Похлопав графа по плечу, Кир сказал:
— Ничего, Роджер, это только цветочки. Скоро будут и ягодки. Как только я усмирю Каспера, то немедленно примусь за всех остальных баронов и уже через месяц они только при упоминании твоего имени будут вилять хвостами, как дрессированные собачки и гавкать только по твоей команде. Поверь, Роджер, ты не сделал ничего дурного, позволив мне вздрючить Каспера и я вовсе не собираюсь мочить его, как Зелёного Паука, но если он начнет ставить пальцы веером, то я точно настучу ему по голове, чтобы не борзел. Ты не против?
Граф погрустнел и сказал, опустив глаза:
— Кир, хотя барон Каспер очень заносчивый и неприятный человек, которого давно уже пора поставить на место, помни, у него самая большая армия в провинции, да, к тому же он ещё и колдун, но мне всё равно жаль его семью. Поэтому постарайся сделать так, чтобы хотя бы ты не пострадал в этом походе, который я считаю самым настоящим безумием. Он очень опасный противник, Кир.
Кирилл рассмеялся.
— Господи, Роджер, откуда у тебя такие пораженческие настроения! Не забывай, я возьму с собой сотен пять опытных магов, а эти ребята тоже не из хлебного мякиша слеплены. К тому же я ведь не собираюсь воевать с Каспером, Роджер, а намерен развести его, как самого последнего лоха. Пойми, это не моя причуда, ведь гайки нужно начинать закручивать с самой большой из них. Я уверен, Роджер, что у Морбрейна в Феринарии, а то и на территории всей Палестины есть немало своих агентов и их необходимо вычислить и обезвредить. И вообще, старик, тебе пора подумать о том, как тебе получше обустроить свою провинцию, а потому почитай вместе с Калютой кое-какие книги, что я ему подготовил.
После разговора с Роджером Кир бегом бросился в Северную башню и принялся инструктировать Тетюра на предмет срочного изготовления мощных гранат самой простой конструкции, которыми он надеялся до смерти напугать зловредного барона и сбить с него спесь. Только после того, как маг понял, что требуется рыцарю, Кир вскочил на вороного жеребца и галопом помчался в город, собирать народ в поход на барона Каспера. Вскоре к нему присоединился здоровенный смуглый верзила — мастер Телемак и они, действуя вместе, сколотили из ремесленников отряд в две с половиной тысячи бойцов.
Около часа дня он уже был в крепости магов и настраивал их на драку с бароном и его конными рыцарями, коих насчитывалось более тысячи. Маги, сгоряча, поначалу решили отправиться в поход всей оравой, но, послушав его, выставили только семьсот самых крепких своих парней. Правда, далеко не все из них отличались атлетическим телосложением и умели держать в руках мечи и арбалеты. Все они куда лучше умели метать из рук испепеляющие молнии и чинить прочие неприятности для врага, чем фехтовать. Камил, оповестив магов о грядущем походе, куда-то смылся, но отсутствовал недолго и вскоре появился в военном городке во главе отряда из четырёх с лишним сотен барилонских колдунов-оборотней. Калюта и Телемак при виде своих собратьев широко заулыбались.
Вместе со всеми в поход увязался даже аббат Ренье, возглавивший отряд из семидесяти пяти юных рыцарей, сверстников Роджера, полных решимости надрать задницу барону Касперу. Этот старый греховодник, облаченный в сверкающие латы, был несказанно рад тому, что Кир отважился на эту карательную экспедицию и приветствовал его радостными криками. Теперь под ним был уже не ленивый белый мерин, а громадный жеребец очень злобного нрава, тоже запечатанный в стальной рогатый панцирь, постоянно норовивший боднуть кого-нибудь своей здоровенной башкой, окованной воронёной сталью.
В два часа пополудни, когда на улице ведущей к Восточной дороге был собран огромный обоз из трёх с половиной сотен фургонов, они тронулись в путь. Вид у этой, наспех собранной банды был весьма внушительный, но Кир куда больше надеялся не на ополченцев, а на полсотни бронзовых бомб, которые Тетюр начинил пластитом, да, ещё на то, что вскоре Гуильрин и Мими должны были прикрыть их с воздуха. Маг-пиротехник внял мольбам космос-командора, которому не раз доводилось бомбить позиции врага, и пообещал, что срочно изготовит для того пару сотен мощных авиабомб.
Кир не стал делать из бомб Тетюра никакого секрета и, как только они выехали из кратера, отбежал подальше от дороги и показал воякам что представляют из себя модернизированные бронзовые светильники. Запалив чёрный хвостик бикфордова шнура зажигалкой, он швырнул бомбу далеко в степь и тотчас нырнул в траву. Грохнуло так, что у всех заложило уши, а в воздух взметнулись комья чёрной земли и высоченный куст пыли. Эта демонстрация мощи громового оружия прибавила всем энтузиазма и уверенности, поскольку теперь ополченцы были способны представить себе, что натворит авиабомба весом в целый стоун, сброшенная на вражескую крепость с борта дракона. Тем более, что уж кто-кто, а Гуильрин Рифарт прекрасно знал своё дело.
Дорога к Белой горе шла через широкую степь, кони были свежи и резвы и обоз, растянувшийся на три с лишним километра, двигался по ней с изрядной скоростью. У всех было весёлое, приподнятое настроение и тому способствовали целых три обстоятельства: во-первых, маршал Кир Торсен вознамерился сделать то, о чём в Барилоне мечтал буквально каждый ремесленник и лавочник — сбить, наконец, спесь с барона Каспера; во-вторых, освободить из его каменоломен, в которых люди превращались в живые скелеты за каких-то два-три года, ни в чём не повинных мужчин и женщин; ну, и в-третьих, маги, которые всегда держались в стороне, сразу же согласились выступить с ними единым фронтом против баронов, как выразился по этому поводу сам маршал Торсен, и это всем очень понравилось.
Ополченцы и маги, не очень-то жаловавшие дисциплину, смешались в одну толпу и ехали растянувшись вдоль обоза по обе стороны от него. Одетые кто во что горазд и вооруженные чем ни попадя, вплоть до длинных дубин, окованных железом, они весело галдели и постоянно хохотали, бахвалились друг перед другом своей отвагой, и, вообще, вели себя так, как и полагается вести себя юным скаутам, решившим, вдруг, что они крутые герои, раз их взяли в самый настоящий боевой поход.
Совсем иначе вели себя колдуны, конные лучники и юные рыцари. Колдуны-оборотни, ильмианский эквивалент спецназа, все, как один, ехали в авангарде голыми, накинув на себя просторные плащи-накидки. Они были готовы в любой момент превратиться в волков и вепрей, леопардов и тигров, чтобы со звериной яростью и свирепостью накинуться на врага. В этом молчаливом и сосредоточенном отряде ехало и чуть более сотни магов, которым также было дано оборачиваться хищными животными. Позади них скакали конные лучники, но это были опытные и уже закалённые во всяких передрягах бойцы и для них это был далеко не первый поход, а потому они ехали совершенно спокойные и уверенные в себе.
Юные рыцари, закованные в тяжелые доспехи, ехали впереди, но не по причине их высокой боеспособности, а лишь по приказу маршала. Кир таким образом просто выдвинул вперёд самое тихоходное подразделение своей крохотной армии. Он рысью скакал впереди и был весьма озадачен. Справа от него гарцевал в паре метрах на своём рогатом изверге аббат, а вот слева, стремя в стремя, время от времени прижимаясь к нему бедром, скакала леди Изольда, одетая, а точнее совершенно голая под какой-то тёмно-синей шелковой тогой. Эта красавица тотчас бросила все свои дела и примчалась к нему, заявив о том, что помимо орлицы она ещё умеет оборачиваться злющей презлющей чёрной пантерой.
Впрочем, ему не только поэтому было не до веселья. Он прекрасно понимал, во что ввязался, нисколько не сомневался в том, что всё это ему необходимо сделать и даже знал наперёд, что доведёт эту карательную экспедицию до конца чего бы это не стало и лишь надеялся на то, что у Каспера хватит ума не переть буром против маршала короля. Из-за этого он уже раз десять повторил про себя молитву "Отче наш". Временами губы его шевелились, что заметил аббат Ренье и спросил его как раз в тот момент, когда он снова повторял её:
— Что это ты бормочешь себе под нос, сэр Кир? Уж не призываешь ли проклятья на голову этого негодяя Каспера?
Кирилл ответил с усмешкой:
— Нет, твоё святейшество, молюсь Богу. Тебе ведь лень было осенить наш поход крестным знамением и испросить у Господа милости и того, чтобы этот баран не очень-то геройствовал и выдал нам узников своей каторги по доброму.
Аббат громко расхохотался и пробасил:
— Да, маршал Торсен, ты ещё та штучка! Ладно, я не в обиде на тебя, а молебен отслужу после того, как мы вернёмся в Барилон. Хотя признаюсь честно, ты меня просто поражаешь. Мы скачем впереди превосходно вооруженного отряда, у нас есть грохочущее, словно гром, оружие, да, и о твоей храбрости говорят уже не первый день. От чего же ты так оробел, сэр Кир?
Кирилл улыбнулся и сказал аббату Ренье:
— Эх, святой отец, хотя эту толпу резвящихся горожан и магов я вовсе не считаю армией, они и на банду не очень-то тянут, но даже с ними разгромить барона Каспера нам не составит особого труда. Ты уж поверь мне на слово. Впрочем, они будут всего лишь наблюдателями, Ренье. Посчитай сам, каждый дракон может взять в небо груз весом до двадцати пяти тонн, это по вашему двести пятьдесят стоунов. Семь драконов, это уже тысяч семьсот пятьдесят бомб по одному стоуну каждая, ну, а каждая чугунная дура, начиненная пластитом, способна превратить такой дом, как динамитный заводик Тетюра, в груду щебня. Да, к тому же, не забывай о том, что космос-командор Рифарт имеет колоссальный боевой опыт и прекрасно знает о таком военном приёме, как ковровое бомбометание. Учитывая то, что Тетюр всегда держит своё слово, ты уж поверь, он обеспечит Гуила таким количеством авиабомб, что их хватит для разрушения даже такого города, как Барилон, а не то что берлоги Каспера. Поэтому я молюсь вовсе не о победе, а о том, чтобы мне удалось уговорить этого засранца сложить оружие и молча отдать нам узников. Мне вовсе не улыбается извлекать из-под обломков сотни и тысячи трупов женщин и детей, Ренье. Поэтому наша с тобой задача и заключается только в одном, уговорить Каспера сдаться потому, что я не остановлюсь даже перед ковровой бомбардировкой его крепости и окрестностей, лишь бы добиться, чтобы он смирил свою гордыню и склонил голову перед Роджером.
Аббат Ренье, пораженный словами маршала до полного онемения, несколько минут молчал. Затем он спросил его глухим, напряженным и озабоченным голосом:
— Сэр Кир, неужели ты пойдёшь на такое, если это нечестивое отродье не склонит головы и не выдаст нам своих рабов? Неужели ты уничтожишь его замок, стоящий на горе?
Кирилл мрачным голосом ответил:
— Ничего другого мне тогда не останется, святой отец. Вот поэтому я и молюсь Богу.
Помолчав ещё какое-то время, аббат сказал:
— Нет, я бы этого не смог сделать, сэр Кир. Сойтись с врагом в чистом поле это по мне, но только не то, о чём ты говоришь. У этого паршивца очаровательная жена и пятеро прелестных дочерей, сэр Кир. Двоим, близняшкам Аньез и Катрин, этой весной исполнилось только четыре года.
Леди Изольда, скакавшая всё это время молча, вдруг, со злостью в голосе выкрикнула:
— Это всё потому, что вы все не мужчины, а тюфяки! Тебя, старый болван, почему-то совершенно не беспокоит то, что собаки-бароны согнали в эти каменоломни даже женщин и детей только потому, что все они тоже были колдунами, умели, как и мужчины, оборачиваться птицами и потому смогли сквозь шторм и бурю улететь с Рабенорма тотчас, как только нечисть напала на этот остров. Слава Мастеру Миров, что он послал на Ильмин такого мужчину, как Кир!
Рассерженный такими словами аббат Ренье попытался урезонить эту очаровательную ведьмочку-аристократку:
— Леди Изольда, ты несправедлива. Вспомни то, каким героем был твой муж, маркиз де Вилье. А разве другие рыцари славного Барилона были трусами? Ведь все они отправились вместе с графом Саймоном на Рабенорм.
Красотка в ответ выкрикнула:
— Старый святоша! Да, как ты смеешь вспоминать этого грубого мужлана, которому меня отдали глупой, несмышлёной девчонкой в жены! Я уже не говорю о том, что он в постели был подобен сопящей дубовой колоде, а только о том, что он, как и все вы, болваны, собравшись в Барилоне, жалобно блеял, что нужно подождать и во всём разобраться, когда Саймон предложил поднять в небо всех драконов и залить Калеман горящей нефтью, чтобы выжечь на нём всю нечисть. И ты ещё хочешь, чтобы я называла вас мужчинами после этого? Да, вы хуже слезливых баб!
Чтобы прервать эту перепалку, Кир рявкнул:
— Если бы, да кабы, то во рту выросли бы бобы, ласточка моя! Но тогда это был бы уже не рот, а огород. Нам нужно говорить не о том, чего не было сделано, а о том, что нужно сделать, да, к тому же, сделать немедленно. Так что давайте лучше думать о том, как нам заставить Каспера убраться с нашей дороги. Честное слово, зная сколько возни нам предстоит с этим гадом Морбрейном, я без малейшего сожаления сотру его в порошок и отдам приказ драконщикам бомбить его замок. Для них с пятикилометровой высоты это будет не более, чем весёлая забава, смотреть на разрывы авиабомб. Зато внизу в это время будет твориться настоящий ад.
Это заставило Изольду и аббата Ренье замолчать. Маркиза только хотела казаться жесткой и принципиальной, но на самом деле была нежной и ласковой девушкой. Чтобы отвлечь своих спутников от тяжелых раздумий, Кирилл попросил у одного из рыцарей лютню, настроил её, как семиструнную гитару, и спел им несколько шуточных песен Владимира Высоцкого. Песня про то, как Ваня и Зина смотрели телевизор, не вызвала ничего, кроме недоуменных взглядов, зато баллада о бывшем лучшем, но опальном стрельце, вызвала такой дружный взрыв хохота, что песню про нечисть, сражающуюся в заповедных и дремучих, страшных муромских лесах слушала уже целая толпа рыцарей и колдунов. Многие юные аристократы чуть не попадали с коней на землю.
Чтобы её любовнику было удобнее петь такие весёлые песни, Изольда распорядилась подать свою открытую карету и дальше он поехал уже не в седле, а на мягких плюшевых подушках широкого дивана. Теперь очаровательная ведьмочка могла сидеть рядом с ним и обнимать своего любовника за шею. Заодно она умудрилась сделать так, что и гитарные аккорды, и его сильный, красивый голос разносились далеко окрест. Нежные руки Изольды побудили Кира к тому, чтобы спеть ей весь свой репертуар любовных и лирических песен, а также старинных русских романсов и даже песен из репертуара квартета "Битлз". Его любовница была в восторге, слушатели тоже и если бы не громкие крики, донесшиеся из хвоста обоза, концерт продолжался бы и дальше.
Вопили горожане не просто так, от нечего делать. Обоз, неожиданно, догнал здоровенный летающий корабль магов с Южных островов. На довольно большой скорости он пролетел над обозом, затем повернул вправо и облетел его по кругу три раза, после чего полетел вперёд. Такое фантастическое зрелище Кирилл видел впервые в жизни. Это был не самолет и не вертолет. Более всего летающий корабль напоминал ему дирижабль, да, и то лишь своими огромными размерами, поскольку в нём было метров триста длины и семьдесят ширины. Высота бортов у него тоже была довольно впечатляющая, никак не меньше пятидесяти метров.
