Мир Императора Георгия

-Ваше Величество! -покачал головой Ковалевский. Чтобы долго не отнимать вашего времени — вы можете меня уволить со службы но моего голоса мадам Круковская не получит. Законы и в самом деле при желании допускают то или иное толкование — но сие лукавство я оставляю крючкотворам и жуликоватым присяжным поверенным...

-Монарх разумеется можете назначить в университет именным указом кого угодно — даже извините своего коня! -воскликнул Павлов. Но ни конь ни кто еще не будет признаны ученым сообществом...

"Это что -бунт??!"

Георгий признаться ощутил себя в тупике. Он много слышал и читал о тупости и головотяпстве чиновников всех рангов, сам поражался нелепо составленным бумагам, посмеивался над генералам-рутинерами... Слышал жалобы Победоносцева(!) на темноту и невежество духовных лиц. Но чтобы столкнуться с подобным в светочи российской науки и цитадели просвещения??! Да -насколько ж было Николаю Павловичу проще!

-Ну хорошо... — покачал он головой после минутного раздумья. Значит мне придется изменить планы... — и видя выражение торжества на нескольких лицах продолжил. Не знаю оповещал ли вас господин Танеев о том что я предполагаю развить русское образование до состояния первенствующего в мире?

Увы -я с грустью вижу что имеющийся преподавательский корпус для этого не вполне годится ибо не понимает всей важности задач...

Мне не так давно предложили проект подъема русской высшей школы путем еще петровским — приглашения иностранных преподавателей... К слову — вам известно господа что жалование российского профессора превосходит таковое во многих первоклассных университетах мира? И я полагаю что Россия вправе ожидать что и отдача будет соответствующей затратам. Если кто то здесь не понимает— за что получает жалование больше чем у пехотного генерала — думаю найдутся те кто осознает за рубежами России.

И вижу что начать сей проект лучше всего именно с Московского университета.

Так что огорчу некоторых — но с вами или без вас госпожа Ковалевская займет полагающуюся ей по заслугам кафедру.

Он обвел взглядом несколько подрастерявшихся ученых мужей.

Кажется они не вполне еще верят что их — с их чинами, орденам и степенями могут вот так просто взять и прогнать как проштрафившихся дворников или половых...

-Уже есть предварительный список кандидатов — в нем примерно около ста крупных ученых Франции, Дании, Италии — которые вполне способны занять кафедры императорского университета, -не допускающим сомнения тоном уверил их в этом Георгий. Есть конечно проблемы -например язык -но в конце концов в наших гимназиях языкам обучают недурно. Да и выучить русский не так уж сложно — иностранцы не столь упрямы как некоторые... -он позволил себе выразительно усмехнуться.

-Что до действующей профессуры — продолжил он, — то и ей найдется где применить силы... В планах правительства -подтянуть провинциальные университеты не только как учебные заведения но как учреждения занятые следованиями включая исследования местных производительных сил. Мне например видится нелепым что на всю огромную Сибирь ни одного университета... Мой покойный отец намеревался учредить университет в Томске но смерть помешала ему осуществить задуманное. Я намерен это поправить в самое ближайшее время. Кроме того — возможно что Томск не самое лучшее место — Иркутск тоже вполне подойдет.

Аудитория встретила эту мысль гробовым молчанием.

Видимо сейчас перед их мысленным взором встала одна и та же картина — вереница разбитых телег тащащихся по непролазной сибирской грязи а в них -на чемоданах и связках книг — нахохлившись восседают они — еще недавно профессора и приват-доценты лучшего учебного заведения России.

Ныне же — сверхштатные преподаватели новоявленного иркутского университета — корпуса которого еще только заложены...

По обочинам тянутся этапы каторжников с унылым песням под конвоем хмурых солдат, да одетые в меха туземцы непроницаемым взором узких глаз провожают чреду повозок со странными людьми. А с неба уже тихо сыплется ранний снежок...

...В России, господа! — назидательно продолжил Георгий, — столь много дел для мыслящего образованного человека — как для почтенных преподавателей так и для юных только вступающих в жизнь, — с самой доброжелательной улыбкой продолжил монарх.

Полагаю господа у многих есть сыновья уже окончившие курс наук? Разве же пристало им прозябать без достойных занятий в Москве когда еще толком не открыты и не изучены как следует Туркестан и Восточная Сибирь? Много еще дел к каким призывает долг ученого и верноподданного... Например можете справится у господина министра — насколько печально обстоит дело с преподавательским составом провинциальных учительских семинарий. Их нужно как представляется укрепить способными и желательно молодыми людьми.

Вот об этом надо думать и в самом деле -а не о том -может ли женщина быть профессором! — резюмировал он.

-Слава Богу, Ваше Величество что мой сын избрал военную стезю, — желчно произнес Ковалевский. Император проигнорировал нарочитую бестактность.

-Кажется он состоит в лейб-гвардии Кексгольмском полку ротмистром, Максим Максимович? — вполне добродушно осведомился он. Да — мне говорили о нем — прекрасный молодой человек и толковый офицер! Полагаю, что ему давно следует получить повышение — сейчас как раз разворачиваются три дополнительных отдельных батальона в Туркестане...

Ковалевский нервно нахмурился, но ничем больше себя не выдал — зато явно заволновались многие присутствующие — видимо те у кого дети тоже служили в армии.

-Ну-с, на этом думаю все, господа, — Георгий решил что с них будет довольно. На этом позволю себе вас покинуть — мне сегодня еще принимать две депутации. Не скажу что вы меня порадовали — но тем не менее визит был мне не бесполезен -ибо я убедился что нестроения присутствуют и в доселе казавшейся мне достаточно благополучной области высшего образования империи.

-Что же до как некоторые изволили упомянуть — коня! -решил напоследок пошутить он. То может статься что иные кони умнее иных профессоров — по крайней мере они не брыкаются попусту!

Почти всю дорогу до Петровского дворца Танеев молчал — и Георгий даже было решил что тот огорчен тем как император обошелся с почтенным профессорами и преподавателями.

Как оказалось, он ошибался.

-Ваше Величество, — наконец собрался Танеев с духом. Позвольте спросить — я могу ознакомиться с упомянутым вам планом преобразования отечественной высшей школы? Возможно я бы мог внести в него посильный вклад — хотя бы в области музыки и искусствоведения — у меня есть знакомые в этой среде из числа зарубежных знатоков...

Георгий не знал что ответить.

Не говорить же министру что этот громогласный план он выдумал на ходу, основываясь на разрозненных докладах и записках с мест прочитанных им в разное время?

-Видите ли Сергей Иванович — нашелся император. Я собственно давно вам собирался о нем сказать... но прежде хотел бы узнать ваши соображения на сей счет — сами понимаете -свежий взгляд всегда полезен. Так что по возвращении в Санкт-Петербург рад буду увидеть вашу докладную записку по данному вопросу...

* * *

11 ноября. Гатчина

Итак, Ваше Величество, — вы просили перечень срочных мер касающихся армии, — сообщил Гурко. Я прошу прощения что запоздал с этим делом, -после господина Ванновского надо было принять дела — кое что было несколько не в порядке. Но всё готово. Благоволите ознакомиться!

И протянул несколько тонких пачек сшитых листов.

-Я позволил себе оформить их как проекты указов Вашего Величество...

-Да разумеется, — кивнул царь, — дело лучше не затягивать...

И принялся листать документы.

Так — указ об упразднении Харьковского военного округа. Переподчинить части Московскому военному округу...Создать ликвидационную комиссию...

-Как полагает Обручев и я с ним согласен — этот округ стал излишним в новых условиях — резко улучшились пути сообщения, и мобилизационные планы уже позволяют обойтись без некоторых промежуточных звеньев, -пояснил министр.

-Да будет так! — росчерк пера решил судьбу округа...

-Указ о возвращении парадной форма войск образца1880 года — о чем мы с вами говорили.

Подумал — и со вздохом подписал. Ничто не стоит дороже необходимого как гласит древняя восточная мудрость. А армия — это необходимость. Хорошо хоть у флотских форма не менялась. Так -что там дальше? Указ о создании Уссурийского казачьего войска?

-В этом есть нужда? — больше для порядка осведомился император.

-Да — и нужда уже не терпит. В тех краях уже обжились казаки разных войск, у многих семьи, хозяйство... А их в любое время по прежнему могут отозвать. Это не способствует обрусению столь важной окраины. Новое войско с новым статутом просто необходимо.

-Да, в таком случае — несомненно...

Еще одна подписанная бумага легла на стол.

Это у нас что? Указ о возвращении кавалерийским полкам прежних наименований и введении сквозной нумерации кавалерийских полков. Ммм...

-Простите — а что это значит? -уточнил император.

-Ну... как вы знаете у нас в 1882 году кавалерия испытала так называемую "драгунскую реформу" — некоторые называют ее бескровным разгромом. Не вдаваясь опять же в поиск виноватых я полагаю будет полезным потихоньку устранить ее недостатки — и начать с возвращения заслуженным полкам прежних знаменитых имен. А чтобы не путаться — ввести единый термин "кавалерийский полк" и сохранить принятую сквозную нумерацию. Например — пояснил Гурко, — Павлоградский гусарский полк — ныне 6-й драгунский, будет называться Павлоградский гусарский 6-й кавалерийский полк. И так далее.

Вновь росчерк пера — быть по сему.

-И еще — то что я хотел с вами особо обсудить, Государь, — и по тому как изменился тон Гурко Георгий сообразил что самое неприятное министр по обыкновению оставил напоследок.

Прошу ознакомится...

Так, указ о повышении денежного и полевого довольствия штабс-и обер— офицеров и генералов на десять процентов с первого января 1890 года. А в чем вопрос? Хотя...

-А почему же не поименованы солдаты и унтер-офицерский состав? — поднял он глаза на Гурко.

То горько вздохнул, покачал головой.

— Об этом мы даже не мечтаем, Ваше Величество! Верно — была мысль поднять жалование рядовым до рубля в месяц, а унтерам добавить по три в пехоте и по пять в кавалерии и артиллерии. Но... — он покачал головой. Даже на этот обрезанный — печальная ухмылка — указ как сообщил мне господин Вышнеградский, денег в казне не имеется. А между тем, -печально произнес министр, — наш офицер получает меньше австро-венгерского. А у австрияков -самая бедная армия в Европе.

"Разве?" -промелькнуло у Георгия. Он считал вообще то что французская — господин посол Тушар на его памяти несколько раз говорил что участь французского офицера — "Честь и бедность". Или в том дело, что бедность для французов с их идеалами рантье и Растиньяка — не то что для русских или немцев?

-Но Иван Алексеевич знай твердит — казна сводит бюджет с дефицитом, уже и так долгами обременены... Морская кораблестроительная программа опять же... — в последних словах прозвучало неприкрытое раздражение: сейчас того и гляди разразится очередной бой между сухопутной армией и флотом за казенную копейку.

-А всего сколько требуется денег? — осведомился Георгий.

-Порядка десяти миллионов рублей, — обреченно сообщил министр. Каждый год.

-А если добавить еще и солдат?

-Еще примерно столько же... — глубокая печаль так и исходила от Гурко.

Вот что... — сообщил немного подумав Георгий. Подготовьте уже окончательный вариант с подробной финансовой росписью. Деньги я найду.

-И еще Иосиф Владимирович... -решился Георгий. Я хочу дать вам важное, хотя возможно и неприятное поручение.

Вам следует старательно проверить армию вообще и сослуживцев подчиненных генерала Драгомирова. И всех как говорят "минотавров" и единомышленников сего господина определить в отставку или на должности с командование не связанные, -не допускающим возражения тоном сообщил царь.

-Не слишком ли категорично выходит? — осведомился Гурко. ("Не удивился, кажется, и вопросов о причинах не задал... Странно, однако!")

Я догадываюсь, -продолжил министр, — что причиной вашего решения -тень Скобелева: Бог ему судья за его недоброе намерение.

("Так он знал?!" — кольнуло в сердце. И много еще таких — знавших?")

-Но среди единомышленников и учеников господина бывшего начальника округа, — продолжил генерал, — немало дельных офицеров. Я положим готов исполнять вашу волю с полным старанием -но не пострадает ли служба? ?

Георгий ответил не сразу. Мог бы просто приказать — но ведь болеет старик за дело -и не хочет чтобы непричастные пострадали.

-Скобелев... -как бы в раздумье произнес царь. Нет — это не то Иосиф Владимирович. Они — люди несравнимые. Скобелев как бы то ни было принес огромную пользу России (возможно поэтому Бог избавил его от виселицы по обвинению в заговоре и позволил умереть, не причинив вреда — про себя добавил он.) Все дело в том, что Скобелевы может и плохи в дни мира, но хороши на войне. А вот Драгомировы... Драгомировы — нигде. Я могу простить несогласие со мной и даже неподчинение какому-то из приказов — и видя как удивленно поднялись брови министра, добавил:

-Хотя проверять последнее никому бы не посоветовал. Ну разве что результатом неподчинения будет успех в битве... Тогда может и не похвалю но точно не накажу.

Но двух царей в России быть не может — и даже царьки мелкие тут без нужды. Ну а кроме того — он усмехнулся — где-где но в России военный несовместим с политикой. Кто хочет заниматься политикой — пусть для начала подаст в отставку!

Гурко весь обратился во внимание — кажется, оборот который приняла обычная деловая беседа царя с министром, его изрядно удивил. Не знал Георгий с кем имеет дело — счел бы что тот несколько оробел.

-Скобелев, — продолжил император — любил войну больше власти — и видит Бог — войну для ему подобных я найду -точнее судьба найдет, — не без печали уточнил он. А вот таким как господин Драгомиров власть нужна сама по себе — власть в округе или губернии или... еще где повыше. Даже не ради чего-то — как какому-нибудь... Буланже. Просто ради нее самой — как идол язычнику. Но только власть в России не делится -ни по губерниям ни по уездам ни...

Ладно -это все гиль! Действуйте как сочтете нужным -но под вашу ответственность. Если сочтете, что человек полезен — пусть служит.

-От губернаторства вы тоже намерены генерал-полковника отстранить? — осторожно осведомился Гурко.

"Не иначе у тебя Иосиф Владимирович есть кто-то на его место? Погоди — хорошего понемножку..."

-Пусть пока посидит — кресло не протрет... Потом — сниму. Впрочем, посмотрим на его поведение — иногда за ум брались записные смутьяны а не то что... генералы.

И не затягивайте с указом по жалованию...