Шиноби Поттер и путь его нелёгкий

— Что ж, поскольку все заинтересованные стороны здесь, то я думаю, что мы можем начинать, — сказал директор, сверкнул из-под бровей очками-половинками.

— Отлично, тогда слово возьму я, — достаточно сухо сказал неизвестный господин. — Являясь главой рода Паркинсон, я весьма обеспокоен происшествием, случившимся с моей дочерью, и прибыл сюда, чтобы разобраться в данной ситуации. Насколько я понял, именно этот молодой человек отправил Пэнси письмо, которое потом взорвалось у неё в руках.

Дамблдор кивнул.

— Как вы об этом узнали? — спросила Минерва Макгонагалл. Похоже, что если сравнивать ситуацию с магловским судом, то декан решила взять на себя роль адвоката.

— Мы опросили однокурсников пострадавшей, а также её саму, когда девочка смогла говорить, — ответил ей Снейп, а затем, обернувшись к мальчику, гадко усмехнулся, — в письме было ясно сказано, что оно от Поттера.

— В таком случае, я требую, чтобы его исключили из школы за то, что он подверг опасности жизнь моей дочери, — как-то безэмоционально заявил он.

— Поддерживаю, — с явным удовольствием произнес декан Слизерина.

— Её жизни ничего не угрожало, — кое-как выдавил Гаро из враз пересохшего горла.

— Объяснитесь, — обратилась к нему декан Макгонагалл, — что вы имеете в виду, мистер Поттер?

— Если бы я действительно хотел ей навредить, то вложил бы в письмо гораздо больший заряд, — теперь Гарри уже жалел, что не сдержался и влез в разговор. Он теперь судорожно раздумывал, что же ему сказать, если его вдруг спросят о том, что это был за заряд, и как его вкладывают в письмо. Впрочем, вылететь из Хогвартса ему тоже не хотелось.

— Тогда, какую цель ты преследовал, отправляя это письмо? — спросил мистер Паркинсон.

— Спросите у Пэнси, — буркнул Гаро.

— Нет, об этом мы спрашиваем у тебя, потому что именно ты отправил это письмо, — пояснил Дамблдор, — нам хотелось знать причину, так сказать, 'из первых рук'.

— Она несколько раз говорила гадости о моих родителях, а когда я попросил её этого не делать, то начала надсмехаться уже надо мной, — сказал Гарри, — она не поверила, что я могу что-либо ей сделать, если она не прекратит свои нападки. Вот я и показал ей и всем остальным, что не стоит меня недооценивать.

— О-о-о, — с каким-то извращённым удовольствием протянул профессор Снейп, — можешь собой гордиться, Поттер, теперь тебя приняли всерьёз, и вместо словесных шпилек будут придумывать нечто более существенное.

'А ведь в его словах есть смысл!' — вдруг осознал Гарри.

— Звучит, как угроза, — взгляд профессора Макгонагалл выражал недовольство. Ей явно не нравилось то, как профессор Снейп ведёт разговор с её подопечным.

— Ни в коем случае, — отмёл подозрение декан Слизерина, — всего лишь предупреждение.

— Раз уж вы решили его не исключать, то должны назначить ему другое наказание, — недовольно произнёс мистер Паркинсон, наконец-то проявив хоть какое-то чувство. Видимо, он не поверил в то, что его драгоценная дочурка могла оскорблять мёртвых родителей другого ученика.

'Что? Меня не выгонят? Но почему он так решил?' — ничего не понимая, подумал Гаро.

Словно услышав его мысли, директор вышел вперед и сказал:

— После открывшихся обстоятельств, мы, естественно, не будем исключать мистера Поттера, а в наказание за проступок он будет ходить на отработки к мистеру Филчу до конца следующей недели, — директор повернулся к мистеру Паркинсону, — у меня нет причин не доверять словам Гарольда. К тому же, было достаточно много свидетелей того, как ваша дочь насмехалась над ним и его родителями, и если вы решите надавить на меня через совет попечителей, дабы ужесточить наказание, я легко смогу найти нескольких человек, что расскажут о том случае на занятии по полётам и даже поделятся своими воспоминаниями. Надеюсь, мы можем считать урегулированным это небольшое недоразумение?

— Да, вполне, — на лице мистера Паркинсона не дрогнул ни один мускул, — вынужден откланяться.

Он подошёл к камину, взял горсть порошка и бросил в огонь, делая шаг. Взметнувшееся зелёное пламя полностью поглотило его фигуру, и он исчез.

— Спасибо, Северус, — сказал директор, обращаясь к декану Слизерина, — дальше мы сами.

— Всегда, пожалуйста, — несколько недовольно, но не переходя границы приличий, ответил зельевар и летящим шагом в развевающейся мантии покинул помещение. Директор некоторое время разглядывал стоящего перед ним Гарри, после чего отошёл к столу.

— Я могу идти? — набравшись смелости, спросил Гаро.

— К сожалению, нет, — печально произнёс директор, — присаживайтесь в кресло, мистер Поттер. Или, может быть, вы позволите мне обращаться к вам на 'ты' и по имени?

Гарри сразу как-то стало неудобно, и он поспешил ответить:

— Конечно, мистер Дамблдор, сэр. Вы можете обращаться ко мне так, как посчитаете нужным, — а про себя подумал: 'Вот уж с кем не стоит портить отношения. Как он легко завернул все претензии этого главы рода Паркинсон'.

— Спасибо, мальчик мой, — улыбнулся директор Дамблдор, усаживаясь за свой стол, после чего обратил своё внимание на декана Гриффиндора, — профессор Макгонагалл, будьте добры, составьте нам компанию.

Минерва хмыкнула, но также присела на край соседнего кресла, где до их прихода сидел профессор Снейп.

— Видишь ли, Гарри, — начал говорить директор, — возможно, ты не в курсе, но после вчерашнего вечера по всему Хогвартсу распространились некие весьма нелицеприятные слухи о тебе и мисс Тонкс. Поэтому, через несколько минут сюда прибудут мистер и миссис Тонкс, а также декан Хаффлпаффа и сама Нимфадора. Все вместе мы должны разобраться в том, что же стало причиной возникших слухов и как мы можем уменьшить возможный урон репутации мисс Тонкс.

— Тонкс что-то угрожает? — единственное, что понял из этой речи Гаро, это то, что его подруге может быть нанесён урон, и это его весьма сильно обеспокоило. Мальчик не понимал, как именно то, что он разговаривал с Тонкс в кабинете, может повредить девушке, но очень надеялся, что сможет помочь как-то защитить её от неведомой угрозы.

— Вот именно это мы и попытаемся выяснить, когда прибудут те, кого я пригласил, — ответил директор, — а пока мы их ждём, не желаете ли выпить чаю?

Макгонагалл отказалась, а Гаро лишь кивнул. Коротать время за чашкой чая всё же лучше, чем просто сидеть и ждать. Впрочем, ожидание закончилось достаточно быстро. Сначала в двери кабинета постучали, а затем внутрь зашли Помона Спраут и вся съёжившаяся Нимфадора Тонкс. Даже её волосы выцвели и стали какого-то мышино-серого цвета. Директор поднялся со своего места, приветствуя их. Гаро так же решил последовать примеру Дамблдора и встал с кресла.

— Тонкс, что с тобой? — спросил мальчик. Ему было очень непривычно видеть всегда весёлую, непоседливую девушку в таком состоянии.

— Гарри?! — наверное, она не ожидала увидеть его здесь, и потому была так удивлена. — Со мной всё нормально. Просто этот придурок Нэд...

— Мисс Тонкс! — на повышенных тонах перебила её декан Спраут. — Я бы попросила вас следить за тем, что вы говорите о своих однокурсниках!

Тонкс вся вспыхнула: волосы стали ярко-красными и даже на щеках появился небольшой румянец, но не от стыда. Девушка была в ярости. Наверное, декан уже успела прополоскать, и не один раз, мозги девушке на счёт её отвратительного поведения, и последняя фраза была той самой каплей, что переполнила чашу терпения Нимфадоры.

— Уважаемая, декан Спраут, вы это лучше Нэду скажите, — чуть ли не прошипела она, — что-то мне не кажется, что он в своё время думал, что и о ком говорит, когда распространял эти грязные слухи о нас с Гарри.

— Какая нахалка! — декан Хаффлпаффа тоже была на взводе и такой тон девушки вывел её из себя. — Ты ещё скажи, что не давала повода для таких слухов! Я сама видела в его воспоминаниях...

— Не знаю, что и где вы видели, но я никаких поводов никому не давала! — чуть не срываясь на крик, заявила девушка.

— Тише, дамы, тише, — примирительно поднял ладони вверх директор, — мы здесь собрались как раз для того, чтобы разобраться со всей этой ситуацией, а теперь... Нимфадора, извинись перед мадам Спраут. Твой тон ну никак не соответствует тому, как следует разговаривать с деканом своего факультета. Помона, вы тоже извинитесь перед мисс Тонкс. Я понимаю, что вы слишком близко к сердцу принимаете происходящее на своём факультете, но в этот раз вы были необъективны. Мисс Тонкс ни в чём не виновата. Подумайте, какой пример вы подаёте подрастающему поколению.

Упомянутые дамы словно сдулись и, как по волшебству, успокоились.

— Простите, пожалуйста, профессор Спраут, — первой сказала Тонкс, при этом сменив раскраску на розовый, — я не имела права повышать на вас голос.

— Ты тоже прости меня, девочка, — тяжело вздохнув, молвила Помона, — я должна уметь лучше контролировать себя, тем более что твоя вина действительно ещё не доказана.

Гаро мысленно смахнул пот со лба. Директор Дамблдор точь-в-точь как третий Хокаге. Всего несколько слов, и он смог погасить назревающий конфликт между подчинённой и подопечной. С таким мастером точно нужно поддерживать хорошие отношения. В это время пламя в камине снова позеленело и взметнулось до потолка, выплёвывая в кабинет сначала мужчину в строгом костюме пижамной расцветки, а затем и женщину в таком же строгом платье и цветом идеально подходящим к костюму мужчины.

'Видимо, это и есть мистер и миссис Тонкс, — подумал Гарри, рассматривая появившуюся из камина пару, — так вот они какие, родители Нимфадоры'.

Если мистер Тонкс выглядел каким-то обычным, непримечательным, то вот миссис Тонкс... она была красива. Очень красива. Высокая со светло-каштановыми волосами, лицо её было идеальным, словно фарфоровая маска, и на этом лице удивительно живые, большие, добрые глаза.

— Вы как всегда пунктуальны, — сказал Дамблдор. Миссис Тонкс сделала небольшой реверанс, а мистер Тонкс слегка склонил голову, а затем произнёс:

— Ну, это всё благодаря моей жене. Сам я не настолько внимательно привык следить за временем.

— Давайте сразу перейдём к делу, — сказала миссис Тонкс, — сегодня с утра мы получили несколько писем с намёками, что наша дочь в школе ведёт себя весьма неподобающим образом. Нам с мужем хотелось бы знать, что же могло произойти, что нам стали присылать такие письма.

— Прежде чем мы начнём разбираться в ситуации, позвольте ознакомиться с одним воспоминанием, — директор повёл рукой в сторону одного из шкафов, — мой Омут Памяти в вашем распоряжении. Воспоминание уже там.

После пяти минут просмотра.

— Дора, что это значит? — голос миссис Тонкс оставался ровным, но Гарри вдруг подумалось, что лучше бы она кричала. Такой тихий безэмоциональный голос хуже крика. Мистер Тонкс пребывал в каком-то оцепенении и пока молчал.

— Да не было между нами ничего! — взвизгнула Нимфадора, явно задетая за живое тоном матери.

— Но как тогда объяснить то, что мы увидели? — спросила декан Хаффлпаффа.

— Откуда нам знать, что именно вы видели? — задал вопрос Гаро.

— А то вы не знаете! — похоже, мистер Тонкс наконец-то вернул себе дар речи. — Гадкий мальчишка! Как ты посмел так поступить с моей дочерью! А ты, Дора! Как ты могла согласиться на такое!

— Слушайте сюда! — в этот момент из-за стресса или переполняющей девушку ярости, Нимфадора сделала очередной шаг на пути овладения метаморфингом. Она не просто изменила цвет волос, она изменилась сама. Волосы её почернели, завились и вытянулись, чуть ли не до колен. Лицо стало напоминать такую же фарфоровую маску, как у матери. Гарри не понял почему, но все присутствующие в кабинете взрослые слегка побледнели, наблюдая за происходящей метаморфозой. Дело в том, что Гарри не был знаком с Беллатрис Лестрейндж и потому не осознавал, что новый облик девушки в мелочах повторяет внешность тёти Беллы. Разве что Нимфа была чуть меньше ростом. — Говорю в последний раз: между нами ничего не было. Вы все идиоты, если могли подумать о таком. У Гарри возникла проблема. У него вдруг начались резкие боли в сердце. Когда он рассказал подробнее, то я заподозрила, что это действие клятвы и не простой, а жизнью и магией! Думаю, здесь есть те, кто знает, как наглядно проявляется эта клятва. Это спираль с письменами вокруг, расположенная в области сердца. Гарри снял мантию и рубашку, чтобы мы могли удостовериться в правильности моей догадки. Символ клятвы был. Гарри ниже меня и мне пришлось наклониться, чтобы рассмотреть повнимательнее, как именно выглядит спираль и письмена вокруг. В этот момент в кабинет вломился этот дебил по имени Нэд и тут же выскочил обратно. Что он увидел и как воспринял — не знаю! Но ничего порочащего меня или честь школы — не было! Да будет магия свидетелем! Клянусь!

Громкий звук, похожий на раскат грома, возник в комнате и тут же исчез.

— Люмос, — Тонкс достала палочку и зажгла на ней светлячок, — Нокс. Ещё вопросы?

— Кхм, — прочистил горло директор Хогвартса, — нет, мисс Тонкс. Благодарим за то, что вы развеяли все сомнения. Можете быть свободны, только... не могли бы вы вернуть свою прежнюю внешность?

— В каком смысле? — последний несколько сбил с толку, и она потеряла боевой настрой.

Дамблдор отлевитировал небольшое зеркальце с одного из столов ближе к мисс Тонкс.

— Ой! — только и смогла пропищать Нимфадора, увидев своё отражение. Секунда, и её внешность становится прежней.

-Мистер Дамблдор, мы просим вас отпустить нашу дочь домой до конца недели, — обратилась миссис Тонкс к директору.

— С какой стати я должна пропускать занятия по первой вашей прихоти? — голос Нимфадоры так и сочился ядом. Было видно, что она всё ещё обижена на родителей.

— Дора, прости нас и не упрямься, нам срочно нужно поговорить, — увещевающе произнесла миссис Тонкс, после чего оглядела присутствующих и добавила, — без свидетелей.

— Подождёте, — Тонкс не собиралась сдавать позиции, — вот приеду домой на рождественские каникулы, тогда и поговорим.

— Нимфадора! Ты идешь с нами. Немедленно! — начала злиться миссис Тонкс.

— Что-то мне расхотелось приезжать домой на грядущие каникулы, — скучающим тоном произнесла девушка, — в конце концов, я уже почти совершеннолетняя и не позволю обращаться со мной как с несмышлёной малолеткой.

— Андромеда, — мистер Тонкс положил руку на плечо жены, — не надо. Что бы ты сейчас ни сказала, будет только хуже. Видишь же, что дочь характером пошла в тебя. Пройдёт время, она успокоится, и тогда мы сможем сесть и спокойно поговорить.

— Спасибо, Тед, — женщине потребовалось несколько минут, чтобы справится с собой, но вот её лицо снова превратилось в безжизненную маску, — с вашего разрешения мы покинем вас. Всего доброго.

— Нимфадора, помни, мы твои родители и очень тебя любим, — сказал мистер Тонкс прежде чем шагнуть в зелёное пламя вслед за женой.

'Интересно, все родители студентов ходят с такими равнодушными выражениями на лице или... — задумался Гаро, а потом его осенило, — ну конечно, они же потомственные шиноби, а умение контролировать себя и свои эмоции одно из основополагающих. Даже забыв, кто они есть, волшебники продолжают следовать традициям воспитания ниндзя. Жаль, что со временем эти традиции начали забываться и видоизменяться... Стоп. Это ведь на Слизерине все от мала до велика ходят с такими же безэмоциональными лицами. Получается, слизеринцы в большей степени помнят традиции шиноби и соблюдают их? Ну, точно, я же слышал, что большинство клановых детей поступает именно на Слизерин! Блин, как жаль, что мне не позволили поступить туда же. А кто не позволил? Наверное — директор. Всё же шляпа-то вот она. Лежит себе спокойно в кабинете Дамблдора, а значит и приказы ей, кого куда распределять, отдаёт именно он. Не всё так просто с директором Дамблдором, но и идти против него нельзя. Слишком уж большой силой он обладает. Неприятно осознавать, что у местного Хокаге есть какие-то планы на мой счёт...'