— Пришел на своих двух. С этим вот молодцом.
— Уходите, все равно мы вас не пустим!
— Понимаю твой страх, приятель. Просто скажи — Годфри Вендо тут?
— Зачем он тебе?
— Поговорить с ним хочу.
— Не думаю, что он сможет говорить. Он совсем плох. Паралич беднягу разбил еще до мора. Слуга еле дотащил его сюда.
— А Цельс? — не удержался я. — Цельс с вами?
— И Цельс здесь, — уже спокойнее ответил бородатый. — Но вам сюда хода нет!
— Я ищу Цельса, — сказал я. — Меня послал Эдерли.
— Вам нельзя...
— Я лекарь, — сказал старик. — Если нужна помощь больным, я могу помочь. И денег с вас, прощелыг, не возьму.
Верно, хитрый Дед сказал именно то, что наш собеседник хотел услышать. Бородатый исчез за дверью. Я уже начал терять терпение, когда он появился снова.
— Входите, быстро! — велел он, приоткрывая дверь. — Коня на улице оставь!
Естественно, мы не стали ждать, когда приглашение повторят еще раз. Внутри собора было темно и душно, пахло смолой, горелым салом, потом и грязными тряпками. Здесь собралось около полусотни человек, в большинстве своем женщины и дети. На нас затворники смотрели со страхом.
Я заметил, что открывший нам двери человек уже разговаривает, достаточно бесцеремонно показывая на меня пальцем, с молодым человеком, одетым богато и даже немного вычурно. Через плечо у парня висела объемистая кожаная сумка. Побеседовав с бородатым, парень тут же двинулся мне навстречу.
— Цельс? — опередил я его.
— Абенезер Цельс к вашим услугам, — парень принял самый напыщенный вид. — Мне сообщили, вас Эдерли прислал?
— Да, — я показал перстень мага. — Просил найти тебя и вытащить отсюда.
— Наконец-то! — Лицо Цельса сразу просветлело. — Я уж думал, так и сгину от заразы в этом проклятом городишке. Благодарю тебя, добрый человек. Можем отправляться прямо сейчас.
Я открыл было рот, чтобы спросить парня, какого лешего он торчал тут и не пытался сам уйти из Монсальвата, но тут к нам подошел Дед.
— Эрл Сандер, давай-ка глянем, что у этого молодца в сумке, — предложил он.
— Что? — Лицо Цельса исказилось. — Да я...
— Тихо,тихо! — Старик так посмотрел на Цельса, что парень сразу сник, будто сдулся. — Чужое брать нехорошо, а ты ведь взял, так?
— Ничего я не брал! — выкрикнул Цельс. — Это...это мое все!
— Так не бойся, покажь, — в глазах старика появился ледяной блеск. — Эрл Сандер пусть тоже посмотрит.
Сказав это, старик схватил лямку сумки. Цельс побледнел, на лбу у него выступили капельки пота. И еще он беспомощно посмотрел на меня.
— Ворованные зелья у него там, — произнес старик. — У Годфри он их украл, тупой костоправ.
Цельс выпучил глаза, разинул рот, будто его поразил внезапный приступ удушья. Я заметил, что собравшиеся в соборе люди смотрят на нас со страхом.
— Давай, показывай! — велел старик и, вырвав у парня сумку, высыпал ее содержимое на пол. Тут было много всего — надкусанная булка, кусок копченой колбасы, яблоки, фляжка в кожаном чехле, какие-то мешочки, набор медицинских инструментов, металлический контейнер, похожий на медицинский стерилизатор и с десяток стеклянных запечатанных красным сургучом бутылочек. Старик поднял одну из них, показал мне. На сургучной пробке были сделанные печатью инициалы "Г.В"
— Годфри Вендо, — пояснил Дед. — Это он приготовил, а этот молодой прохвост украл.
— Я не крал! — завопил Цельс. — Он мне сам отдал.
— Сам? А может, спросим Годфри? — спокойно спросил старик.
— Спросим? — Цельс нервно засмеялся. — Он ведь не говорит.
— А мы сделаем так, что заговорит. Эрл Сандер, хорошенько стереги его, я быстро.
— Слушай, ты ведь на Эдерли работаешь? — зашептал Цельс, когда старик ушел в другую часть собора, увлекая за собой людей. — Помоги мне! Нужно бежать отсюда, иначе этот сумасшедший все испортит! Он ведь больной, это ясно. Ты мне поможешь?
— Помолчи, ладно? — сказал я, выразительно похлопав по ножнам Солера.
Цельс посмотрел на меня с ненавистью. Он хотел что-то добавить, но тут по собору пронесся изумленный вздох. Толпа расступилась, пропуская старика и дряхлого, одетого в дерюжный балахон, длиннобородого человека с бескровным изможденным лицом, которого поддерживали под руки двое мужчин. Цельс отшатнулся, когда больного подвели к нам.
— М-м-м-ои, — дрожа и тряся головой промычал несчастный, показывая трясущейся рукой на раскатившиеся по полу бутылочки. — М-м-м-м-м!
— Это снадобья мэтра Вендо, — услышал я спокойный голос Деда. — Годфри над ними много лет работал. А этот стервец украл их.
— Вот значит как, — вздохнул бородач, открывший нам дверь. — Может, и чуму в наш город тоже он принес?
Цельс попятился от нас, вжался спиной в стену. У меня появилось сильнейшее желание врезать ему по морде, но тут меня вдруг будто жаром обдало. Дыхание перехватило, сердце застучало как сумасшедшее. Я заметил надпись на металлической коробке, которая была в сумке Цельса. Вытравленную безукоризненным готическим шрифтом и расположенную под изображением раскинувшего крылья орла, сжимающего в когтях нацистскую свастику:
Achtung! Nicht öffnen! Der ersten Ebene Biogefährdung!
— Внимание! Не вскрывать! Биологическая опасность первого уровня, — проговорил я в замешательстве перевод немецких слов и вытащил из ножен меч. — Да, Цельс, нам надо побеседовать. Без свидетелей и по-взрослому. А потом будем решать, что с тобой делать.
* * *
— Крыса трусливая, — сказал Дед и плюнул себе под ноги. — Убей его, эрл Сандер.
— Нет-нет, подождите! — Цельс протянул ко мне руки. — Я все расскажу, Вечными клянусь! Только не убивайте.
— Ну давай, рассказывай, — я опустил меч. — И постарайся, чтобы мы тебе поверили.
— Я всю правду скажу, — Цельс вытер лицо ладонью, руки у него дрожали. — Это Эдерли меня в Монсальват послал. Сказал, что мне надо найти старого алхимика Вендо, он-де знает тайные рецепты друидов. Втереться к нему в доверие и рецепты разузнать. Очень они Эдерли интересовали. Но Годфри оказался упрямцем. Не захотел меня брать в ученики. Тогда я сам купил в мэрии патент и стал врачевать больных. Добрый аббат Гатриен позволил мне открыть лазарет при монастыре, там я и работал.
— Это я знаю. Дальше!
— Я заходил потом к мэтру Годфри, просил помочь с лекарствами, но он мне всегда отказывал. Говорил, что я шарлатан и выскочка. — Тут Цельс неожиданно заплакал, по-детски вытирая глаза кулаками. — Два месяца назад мне пришло письмо от Эдерли. Он меня торопил, писал, что ему очень нужны эликсиры Вендо. Тогда я решил обокрасть аптекаря. У мэтра Вендо в лаборатории есть портал, он пользовался им, чтобы путешествовать по Десятигорью в поисках редких трав и субстанций. Я решил пробраться в лабораторию через Адову пасть. Это было рискованно, но у меня были защитные эликсиры от Эдерли. И я с первой попытки попал к мэтру Вендо. Он ничего не узнал.
— Где ты взял металлическую коробку? — не удержался я.
— Там и взял, милорд, в лаборатории! Она в шкафу была, под замком, вместе с эликсирами, я ее и прихватил. Обрадовался очень. А вечером ко мне мэтр пришел. Не грозил, не кричал, просто умолял вернуть то, что я взял. Мол, говорил, знаю я, что это твоя работа, что это ты украл эликсиры. Сказал, что в этих склянках вся его жизнь и предупредил, что я могу такое зло разбудить по своему невежеству, что никому мало не покажется. А я... я насмехался над ним, — тут Цельс зарыдал в голос.
— Сопли подбери! — приказал я. — Хватит хныкать, дальше рассказывай.
— Вобщем, поговорили мы. Я ему сказал, что не брал его зелий, а доказать он ничего не мог — меня ж не видел никто, как я входил в лабораторию! Его аж трясло всего, когда он уходил. А утром пришел слуга от мэтра Вендо и сказал, что хозяина его удар постиг, и нужно помочь ему. Я и пошел к нему, а он только мычал и глаза на меня таращил. Я ведь обрадовался, что он говорить не может, значит, не расскажет никому про меня. Оставил для слуги лекарство и ушел.
— Что было в коробке?
— Флакон там был, милорд, маленький такой флакон с жидкостью, и ничего больше. Я еще подумал, чего это мэтр эту бутылочку в коробке хранил, и решил, что это, должно быть, яд какой-то. Ну и налил несколько капель своей кошке в молоко. Кошка издохла. Я ее в монастырском саду потом нашел окоченевшую. — Тут Цельс неожиданно и глупо улыбнулся. — Яд я после этого вылил, он мне не нужен был.
— А потом заболели монахи в Хеде, — замогильным тоном сказал Дед. — Теперь все ясно.
— Это не я! — заверещал Цельс. — Я их не травил! Я лечил их. Но лекарства почему-то не действовали. Эликсиры мэтра Вендо были пустышкой.
— Конечно. — отозвался Дед. — Это магические эликсиры. Такому болвану как ты не дано знать, что эликсиры друидов применяются совокупно с правильными заклинаниями, иначе толку от них немного. Только мэтр Вендо мог бы исцелить эту заразу, потому что был настоящим мастером природной магии. А ты, Цельс, дурак и шарлатан. Тебе решать, эрл Сандер, что делать с этим ублюдком. Он сам во всем признался.
— Нечего тут решать. — Я посмотрел на съежившегося Цельса, вытянул меч из ножен. — Из-за тебя в Монсальвате умерли сотни людей. Лучше бы ты сдох вместо них. Пора тебе к ним присоединиться.
— Погоди, эрл, — внезапно сказал старик. — Давай-ка с глазу на глаз переговорим.
— Сидеть тихо! — велел я Цельсу, а сам отошел со стариком на несколько шагов. — Что ты задумал?
— Подлец, конечно, заслужил смерть, — сказал дед. — Во-первых, из-за него умерло столько людей, во-вторых, едва не загублено дело, которому брат Годфри отдал всю свою жизнь. Но если мы убьем поганца, сделанного не воротишь. А вот помешать нашим соперникам сможем. Они прислали его сюда, чтобы получить тайные эликсиры друидов — пусть получат то, чего хотели. Пусть думают, что добились своего. Тем горше будет их разочарование. Хотя право выбора за тобой — если хочешь прикончить его, я возражать не буду.
— У меня просто руки чешутся, — я посмотрел на Цельса, который продолжал стоять на коленях, вытянув шею и положив ладони на плечи. — Только вот руки не хочется об него пачкать.
— Тебе придется отнять у него жизнь. Вернет ли это жизнь умершим от чумы?
— Ищешь ему оправдания?
— У него есть только одно — он дурак. А вот в тебя хочу поверить.
— Кто ты, старче? — У меня аж сердце сжалось от неожиданной догадки. — Уж не сам ли Джаримафи?
— Нет, мой друг, — старик улыбнулся. — Я простой человек, не обладающий божественной силой, да еще слишком старый для того, чтобы изменить этот мир. Я Эзрин, иерофант, слуга моей госпожи Бодики.
— Так ты друид?
— Да, и Годфри тоже один из нас. Он создал много замечательных зелий. А еще изучал мертвую воду Черного Ордена и пытался найти лекарство от гиблой чумы. Из-за этого идиота его великий труд едва не был загублен. Но записи Годфри я нашел и заберу с собой, и они помогут нам довести его работу до конца.
— Так ты потому пошел со мной в Монсальват?
— Да. Прости, конечно, но я воспользовался твоим появлением. Я слышал о чем ты говорил с лейтенантом и понял, что это возможность для меня попасть в город и найти Годфри. Мне показалось, мы можем помочь друг другу.
— И что мне делать?
— Для начала решить судьбу Цельса.
— Я уже решил. Черт с ним, пусть живет и пусть его мучает совесть.
— У таких как Цельс нет совести. Но твое решение мудрое, и я приветствую его. Иногда живой подлец куда полезнее мертвого. Делай то, что тебе поручили. Доставь Цельса его хозяину. Ступай прямо сейчас.
— А ты?
— Я останусь в Монсальвате. Надо достойно похоронить Годфри и помочь людям в соборе.
— Как же чума? Наступит ночь, и упыри снова будут шататься по округе.
— Об этом не беспокойся. Моя магия поможет справиться и с чумой, и с восставшими. Доставь Цельса и украденные микстуры заказчику — все равно они не смогут правильно приготовить эти снадобья, не зная точного состава и рецепта приготовления. Вместо волшебных эликсиров друидов Трибунал получит средство от поноса или от выпадения волос.
— Трибунал?
— Цельс слишком жалок, чтобы его могли использовать Синклит или Ковен. Так что остается Трибунал. Они хватаются за любую возможность овладеть древними магическими секретами.
— Но я не работаю на Трибунал!
— Это неважно, работаешь ты на них или нет. Мне понятно другое: ты — Преследователь, и ты ищешь исток бедствий.
— Как ты понял?
— Тобой упомянуто было имя Джаримафи. Но еще до того, я увидел на тебе печать другого мира, эрл Сандер. Важнее другое — я вижу в тебе союзника. И, возможно, друга. И потому хочу помочь тебе. Есть древнее пророчество о том, что дорога к источнику живой воды вымощена добрыми делами, и только служитель правды пройдет этой дорогой до конца. Наивные слова, но истина всегда кажется наивной маловерным. Не потеряй самого себя в сумерках грядущих потрясений, эрл Сандер. Послушай старика. Делай свое дело, и однажды мы...
Эзрин не договорил — к нам подошел бородач Далвин, и вид у него был торжественный и серьезный.
— Мэтр Вендо ушел от нас, — сообщил он и опустил взгляд. — Да примет его земля и да пребудет его душа с Вечными!
— И пусть заплачет о нем дождь, а деревья укроют тенью его последний приют, — добавил Эзрин.
Я промолчал. Мне не хотелось ничего говорить. Как-то тяжело стало на сердце. И еще — возникшая было надежда не оправдалась.
Я не напал на след Джозефа Джаримафи. И никогда не узнаю, откуда у мэтра Вендо появился контейнер с нацистской отравой.
* * *
Лейтенант Свейз отказался пускать нас с Цельсом в лагерь. Другого приема я не ожидал — понятное дело, боятся. Да и время шло к вечеру. Но пара обстоятельств меня все же порадовали. Свейз согласился дать мне лошадь для Цельса. И еще, к солдатам Свейза присоединилась группа мужчин-беженцев. Если упыри нападут ночью, будет легче отбиться.
В дороге нас застигла непогода. Со стороны Монсальвата пришла сильнейшая гроза, со шквалистым ветром, беспрерывными молниями и проливным дождем. Она будто подгоняла нас в спину, предлагая побыстрее добраться до Донкастера. Сумерки и ливень заставили нас остановиться в жалкой придорожной таверне примерно на полпути между Монсальватом и Донкастером.
Абенезер Цельс, окончательно убедившись, что ему ничто не грозит, принял уже знакомый мне высокомерный вид и заявил, что за его спасение Эдерли осыплет меня золотом.
— Эдерли оценил твою шкуру в десять денариев, — ответил я, тщетно пытаясь получить удовольствие от жесткого жаркого, жидкого пива и сознания того, что я ужинаю в обществе Цельса. — Верно, дороже ты не стоишь.
— Это пока он не увидел добытые мной эликсиры! — заявил Цельс. — А потом...
— Заткнись, а то передумаю спасать тебя и верну в Монсальват.
Цельс замолчал, всерьез испуганный моими словами. Я же, поужинав, отправился спать, поручив хозяину корчмы позаботиться о Григе. Я так устал, что заснул буквально сразу и проспал до самого утра. Наутро меня ждал сюрприз — Цельс ночью сбежал, оставив мне записку с таким вот текстом:
