конфедерации "За заслуги перед человечеством" 2-ой степени.

Приехали, что б мне от счастья расплакаться!

Глава 25

Президент поздравил всех награжденных, выпил бокал шампанского. Подошел ко мне, попросил проводить до выхода из наградного зала. Задал несколько незначащих вопросов. Я выдавил несколько незначащих ответов. Впрочем, кажется, они его особо и не интересовали. Президент остро поглядывал на меня и на какой-то момент благосклонно кивнул. То ли я окончательно провалился, то ли сдал какой-то экзамен.

А затем он спросил, нет ли у меня просьб или пожеланий. Я мысленно пожал плечами. Что можно попросить — квартиру, именной Су, новый мундир, чин полковника... Все неактуально.

— Просьб нет, товарищ президент!

— Смотри, если появятся, передай в президентскую администрацию или своему главкому.

Он пожал мне руку и ушел походкой человека, страшно перегруженного заботами. Я даже пожалел его. Можно представить, сколько ему приходиться работать. М-да...

Чимиров и Головин ждали меня в той же комнате, из которой проводили. При моем появлении они первоначально несколько минут изучали ордена. Нет, конечно, они видели их в подробности на цифровых фото, но в реальности, как признался Головин, впервые, хотя и служили в наградном отделе.

Особенно их заинтересовал орден ООН. Меня, кстати, тоже. Президент надел его слишком быстро, чтобы я ощутил всю его прелесть. Размером с доброе блюдце, он был сделан из золота и серебра и украшен бриллиантами. На обратной стороне был выбит порядковый номер — двадцать третий.

— Орел ты, Савельев, — вздохнул Чимиров, — еще молодой, а уже такие ордена получил. Знаешь, сколько за текущий год орденов Георгия выдано?

— Сколько?

Один — твой. Ладно. У тебя просьбы есть?

Я помялся и все же решился.

— А нельзя в какой-нибудь ювелирный магазин залететь. Средненький.

Хочу десять тысяч рублей потратить из имеющихся шестнадцати, в большинстве полученных как денежное приложение к наградам. Я со своими заслугами получал зарплату в двести тридцать рублей. Можно представить, сколько я собирался потратить на стервочку Валечку.

Чимиров задумался, помолчал, переглянулся с Головиным. Тут изогнул нижнюю губу, подавая какой-то сигнал.

— Хорошо, — решил Чимиров, — человек, награжденный двумя высшими орденами, достоин некоторых поблажек. Десять тысяч — деньги для покупки драгоценностей небольшие. Но мы тебя заведем в небольшой закрытый распределитель, где продают безделушки с драгоценными камнями и благородными металлами со значительной скидкой.

"Волга" понеслась по московским улицам и остановилась около неприметного здания.

— Вот тебе пропуск, — протянул мне Чимиров кусок пластика, мы прилетим через полчаса и будем тебя ждать на противоположенной стороне улицы. Можешь не торопится, выбирай тщательно.

Я выбрался из машины, поежился на холодном, пропитанном влагой воздухе, и поспешил зайти в здании. В небольшом фойе от стены сразу же отлепился неприметный человек и заявил:

— Извините, но магазин не работает.

Мне же только сейчас стало понятно, что я прибыл в магазин. Почему-то не на внешней, выходящей на улице стене, а в фойе висела пластиковая вывеска "магазин "Ювелир".

Неприметный, похоже, охранник, начал вежливо тянуть меня за рукав. Не зная, что делать — не морду же ему начистить, я растеряно протянул пропуск. Неприметный сразу успокоился, взял пропуск и вставил его в приемник турникета. Тот зажужжал, посчитал предложенный довод весомым, загорелся зелеными огоньками и открыл проход.

— Это другой разговор, — признал охранник, — проходите.

Я зашел в магазин, который оказался достаточно обширным. Для осмотра его витрин понадобиться не один день. Особенно такому "специалисту" как я, видевшему драгоценности только с экрана планшетника.

К счастью, администрация магазина учла возможность проявления такой ситуации. Передо мной возникла девчушка в фирменном платье и прощебетала:

— Вы хотите что-то подобрать?

Я благодарно ей улыбнулся:

— Спасибо за помощь. А то я здесь потеряюсь. Мне нужна недорогая безделушка стоимостью тысяч в десять.

Она подумала и уточнила:

— А что это должно быть: кольцо, брошь, как у вас, заколка, или еще что-то.

— У меня не брошь, а орден. Давайте посмотрим, что у вас есть, а то я с ходу не разберусь.

Девушка бросила любопытный взгляд на орден и начала искать подходящую вещь. Впрочем, долгих поисков не потребовалось. Лично мне понравилась малахитовая заколка для волос с мелкими алмазами. Зеленое должно подходить к золотистым волосам Вали Любаревич. Хотя, конечно, сама безделушка выглядела достаточно просто. Но что делать, больше денег я выбросить не мог.

— Послушайте, офицер, а вы обменяйте свою брошь на более качественную заколку, — предложила немолодая женщина, стоящая за прилавком и наблюдавшая за моим выбором. Что они тут орденов не видят? Но мое подозрение, что я покупаю не самый качественный товар, окрепло.

— Девушка, — растянул я губы в широкую улыбку, — я бы не против, да только это высший орден ООН "За заслуги перед человечеством". Продаже и обмену не подлежит.

Женщина заинтересовалась и попросила разрешения посмотреть поближе. Я разрешил. И две продавщицы — моя провожатая, разумеется в стороне не стояла — принялись очарованно исследовать бриллианты и золотую чеканку.

Затем продавщица постарше нырнула куда-то под прилавок и вынырнула с небольшим ящичком.

— Вот, — она показала мне коробочку с заколкой гораздо красивее, чем выбранная мной.

— Она, конечно, подороже, но я вам продам за те же десять тысяч. Нам это разрешается в порядке исключения.

— Большое спасибо, — искренне поблагодарил я. Вот эта безделушка действительно стоила волос красавицы доктора.

Внезапно зазвонил телефон, который мне вчера выдали мои провожатые. Я включил, ожидая, что Чимиров и Головин сообщат, что они прибыли. Но соединился со мной незнакомый человек, с ходу сообщивший, что со мной будет говорить главнокомандующий ВВКС Захаров. Как он меня нашел по этому телефону?

— Савельев? — голос главкома был усталым.

— Так точно, товарищ генерал-полковник!

— Ты мне нужен. К семи сможешь быть у моего кабинета?

— Смогу, товарищ генерал-полковник, — сообщил я, даже не обратив внимания, сколько сейчас времени.

— Прилетишь со своими провожатыми, а там я тебя отправлю на своем транспорте в Химки в полк.

— Есть!

— Тогда все.

Главком отключился, а я озабочено поглядел на индикатор часов. Оставалось еще два с половиной часа. Я поблагодарил щедрых продавщиц, расплатился за покупку и поспешил к "Волге". Чимиров и Головин пунктуально уже были на месте и мы полетели.

С появлением гравитационного летающего транспорта пробки в Москве в целом рассосались, но большое количество машин вынуждало лететь медленно и мы потратили больше часа, чтобы добраться до здания, где располагался аппарат главкома ВВКС. Попрощался с представителями наградного отдела, поблагодарил их за помощь. Они в ответ пожелали дальнейших успехов и улетели. Вот уж собачья работа у мужиков!

Посмотрел на часы. Оставался еще один час. Огляделся. Неподалеку находилось кафе, где обслуживались только военные. Появились уже и такие. Общество на глазах милитаризовывалось. По ощущениям, пора бы перекусить. Иначе в полку придется ходить с протянутой рукой в поисках куска хлеба.

Зашел, разделся в гардеробной. Гардеробщик, пожилой, по виду отставной военный, увидев ордена, вытянулся, козырнул. Я благосклонно кивнул в ответ. У раздаточной была небольшая очередь. Пристроился в конце, рассчитывая, что она быстро пройдет.

— Товарищ старший лейтенант, — ко мне неспешной походкой направлялся вальяжный мужчина, видимо, директор. Я что-то делаю неправильно? — Кавалеры ордена Святого Георгия проходят вне очереди.

Посмотрел на очередь. В большинстве стояли старшие офицеры, даже один генерал.

— Да я лучше постою, — промямлил в ответ, не решаясь проталкиваться через старших по званию.

Директор понял причину моей скромности.

— Для нас большая честь обслужить кавалера ордена Святого Георгия, — сказал он, чуть ли не силой усадил за столик, — Ниночка, представь меню старшему лейтенанту.

Ниночка, оказавшаяся светловолосой женщиной средних лет, принесла меню и мы с ней быстренько выбрали скромный ужин из трех блюд. Меня несколько смущали любопытные взгляды окружающих военных, косящихся на ордена.

— Разрешите, молодой человек, — к столу подошел с подносом тот самый генерал, которого я заметил в общей очереди

— Конечно, — я вскочил, приветствуя старшего по званию и возраста.

— Садитесь, садитесь, — он с интересом посмотрел на ордена, — я — начальник отдела по распространению боевого опыта штаба ВВКС Коровин Михаил Николаевич. В бытность свою на службе, а служу я уже четвертый десяток, видел эти ордена, но никогда сразу у одного пилота, да еще с таким невысоким званием. Судя по погонам, у главкома вы еще не были.

— Никак нет, мне назначено на девятнадцать, — я попытался сообразить, в чем заключалась связь главкома и погон, но быстро зашел в тупик и решил бездумно плыть по течению.

Генерал выпытывал подробности моей биографии и под это мы скушали ужин, я расплатился и генерал предложил проводить меня. Поскольку я ни разу не был в штабе главкома, то согласился.

В приемной главкома сидел только майор, явно адъютант. При виде меня, он сощурил глаза, пытаясь понять, что надо здесь наглому старлею. Появление Коровина заставило его вскочить и сообщить, что Захаров занят.

Генерал махнул рукой и сообщил, что старшему лейтенанту Савельеву назначено на девятнадцать. Майор мельком посмотрел в монитор встроенного в стол компа и кивнул.

— Подождите немного, — предложил он. Генерал ушел, а я присел на одно из стульев. Впрочем, главком разделался с вопросом быстро, из его кабинета вышло несколько генералов, заставивших меня и адъютанта вскочить.

Адъютант что-то спросил по терминалу и кивнул мне на дверь. Пробежав по обмундированию на предмет его порядка и постучал в дверь, дождался приглашающего возгласа и вошел.

Кабинет главкома, в отличие от кабинетиков командиров на Новосибирских курсах, был обширным, скорее всего, для проведения совещаний.

— Пройди-ка сюда, посмотрю, какой ты с орденами, — поощрил меня Захаров отойти от дверей.

Я прошелся к столу, за которым сидел главком и вытянулся по стойке смирно.

— Здорово, — оценил он, — садись. Да не так далеко, а на соседний стул.

Он внимательно заглянул мне в глаза.

— Нам пришлось решать одну задачу, орден ООН высокого достоинства и вторая степень может выдаваться чинам не ниже полковника и равным ему штатским должностям. А ты у нас всего лишь старлей.

Я покосился на орден, который все же мне выдали. Почесал затылок в попытке решить проблему.

Захаров улыбнулся:

— Ты наградное удостоверение смотрел, нет? Посмотри.

Я торопливо вытащил удостоверение, заглянул в листок пластика. Там было написано на английском сolonel Savelyev. Вопросительно посмотрел на Захарова.

— На заседании совета безопасности ООН президенту Российской Федерации было предложено попытаться обойти это ограничение в статуте ордена. Представитель нашей страны обещал передать президенту и тот решил его просто — присвоил тебе звание полковника. Когда тебя в армию призвали?

Я посчитал. Пять месяцев назад.

— Уже полковник. Так и в генералы недалеко.

Он залез в один из ящиков своего стола и вынул пару погон.

— Сначала я хотел вручить тебе их перед строем, но подумал, что это лишнее. Двигаем мы тебя быстрее, чем запланировано.

— Кем запланировано? — вырвалось у меня.

Главком нахмурился от своего прокола. Он промычал что-то невразумительное и протянул удостоверение полковника, уходя от скользкой темы:

— Поздравляю. Теперь покомандуй эскадрильей.

Он помог мне сменить погоны и удовлетворенно кивнул:

— Теперь смотрится очень солидно. В двадцать два года — полковник. Сильно.

Я покраснел от похвалы главкома и гордости за себя. Иду по стопам Наполеона?

Захаров меж тем перешел к другой проблеме:

— Мне кажется, твой потенциал в качестве моего представителя исчерпан.

Я был такового же мнения:

— Так точно. В дивизии наведен порядок, мелкие же недостатки могут исправляться командирами в их текущей деятельности. Между тем появление в дивизии столь полномочного офицера стесняет деятельность дивизионного начальства.

Главком удовлетворенно кивнул.

— Что же. Все вопросы, которые были у меня, исчерпаны. У тебя есть что-то ко мне?

— Никак нет!

Я встал, понимая, что аудиенция заканчивается.

Главком начал на кнопку терминала:

— Отправьте на моем катере полковника Савельева к Ладыгину, — и мне: — желаю дальнейших успехов. Надеюсь, что генеральские погоны не задержатся.

Он благожелательно улыбнулся мне и проводил до двери, что служило, как я понимал, признаком большого благожелательства.

— Я предупредил Ладыгина, чтобы тебя встретили, — напоследок сказал он, — но не сказал о твоих орденах и звании. Сыграй там заключительную сцену "Ревизора".

В приемной адъютант сообщил мне, что генеральский катер ожидает меня у парадного входа и вдруг вздохнул:

— Как вы круто поднимаетесь. Зашли страшим лейтенантом, а вышли полковником. Не подскажите, как это возможно?

В голосе майора не было никакого намека на насмешку и я ответил серьезно:

— Количество звездочек соответствует количеству сбитых вражеских машин. А также числу ранений.

Он посмотрел на мою голову и не стал расспрашивать, каких. Мое мнение об адъютанте сразу выросло. Не все оказываются сволочи и глупые подхалимы.

Сел в роскошный катер. Пилот знал цель полета и молча поднял машину. За несколько минут мы оказались в Химках.

Катер смело вторгся за периметр территории штаба дивизии и опустился на плац перед штабом. Там нас уже ждали. Все дивизионное начальство во главе с Ладыгиным толпилось около крыльца.