— Да. Вон того, что сейчас ржет, как больной жеребец, зовут Филипп де Ногэ — окраинный барончик из такого дальнего захолустья, что о нем, наверное, никто уже и не помнит. Его лучший друг — еще один барончик по имени Свиш де Гуг, правда уже из числа столичных, но его я частенько видел с тем козлом, который меня резал, а третий... его я несколько дней назад тоже вместе с ним встретил, но еще не выяснил, как зовут.

Мои губы расползлись в злой усмешке.

— Третий — это юный граф де Регилль. Мы с ним уже пару раз встречались... собственно, я почти не сомневался, что он замешан, но хотелось бы знать более точно. Томас, ты тут?

Стена за моей спиной чуть похолодела, и оттуда немедленно послышался вкрадчивый шепот:

— Да, хозяин. Этим утром вы приказали снять наблюдение с насмов, поэтому мы пока без дела.

— Видишь ту троицу у раздатки? Да-да, ту, что набирает себе столько еды на подносы, словно собралась в долгий поход по пустыне... проследи за ними. Я хочу знать, где они бывают, с кем общаются, как себя ведут... словом, все, что сможешь узнать. У тебя два дня. Обо всем необычном докладывать немедленно.

— Будет сделано, хозяин, — подобострастно прошептал призрак, и сзади снова стало тихо.

— Вот так, — довольно кивнул я замершему от неожиданности Алесу. — У духа это получится гораздо лучше, чем у нас с тобой. Скоро у нас будет достаточно сведений, чтобы устроить им ловушку.

— А почему не сейчас? — настороженно посмотрел на меня "темный".

— Потому, что они уже наверняка знают о пропаже своих приятелей и будут теперь вдвойне осторожны. Поодиночке их не застать — они ж не дураки так подставляться, в нашей башне их тоже не выловить — там слишком много народу. В подземелье они больше не сунутся — ректор установил там следилки, с которыми самостоятельно даже выпускникам не справиться. Коридоры тоже под наблюдением — Мкаш постарался, выслеживая насмов. Так что незаметно подловить эту троицу будет нелегко. Томас же облегчит нам работу в разы и выяснит, кто еще может быть в этом замешан. Надо только немного подождать.

Алес сжал кулаки.

— Ненавижу ждать!

— А придется научиться, — ласково сообщил я и, престав обращать на "светлых" внимание, вернулся к неоконченному ужину. — И не надо на них так таращиться — наше время еще не пришло. Сиди спокойно, ешь, а потом отправляйся спать — ты еще не восстановился.

"Темный", пробурчав что-то невнятное, неохотно отвернулся. А через несколько минут поднялся и, не попрощавшись, ушел.

— Нич? — негромко бросил я, как только парень, прихватив с собой остававшихся в столовой "темных" малолеток, исчез в дверях. — Я знаю, ты здесь давно и специально не доедаю последний пирог. Что полезного наслушал?

Из-под стола раздался тяжелый вздох, а потом мне на колени прыгнуло что-то увесистое.

— Ты был прав, — проворчал учитель, настороженно высовывая из-под стола длинные усы. — О пропаже "светлых" уже в курсе все начальство. Твой насм правильно установил маяк, так что несколько часов назад их благополучно нашли. Разумеется, руководство в шоке: сопляки похожи на неразумных младенцев, только-только научившихся произносить "агу". Преподаватели сидят пока в кабинете ректора и совместно решают, что сообщить родителям. И стоит ли им вообще что-либо сообщать. Умдобр считает, что рассказать следует все и немедленно, пока не пострадал кто-то еще. Де Фоль хочет сперва обследовать святилище. Мкаш как раз туда ушел. Маркиза в панике, твоя знакомая графиня пребывает в задумчивости, а остальные не знают, что делать, поэтому на собрании царит полнейший бедлам.

— А предположения у ректора какие-то есть? — уточнил я, незаметно сдвигая под локоть мясной пирог.

— Нет, — смачно зачавкал таракан. — Следы Иного в святилище успели рассеяться, так что об участии насмов он не знает. Оракулы после себя следов вообще не оставляют, тем более, когда ушел объект, так что с этой стороны мы тоже прикрыты. Демон там не появлялся, следовательно прямая угроза Академии отсутствует, поэтому данную тему они рассматривать вряд ли будут. Собственно, все, что есть у Фалькуса — это четверо идиотов с пустым истинным рассеивателем на руках и разрушенное святилище с частично активированной схемой для вызова Оракула. Насчет последнего особых вопросов пока не задают — ну, баловались себе детки запрещенными заклятиями и, как водится, не справились с последствиями. Бывает. Правда, никто не знает, как они туда попали, поэтому все арки сейчас проверяются на предмет нестандартного перехода. Другое дело рассеиватель: раньше все они были наперечет, так что проследить владельца труда не составляло. Но после войны многие были утеряны, какие-то уничтожены, и сейчас определить хозяина невозможно. А у детей ничего не выяснишь, поскольку их разум абсолютно стерилен. Такие вот дела, Гираш...

— Ясно, — задумчиво кивнул я. — В общем-то, ничего плохого, но и полезного мы пока не узнали. Придется ждать отчета Мкаша и сведений от Томаса.

— Я, пожалуй, обратно вернусь, — с сожалением вздохнул Нич, когда еда на столе закончилась, а я пересказал последние события. — Ученый совет еще не закончился — вдруг что интересного скажут?

Я согласно кивнул. После чего спустил таракана на пол, проследил, как он, накрывшись простенькой иллюзией, ныряет в какую-то щель в полу, и, прикинув оставшееся до полуночи время, отправился в подземелье.

Пришла пора выяснить еще один скользкий вопрос.

* * *

— Я уж думала, ты меня никогда не позовешь, — сердито сказала Верия, едва выйдя из телепортационной арки на первом этаже учебного корпуса. — Уже несколько дней прошло, а от тебя ни слуху ни духу.

Я криво улыбнулся.

— Извини. Я был занят.

— Дурацкая отговорка, — здраво заметила девушка, скептически поджав губы. — Но за неимением другой... ладно, поверю.

— Зачем ты меня звала? — сделав вид, что не заметил ее недовольной гримаски, осведомился я.

Она быстро огляделась.

— Давай-ка для начала уйдем отсюда. Стоим тут у всех на виду, а разговор будет долгим.

— Даже так? — неподдельно удивился я, гадая, чего ей вообще от меня могло понадобиться.

Верия непримиримо тряхнула челкой.

— Даже!

После чего уверенно цапнула меня за руку и, не говоря больше ни слова, втянула в раскрытый телепорт.

Вышли мы, как и следовало ожидать, в холле на первом этаже Черной башни, который, как ни странно, в это время пустовал. Там юная мэтресса снова огляделась и, убедившись, что соглядатаев нет, начал уверенно набирать новые координаты на арке.

— Туда не надо, — быстро среагировал я, поняв, что она хочет попасть закрытый от посторонних подвал. — Там сейчас шумно...

— Хорошо, — на мгновение растерялась она. — А куда тогда?

Отодвинув ее в сторону, я изменил точку выхода и кивнул на послушно открывшийся телепорт.

— Если надо поговорить без свидетелей, то это место самое подходящее.

К счастью, Мкаш пока не знал, что хотя бы один портал не находится в его ведении, так что я ничем не рисковал, приглашая немного нервничающую девушку прогуляться по подземелью. Не по тому, где раньше были лаборатории и где сейчас активно искали улики преподаватели, а намного глубже. Скажем, на третьем уровне, где уже давно никто не бывал и где совершенно точно не имелось чужих ушей.

Да и куда еще предлагаете приглашать некромантку?

Верия, надо отметить, почти не колебалась — только чуть нахмурилась, обнаружив, что координаты ей неизвестны, но потом решительно шагнула внутрь, не забыв, впрочем, прихватить меня за рукав. А когда вышла посреди залитого тьмой коридора, в котором я почти сразу зажег "светляка", первым делом спросила:

— Здесь безопасно?

Я даже испытал нечто вроде восхищения от ее вопроса: ни тревоги по поводу незнакомого места, ни дурацких "откуда ты знаешь?!" да "что это за место?!"... все четко и по существу. Просто прелесть какая девочка... вернее, уже почти девушка. Давно таких не встречал.

Насмешливо улыбнувшись, я кивнул.

— Как в гробу.

— Очень хорошо, — облегченно вздохнула она и, наскоро оглядевшись, вдруг с ходу меня огорошила: — Невзун, я знаю, что ты не тот, за кого себя выдаешь!

Гм. Интересный у нас получается разговор...

— С чего ты так решила? — мягко поинтересовался я, не торопясь бить тревогу.

— У тебя аура не такая, какая должна быть у "светлого"!

Так. А вот это уже серьезнее.

— Что? — переспросил я, решив, что ослышался.

— Твоя аура... — твердо повторила она, смело глядя мне прямо в глаза. — Она неправильная! И сам ты тоже... неправильный! Не такой, как все!

— Вот так новость, — негромко рассмеялся я, внимательно изучая решительно уставившуюся на меня мэтрессу. — И с чего это ты, интересно, взяла, что у меня что-то не так с аурой?

Под моим взглядом Верия неожиданно смешалась, затем побледнела, опустила глаза и, внезапно утратив львиную долю своей уверенности, тихо сказала:

— Я ее... вижу.

— Э?! — честно слово, вот теперь я точно решил, что у меня что-то неладно со слухом. Нич, к примеру, уши отдавил или недавнее происшествие с демоном нехорошо отразилось. Как она сказала?! — Ты ЧТО делаешь?!

Клянусь, на мне стоит превосходная защита — вдвоем с Ничем ее ставили, три недели мучились, пока получилось то, что есть. Затем старательно укрывали, чтобы ее наличие тоже осталось незаметным. И учитель самолично ее проверял, потом всячески на нее воздействовал, исправляя даже малейшие колебания, которые могли появиться под влиянием чужой магии. После этого я был выжат досуха, а он остался очень доволен результатом.

И она все равно ВИДИТ?!

— Я сперва не могла понять, что происходит, — почти прошептала Верия, когда я резко шагнул вперед и стиснул ее плечи. Наверное, ей даже было больно, но она почему-то не отшатнулась. Не вскрикнула. Только все так же стояла передо мной и, пряча глаза, торопливо говорила. — Ты словно светишься изнутри... постоянно... невыносимо. Как будто тебя оплела золотая паутина. И ее так много, что только краешек дара и виден. "Светлого". Но под этой паутиной есть еще что-то. Вторая сеть. Как кровеносные сосуды. И они повсюду в тебе. От кончиков пальцев до самого сердца. Так глубоко, что за блеском первой паутины они почти не видны. Но когда ты слаб... или когда тебе плохо... они становятся четче. Настолько, что я... я все-таки смогла увидеть, откуда они растут...

У меня что-то екнуло в груди.

— Как?!

— Я не хотела, — словно набравшись храбрости, Верия резко дернула подбородком и снова посмотрела мне в глаза. — Правда. Я не собиралась ни в чем тебя уличать. Но тогда... в клетке с зомби, помнишь? Ты истратил почти весь свой дар, поэтому сияние паутины ненадолго ослабло. И вот под ней-то я и увидела...

— Что же? — неестественно ровно спросил я.

И Верия вздрогнула.

— Твой настоящий ДАР. И он... "темный"!

На краткий миг я замер, стиснув ее руки так, что ногти буквально впились под кожу, и под ними выступили крохотные капельки крови. Нельзя было позволить, чтобы правда выплыла наружу, да еще от этой крохи, которая, кажется, только сейчас начала меня бояться.

Разумеется, все маги в той или иной степени способны различать цвета ауры. Все мы неплохо ориентируемся в ее тонах, размерах, уровне насыщенности и даже болезнях. Однако иногда... довольно редко, надо сказать... в мире появлялись люди, способные видеть немного больше, чем все остальные. Это не дар — скорее, врожденное умение, которое не оставляет следов в ауре, не видно ни на каком проверочном артефакте и которое просто так, с ходу, не определишь. Природа данного явления не совсем ясна, но считается, что таких людей нельзя обмануть — они видят дар, ауру, надежно спрятанные тайники, артефакты, амулеты и все остальное так, как оно есть, невзирая на ухищрения и поставленную защиту. Редкое умение, но крайне ценное для того, кто знает, как им пользоваться.

И на такую Видящую мне довелось нарваться? Здесь?! Сейчас?! И опять — так не вовремя?!

— Кто еще знает? — отрывисто спросил я, отбросив в сторону всякие маски и церемонии.

Верия, почуяв перемену в моем настроении и, видимо, вспомнив, что мы здесь абсолютно одни, сглотнула.

— Никто. Я даже Алесу не сказала.

— Почему? — мой голос стал колючим и сухим, а взгляд — тяжелым и мрачным, как и положено настоящему некроманту.

— У каждого есть право на тайну, — прошептала девочка, завороженно глядя на меня расширившимися глазами. — У меня есть своя, у тебя — своя... почему я должна кого-то предавать?

— Нас с тобой ничего не связывает!

— Неправда, — слабо затрепыхалась она. — Ты меня защитил. Ты рисковал из-за меня...

Я скривился.

— Я сделал это не по тем причинам, о которых подумала ты. Это было нужно для дела.

Да уж, мне просто надо было попасть в эту башню. И все. А она, небось, нафантазировала себе демон знает что.

Верия упрямо сжала губы.

— Это не имеет значения.

— Когда ты поняла, что со мной что-то не так? — мои ногти непроизвольно удлинились еще на волосок и впились в ее руки глубже, заставив непроизвольно замереть.

— После алтаря, — снова вздрогнула девочка. — Когда ты вышел из комнаты после допроса один и ушел через нашу арку на своих ногах. Да, я подсматривала, ты прав... успела перед уходом подвесить следящее заклинание над дверью, поэтому все видела и слышала. В том числе и то, как ты опустошил наш алтарь, стер память Алесу и остальным, а потом ушел, никем не замеченный и не узнанный.

Я недобро прищурился.

— Ты поэтому хотела со мной поговорить?

— Нет, — снова вздрогнула девочка. — Я хотела извиниться за обман. И сказать, что я... сохраню твою тайну. Несмотря ни на что.

Я зло усмехнулся.

— Похвальное рвение. А ты знаешь, что я никому не верю на слово?

— Догадываюсь, — едва слышно согласилась она, побледнев окончательно.

— Зачем же тогда рассказала?

Она прерывисто вздохнула.

— Потому что ты спас мне жизнь. И потому, что ты спас недавно Алеса. А еще... Молчуна, наверное? У него в ауре я видела остатки твоего заклятия. Исцеляющего. Но не была уверена до конца, что оно именно твое. До недавнего времени.

Я на мгновение задумался.

— И давно ты видишь ауры такими, как они есть?

— Сколько себя помню, — невесело призналась Верия.

— А кто об этом знает, кроме меня?

— Никто.

— Даже ректор? — недоверчиво прищурился я.

Она быстро кивнула и снова опустила глаза.

— Любопытно... но я все равно не понимаю, зачем ты открылась? — нахмурился я. — Могла же промолчать. Сделать вид, что ничего не понимаешь. Это ведь для тебя несложно?

Верия прикусила губу.

— Я испугалась, когда пропал Алес. И еще больше испугалась, когда увидела его живым — в тот день на нем просто лица не было. Я решила, что теперь и до него добрались, потому что он был слишком плох и долго не приходил в себя. А потом заметила, что и в его ауре есть те же следы от исцеляющего заклятия, что и у Молчуна, вот и...