Восстановляшка2

— А что там наши инженеры? Пойду я, удачи.

* * *

*

А инженеры в это время жутко перевозбудились и чуть было дело не дошло до массовой драки — в духе паниковского — поскольку споры и дискуссии были слишком горячими. Берг отпочковался от этой группы и разглядывал одно устройство.

— Товарищ орлов, а что это за агрегат? Он мне не знаком.

— Это установка закалки токами высокой частоты, — ответил я, — в этой части мастерской установлены станки для обработки деталей. Это очень передовая конструкция — достаточно сказать, что в СССР вообще ТВЧ очень редко применяется. Конкретно этот станок предназначен для поверхностной закалке деталей.

— Очень интересно.

— На этом участке происходит обработка изношенных и загрязнённых деталей — вон там установлены галтовки для очистки деталей, — кивнул я на большие барабаны, — пескоструйная установка, а здесь можно закалить металл, если в этом есть смысл, или вот в тех печах — можно разогреть их для воронения. А вон там, видите, стоят ванны для хромирования и цинкования деталей. В сервисе всё серьёзно. Сейчас здесь занимаются работой над моделью ЗИС-101.

— Какой работой?

— Это Михалыч предложил. Работников у него тут много, станки, оборудование, можно даже сложные детали изготовлять. Вон, видите там в конце мастерской стоят пять ЗИСов полуразобранных.

— Больше похоже на нагромождение деталей. Я думал это запчасти.

— Нет, это машины, их разобрали. Суть работы проста — выкупают старый ЗИС-101, разбирают — вплоть до расклёпывания рамы, пескоструят, очищают в ваннах, снимают ЛКП, до металла, и начинают с использованием всех поставляющихся деталей их модернизировать. Получается кастомный ЗИС.

— По мне так машина и без этого неплохая — что там дорабатывать? — спросил товарищ Берг.

— О, тут море всего. Во-первых кузов — его разнимают на детали, отправляют в химобработку, полностью оцинковывают, стопроцентно, сваривают обратно — проваривают все швы герметично, зачищают, грунтуют, покрывают слоями краски, лака. Разобранную раму пескоструят, чистят от ржавчины, оцинковывают, сваривают — вместо клёпаной рамы делают цельносварную — и добавляют ещё два элемента для прочности на скручивание и продольные нагрузки. Сваривают — глубоко проваривают металл, оцинковывают целиком раму, покрывают толстым слоем антикоррозийной защиты, тоже с днищем уже проделано. Детали заменяют — прежде всего двигатель.

— Двигатель? — спросил Берг.

— Двигатель. Вместо родного устанавливают агрегат на более высокосортный бензин с более высокой степенью сжатия, мощностью сто тридцать лошадок — тоже восемь горшков, но различия в клапанном механизме, и сжатие под бензин А-72, а не А-60, как родной. Другие топливные фильтры, два карбюратора, генератор, и прочая электрика на двенадцать вольт, более мощный стартер, батарея, более эффективный воздушный фильтр, другой трамблёр. Меняют рессоры подвески — вместо родных устанавливают из более мягкой стали — но из четырёх листов рессор, а не двух, как родные. Самое главное трансмиссия — оригинальную вообще выкидывают нахер.

— Прямо так и выкидывают? — удивился Берг, — чем она так плоха?

— Важно не чем плоха, а чем её можно улучшить. Вместо дискового сцепления устанавливают гидротрансформатор от более тяжёлой машины, коробку передач — вместо трёхступки — пятиступенчатую, самое главное — это замена трансмиссии с обычного кардана на заднюю ось — на полноприводную — раздатка от двигателя и два кардана на переднюю и заднюю ось, со всеми положенными дифференциалами, полуосями, шрусами. Поначалу конечно предлагали сделать подключаемый полный привод — это проще и надёжнее — но на такой машине трудно ездить на постоянном полном приводе.

— Почему же?

— Циркуляция паразитной мощности.

— Не знаком.

— А, ну это эффект, когда на жёстко соединённом переднем приводе сумма мощности передаваемой на ось, прибавляет избыток мощности на другую ось. Ведь они неравномерно нагружены — значит на одну ось будет воздействовать излишняя мощность — если бы они не были жёстко соединены — это было бы хорошо — но так как у них заблокирован дифференциал — нагрузка будет раздалбывать трансмиссию, не прибавляя проходимости и вызывая только пробуксовки одной из осей. Поэтому машины с подключаемым полным приводом... в нашей стране с её направлениями вместо дорог — это конечно суровая необходимость — но если говорить за постоянную езду на ней — то это не вариант — особенно при частой смене поверхности — асфальт, мокрый-заледеневший, гравий, грунт, и так далее. Каждый перескок машины с одной поверхности на другую на полном приводе будет ударом по трансмиссии. Так что это компромиссный вариант, для редких поездок по бездорожью. Под бездорожьем я подразумеваю дорогу хуже, чем асфальтированная. А вот постоянный полный — в нашей стране с дорожными реалиями — это необходимость. Зимой на дороге вообще с задним приводом ездить категорически нельзя.

— Заносит?

— Ещё как заносит. Когда рулевые колёса не ведущие — управляемость страдает на тяжёлых грунтах — а на заснеженный-заледеневший асфальт без полного привода лучше не соваться. Так что трансмиссию на ЗИСе меняют — устанавливая полноценный полный привод и гидромеханическую трансмиссию с гидротрансформатором, и гидравлический усилитель руля, тормоза на все колёса с вакуумными усилителями. Машина становится гораздо более управляемой. Наконец, в подвеску устанавливают стабилизатор поперечной устойчивости — приваривают элемент на раму, он предотвращает боковые смещения машины и она не раскачивается, и не кренится в поворотах.

— Это всё?

— Нет, конечно, это только шасси. С салоном не меньше работы — вместо подрулевого переключения рычаг устанавливают под правую руку водителя, вместо монолитного дивана — спереди ставят кресла — с подголовниками, комфортабельные. Кресло водителя регулируемое по всем осям.

— Звучит фантастично.

— Комфорт, — пожал я плечами, — задний диван просто переобивают — добавляют наполнитель и делают двухцветную обивку из велюра и кожи. Хотите покататься на кастоме?

— И ты ещё спрашиваешь? Конечно же, где он?

— Вон там.

И мы пошли. Машины ЗИС-101-GT, или просто GT-101, отличались внешне, и сильно. Прежде всего в глаза бросалась более богатая отделка хромом — хром был не только на решётке радиатора и бампере, но и сбоку на капоте молдинги, на крыльях были установлены красивые хромированные поворотники в виде маленьких копий фар. Фары — не были утоплены в капот — они стояли как отдельные фонари с параболическим задником, как половинка яйца, и имели круглую хромированную оправу. Хромированными были воздухозаборники на боку капота. Колёса были литые, вместо одного хромированного кругляша в центре колеса — здесь были семнадцать толстых спиц. Выглядело это гармонично с остальным корпусом. Из особенностей конструкции можно было выделить разве что добавление новых фар — вместо двух на крыльях — ещё одна пара пониже, и ближе друг к другу.

Товарищ Берг залез в машину, уместившись на место водителя. Я сел назад. Он нашёл ключ в зажигании.

— Мне точно можно проехать?

— Да сколько угодно. Эти машины никому не принадлежат.

— Так не бывает, чтобы никому не принадлежали.

— Мастерской, точнее. Их выкупили после ДТП, побитые, заменили часть деталей при разборке и восстановили всё остальное.

— Ну если так...

Он завёл мотор. Двигатель из салона звучал очень приятно — утробное басовитое рычание. Дал газу, неспешно. Машина легко и очень плавно тронулась со второй передачи.

— Впечатлён, — он поправил кресло, — трогается с места просто эталонно.

— Магия гидротрансформатора, — улыбнулся я, — попробуйте на ней выехать со стоянки на бездорожье — да хотя бы на газон перед мастерской заехать, сделать по нему круг.

— А можно?

— Конечно. Это не совсем газон — скорее пустырь. Там скоро поставят ещё будку трансформаторную.

— Ладно, попробуем, — он завернул, — боже, я фанат этой машины. Она рулится так легко, так мягко идёт, что просто фантастика!

— Хороша, да? А теперь попробуйте выехать на бездорожье. Будете немного удивлены.

Он направил машину на бордюр, перемахнули через него и поехали по газону, который имел уклон градусов пятнадцать. Развернулись, поднялись, проехали кочки...

— Вообще не чувствует нагрузок. Сколько говорите здесь лошадок?

— Конкретно на этой машине стоит не тот двигатель, который я вам описал — модернизированного ЗИСовского, а аналог того, что вы разбирали — только тут восемь цилиндров вместо четырёх — в остальном он технически аналогичен. Это два таких соединённых вместе — агрегат длинный, но мощный — он при его объёме и массе выдаёт триста лошадей. Кушать изволит бензин Аи-92, гурман.

— Где вы такой бензин достанете?

— Он продаётся здесь, — ответил я, — а вообще — ещё одна задача перехода на высокосортный бензин — помимо выжимания трёхсот лошадей вместо ста из восьмигоршкового двигателя — это защита от мобилизации. Военные не имеют на снабжении такие сорта бензина — поэтому для военных эта машина бесполезна. Им бы что попроще и подубовее.

— Это непатриотично.

— Вы конечно извините, но патриотичней было бы собирать отечественные легковые машины-джипы, вроде того же америконского виллиса. А гражданские машины — да ещё и такие несовершенные, как отечественные... люди слишком плохо себе представляют, насколько плохи условия на фронте — гражданская машина там расходник — сломалась-бросил и с концами. Все мобилизованные машины просто бесславно будут уничтожены войной и всё — никакого, абсолютно никакого эффекта на результат войны они не окажут. В тылу они принесли бы куда больше пользы. Для войны нужны военные машины. Это было нелепое решение — мобилизовать гражданский транспорт на военные нужды. Армия должна быть стопроцентно обеспечена своим собственным, специализированным, транспортом.

— Непопулярное мнение, — заметил Берг, — чёрта-с-два у нас кто-то вас послушает — у нас толком то и военные машины только-только начали появляться — ещё нет нормального представления, какими они должны быть.

— Просты как топор, надёжны как винтовка Мосина, ремонтопригодны в условиях, когда есть отвёртка, гаечный ключ и пара крепких слов. Удобства уже потом — прежде всего она должна ехать после того, как её посечёт осколками — иначе нахер надо. Кстати, товарищ Берг, как вам эта машинка?

— Восхитительно, — он крепко вдавил на газ, и мы разогнались, затормозил, заложил поворот — машина чуть-чуть накренилась и описала довольно крутой поворот. Берг вовремя выкрутил руль и не дал ей перевернуться, — это уже совсем другая машина. Не ЗИС-101.

— Вы правы — вроде это ЗИС, но модификации шасси дают совершенно иную динамику.

— Было бы идеально наладить серийный выпуск вот таких вот автомобилей.

— Нет, нет-нет. Это идеально может быть государству — а у меня сейчас есть другая проблема — в магазине можно купить машину — самая дешёвая стоит тридцать тысяч. За эти деньги, мягко говоря — их покупают только научные работники, некоторые чиновники и священнослужители.

— Опиум для народа нынче дорог? — хохотнул Берг.

— Не то слово. Нужна машина ценой в пять-шесть тысяч рублей — то есть десять средних зарплат, и с колоссальным производством — таким, чтобы не меньше тысячи штук в день, а желательно две-три тысячи.

— Это же их надо штамповать как пирожки, — у Берга глаза полезли на лоб.

— Именно. Большая часть деталей жужика — изготавливается штамповкой, токарка и фрезеровка сведена к минимуму, вместо трудозатратной клёпки — целиком сварная конструкция, вместо рамы — несущий кузов, вакуумный усилитель тормозов есть — а руль усилителей не имеет. Вся конструкция спроектирована для того, чтобы штамповать их потоково, и сборку могли производить относительно низкоквалифицированные рабочие. Всё ради массовости — это нужно стране.

— Я не пойму, как именно?

— Во-первых — наличие автомобиля — оживляет внутреннюю экономическую жизнь. А во вторых — и в главных — это способ потратить деньги. Экономика страны страдает и стонет под эмиссиями денежных масс, которые горой давят на неё. Товаров производится допустим на миллион — а денег печатают два — потому что надо людям платить. Возникает чёрный рынок, подпольная торговля, криминал, у кого-то скапливаются излишки денег, растёт рознь между богатыми и бедными. Причём это не рыночно — то есть честно заработать большую деньгу возможности нет. Начинаются проблемы. Стране нужен товар, который мог бы просто сожрать излишки денег — и машина — это один из таких главных товаров — во все времена и во всех странах. На машину нужно тратиться — покупка, обслуживание, и так далее. Но основная масса потенциальных покупателей может накопить сумму в районе от пяти до десяти тысяч рублей. Значит себестоимость народного автомобиля должна укладываться в этот диапазон. Причём заметьте — это касается всех сумм и классов — поэтому нельзя пренебрегать машинами от мотоколясок до спортивных и туреров с мощными моторами и надёжной конструкцией. Вроде вот этого вот — причём нельзя сюда приплетать идеологию — мол, это людям надо, это ненадо... в мире настоящих финансов есть два понятия — это выгодно или нет.

— А что выгодно?

— Экономика работает как мотор. Да, не удивляйтесь — сравнение очень точное и очень правильное. У неё есть свой воздух и свой бензин, свои клапана и фильтры, которые регулируют количество того и другого. Избыток денег или товаров — приводят к её неправильной работе и деградации — в отличие от мотора железного — экономика может эволюционировать в обе стороны — из мощного и совершенного мотора превратиться в трескучую чугунную болванку и наоборот. Чтобы она развивалась — необходимо поддерживать её параметры в оптимальном диапазоне и не допускать перекосов в работе. Что будет с мотором, если смесь слишком бедная? Он заглохнет. Экономика тоже может заглохнуть — это называется дефолт и гиперинфляция. Или наоборот — перебрать оборотов — это кризис перепроизводства, когда она разогналась слишком сильно. В нашей экономике идёт постоянное обеднение смеси — инфляция — денег много, товаров мало — и для парирования этого эффекта можно сделать две вещи — уменьшить расходы — что понизит выходную мощность, но стабилизирует экономику — или обогатить смесь — то есть вкинуть в неё товары, которые эффективно сбалансируют денежную массу — и рабочий режим восстановится. Это будет иметь общий эффект на все отрасли и все элементы механизма. Рыночная экономика — это саморегулирующийся двигатель, вроде парового или электрического — который хоть и имеет свои особенности — не нуждается в передачах, он по природе своей подстраивает свои параметры под нагрузку. Хотя и он может дать дуба. Обогатительный товар должен отвечать двум параметрам — это маржинальность и доступность. Маржинальность — разница между ценой его производства и ценой продажи — чтобы вырученная чистая прибыль — ушла в экономический плюс. Это то количество, на которое смесь обогащается — в противном случае — при нулевой добавочной стоимости, как гласил дедушка маркс и дедушка ленин — товары не будут обогащать экономику — это механизм с нулевым КПД. Строго нулевым — он будет только поддерживать сам себя — не производя никакой работы, но потребляя ресурсы.