— Сейчас жидкость намочит частицы песка, они отяжелеют, и пыль упадет на землю. Правильно я говорю, книгочеи, ловко я придумал? — спросил Саарурок.
— В целом логично, но ничего не выйдет, потому что это не песок, ваше рогатое величество, — сказала Шпулька.
— Можно и просто "ваше величество" без "рогатое", бери пример с треклятого воробья, — пробурчал Саарурок.
Капли дождя, попадая в колеблющийся белый песок, как будто зажигались в его толще золотым свечением и гасли. Вся белесая масса, наползающая на корабль, покрылась множеством зажигающихся и гаснущих пятнышек света.
— О... капли воды будто испаряются в огне, уничтожаются, — воскликнул Вилли, таким тоном, как будто увидел работающий смартфон.
— Что ты сказал! — вдруг выпалила Шпулька, схватив воробья за грудки и начав трясти. — Уничтожаются? Точно? Ты уверен?
— Ну... иначе, это свечение сложно объяснить, — выдохнул удивленный ее реакцией Вилли. — Вещество сгорает и уничтожается, попадая в эту субстанцию.
— Они аннигилируют, придурок! — воскликнула Шпулька почти в исступлении, выпустив бедного Вилли.
— Короче, я вижу, у вас наметился какой-то прогресс, в понимании, этого явления, а я пока полью эту штуку обильнее, ей, похоже, это не нравиться, она замедлилась, — сказал, Саарурок.
После этих слов, позади корабля выросла огромная волна цунами. Наемники обернулись, уставившись на это в полном недоумении. Цунами посреди пустыни это необычно.
Волна накрыла корабль.
— Да, держитесь за что-нибудь — запоздало пробулькал Саарурок, припав к доскам пола, когда вокруг уже гремели потоки воды.
И тут вдруг все вокруг озарилось ярким светом, поднимающимся откуда-то снизу, он пробивался сквозь воду, а потом грянула серия взрывов. Саарурока подбросило, но он успел ухватиться за край капитанского мостика, чтобы рухнуть вместе со всей кормой куда-то вниз.
Когда все стихло, Саарурок начал подниматься, ощутив на себе что-то похожее на два мешка с мукой, которые, к тому же, крякнули, когда он их сбросил и встал. Мешками оказались Боргин и Мергам.
— А я все гадал, на кого это такого немягкого мы упали, — проворчал Боргин, поднимаясь с мокрого песка.
Повсюду были лужи, поломанные доски, куски мачт и остаток кормы. Корабль пребывал в плачевном состоянии, вернее то, что от него осталось. Эта серия неожиданно грянувших взрывов, оторвала кораблю заднюю часть и отбросила на несколько метров, вместе со всеми, кто на ней находился. Изъеденная до дыр палуба с куском трюма, торчащая из мокрого, взрытого песка, была покрыта черными опалинами и разломана пополам. Кабинет, столовую, и технические помещения вместе с двигателем разметало по окрестностям.
Саарурок решительно не понимал, что случилось, однако, Белого Песка нигде не было видно, и это было некоторым утешением.
Сверху опустилась Анженика и феи.
— Чем ты в него стрельнул, рогатый? Ты же разнес наш корабль в придачу! — закричала Анженика.
— Я всего лишь обрушил на эту дрянь цунами. Треклятый песок как будто взорвался от контакта с водой! — воскликнул Саарурок.
— Так и есть, — послышался голос Шпульки сзади. Она была мокрая, но глаза за очками сверкали безумием. В целом, она была жива здорова. — Белый Песок взорвался. Произошла аннигиляция материи! — заявила она.
— Простите, коллега, как вы сказали? — возник откуда-то мокрый Вилли, со смешно топорщащимися перьями и без колпака. — Аннигиляция? Мне не знаком этот термин.
— Аннигиляция есть аннигиляция, воробей, — сказала Шпулька. — Это уничтожение! Уничтожение вещества! Белый Песок уничтожает вещество, с которым входит в контакт!
— Ты что, хочешь сказать, это была антиматерия? — спросил Саарурок. — Не неси чушь, Шпулька, у тебя бред. Антиматерия не может летать тут в виде клубов пыли, как ни в чем не бывало.
— Не антиматерия, ваше рогатое величество, это была Энтропия!
— О, энтропия — это мне знакомо. Философское понятие из древних книг, — воскликнул Вилли. — Но если Белый Песок есть облако энтропии, то это означает, что оно должно разрушать любое вещество, попадающее в него, превращать в беспорядок, а не впитывать и тем более не взрываться! И в нем не может ничего сохраняться, а мы видели, как оно выплюнуло скелеты, также согласно легендам, оно уносит с людей сокровища.
— Это сломанная Энтропия, Вилли, — просто сказала Шпулька.
Саарурок покосился на наемников и фей, они понимали еще меньше него во всем этом, просто слушая и переводя глаза то на воробья, то на фею. Сам Властелин, по крайней мере, был неплохо знаком с науками разных миров, поэтому для него дискуссия была не так абстрактна, но и то не успевал следить за мыслью.
— А поконкретнее, Шпулька? В каком смысле сломанная? — спросил он.
— Это было оружием, настоящей энтропией, которое разрушало все, чего касалось, но в нем что-то не заладилось. Все дело в поляризации его поля, понимаете? — доверительно спросила она. Саарурок был далек от понимания, но фея продолжила, как ни в чем не бывало: — Поляризация поля меняется, и определенное вещество может сохраниться в облаке энтропии. Видимо оружие иногда может контролировать поляризацию своего поля, и тогда разрушается все, а иногда какие-то твердые объекты остаются невредимы. Это сломанная Энтропия. Она носиться по округе, забыв то, зачем была создана, нападая на все, что видит.
Все в затаили дыхание, молча смотря на Шпульку.
— Прислушайся к ней, Вилли, это наша чокнутая изобретательница, и она, похоже, гениальнее, чем я думал, — сказал Саарурок, хлопнув Вилли по плечу, от чего воробей чуть не упал в песок. Но Властелин, поразмышляв еще спросил: Энтропия и все такое — это конечно замечательно, но кто наделил ее разумом, вот чего я не пойму.
— У нее и нет разума, — сказала Шпулька, — это просто автоматическое оружие, реагирующее на определенные внешние раздражители. Причем у него, что-то заело.
— Но где оно? Мы его уничтожили? — спросил Саарурок.
Шпулька поправила очки, поглядев по сторонам, задумчиво.
— Может быть, — пробормотала она.
— Так, а где мой первый советник? Кто-нибудь его видел? — опомнился Саарурок.
Анжелиса нашли спустя несколько минут под обломками кормы. Также случайно наткнулись неподалеку на Дубину, присыпанного песком. И Анжелис и Дубина были живы и даже здоровы. Но советник оказался в небольшом ступоре, и Шпульке пришлось дать ему волшебную настойку, от которой у того расширились зрачки; человечек сразу вскочил, декламируя какую-то поэму и обещая совершить множество подвигов. Причем рвался начать это прямо сейчас.
Пока его утихомиривали, Боргин и Мергам, вдруг заметили какое-то движение в обломках корабля.
— Энтропия жива! — прошептала Шпулька.
— Проклятые боги и демоны, — прокомментировал Саарурок, попятившись.
Явственно было видно, как над мокрым песком начинает виться какая-то белая взвесь. Струясь между досками и щепками, собираясь в маленькие вихри. Вот уже по обломкам потекли потоки, набирая силу. Но Белый Песок, не двинулся к ним, а потек прочь от обломков, стелясь по земле, как утренний туман. Он уходил.
— Что это? Он испугался? — спросил Саарурок.
— Нет, это автомат, у него нет страха. Просто нам удалось его повредить, он потерял много энергии. Видимо он отправился в свое логово для восстановления, — сказала Шпулька.
— Ваше Величество, мы могли бы его выследить. Оно сейчас слабо и не опасно, будет двигаться медленнее, и оно приведет нас к сокровищам!
— Да! — вскричал вдруг Анжелис. — Да, отправимся за ним, мы победим его, уничтожим! Нельзя отпускать врага!
Саарурок оторопело смотрел на первого советника.
— Э-э, Шпулька, чем ты его напоила? Но мне нравиться, Анжелис стал как будто немного... бодрее. Дашь потом рецептик? — Властелин взглянул на воробья: — А ты веришь, что сокровища там непременно есть?
— Они должны быть, — кивнул Вилли. — Теперь я совершенно уверен. — К тому же будет очень интересно осмотреть то место, где это нечто обитает и набирается сил, это помогло б нам окончательно понять, что такое Белый Песок.
— А тебе не приходило в голову, что неплохо было бы это уничтожить, ввиду того, что это крайне опасная дрянь, — спросил Саарурок, глядя на воодушевленную морду воробья.
— Нет, не приходило, — совершенно искренне озадачился Вилли.
— Ученые, — вздохнул Саарурок. — Но мне нравиться твоя идея. Мы немедленно отправляемся в погоню. Шпулька, а ты должна разработать какое-то оружие против этого Белого Песка, фокус с водой действует слишком непредсказуемо, да и может не сработать дважды.
— Хорошо, ваше рогатое, у меня есть кое-какие идеи, но нужны будут тесты.
— Сейчас догоним, возможностей для тестов преставиться хоть отбавляй!
— Эй, да вы тут все просто чокнутые, этот песок чуть не убил нас! — напомнил Боргин.
— В чем дело? Вам ведь хотелось веселья, вам надоела размеренная жизнь у воробьев, вот я вам и обеспечил веселье! Вы что, жаловаться теперь будите? — навис над ними Саарруок.
Боргин замялся и лишь пробормотал:
— Нда... помнишь, Мергам, когда то мы с тобой считались самыми отчаянными парнями в этом волшебном королевстве, похоже, времена меняются.
Тут вдруг закричала Анженика, до сих пор пребывая то ли в задумчивости, то ли в недоумении.
— Рогатый! А ты ничего не забыл, а? Ты не обратил внимания, что наш идиотский корабль, где я была капитаном, между прочим, полностью разрушен! На чем ты собрался гоняться за этой штукой? И вообще, мы посреди пустыни! У нас ни воды, ни припасов толком. Как мы вообще теперь отсюда выберемся?!
Саарурок посмотрел на обломки корабля более внимательно и оценивающе.
— О, — сказал он. — Похоже, у нас небольшая проблема.
— А еще, надвигается буря, — сообщил Боргин, поглядывая вдаль.
— Тогда у нас две небольшие проблемы, — пробормотал Саарурок.
Эпизод 30. Принц затерянного города.
Буря надвигалась, весь горизонт на востоке затянуло коричневым бурлящим валом. Феи лихорадочно работали, стаскивая в кучу обломки корабля, чтобы создать какое-то подобие укрытия. Они глотнули своего зелья, поэтому работа шла быстро, правда, немного беспорядочно. Сааруроку то и дело приходилось орать, чтобы тащили это сюда, а то сюда, и не бросались кусками кормы.
— Идет сильный вал, командир, они не успевают, да и выдержит ли это сильный удар ветра? — спросил Боргин.
Феи уже стаскали некий большой шалаш из кучи обломков, но наемник был прав, конструкция не выглядела надежной.
— Ну-ка отойдите, чтоб вас! — прикрикнул Саарурок на веселящихся фей.
Он поднял большие массы песка в воздух, и засыпал основание постройки со всех краев, придав ей большую устойчивость.
— Давайте, забирайтесь все внутрь, живо! — рявкнул он.
— А ты, что, командир? Проветриваться решил? — спросил Боргин.
— Нет, болван, я сейчас попробую остановить эту треклятую бурю.
— Так нам может это, здесь подождать? Зачем тогда вся эта строительная деятельность? Я что-то тебя не понял, командир.
— Повелитель! Я вас здесь не брошу! — запричитал Анжелис, видимо действие снадобья фей уже проходило.
Саарурок начал стряхивать его с руки:
— Залазьте под укрепление, и, треклятье, уберите кто-нибудь от меня Анжелиса! — Он Боргина: — Я ничуть не сомневаюсь, что смогу остановить эту бурю, но просто понимаешь... Мне не нравиться то, что я не ощущаю, где у нее края. Если бы ты что-нибудь понимал в магической науке, Боргин, ты бы сразу сообразил, в чем тут загвоздка. Чтобы что-то дематериализовать, надо чувствовать это, как собственную мысль. Почувствовать эту вещь, как часть себя, всю полностью.
— О... не продолжай, командир, парни, сваливаем отсюда, срочно! — забеспокоился Боргин, схватив Мергама и Дубину.
— Нет-нет, ты не так меня понял, Боргин, опасности, в общем-то, нет. Сейчас оно подойдет ближе, и я, коснувшись сознанием, прощупаю.
— Да, командир, мы тебя поняли, но мы лучше посмотрим на это из укрытия, а если что, споем на твоей могилке. Если найдем, что хоронить, конечно.
— Придурок, я Темный Властелин, существо по определению бессмертное, и весьма трудно уничтожаемое.
— Буря, командир, не забудь вовремя пощупать, или что ты там собрался сделать, — крикнул Боргин, не оборачиваясь. — И имей ввиду, судя по тому, как оно сюда идет, сначала налетит песок, а потом ударит очень резко, не прозевай.
Наемники затолкали всех в укрытие, кроме фей — их загнать в шалаш не представлялось возможным. Цветочницы опять перестарались со своим зельем, и теперь вовсю резвились в воздухе, решив, что буря — это будет весело, и совсем нет нужды сидеть под каким-то скучными досками.
Саарурок повернулся к надвигающейся пылевой стене.
— Не верят, ха. Что за народ треклятье, чуть забудешь им чудо показать, уже теряют веру. А потом все удивляются, почему жестокие боги регулярно шлют мор и наводнения.
Саарурок встал, расправив плечи, и протянул руку, готовясь развеять бурю в прах.
Из укрытия донесся голос Боргина:
— Э, командир, да ты кончай там в позы вставать, чай не в театре. Тем более, как ни вспомню, у тебя это всякий раз плохо заканчивается.
— Заткнись, Боргин! — заорал Саарурок, погрозив кулаком.
Он снова поднял руку, соображая, на чем остановился. Тут налетели первые волны песка. Властелин хотел посмеяться, что сила ветра оказалась совсем не та, как можно было бы ожидать, но не успел, потому его вдруг просто сдуло, каким-то резким порывом, налетевшим за первой волной.
Верх и низ перемешался, все вокруг было наполнено бурлящим коричневым песком, который барабанил по доспехам, а невероятные потоки ветра швыряли его, как тростинку.
Какое-то время Саарурок пытался выровнять полет, но из-за болтанки не мог определиться, где тут низ, потом плюнул на все и погрузил сознание в глубокую медитацию. В этом состоянии он видел мир совсем иначе, воспринимая все вокруг намного четче и всеобъемлюще. Он стал частью приличного куска пространства, почувствовав бурю со всеми ее внутренними процессами и причинно-следственными цепочками, ощутил пустыню, и все вокруг.
Буря была сильна и масштабна, она бушевала на территории в сотню километров. Саарурок дернул за несколько узелков, накачивающих ее энергией, и буйство стихии захлебнулось на самом пике, а потом быстро теряя обороты, распалось без следа.
Саарурок вышел из состояния медитации, обнаружив себя между дюнами, присыпанным песочком. Доспехи были в порядке, даже изумительно блестели, начищенные мощными струями песка, поэтому так и оставив тело без движения, Властелин начал подкачивать энергию из окружающей среды, чтобы немного поправить тонус. Но через несколько минут, он услышал, будто бы отдаленный перелив какой-то музыки.
Властелин сел, ссыпав со шлема песок и огляделся. Вокруг было пусто.
— Треклятье, Темные Властелины не подвержены глюкам, — пробормотал он, почесав макушку когтем.
Он хотел снова погрузиться в глубокую медитацию, чтобы прощупать пространство более детально, но тут вокруг начали беззвучно возникать легкие вихри песка. Что-то закручивало маленькие ураганчики, взметая вереницы песчинок. Появились воздушные бежевые клубы пыли, и опять зазвучали отдаленные трели музыки.
