Вихрь

Медиум снисходительно улыбнулся.

— Теоретически можете, но я ведь умею управлять своим защитным полем. Доверьтесь мне.

Юноша тяжело вздохнул, затем кивнул, взвесив все «за» и «против», и положил руку на ладонь Шамира. Ничего не произошло.

— Я ничего не чувствую, — качнул головой Максим.

— Верно. Я буду усиливать поле постепенно, чтобы вы поняли, что оно из себя представляет.

Когда медиум закончил говорить, от его ладони начало исходить приятное тепло. Оно нарастало и разгоралось, через несколько секунд Максим отчетливо понял, что ему обжигает руку. Шамир при этом, похоже, никакого дискомфорта не испытывал.

Пока юноша еще мог держать руку на ладони медиума, он посмотрел на него взглядом путешественника и увидел мерцающий купол, накрывающий мужчину, который с каждой секундой сиял все ярче. Поняв, что именно делает Шамир, Максим убрал руку.

— Это похоже на… — он задумался, как описать то, что он видел, — на концентрированное обращение к Вихрю. Не знаю, как еще сказать…

На лице Шамира растянулась победная улыбка.

— Отлично! — воскликнул он, — вы очень способный ученик, Максим, я лишний раз в этом убедился. Хотя достаточно убедительным было и ваше умение открывать и закрывать портал. Когда вы, кстати, успели так хорошо освоить эту технику?

Юноша неуверенно приподнял правое плечо.

— Да я и не знал, что освоил ее. Сабина у двери своей квартиры дала мне пару туманных напутствий, и я просто сделал то, что она сказала. Я не задумывался, как именно.

Шамир удивленно приподнял брови.

— Потрясающе, — качнул головой он, — даже мой самый способный ученик на такое не способен. Ему пришлось крайне долго учиться материализовать Вихрь. А вы схватываете буквально налету.

Максим усмехнулся.

— В своем мире я студент. Работа у нас такая — невозможное совершать.

Шамир непонимающе качнул головой, и юноша понял, что вновь ввел в заблуждение человека из другого мира. Он тут же приподнял руку в останавливающем жесте во избежание ненужных предположений.

— Не берите в голову, это термины из моего мира. К делу они не относятся.

Медиум понимающе кивнул.

— А такой портал сможете закрыть? — прищурившись, спросил он, чуть поведя рукой для наглядности. Сбоку от него начала разрастаться уже знакомая Максиму световая точка, наполненная сложной симфонией звуков Вихря. Юноша выдохнул облачко пара, поежившись от холода и сосредоточился, ожидая указаний Шамира. Когда портал достиг в диаметре примерно двух метров, медиум кивнул. Максим вздохнул и, перебрав пальцами правой руки, представил себе, как пространственная дыра уменьшается и вновь сужается до точки. Поток откликнулся на желание Мастера, и портал начал стремительно стягиваться. При этом юноша буквально чувствовал, сколько потенциала требуется на управление материализованным Вихрем. Много. Чертовски много...

Через пару секунд от пространственно-временного разрыва не осталось и следа, кроме запаха озона и неестественно низкой для жилого помещения температуры.

Шамир восхищенно улыбнулся.

— У меня нет слов! — воскликнул он, качнув головой, — а ведь Сабина не ошиблась насчет вас. С такой техникой вы через пару тренировок действительно сумеете закрыть портал, который будет необходим Эмилю, чтобы покорить Вихрь.

Максим нахмурился.

— Кстати об этом, — серьезно кивнул он, — Сабина ведь именно у вас хотела спросить, как остановить Моргана? Так, может, расскажете мне сразу, что нужно делать?

Медиум глубоко вздохнул.

— Да, разумеется, — кивнул он, — чтобы вобрать в себя Вихрь, Эмилю понадобится огромный нестабильный портал. На момент открытия Морган будет пытаться подчинить Поток себе с помощью большого количества потенциала. Нанесет грубый разрушительный удар по Вихрю. Если вы успеете закрыть портал, Эмиль на короткое время будет особенно уязвим, потому что вы резко прервете процесс установления связи. И в этот самый момент вы сможете… — Шамир осекся, взглянув в глаза своего гостя, — убить его.

Максим невесело усмехнулся.

— И умереть вместе с ним, — кивнул он. Медиум опустил взгляд.

— Это не исключено, — кивнул он, мрачно поглядев на левое плечо гостя, — причем, не только из-за вашей связи. Вы ведь понимаете, что Эмиль попытается остановить вас силой?

Максим криво усмехнулся и ненадолго прикрыл глаза, заменяя этим кивок. Шамир вернул ему усмешку.

— Жаль, конечно, что у вас такая рана. Морган к ним привычен, а вот вы...

Юноша непонимающе качнул головой.

— Что вы имеете в виду? Или вы забыли, что это не мое настоящее тело?

На этот раз пришел черед Шамира удивляться. Он вопросительно выгнул бровь, внимательно смотря юноше в глаза.

— Вы сейчас хотите сказать, что в вашем мире у вас нет такой же раны?

Максим нахмурился.

— Больше вам скажу: у меня и пальцы все в порядке, и на лице шрама нет. А должен быть?

Шамир изумленно округлил глаза.

— Вам ведь известно, кто такие прототипы, верно? — медиум дождался кивка юноши и продолжил, — и известно об их связи с оригиналами?

Максим снова кивнул, начиная понимать, к чему клонит мужчина.

— Хотите сказать, все травмы Эмиля должны дублироваться у меня?

— А они, я так понимаю, не дублируются... — хмыкнул Шамир. Юноша кивнул, и медиум задумчиво сдвинул брови, — Сабина не упоминала об этом.

— И что это значит? — Максим вовремя удержал себя от того, чтобы сложить руки на груди.

— Пока не знаю, — неуверенно качнул головой медиум, явно погружаясь в собственные мысли, — одно скажу, это нетипично для прототипа...

На некоторое время в комнате повисло тяжелое молчание. Максим шумно вздохнул.

— Шамир, у меня есть шанс выжить? — серьезно спросил он, решившись, наконец, задать мучивший его вопрос, — вы ведь медиум, вы можете посмотреть в Потоке…

Мужчина лишь виновато развел руками, внимательно посмотрев Максиму в глаза.

— К сожалению, здесь я ничем не могу вам помочь. Все дело в вашем… в Эмиле, — не успев после всего услышанного назвать Моргана создателем или оригиналом, исправился он, — я уже пытался посмотреть, но вокруг этого человека скопилось целое облако «узлов», к которым страшно даже приблизиться. Если хотите, я покажу вам. Глядите.

Не дожидаясь ответа гостя, Шамир протянул руку к его виску, и легкие Максима неприятно обожгло. Он испытал странное чувство: сознание его одновременно находилось и в теле, и внутри Потока. Внутри Вихря его взгляд (если это можно было назвать взглядом) словно бы наткнулся на скопище черно-красных туч, закрывавших собой какой-то участок.

Уже через секунду, судорожно ловя ртом воздух, юноша вновь оказался в доме Шамира. Медиум смотрел на своего гостя серьезно и сосредоточенно.

— Понимаете теперь, о чем я говорю?

Максим опустил голову.

— Понимаю…

— Я сожалею, Максим, — вздохнул Шамир, — но ваше будущее и будущее Эмиля скрыто от взглядов медиума. Вихрь сейчас особенно нестабилен, внутри него непрерывно все изменяется. И даже если смотреть вашу судьбу в картине какого-то одного мира, результат будет далек от истины. Вы и ваше с Морганом противостояние — это и есть основной «узел» на данный момент.

Юноша сжал кулак. Ему страшно хотелось упрекнуть Шамира в бездействии, однако причин для этого он не находил, потому что только что своими глазами видел облако «узлов», угрожающе закрывающих Эмиля Моргана.

На лице Максима появилась печальная усмешка.

— Выходит, даже со всеми нашими способностями мы фактически слепы и бессильны, — хмыкнул он, — куда ни кинь, везде поджидает какой-нибудь очередной «узел», который нельзя распутать.

Шамир кивнул.

— К сожалению, вы правы, — медиум вернул гостю усмешку, — как это ни парадоксально, но нам не под силу изменять или даже просматривать события, скрытые «узлами». При этом обычные люди, чьего потенциала хватает лишь на то, чтобы сохранять собственную целостность, способны проходить через «узел» совершенно свободно и менять ключевые события своими решениями. Им не дано познать Вихрь, но они способны влиять на него. Мы же можем лишь следовать правилам, иначе наши действия приведут к катастрофе. Я подозреваю, что таким образом Поток ограничил власть путешественников, чтобы соблюсти баланс.

Максим был полностью с согласен с этой теорией — другой версии у него не было.

— Похоже на то, — мрачно кивнул он.

Сабина беспокойно заворочалась на диване, медленно приходя в себя. Максим встрепенулся и приблизился к молодой женщине. На этот раз, увидев перед собой лицо Эмиля, Сабина не попыталась отпрянуть.

— Максим… — выдохнула она призрачным шепотом. Юноша сочувственно нахмурился и качнул головой.

— Не разговаривай, береги силы. Ты в безопасности, — заверил он, осторожно беря молодую женщину за руку. На лице Сабины появилось слабое подобие улыбки.

— Как… ты? — она попыталась говорить громче, но, боясь закашляться, быстро оставила попытки.

— За меня не беспокойся. Сейчас у тебя основная задача лежать и набираться сил, — Максим повернулся к Шамиру и следующие свои слова адресовал уже ему, — Эмилю ведь не придет в голову искать ее здесь?

Медиум печально улыбнулся.

— Боюсь, если Морган захочет, он вычислит Сабину где угодно. Даже у разрушенного поля медиума остается след, с помощью которого они могут продолжать практику. По этому следу Эмиль и может пойти, — вздохнул он, — но, чтобы пробраться сюда, ему потребуется много потенциала. Без него он не сможет миновать защитный барьер моего дома, а значит, хоть немного времени у нас есть.

Шамир бегло окинул дочь взглядом, в котором читалась легкая укоризна за легкомысленное обращение с ее защитным полем.

Максим решительно поднялся, посмотрев на медиума.

— Где тот нож, что вы вынули из моего плеча? — серьезно спросил он. Шамир удивленно посмотрел на него.

— На столе, — нахмурившись, произнес он. Максим кивнул, подошел к столу и среди разбросанных бумаг быстро отыскал оружие Эмиля и заложил его за пояс. Сабина и Шамир недоуменно провожали взглядом каждое его движение.

— Что ты делаешь? — тихо спросила молодая женщина.

— Ухожу подальше отсюда, — отозвался Максим и тут же поспешил объясниться во избежание ненужных уговоров остаться, — как только почувствую, что Морган возвращается, я вскрою рану на плече. Это займет Эмиля еще на какое-то время: даже если он захочет пробраться сюда, перво-наперво он будет озабочен тем, что теряет потенциал. Пускай сначала найдет, где его достать.

Лицо юноши исказила нехорошая улыбка.

Сабина умоляюще посмотрела на своего отца, беззвучно прося его вразумить гостя. Однако Шамир не высказался против предложенной затеи.

— Максим… — слабо произнесла молодая женщина, глядя юноше в глаза, — не нужно…

— Нет, нужно, — ободряюще улыбнулся он, вновь приблизившись к дивану и присев рядом с Сабиной, — не забывай, сейчас твоя главная задача — не погубить себя. Зря я тебя, что ли, спасал?

Глаза молодой женщины блеснули от слез.

— И не вздумай плакать, — улыбка Максима стала шире, — где это видано, чтобы мир спасали плаксы? Ну… может, где-то и видано, но это точно не наш случай. Так что не раскисай.

Сабина прикрыла глаза. Юноша тяжело вздохнул, поднялся и, кивнув Шамиру на прощание, направился к двери. Мужчина помедлил несколько секунд и поспешил догнать гостя.

— Максим, постойте, — тихо окликнул он. Юноша обернулся, — какая у вас группа крови? Там, в вашем мире.

Максим ошеломленно посмотрел на медиума. Услышать на прощание подобный вопрос он ожидал примерно так же, как, к примеру, вопрос о численности населения Сомали.

— Что?

— Я спрашиваю серьезно. Ответьте.

Юноша нахмурился.

— Вторая отрицательная… если, конечно, в Красном мире это так же звучит.

Шамир кивнул.

— Спасибо, — отозвался он и, развернувшись, направился к Сабине, — сконцентрируйтесь на Потоке, когда будете выходить, чтобы защитное поле выпустило вас.

Максим застыл с распахнутыми от растерянности глазами, буравя затылок медиума.

— К чему был этот вопрос, черт побери? — качнув головой, воскликнул он.

— Кто побери? — не оборачиваясь, переспросил Шамир. Юноша скрипнул зубами.

— Неважно. Так к чему вопрос?

— Я пока не могу сказать ничего обнадеживающего, — спокойно отозвался Шамир, — но на будущее хотел бы знать.

— Обнадеживающего? — вновь переспросил Максим. Эти странные недомолвки начинали порядком раздражать его.

Медиум чуть повернул голову в сторону гостя.

— У прототипов и оригиналов группа крови всегда одинаковая. Пока я зашивал рану, я взял образец крови Эмиля. У одного из моих учеников можно провести анализ. Если группа крови будет отличаться, ваши шансы на выживание могут сильно возрасти, но не спешите рассчитывать на это. Даже если группа крови не совпадет, это все еще не объяснит феномен самого вашего рождения. Поэтому я и сказал, что обнадежить вас мне пока нечем.

Сердце гулко ударило в грудь юноши. Он тяжело вздохнул, боясь вновь распалить призрачную надежду на спасение. Одновременно с тем Максим испытал разочарование: в его понимании нечто обнадеживающее само по себе должно было звучать более масштабно, чем различная группа крови или отсутствие дублированных травм.

— В любом случае, спасибо, что сказали, — бесцветно произнес он. Несколько секунд у него заняли поиски механизма, открывающего дверь. Юноша не знал, где начинается защитное поле, поэтому на всякий случай сразу сконцентрировался на Вихре, призывая свой потенциал.

Напоследок он вновь окликнул медиума.

— Шамир! — мужчина обернулся, — прошу вас, берегите Сабину. В этом мире она — единственное, за что стоит бороться.

Медиум лишь печально улыбнулся, и Максим, не дожидаясь ответа, покинул его дом.

* * *

Вопреки своему желанию, Настя не решилась отправиться домой. Она боялась подвергнуть опасности своих родителей в случае, если Эмиль захочет выследить ее и отомстить. В том, что у этого человека есть все шансы отыскать ее, девушка не сомневалась, хорошо помня рассказ Максима о разговоре с Сабиной. Максиму удалось там, в Красном мире, отправиться в Вихрь и найти подругу по ее потенциалу. Глупо было надеяться, что Эмиль не обладает подобными навыками поиска. Настю настораживало лишь то, что ее враг медлил.

Несмотря на то, что в метро было тепло, девушку била мелкая нервная дрожь. Настя сбилась со счета, сколько кругов от одной до другой конечной станции она уже проехала по своей линии, не зная, куда податься. С каждым разом людей в вагонах становилось все меньше, и девушка понимала: скоро поедет последний поезд и, вполне возможно, она окажется в вагоне совсем одна.

Снова выйдя на конечной станции, она быстро перешла платформу, остановившись как можно ближе к другим людям, которые, как назло, стремились к уединению. Пассажиры растянулись вдоль платформы мелкими группами по два-три человека на вагон, и каждый из них надеялся всю дорогу проехать в полном одиночестве. Обыкновенно Настя любила ездить поздно вечером в почти пустых поездах, однако сейчас ей страстно хотелось умоляюще кинуться к каждому пассажиру на платформе и уговорить всех ехать вместе.