proro4estvo.5

— Неприятные сюрпризы?

Он махнул рукой — и бар исчез.

Я снова был на Пятой авеню. Аннабет оставалась на том же месте. Судя по ее виду, я никуда и не исчезал.

Она поймала мой взгляд и нахмурилась.

— Что?

— Да нет, так, ничего.

Я посмотрел вдоль Пятой авеню, недоумевая, какие еще неприятные сюрпризы имел в виду мистер Д. Казалось, что хуже, чем есть, уже и быть не может.

Мой взгляд остановился на побитой синей машине. На капоте была сильная вмятина, словно кто-то шарахнул по ней молотом. Мурашки побежали у меня по коже. Почему эта машина показалась мне такой знакомой? И тут я понял, что это «приус».

«Приус» Пола. Я бросился к машине.

— Перси! — крикнула Аннабет. — Что ты делаешь?

Пол спал на водительском сиденье. Рядом с ним посапывала моя мать. У меня в голове была полная каша. Как же это я не заметил их раньше? Они тут находятся уже целые сутки… даже больше, вокруг них бушует сражение, а я их даже не заметил!

— Они… они, вероятно, видели эти синие огни в небе. — Я дернул дверцу машины, но она оказалась заперта. — Мне нужно их вытащить.

— Перси, — тихо окликнула меня Аннабет.

— Не могу же я оставить их здесь! — Я сам себе казался чокнутым. Я постучал по лобовому стеклу. — Я должен убрать их отсюда. Должен…

— Перси… ты погоди, не спеши. — Аннабет махнула рукой Хирону, который в конце квартала разговаривал с кентаврами. — Мы можем затолкать машину в какой-нибудь боковой проезд, разве нет? Там с ними ничего не случится.

Руки у меня дрожали. После всего, что я пережил за последние дни, я и без того чувствовал себя таким глупым и слабым, но при виде родителей совсем пал духом.

К нам прискакал Хирон.

— В чем… О боги! Все ясно.

— Они пытались найти меня, — лепетал я. — Наверно, мама почувствовала, что происходит что-то неладное.

— Скорее всего, — сказал Хирон. — Но с ними ничего не случится, Перси. Для них лучше всего будет, если мы хорошо сделаем нашу работу.

Тут я заметил что-то на заднем сиденье «приуса», и сердце у меня екнуло. К сиденью за моей матерью был пристегнут ремнем черно-белый греческий кувшин высотой около метра. С крышкой, перетянутой кожаными ремнями.

— Это невозможно, — пробормотал я.

Аннабет прижала руку к стеклу.

— Как это могло произойти?! Мне казалось, ты оставил его в «Плазе».

— Запер в сейфе, — подтвердил я.

Хирон увидел кувшин, и глаза его расширились.

— Неужели это…

— Кувшин Пандоры. — Я рассказал ему о моей встрече с Прометеем.

— Значит, кувшин теперь твой, — мрачно заключил Хирон. — Он будет преследовать тебя, где бы ты ни оказался, искушать — открой, мол, его. Он будет появляться в минуты твоей наибольшей слабости.

«Как теперь, например, — подумал я. — Когда я смотрю на моих беспомощных родителей».

Я представил себе улыбающегося Прометея, жаждущего помочь нам, бедным смертным. «Распрощайся с надеждой, и тогда я буду знать, что ты сдался. Я тебе обещаю: Кронос будет милосерден».

Злость обуяла меня. Я вытащил Анаклузмос и располосовал стекло в окне водителя, словно это была пластиковая обертка.

— Я поставлю рычаг передачи в нейтральное положение. Утащите машину отсюда. А этот идиотский кувшин унесите на Олимп.

Хирон кивнул.

— Хороший план. Вот только…

Он осекся на полуслове. Издалека до нас донесся ритмический стук: чоп-чоп-чоп — работали винты и мотор вертолета.

Утром в обычный понедельник в Нью-Йорке это не вызвало бы ни малейшего удивления, но после двух дней безмолвия я меньше всего ожидал услышать звук вертолета, созданного руками смертных. В двух кварталах к востоку армия монстров при виде вертолета принялась вопить и улюлюкать. Это была гражданская модель темно-красного цвета с ярко-зеленым логотипом «ДЭ» на боку. Слова под логотипом были слишком мелки — не прочесть, но я знал их: «Дэр энтерпрайзез».

Комок подступил у меня к горлу. Я посмотрел на Аннабет и понял, что она тоже узнала логотип. Лицо у нее стало красным — под цвет вертолета.

— Она-то что здесь делает? — воскликнула Аннабет. — Как она прорвалась через защиту?

— Кто «она»? — недоуменно спросил Хирон. — Какому смертному пришла в голову такая безумная мысль…

Вертолет неожиданно нырнул вниз.

— Колдовство Морфея! — воскликнул Хирон. — Этот глупый смертный пилот заснул.

Я в ужасе смотрел, как вертолет мотает туда-сюда, как он падает в направлении офисных зданий. Даже если он не разобьется, боги воздуха, вероятно, изымут его с неба, когда он подойдет слишком близко к Эмпайр-стейт-билдингу.

Я был словно парализован — не мог пошевельнуться, но Аннабет свистнула, и словно из ниоткуда появился пегас Гвидо.

«Звала красивую лошадку?» — спросил он.

— Ну-ка, Перси, — проворчала Аннабет, — мы должны спасти твоего друга.

Глава шестнадцатая

Нам помогает воровство

Хотите знать, что такое «не смешно»? Не смешно — это когда ты летишь на пегасе навстречу неуправляемому вертолету. Если бы Гвидо оказался не таким асом, то винты вертолета изрубили бы нас на конфетти.

Я слышал, как кричит в кабине вертолета Рейчел. Она почему-то не уснула, а вот пилот — тот упал лицом на пульт управления и покачивался туда-сюда по мере того, как вертолет приближался к фасаду офисного здания.

— Есть предложения? — спросил я у Аннабет.

— Значит, так — ты берешь Гвидо и отчаливаешь! — скомандовала она.

— А ты?

Вместо ответа она крикнула «О-па!» — и Гвидо ушел в пике.

— Пригнись! — крикнула Аннабет.

Мы прошли так близко к винтам, что мне показалось, они задели мои волосы. Мы сделали маневр вдоль борта вертолета, и Аннабет ухватилась за дверь.

Вот тут-то дело и пошло хуже некуда.

Крыло Гвидо задело за борт, и пегас устремился вниз со мной на спине, а Аннабет осталась висеть на дверях вертолета.

Меня охватил такой ужас, что все мысли из моей головы улетучились напрочь, но пока Гвидо кругами шел вниз, я все же увидел, как Рейчел затаскивает Аннабет в вертолет.

— Зависни здесь! — прокричал я Гвидо.

«Мое крыло, — простонал он. — Оно погибло».

— Ты сможешь! — Я отчаянно пытался вспомнить, чему учила нас Силена на занятиях по езде на пегасах. — Расслабь крыло. Вытяни его и планируй.

Мы камнем падали прямо на мостовую в ста метрах под нами. В последний момент Гвидо вытянул крылья. Я увидел лица кентавров, которые с раскрытыми ртами смотрели на нас. Тут мы выбрались из пике, перешли на планирование и метров через двадцать рухнули-таки на мостовую.

«О! — простонал Гвидо. — Мои ноги… Моя голова… Мои крылья…».

Прискакал Хирон с аптечкой и занялся пегасом.

Я с трудом встал на ноги, а когда поднял голову, сердце у меня ушло в пятки. Вертолет был совсем рядом с фасадом здания — еще две секунды, и он врежется в стену.

Но тут вертолет чудесным образом выровнялся. Он сделал круг и завис, а потом начал очень медленно опускаться.

Казалось, спуск продолжался целую вечность, но наконец вертолет сел прямо посреди Пятой авеню. Я посмотрел через стекло фонаря и глазам своим не поверил.

На месте пилота сидела Аннабет.

Я бросился к вертолету, винты, сделав еще несколько оборотов, остановились. Рейчел открыла боковую дверь и вытащила пилота. На Рейчел все еще была ее пляжная одежда — шорты, футболка и сандалии. Волосы торчали клочьями, а лицо позеленело после полета. Последней из вертолета выбралась Аннабет. Я с уважением посмотрел на нее.

— Не знал, что ты умеешь пилотировать вертолет.

— Я этого тоже не знала, — улыбнулась она. — Мой отец помешан на авиации, ты же знаешь… А потом, у Дедала были кое-какие записки по летательным машинам. Просто пришлось поработать мозгами, чтобы догадаться, что там к чему на пульте управления.

— Ты спасла мне жизнь, — сказала Рейчел.

Аннабет пошевелила больным плечом.

— Ну да, бывает… только давай не будем вводить это в привычку. Что ты вообще здесь делаешь, Дэр? Ты что не понимаешь, что здесь зона боевых действий?

— Я… — Рейчел посмотрела на меня. — Мне нужно было попасть сюда. Я знала, что Перси в беде.

— Все понятно, — проворчала Аннабет. — Ну вы меня извините — у меня раненые друзья. Нужно за ними присмотреть. Рада, что ты к нам заглянула, Рейчел.

— Аннабет! — крикнул я вслед удаляющейся спине.

Но она исчезла — я и моргнуть не успел. Рейчел уселась на тротуар и опустила голову на руки.

— Извини, Перси. Я не хотела… у меня всегда так — за что ни возьмусь, все испорчу.

С этим было трудно спорить, но я радовался хотя бы тому, что она жива.

Я посмотрел в том направлении, куда ушла Аннабет. Я не мог поверить в то, что она совершила — спасла жизнь Рейчел, посадила вертолет и ушла так, словно это было плевое дело.

— Да нет, ничего, — сказал я Рейчел, хотя мои слова прозвучали неубедительно. — Так что ты хотела сообщить?

Она нахмурилась.

— Откуда ты узнал, что я хочу тебе что-то сообщить?

— Приснилось.

Рейчел ничуть не удивилась. Она подтянула на поясе шорты. Они были все разрисованы — обычное для нее дело, — и я узнал эти символы: греческие буквы, картинки лагерных бусин, изображения монстров и лица богов. Непонятно, откуда Рейчел в курсе относительно доброй половины всего этого? Она ведь никогда не была ни на Олимпе, ни в Лагере полукровок.

— Мне тоже были видения, — пробормотала она. — Но не через Туман. Это другое дело. Я рисовала картинки, писала слова…

— …по-древнегречески, — подхватил я. — Ты понимаешь, что они значат?

— Вот об этом-то я и хотела с тобой поговорить. Я надеялась… понимаешь, если бы ты полетел с нами отдыхать, то я надеялась, что ты помог бы мне разобраться — что же это со мной происходит.

Рейчел просительно посмотрела на меня. Лицо у нее загорело, нос облупился. Я все никак не мог прийти в себя оттого, что она здесь. Рейчел заставила свое семейство прервать отдых, дала обещание пойти в эту кошмарную школу и полетела на вертолете туда, где шла война с монстрами, только для того, чтобы увидеть меня. Она на свой лад была не менее отважна, чем Аннабет.

Но меня по-настоящему напугало то, что с ней происходило, — все эти ее видения. Может, это случалось со всеми смертными, которые могли видеть сквозь Туман. Но моя мама ничего такого мне не говорила. И мне на память все время приходили слова Гестии о матери Луки: Мей Кастеллан, мол, зашла слишком далеко. Она пыталась увидеть слишком многое.

— Рейчел. — Я глубоко вздохнул. — Хотелось бы мне самому все это знать. Может, стоит спросить у Хирона…

Она поморщилась, словно ее током ударило.

— Перси, что-то должно случиться. Какой-то обман, который закончится смертью.

— Что ты имеешь в виду? Чьей смертью?

— Не знаю. — Рейчел тревожно огляделась. — Ты что, не чувствуешь?

— Ты мне об этом хотела сообщить?

— Нет. — Она помедлила. — Извини. Я говорю сбивчиво, но мне только что пришла в голову эта мысль. Послание, которое я написала на песке на берегу, — это о другом. Там было твое имя.

— Персей, — вспомнил я. — На древнегреческом.

Рейчел кивнула.

— Я не понимаю, что это значит, но я знаю: это важно. Ты должен услышать его. Оно гласило: «Персей, ты не тот герой».

Я уставился на нее так, будто она отвесила мне пощечину.

— Ты проделала путь в тысячи миль, чтобы сообщить мне, что я не тот герой?

— Это важно, — настаивала она. — Это повлияет на то, что ты будешь делать.

— Не герой пророчества? — спросил я. — Не тот герой, который победит Кроноса? Что ты имеешь в виду?

— Я… извини, Перси. Я больше ничего не знаю. Я должна была сообщить тебе это, потому что…

— Ну и ну! — К нам скакал Хирон. — А это, должно быть, мисс Дэр.

Я хотел закричать на него, чтобы он убрался куда подальше, но, конечно, не мог это сделать. Я пытался совладать со своими эмоциями. У меня было такое чувство, будто меня захлестывает и уносит ураган прежде незнакомых страстей.

— Хирон, это Рейчел Дэр, — сквозь зубы выдавил я. — Рейчел, это мой учитель Хирон.

— Привет, — мрачно поздоровалась Рейчел. Она ничуть не удивилась тому, что Хирон — кентавр.

— Ты не заснула, прибыв сюда, мисс Дэр, — заметил Хирон. — И в то же время ты — смертная.

— Я смертная, — подтвердила она так, словно эта мысль угнетала ее. — Летчик уснул, как только мы пересекли реку. Я не знаю, почему не уснула я. Я просто знала, что должна попасть сюда и предупредить Перси.

— Предупредить Перси?

— У нее были всякие видения, — сказал я. — Она писала разные слова и рисовала картинки.

— Да? — Хирон поднял бровь. — Ну-ка, расскажи мне.

Рейчел повторила ему то, о чем говорила мне.

Хирон почесал бороду.

— Мисс Дэр… пожалуй, нам нужно поговорить.

— Хирон, ты… ты ведь поможешь Рейчел? — выпалил я. Мне вдруг явилось видение, Лагерь полукровок в 1990-х и крик Мей Кастеллан с чердака. — Я хочу сказать, ты ее предупредишь, что с такими вещами нужно быть поосторожнее. Не заходить слишком далеко.

Хвост кентавра подергивался, как это всегда случалось, когда он волновался.

— Да, Перси, я постараюсь понять, что происходит, и дать совет мисс Дэр, но на это может потребоваться какое-то время. А ты пока отдохни. Мы перегнали машину с твоими родителями в безопасное место. Враг пока вроде бы не наступает. Мы поставили койки в Эмпайр-стейт-билдинге — можешь там поспать.

— Все отправляют меня спать, — проворчал я. — Не хочу я спать.

— Ты в последнее время смотрелся в зеркало, Перси? — Хирон попытался улыбнуться.

Я взглянул на свою одежду — после ночи непрерывных боев она была подпалена, помята, порвана и перепачкана.

— Да, видок у меня — хуже не бывает, — признал я. — Но неужели ты думаешь, что после всего этого я могу спать?