— Ну-у-у..., — ухмыльнулся парень, — силами померяемся. Выиграешь — я на тебе женюсь и в Ирлер увезу. Ты не думай, Ирлер — это тебе не дыра какая-нибудь, а столица!
— А проиграю?
— Тогда всё равно увезу. Только тогда уж не обессудь — не женюсь. Так поедешь.
Я хмыкнула. Ал, не сдержавшись, фыркнул мне прямо в ухо. Сидевший на моем плече Степка возмущенно засопел:
— А давай-ка, Славочка, ты его просто сожрешь! А потом и всех остальных! Ишь ты, вояки какие выискались! Девчонка ещё вся в бинтах, только-только в себя от жутких увечий приходить начала, как они тут как тут: сражайся с ними, с лосями здоровенными!
Орки слегка смутились. Похоже, в их коротко остриженные головы даже не приходила такая простая мысль, что я не зря столько времени провалялась в постели, зализывая раны. Мой потенциальный соперник звучно поскреб макушку, потом широко улыбнулся, продемонстрировав острые, чуть торчащие вперед клычки и предложил:
— Так в чем вопрос?! Поправляйся! А вот тогда и сразимся! Ну что, по рукам?
— Ал, а ты что скажешь? — наивно хлопнув ресницами, обернулась я к эльфу. Орки мне понравились. После надменных кентавров и настороженных эльфов они, несмотря на дурацкий вызов, казались дружелюбными и простыми, как медный грошик. Отчего ж не поболтать забавы ради?
— Даже и не знаю, что вам, ребята, сказать, — немедленно натянул на себя серьезную маску умница Аллардиэль, который за миг до этого, как мне показалось, уже принялся грызть свой лук, чтобы не заржать в голос. — Бой-то ведь без вариантов будет... Славка наша нынче до первой крови не дерется! Только насмерть!
— Да ты, эльф, не бойся, — загоготали орки. — Не убьем мы твою подружку! Что мы, звери, что ли? Только вот попрощаться тебе с нею придется, с нами девочка поедет.
— Не, парни, — к моему восторгу сокрушенно вздохнул длинноухий скоморох, — вы меня не так поняли. Без вариантов — это она вас закопает. А, может, и впрямь сожрет.... это уж как выйдет,... — задумчиво добавил он, оценивающе разглядывая ошалевших орков. Словно мерку для савана снимал...
Я покосилась на Степку. Его нахальная морда медленно расплывалась в счастливой улыбке. Кажется, после сегодняшнего представления эльф войдет к нему в милость.
— Да ладно тебе, — неуверенно возразил давешний парень, тот, который и предложил сражаться на столь "интересных" условиях. — Что-то не больно похоже... девка-то мелкая да тощая!
— Вот ведь как внешность-то бывает обманчива, — посетовал Ал. — Да только дело в том, что эта девушка — не простой воин. Чародейка она. Так что, биться с тобой будет с помощью боевых заклинаний, и не исключаю, что именно тех, после которых от двух кабанов осталось по кучке пепла (это, к слову, я своими глазами видел). Только это ещё не всё, — заторопился эльф, заметив, что собеседник открыл рот, чтобы что-то возразить. — С ней дорогой беда приключилась... вы, парни, разве ничего не слыхали? Так что, теперь, если наша Веслава поколдует, то тут же змеевихой и обернется. Знаешь, кто это? О, по лицу вижу — знаешь. И тогда уже она вас всех точно слопает. Ведь, правда, слопаешь, Славочка? — умильно закончил он, уже обращаясь ко мне.
Вот умница! Ни слова не соврал, а представил всё так, что здоровенные орки, похоже, не то, чтобы немедленно захотели дать отсюда стрекача, но заметно озадачились. Про мою вторую сущность в здешних местах не знали только мертвые, однако простодушные северяне явно не придали этой пикантной подробности значения, да и вообще не прислушивались к сплетням. Как оказалось, напрасно.
— Преувеличиваешь, да? Разыгрываешь?!— решительно качнулся в нашу сторону коренастый любитель острых ощущений. Стоявший рядом с ним длинноусый мужчина ухватил парня за запястье.
— Это я-то преувеличиваю?! — чрезвычайно искренне возмутился эльф. — Да я, если хочешь знать, ещё и половины правды не рассказал!
Что ж, похоже, что балаган пора заканчивать.
— Нет, не разыгрывает, — как можно миролюбивее улыбнулась я. — Я действительно воюю только с помощью магии. Ну, почти только. Но колдовать мне сейчас никак нельзя. Я — недообращенный оборотень. Ну, так уж сложилось, понимаете? Колдовство, скорее всего, приведет к окончательному обращению. Тогда я вас всех убью... то есть, не я, а моя вторая сущность, которая станет первой... в смысле, единственной... тьфу ты, с вами запутаться недолго! Короче, потом ее, то есть, меня, конечно, тоже убьют, но вас это уже вряд ли обрадует. Я понятно объяснила? А теперь скажите, мне такие страсти нужны? А вам? Ну, я так и думала.
О зелье, которое не позволяло мне ни колдовать, ни обращаться, я упоминать не стала...
Обалдевшие орки смотрели на меня круглыми глазами. Похоже, до них дошло, что им рассказали правду и ничего кроме правды. Я же разглядывала их мощные рослые фигуры, обветренные лица с довольно приятными чертами (хотя тех вождей из книжки всё же не стоило забывать!) и думала о том, что эти решившие слегка порезвиться парни почти ничем не отличаются от самых обычных людей. Наши синедольские добрые молодцы тоже не упускали случая подколоть приглянувшуюся красную девицу, причем шутки порой приобретали довольно рискованный оттенок.
Орки молча уступили нам дорогу. Шагая к дому Аллардиэля, я лопатками чувствовала их взгляды. Между нами было уже шагов сорок, когда коренастый парень крикнул мне вслед:
— Эй, синеглазая! Предложение остается в силе! Приезжай к нам в Ирлер!
— Смотри, Славка, — снова захихикал Ал, — ты с ними поосторожнее. У орков свой собственный кодекс чести: умыкнут — не чихнут, и даже прощенья не попросят! Будешь в юрте жить, овечек пасти.
Ну-ну. В принципе, отчего ж парням не попробовать и не рискнуть? Результат я им, правда, не гарантирую...
Обернувшись, я на ходу махнула рукой. Спасибо! Может, и приеду! Когда-нибудь...
На следующий день правитель Эрвиэль ещё раз (на этот раз принародно) высказал пожелание, чтобы я осталась жить на Земле Священных Деревьев, бегло перечислив разнообразные преимущества и выгоды моего согласия. Сразу видно, что готовился.... В конце своей речи черноволосый эльф незаметно мне подмигнул, чем немного примирил меня с тем печальным фактом, что это самое согласие было не более чем формальностью.
Мне было предложено на выбор несколько домов, хозяева которых выразили готовность принять меня; в их числе была и семья Аллардиэля, мать которого, Диннориэль, не сводила с меня влюбленного взгляда, поскольку мне удалось сохранить жизнь ее обожаемому сыночку. По-моему, даже если бы я была демоницей из Преисподней, она бы испытывала ко мне такую же исступленную благодарность.
Вежливо поблагодарив, я отказалась. Конечно, я была не в том положении, чтобы выдвигать какие бы то ни было условия, но, коль уж мне предстояло тут остаться, жить мне хотелось одной. Прежде всего, потому что я отнюдь не была уверена в том, что моя зловещая вторая сущность, пусть и связанная магией эликсира, всё-таки не сумеет вырваться на свободу. Ради безопасности гостеприимных хозяев мне стоило держаться наособицу. А, кроме того, мне требовалось ещё очень многое обдумать и осознать.
Так что, уж если тюрьма, так пусть хоть темница будет на одного. Степка не в счет.
Эльфам, похоже, было всё равно, лишь бы ценный объект благодарности в моем лице остался в их распоряжении. Недовольной осталась только матушка Ала, желавшая получить меня в свое личное пользование. Но ей пришлось смириться, и красавица-эльфийка утешила себя тем, что, не обращая внимания на мои слабые протесты, практически насильно заполнила отведенный мне дом разнообразной утварью, доверху набила стоящий в спаленке ларь одеждой на все случаи жизни, а также взяла с меня клятвенное обещание, что завтракать, обедать и ужинать я буду исключительно у нее.
Вот так я и поселилась в расположенном чуть на отшибе крошечном домике, сложенном из розовато-серого камня, чьи стены были заплетены жимолостью и ломоносом, а под островерхой черепичной крышей прилепилось гнездо ласточек. Стремительно прошуршал дождями ревун , листопад , как ему и положено, просыпался листьями, и наступила зима, необычно ранняя и студеная даже для здешних холодных земель. К началу месяца груденя снег уже уверенно покрыл землю и деревья, не собираясь таять до будущей далекой весны.
Два месяца не были потрачены даром. Добрых четыре седмицы были посвящены тщательному знакомству с землями эльфов. В сопровождении верного Аллардиэля мы со Степкой вдоль и поперек исходили Священный Лес, любуясь величественными деревьями и изящными домиками, притулившимися у их корней. В шумной тесной Преславице мне, выросшей в лесной глуши, было очень неуютно; в просторный же эльфийский город-лес, город — цветущий сад, не имевший ничего общего с людскими поселениями, я влюбилась с первого взгляда.
Ал сводил нас в рощу, где росли невиданные в Синедолии благородные белые клены, священные деревья эльфов, у подножья которых Перворожденные возносили молитвы своим богам. Я тут же вспомнила, что эти красавцы привлекли моё внимание, едва я очутилась в здешних лесах, сбежав от Сивелия.
— Вполне возможно, — кивнул парень, ласково поглаживая кору одного из кленов. — Они порой встречаются вне наших земель, но никогда не растут кучно, рощами. Эта — единственная в своем роде. Эльфам вообще невероятно повезло: покидая после войны свои оскверненные и выжженные леса, мы и мечтать не смели, что волею Богов окажемся там, где белых кленов даже больше, чем в наших исконных землях. Там-то их было совсем мало.
— А сейчас нет вообще, — сочувственно вздохнула я. По крайней мере, в Синедолии мне ни разу не доводилось встречать эти могучие деревья с ворсистой белесой листвой.
Тогда же я узнала, что почти у каждого эльфа есть "свое" дерево, которое является его энергетическим двойником, если надо — донором, практически побратимом. Некоторым очень везет, и для них такими деревьями становятся именно белые клены. Впрочем, двойником может быть и дуб, и рябина, и сосна, и ясень...
— Вот это мой друг, — Ал прижался щекой к гладкой серебристо-серой коре молодого дерева, которое прежде гладил. — Вы оба мои друзья, поэтому я хочу, чтобы вы познакомились.
— И что я должна сделать? — подозрительно спросила я у парня, глядящего на меня сияющими глазами. Нет, в самом деле? Может, надо пожать клену ветку?
— Просто приложи к нему свою ладонь, — попросил эльф, — и тогда мой двойник запомнит ту, которой я обязан жизнью. Ну, смелее!
Я осторожно прикоснулась к теплой, словно бархатной поверхности ствола — и изумленно ахнула. Кора под моими пальцами ощутимо нагрелась, и я почувствовала мягкий толчок доброй силы, которой дерево приветствовало меня.
— Он признал тебя! — ликовал Аллардиэль, благодарно прикасаясь кончиками тонких пальцев к своему клену, благожелательно шелестящему белесой листвой, над которой краски осени были не властны.
— Что значит — признал? Он что, теперь и моё дерево тоже?
— Нет, — извиняющимся тоном ответил эльф, — вот это вряд ли. Но, ты знаешь, а ведь всё может быть. Я не имею в виду именно это растение. Но если ты почувствовала отклик одного из них, то, вполне возможно, что рано или поздно ты повстречаешь своего двойника. Ты просто ходи, разговаривай с деревьями, дотрагивайся до них.
— И что?
— Ты сама ощутишь, когда это произойдет. Это сложно описать, но такое ни с чем не спутаешь.
— И что потом?
— Славка, — серьезно сказал Ал, — ты тогда почувствуешь, как это хорошо, когда у тебя есть своё дерево! Сможешь пользоваться его энергией, начнешь постигать магию леса! Это же здорово!
Точно. Здорово. Просто замечательно. Мне сейчас для полного счастья только сторонней силы и непривычной магии не хватает.
Однако я и не заметила, как у меня быстро вошло в привычку прикасаться на ходу к каждому дереву на своем пути. Точно так же делали эльфы, ещё не встретившие своего лесного двойника...
После того, как мы посетили рощу благородных белых кленов, Аллардиэль взял пару рослых тонконогих эльфийских коней и отвез нас со Степкой посмотреть на ухоженные поля и сады, которыми славились земли Священных Деревьев. Прежде Ал уже рассказывал мне о том, что единственная доступная остроухим магия — это способность говорить с растениями, или, как её ещё иногда называют, магия леса. Травы, деревья и кустарники охотно подчинялись Перворожденным, и эльфы, по нескольку раз в год без особых усилий собирая прекрасные урожаи, успешно торговали овощами и фруктами со своими соседями, причем никакие типично селянские беды вроде засух, недородов или прожорливых жуков их не трогали. Взамен же они получали скот с орочьих пастбищ и теплые шерстяные ковры орочьего же изготовления, строительный камень, медь, железо и самоцветы, добываемые гномами, как лесными, так и горными, а также меха и кожи, в выделке которых не было равных кентаврам. Кроме того, старшие народы охотно покупали у эльфов их целебные сборы, настои и эликсиры, а также оружие, домашнюю утварь, ткани и гобелены потрясающей красоты и изящества.
Как-то раз Ал решил показать нам загадочные приграничные пущи, которые на первый взгляд представляли собой довольно широкую полосу самого обычного, хотя и очень густого леса, окружавшего земли эльфов. Через каждую дюжину-другую верст деревья расступались, образуя длинные проходы, на входе и на выходе бдительно охраняемые стражей, очень серьезно относящейся к своим обязанностям. Так как мы пришли вместе с Алом, нам всё-таки было позволено пересечь границу Священного Леса. Правда, один из стражников, ничуть не смущаясь, принялся за нами подглядывать, не очень старательно маскируясь под молодой дубок.
— Хочешь, одну штуку покажу? — плутовато спросил эльф. Оттащив меня подальше от любопытного "деревца", так, что оно больше не могло за нами шпионить, не покидая боевого поста, мой друг предложил: — Ну-ка, попробуй пройти через лес.
Я пожала плечами. Лес, конечно, был густой, с разросшимся подлеском, но и только. В чем подвох-то? Я развела руками тонкие стволы орешника и шагнула вперед. Ой! В тот же самый миг деревья и кустарники (среди которых, кстати, росло полным-полно покрытых шипами барбариса и боярышника!) настолько плотно переплели свои ветви, что пройти сквозь эту живую колючую стену не сумел бы даже не особо крупный заяц.
Степан всё же предпринял свою собственную попытку. Что ж, мы быстро поняли, что там, где не проскочит заяц, не пролезет и кот. Однако неплохо эльфы сумели позаботиться о своей безопасности!
Когда мы со Степкой окончательно убедились, что враг тут точно не пройдет, Аллардиэль удовлетворенно вздохнул, провел руками по тому самому месту, где до этого тщетно пыталась пробраться я, и на наших изумленных глазах подрост покорно подался в стороны, давая нам дорогу. Следуя кивку нашего остроухого провожатого, я, крепко прижимая к себе подозрительно сопящего кота, последовала за эльфом. Сразу за моей спиной заросли начали смыкаться. Через несколько шагов я поняла, что попала в самый настоящий плен. Кустарники вокруг нас были настороже, и если к Алу они явно благоволили, то на любое мое движение с готовностью щетинились тысячей колючек.
