Теперь, когда еда не владела всецело моим вниманием, я мог спокойно глядеть по сторонам, изучая место, куда попал. Лишь сейчас я заметил, как много тут больших, нарядно одетых кукол. Не связанных из соломы чудищ с волосами-паклей, в какие играет в Стрелке девчачья мелюзга, а тщательно, до последнего ноготка, вылепленных фигурок. Хитрые сочленения суставов делали их руки и ноги подвижными, позволяя придавать игрушкам различные позы. Подобную куклу я уже видел у Кирии, так что ничем, кроме количества, потрясти они не могли. Здесь их были десятки. Не только женщины, но и мужчины, и даже животные таращили фарфоровые глаза из всех углов. Мне разом припомнились каменные змеи из особняка Дайне. Все-таки чародеи ненормальные. Поголовно.
Вторым моим выводом оказалось то, что несмотря на внешнее сходство, скопировать вкус своей племянницы полностью чародейке не удалось. В отличие от пышных, роскошных покоев Кирии, здесь все выглядело каким-то более легким и... озорным, что ли.
В очередной раз ощупав спрятанный за пазухой свиток, я закинул за щеку большую конфету и запил вином прямо из горлышка. Звезды подарили мне передышку в безумном забеге на выживание, и я собирался насладиться ей сполна.
Я почти задремал, расслабившись на мягких подушках, когда внизу раздался ужасный грохот и звон, сопровождаемый женским визгом, заставившим меня подскочить на месте. Падучие звезды, мне вообще дадут сегодня поспать или нет?!
Ругались чародейки, может, и не так смачно, как их однокурсники противоположного пола, но громко и весьма злобно. Наконец, взрыв эмоций прошел, и я услышал первую фразу, способную пролить свет на происходящее:
— Кометы, и как мы его теперь отодвинем, без ножек?
Кажется, это говорила блондинка, та самая, что выходила на балкон.
— Слушайте, а шкаф у парадной двери? — вмешалась еще одна девушка. — Затолкать-то мы его затолкали, а обратно? Мимо него даже не протиснешься!
— Это что ж получается, мы здесь заперты? — ужаснулась третья чародейка.
— Может, — робко предложила четвертая, — разломать попробуем?
Изуверское предложение встретило резкое порицание со стороны других девушек.
— Ты что! — хором застыдили они подругу. — Этому шкафу больше пятисот лет! Уникальная работа соринских мастеров, а ты — "разломать"!
Интересно, а сколько лет диванчику, на котором я с таким удовольствием валялся с ногами? Я хлебнул еще вина и устроился возле двери, чтобы лучше слышать, как девчонки пытаются найти выход из веселой ситуации, в которую угодили.
— Ну почему мы не боевики? — сетовала та, которой не позволили разломать пятисотлетний шкаф. — Сейчас бы один контур и р-раз!
— Дурында! — это снова говорила блондинка. — Тогда нам не пришлось бы двигать шкафы.
— А может, все-таки попробуем просчитать какой-нибудь облегчающий контур? Мы ведь чародейки! Посвященные Ниранской Академии!
Ого, а это, никак, сама хозяйка.
— А силу откуда возьмем? — фыркнула блондинка. — Из собственной ауры?
Тут я вдруг понял, что чувство полной выжатости связано не только с усталостью. Внешняя магия едва ощущалась — похоже, мощные артефакты в Академии, княжеском дворце и богатых особняках искажали магическое поле, направляя его на щиты и в лаборатории и оставляя вокруг жалкие крохи. И это богатый район, в котором предпочитают селиться чародеи?! Да в самом грязном закоулке Стрелки маг почувствует себя в десятки раз лучше! Чего-то я в этой жизни точно не понимаю.
С таким глубокомысленным выводом я в очередной раз приложился к бутылке. Последние жалкие глотки колыхнулись на дне. Пойти взять еще одну? Я стоял уже на верхней площадке лестницы, беззастенчиво перевесившись через перила, и никто не замечал меня в упор. Кому-то из девчат наконец-то пришла в голову идея о том, что выбраться из дома можно через окно. Однако, приоткрыв с опаской железные ставни на одном из окон, выходящих во двор, чародейки пришли к заключению, что даже первый этаж для них слишком высок. Ситуация в очередной раз зашла в тупик. Похоже, наступало самое время появиться спасителю. Я отставил к стене опустевшую бутылку и вышел на лестницу.
— Помочь? — небрежно осведомился я, свысока взирая на затихшую девичью компанию.
Первой в себя пришла хозяйка дома.
— Ты... Ты... Ты... — судорожно икнула она, но затем взяла себя в руки и, нахмурившись, выговорила: — Ты как сюда попал?
Я пожал плечами:
— Через балкон.
Четыре девушки переглянулись настолько беспомощно и красноречиво, что я едва не расхохотался в голос, но вовремя сдержался, сохранив снисходительно-высокомерный образ.
— Ну так что, нужна помощь? — повторил я, неспешно следуя вниз по ступенькам.
Судя по тому, что я мог разглядеть, спускаясь — а с лестницы открывался отличный вид на коридор, ведущий к парадному входу, — помощь была просто жизненно необходима. Пресловутый пятисотлетний шкаф оказался высоченным резным монстром ирганского дерева, шириной аккуратно в размер прохода. Судя по глубоким царапинам в паркете, до двери девчата его попросту дотолкали, налегая всем телом. Для того чтобы повторить этот путь в обратную сторону, требовалось куда больше веса и силы.
Стоило мне сойти с последней ступеньки, как мимо, прижимаясь к перилам, чтобы оказаться подальше от меня, опрометью метнулась наверх хозяйка. Кажется, ей уже виделась толпа непрошеных гостей, заявившихся с балкона.
Не обращая на нее внимания, я выглянул в коридор, чтобы оценить все размеры бедствия. В противоположной от шкафа стороне громоздился солидный буфет, полный битого фарфора. В решающий момент у него подломились задние ножки, и буфет встал наискось, забаррикадировав черный ход не менее надежно, чем шкаф — парадный. "Нет уж, увольте. Тягать шкаф точно не возьмусь", — заключил я по результатам осмотра и сообщил настороженно хохлящимся девицам:
— Разгрузите буфет от хлама — так и быть, отодвину и выпущу вас троих. Во дворе нет никого, так что уйдете спокойно.
— Троих, без Тианары? — недовольно уточнила светловолосая чародейка, что выходила на балкон разбираться.
Краем глаза я успел отметить, что хозяйка, убедившись в отсутствии других самозваных гостей, вышла на площадку.
— А к Тианаре у меня дело. Исключительно на двоих. Но учтите, моя помощь не бескорыстна.
Рыжая и златовласая, заметно ободрившиеся при известии о скором вызволении, сникли.
— Что тебе надо? — спросила рыжая.
При этих словах ожила хозяйка, молча наблюдавшая сверху за нашими переговорами.
— Вы что! — вскричала она, сбегая вниз по ступенькам. — Собираетесь бросить меня тут наедине с этим?..
На полпути Тианара сообразила, что каждый шаг приближает ее не только к помышляющим о предательстве подругам, но и ко мне тоже, и замерла посреди лестницы, яростно сверкая глазами.
Рыжая продолжала с надеждой посматривать на меня. На трудности и страхи подруги ей, похоже, было плевать. Ну что ж...
— Надеюсь, у вас завалялся в погребе сочненький такой кабанчик? — объявил я свое первое пожелание.
— Погреб во дворе, — убитым голосом сообщила златовласка.
Я вздохнул, не скрывая огорчения, и загнул два пальца.
— Ладно. Раз ничего больше нет, то пункты про еду и выпивку сочтем выполненными. Значит, следующим идет ванна. А заодно бинты и целебные снадобья.
На этот раз заговорила блондинка, и тон ее был крайне подозрительным.
— Это еще зачем? Уж не хочешь ли ты сказать, что маг, взломавший охранки архимагистра, не способен исцелить собственное тело?
— А не хочешь ли ты подняться наверх и подержать ящеролюдов хиконт голыми руками? Потом и поговорим за самоисцеление. Кстати, я не заметил, чтобы кто-то спешил наполнять мне ванну. Или скажете, она тоже во дворе?
— Так это кровь? — прошептала златовласка, дрожащим пальцем указывая на бурые пятна, засохшие на зеленой ткани.
— Нет, к ящеролюдам! — разозлился я. — Это теперь в Академии новые мантии ввели, не слышали, что ли? В пятнах и лохмотьями. А ребята под окнами совсем не мечтают принять участие в общем веселье. Они просто погулять вышли.
От этого напоминания рыжая вздрогнула и попятилась в направлении коридора.
— Ты куда? — насторожилась хозяйка.
— Я... Пойду, за водой прослежу, — неуверенным голосом сообщила рыжая.
Хрупкие пальцы в тяжелых кольцах стиснулись кулаками.
— Мы же договорились! — вскричала Тианара. — Вы же меня поддерживали!
— Знаешь что, — сказала рыжая, — вся эта толпа собралась здесь из-за тебя. Половина из них пьяные. И мне совершенно не хочется попадаться им из-за того, что кто-то не желает исполнять собственные обещания!
С этими словами рыжая скрылась за поворотом коридора, за ней спешно устремилась не выносящая вида крови златовласка.
— А вы уверены, что он и впрямь поможет?! — закричала Тианара вслед покинувшим ее подругам, но те ее уже не слушали. Там, куда они ушли, послышался приглушенный шум наливаемой воды. Полный неприязни взгляд хозяйки обернулся на меня. Я встретил его беззаботной улыбкой.
— А ты уверена, что я сейчас не скончаюсь от ран прямо на твоем ковре?
Ответила мне не Тианара, а ее подруга-блондинка.
— Как посвященный целитель, я готова поручиться за это, — высокомерно поморщилась она. — От царапин не умирают.
— И за то, что магические ожоги так просто заживут, тоже поручишься? И аура завтра как новенькая будет? На что будем спорить?
— Магические? — нахмурилась девушка.
Узкая ладошка легла мне на грудь, целительница озадачилась. Решив добавить ей поводов для размышления, я осторожно на несколько мгновений пробудил дар и тотчас же погасил. Надо отдать девушке должное: этого краткого момента ей хватило, чтобы оценить всю плачевность моего состояния. Надменное лицо чародейки вытянулось.
— Ты стоишь на ногах, — задумчиво проговорила она. — И это самое удивительное. Необходимых снадобий у нас и правда нет. Но я постараюсь что-нибудь сделать и без них.
— Погоди! — вновь очнулась из своего оцепенения Тианара. — Ты правда собираешься...
— Собираюсь, — отрезала целительница. — А тебе, моя дорогая, иногда не мешало бы вспомнить, что живые люди отличаются от твоих любимых кукол. Я предупреждала, ничем хорошим твоя затея не кончится. Погляди, на нем места живого нет!
Я думал, что при такой светлой коже, как у Тианары, побледнеть еще сильнее нельзя. Оказалось, можно.
— Лиирна, и ты тоже...
Целительница оказалась непреклонна.
— Я помогу ему, потому что этого требует избранная мной профессия. Твои шутки зашли слишком далеко, и я больше не намерена тебя прикрывать. Выпутывайся как знаешь.
Казалось, спина Тианары стала еще более прямой, а плечи — развернутыми. Только вот ноги подкосились. Так чародейка и уселась на лестницу — прямо где стояла.
— Я выпутаюсь, — заявила она, пряча лицо в ладони. — Выпутаюсь.
Похоже, между этими двумя произошло сейчас нечто весьма и весьма серьезное. Хм, куклы умеют чувствовать? Я решил оставить этот вопрос как несущественный. Сейчас у меня имелись проблемы поважнее.
Что можно ощущать, когда валяешься голым на мягком ковре посреди комнаты, а по твоей груди проводит пальцами красивая, хоть и слегка холодноватая блондинка? С радостью поменяюсь местами с первым же, кто заявит, что завидует мне. Наверное, это звучит странно, но за все семнадцать лет своей жизни я впервые очутился в руках настоящего целителя лишь в доме Угря и счел это знакомство не самым приятным. Теперь я мог с уверенностью заявить: простой лекарь, шьющий по живому кривой толстой иглой, — просто Небесная Мать по сравнению с целителем-магом, действующим без инструментов вообще.
— Ты чего молчишь? — подозрительно осведомилась Лиирна, завершив очередной этап своих трудов. — Так не пойдет. Я же работаю с аурой! Откуда мне знать, вдруг ты уже без сознания и сейчас помрешь! Говори хотя бы чего-нибудь.
— Ладно, — согласился я. Есть у всех лекарей такая черта — крайне трудно противиться их словам, когда являешься пациентом. — И что мне говорить?
— Ну... Расскажи, откуда такой взялся. Тощий, весь в шрамах. Да и притом нелеченых.
Видимость равнодушия мне позволило сохранить лишь то, что я ждал этого вопроса. Крайне рискованно с моей стороны доверяться целителю. Но еще рискованнее очутиться наутро в состоянии, когда тебя не то что отряд боевиков — компания витающих среди звезд теоретиков возьмет голыми руками.
— Из деревни взялся, — ответил я, стараясь держаться непринужденно.
Назвался я опять Палиаром, а далее последовала все та же история про сына чудаковатого помещика, которую я скормил настоящему обладателю имени, с той лишь разницей, что в новом варианте ее герой не бездельничал, а учился до закипания мозга. Лиирна слушала, кивала — и продолжала работать.
— Что за омерзительная штука, эти боевые контуры, — пожаловалась целительница, когда невеликий запас моих "деревенских историй" подошел к концу. — Ранят не только тело, но и нарушают тонкие гармоники. Такое только визуалы могли исправить. Вот ты, Палиар, когда-нибудь жалел, что ты не визуал?
Ну вот, опять началось. Я уже вволю наслушался о том, какими непревзойденными боевиками и теоретиками были мои товарищи по дару, чтоб им перерождения не видать. Пропуская мимо ушей горестные сетования о великих целителях, которых мир утратил с их исчезновением, я принялся наблюдать за действиями Лиирны. В отличие от тактильщика, слухачка не плела нитей. Пальцы девушки слегка подрагивали, словно перебирая струны невидимого инструмента, и на самой границе ее ауры возникала смутная дымка, из которой постепенно прорисовывались контуры готовой плетенки. Всего я различил четыре типа. Первый ложился на кожу тонким серебристым узором, и над окруженным плетенкой участком смутным призраком проступали клочья моей рваной ауры. Присутствие собственной силы я не ощущал, но тем не менее отчетливо мог разглядеть уродливые рубцы, по краям которых виднелись вкрапления тонких бордовых ниточек. Обрывки сомнифицирующего контура? Похоже на то. Кажется, моя аура каким-то образом стабилизировала их, не позволяя распасться, но при этом они так и оставались чужеродными ей. Так вот почему эта дрянь зарастает так долго! Второй тип лечебных плетенок имел вид тончайшего сита, вылавливающего и рассеивающего застрявшие куски. Именно это и ощущалось так, словно мышцы и кости изнутри перемалывают в фарш. Третий и четвертый отличались цветом и узором, но общее их предназначение было похоже: объемные мелкие сетки, оплетающие поврежденные участки. В первом случае это были повреждения тела, во втором — ауры. Но если розоватые линии "телесных" плетенок аккуратно ложились поверх ран, то с серым контуром, защищающим ауру, дела обстояли отнюдь не так гладко. Вместо того чтобы залатать дырки, целительница проштопала серыми нитями все, включая здоровые куски, затратив вдесятеро больше сил, чем требовалось на деле. У слухачей проблемы с восприятием мелких деталей? Очень похоже.
