— Заткни пасть стажер! — рявкнул тот в ответ, внимательно вглядываясь в мешанину тел.
Часть его товарищей уже заняла круговую оборону вокруг села, а часть бродила по развалинам внимательно во что-то всматриваясь.
Наконец к Торусу, десяток которого продолжал охранять Аттия Бузму, подъехали Итий Варран, и еще двое десятников.
— Четверо наших, — заявил Итий Варран, косо глядя на Аттия Бузму. — Думаю еще трое — четверо раненны.
— Да. — Подтвердил его слова один из десятников. — Они въехали в село, и на них напали....
— Я нашел стрелу от арбалета. — Добавил другой десятник. — Она не из наших..., но качество стрелы превосходное. — Он показал короткий, целиком стальной стержень, с одной стороны которого находилось три стабилизатора, а с другой узкий граненый наконечник.
— Да, — подтвердил Торус. — Это явно не наша. И явно не горская. И вообще, на имперскую работу не похоже..... Я видел такую у одного парня из Коллопа....
— Думаешь тут Коллоп....
— Коллоп, продает оружие всем, кто может позволить себе заплатить их цену. Но для меня такая стрела, — непозволительная роскошь.
— А что в ней особенного? — спросил первый десятник. — На мой взгляд, наши не хуже....
— Эта стрела прошибет твой доспех насквозь, не говоря уж о том, на кого он будет надет. Она выкована из цельного куска стали, а наконечник потом был закален особым способом. А форму наконечника видел? Трехгранный! Прошибает стандартный армейский панцирь как деревяшку, а раны от него глубокие и плохо заживают.
— Это все замечательно Торус, но не приближает нас к разгадке....
— Ты прав Итий Варран, я увлекся. Но по-моему картина ясная. Авангард вошел в деревню. Его атаковали. Основные силы подошли с флангов и стерли это змеиное гнездо с лица земли. А потом бросились преследовать уцелевших....
— И не отправили к нам вестового? И не подобрали оружие погибших? Видишь этот меч? Это оружие Кастура Титуса Копта. Коллопская работа. Стоит жалования десятника лет эдак за пятьдесят!
— Тут, судя по всему был страшный пожар. Удивительно, что они тела успели вынести....
— Тут дело в следующем, — бросил второй десятник. — Я вот посмотрел на тела жителей, на том краю деревни, — показал он пальцем на самый дальний угол пожарища.... — В общем, убили их примерно двое суток назад. Мы к тому времени еще топали сюда по Тракту..... Тел было около полусотни...., в одном сарае..., свалены в кучу....
— Так что, картина Торус далеко не ясная. Кто-то успел вырезать почти половину деревни еще до нашего подхода. Потом сюда заманили наши основные силы.... Думаю, они держали жителей где-то взаперти..., а когда наши ударили с флангов, выпустили их на улицы. И пока наши ребята уничтожали все что шевелиться, — сами дали деру. Наши поняли, что происходит и погнались за ними..., но почему-то не послали никого известить о происшедшем нас....
— Прости что вмешиваюсь Итий Варран, — подал голос Аттий Бузма. — Но я думаю, что Кастум Эгр, послал к нам гонцов. Но их перехватили по дороге. Так же как и наших разведчиков....
— Думаю сотник, — мальчишка прав. Он не так глуп, как выглядит. И все что он говорил мне раньше, имело нехорошую привычку сбываться....
.... Так может быть ты, — Торус указал на Аттия Бузму своим, похожим на железный костыль пальцем, — объяснишь нам, что тут происходит?
— ...Если честно..., я знаю не многим больше вашего.... Враги...., нашего клана..., видимо наняли кого-то..., достаточно сильного и умелого.... Способного противостоять даже вам. Их цель, — я.
Это была засада. Ваших..., наших ребят заманивают куда-то, подальше отсюда....
.... Я думаю, что врагов не так уж и много.... Может десяток, может два.... Основная часть их уводит наши основные силы, а оставшиеся будут охотиться за нами.....
— Ну если их всего десяток, то как бы хороши они не были им не совладать с четырьмя десятками миротворцев.
— Нас уже тридцать восемь, считая меня..... И еще.... Эти Враги.... Они не просто воины.... Возможно они еще и колдуны!!!
— Брось эту горскую чушь Ассиш Буссмешш, — всех колдунов повывели тысячу лет назад!
— У вас в Империи может и вывели. А у нас в Горах, и дальше за Горами, они еще есть.
Несколько месяцев назад трое..., батраков моего деда, напали на меня.... Один из них остался жив.... Когда его спрашивали, почему он это сделал? Он только разводил руками и не мог ничего объяснить.....
— Такое же волшебство звенит у меня в кошельке! Как не прискорбно мне тебя расстраивать малыш, но я думаю, тебя продали за пару дециев.
— Нет. Если бы этих батраков подкупили, — они бы не стали нападать на меня на глазах у всего ка...клана! Это же верная смерть. Они нашли бы способ сделать это по-тихому..... И еще.... Я тогда тоже..., был очень странным.... Я убил двоих, и сбросил третьего со склона..., но я совсем не собирался этого делать. У меня словно пелена на глазах была.... Я словно бы был не я....
— Ну парень, — когда тебя пытаются прикончить, ясное дело тебя одолевает ярость. В таком состоянии мы все, словно бы и не мы.
— Это было не так. Вы вправе мне не верить. Но я вас предупредил.
— Ладно. Мы учтем твои слова. Хоть все что ты сказал, мало прояснило ситуацию. Мы не знаем что у нас за враг. Мы не знаем его сил и планов. Мы даже в глаза ни одного из них не видели.....
Наш долг оберегать тебя. Но у нас еще есть и долг перед нашими товарищами.... Если цель не ты, а они, — мы обязаны им помочь. Но если при этом погибнешь ты, — мы покроем себя позором!
— Они будут пытаться убить меня независимо от того, последуем ли мы за нашими товарищами, или побежим к границе. И то и другое одинаково опасно. Но так, мы может быть сможем им помочь. Да и после соединения отрядов, нас будет больше, а значит и безопасней.....
— Что ж, я мог бы придумать доводы против.... Но мне не хочется. Мы последуем за друзьями.....
И снова началась неторопливая езда. Как понял Аттий Бузма, в горах по-другому, в условиях военных действий и не ездили. Враг мог таиться за каждым камнем, каждой скалой, горой, кустом.... Торопливость тут могла стоить слишком дорого..... И если горцы чего и умеют, так это устраивать засады и прятаться.
Спустя пару часов движения, разведчики принесли известие, что след отряда разделился. После недолгого совещания было принято решение идти за той половиной отряда, что судя по следу была большей. Этот след петлял между горами, уводя все дальше и дальше от Проезжего Тракта. Тропа, как таковая пропала, двигаться приходилось по тем участкам, которые казались наиболее проходимыми. А таковых по мере удаления от Тракта, становилось все меньше и меньше. Через какое-то время, они наткнулись на горную речку. Конечно, где-нибудь на равнине ее бы и речкой не назвали. Любая, привыкшая действовать на равнине кавалерия перемахнула бы этот ручей, толком не заметив преграды. Но в горах, пенящийся между опасно торчащими камнями бурный поток был серьезной преградой. Миротворцы знали, насколько опасными могут быть подобные, стремительные ледяные потоки. И труп лошади, которую обнаружила разведка ниже по течению, был тому доказательством.
Миротворцы спешились и начали переводить коней под уздцы. Когда половина отряда уже благополучно переправилась, наступила очередь Аттия Бузмы. Он в сопровождении Торуса и еще двоих миротворцев начал переправляться через реку, дошел до самого глубокого места, и в этот момент, полетели стрелы.
Торус и два его товарища среагировали мгновенно, закрыв Аттия Бузму своими телами. Но тел этих было только три, а стрел как минимум пять и каждая нашла свою цель....
.... В первое мгновение, Аттию Бузме показалось, что в него стреляют миротворцы. Во второе мгновение, падая в поток с простреленной ногой он понял, что стрелы летят чуть сбоку от того места, где стоял переправившийся отряд. В третье мгновение он уже ни о чем не думал, кроме ледяной воды, которая быстро несла его вниз, ударяя время от времени о выступающие из-под воды камни.
— Ну что еще не очнулся? — спросил незнакомый голос. Говорил он по горски, но с таким явным Имперским акцентом, что сомнения в происхождении говорившего не могло возникнуть.
(.... Очень знакомые ощущения.... Кажется, это с ним уже было. Эта боль, беспамятство, и это отвратительное чувство беспомощности и незащищенности).
— Нет, уже второй день в отключке.... Тащим его, ублюдка поганого.... Зачем? Лучше б сразу прирезали. — А вот это уже был чистый горский выговор.
(И это тоже было знакомо. Точно также, только много-много лет назад, такие же равнодушные голоса обсуждали вопрос, стоит ли его лечить, или сразу добить из жалости).
— Давай тащи! Я тебе не зато плачу, что бы ты тут рассуждал....
— Ха!!! И это ты называешь платой. Жалкие десять дециев!
— Ах ты жалкий горский оборванец. Помнится когда ты первый раз в своей ничтожной жизни, увидел целых десять дециев на одной ладони, — ты клялся что ради них на коленях переползешь через все горы с севера на юг!
( Судя по голосам, — говорившие были смертельно уставшими, и от того раздражительными...).
— Но я тогда не знал, что придется связываться с миротворцами! Ты сказал, — "...Прогуляться по горам, и кое-кого похитить....". О том, что придется удирать от миротворцев, ты ни слова не сказал!
— А ты думал, что за десять дециев тебе предложат украсть овцу? Ну и глуп же ты парень.
— Я глуп!?!? Ах ты тварь.....
( Стремительный, но краткий полет, примерно с высоты плеча человека. Удар о камни погрузивший его в темноту....).
.... — Вот ведь жалкий горский ублюдок, с кинжалом на меня полез! Вот и запихивай теперь свои кишки обратно в брюхо.... Жалкая тварь, теперь придется одному тащить этого гавнюка....
(На сей раз, это не было диалогом. Голос не говорил, а скорее бормотал про себя, и бормотал, явно не ожидая ответа. Если не считать ответом громкие стоны...).
.... — И где этот ублюдок Прокад? Ему уже давно пора появиться.... Если только эти злыдневы миротворцы, не прирезали его вместе со всеми его людьми.
(Повторная отключка, видимо не была слишком долгой. И это последнее падение словно бы что-то прояснило в его голове. Он уже не просто слышал и видел, он начал осознавать услышанное и увиденное).
— О Боги, сколько людей пришлось положить из-за одного единственного пацана! Да этот гаденыш должен уметь срать чистым золотом, чтобы окупить всю эту кровь.... Ладно еще горцы, этого дерьма никто не считает, но Визил и Гекат, ради чего они погибли? Да и миротворцы, они же имперские солдаты, нам их точно не простят!
(Сильные руки подхватили тело Аттия Бузмы и одним рывком забросили его на спину. Судя по тому, как это было сделано, наш герой пришел к выводу, что его..., враг(?), был человеком ловким и сильным. Да и поступь этого человека была достаточно твердой, даже несмотря на груз и смертельную усталость.)
Так он и шел примерно час. Во время ходьбы, человек похитивший Аттия Бузму не разговаривал, а только дышал, размеренно, но с хрипотцой. К концу часа дыхание его участилось и стало более хриплым. Он все чаще начал спотыкаться.
Наконец он остановился и аккуратно сбросил свой груз на мягкую землю.
И очень вовремя. Еще немного плавного покачивания на спине этого похитителя, и наш славный герой, банальнейшим образом сблевал бы ему на спину. Чем бы и выдал факт своего выхода из забытья. А это пока не входило в его планы....
А что же в его планы входило? — А в его планы входило ехать на спине своего врага как можно дольше. Ибо с каждой минутой, каждым шагом этой езды его силы прибавлялись, а вот сила врага стремительно уменьшалась.
Конечно, он еще был слишком болен и слаб, чтобы выйти один на один, даже против уставшего, но здорового противника. Но ведь тот когда-нибудь уснет.... И тогда Аттий Бузма постарается сделать все от него зависящее, чтобы враг никогда больше не проснулся.
Так и случилось. Ближе к вечеру, измученный похититель сбросил свою добычу на землю, и присев рядом, вяло съел сухую лепешку и немного твердого овечьего сыра. Запив этот скудный ужин вином из фляжки, он устало привалился к плоскому камню и мгновенно заснул. Аттий Бузма выждал еще около часа, а потом медленно подполз к своему врагу, и вынул его собственный кинжал из ножен на поясе. В последнюю секунду, тот, почуяв неладное проснулся, и даже попытался перехватить руку с ножом, приближающуюся к его шее, но было уже поздно. Одно простое движение ножом по горлу и враг забился в судорогах, хрипя и булькая кровью. Аттий Бузма напился этой крови....
Напился, не потому что это была кровь врага, а потому что это была пища. Пища, которая придаст сил его измученному телу.
Не то, что бы он очень хотел есть. Скорее наоборот, — при мысли о еде, его начинало поташнивать. Видимо когда река тащила его тело по камням, он, перед тем как нахлебаться воды, — хорошенько приложился головой о средних размеров скалу. И судя по тому как он себя чувствовал, — скала от этого столкновения раскололась.
Но в Школе Ловцов, их учили подкреплять свои силы при любом удобном случае. И отсутствие аппетита не оправдывало отказа от еды, во время выполнения задания. Кровь подходила для подкрепления сил. А чья это кровь, звериная или человеческая, для Аттия Бузмы было безразлично. Он выросший вне общества, был лишен большинства его предрассудков.
Потом он осмотрел свою рану. Либо ему очень повезло, либо стрелял профессионал, способный с двухсот шагов, прострелить дырку в игле. Стрела прошла сквозь мягкие ткани ноги, ни задев, ни костей, ни каких-либо важных кровеносных артерий. К тому же, видно было что стрелу аккуратно вынули, а рану перевязали, предварительно присыпав толченой гитиновой корой. С такой раной можно было ходить, опираясь на какую-нибудь палку, почти не чувствуя боли.
Аттий Бузма наложил на рану свежую повязку и решил больше не обращать на нее внимания, поскольку заниматься лечением не было времени.....
...До того как небо на востоке начало светлеть, Аттий Бузма уже приготовился к возвращению на Тракт. За долгую ночь, он успел сориентироваться по звездам, и прикинуть в какую сторону ему двигаться. Правда его рассуждения были основаны на предположении, что за время его беспамятства похитители не пересекали Тракт. А значит, если двигаться точно на юг, рано или поздно он выйдет к этому, пересекающему горы насквозь ориентиру, не заметить который было трудно.
Он обыскал труп и вещи своего врага. Но ни нашел там ничего примечательного. Ничего, что могло бы указать ему на то КТО его враг. Типичная воняющая овчиной одежда горца. Неплохой, но ничем не выдающийся нож, какой можно купить в любой лавке Империи, или на любом базаре в Горах. Одеяло горской работы, заплечная сумка, без которой ни один горец не выйдет из деревни. В сумке немного лепешек, немного твердого овечьего сыра, горсть сшшашца, фляга с дешевым вином. ...Так, — это интересно. Если вывернуть сумку наизнанку, можно найти двойное дно, а там...., целая горсть новеньких имперский дециев. По горским меркам, это целое состояние....
