Синяя трава

А после завтрака двадцать смельчаков под гомон толпы, наконец, тронулись в путь. С ними же отправилась смена людей на охотничьи заимки. Аркадий, глядя на всё это, невыносимо страдал:

— Хоть бы построились как-то.... А где флаг? Где оркестр?

* * *

Илья постепенно вывел игру в солдатики на новый уровень. Если поначалу люди тренировались в метании дротиков, то позже стали учиться фехтованию под чутким руководством Николая Осипова или Гены Водопьянова. Те, правда, и сами никогда не фехтовали, но хотя бы дубинкой пользоваться умели. Однако военные считали, что владения оружием недостаточно. Успех зависит и от слаженных действий подразделения. Поэтому офицеры приняли решение начать обучение строевой ходьбе и перестроениям.

Поначалу гражданские никак не желали приобретать столь полезные навыки. Тем не менее, постепенно дело сдвинулось в желательном направлении. Мужчины, а иногда и некоторые женщины, надевали доспехи и по полчаса в день маневрировали на полигоне под свисток командира. Но это было лишь началом правильной службы. Учения должны быть максимально приближены к реальным боевым действиям. Под реальностью в данном случае понималось совершенное теоретическое представление командования о возможном ходе столкновения с использованием столь примитивного оружия.

Однажды офицеры организовали экспедицию на берег ручья, где и нарубили веток ивняка, стараясь выбирать те, что выглядели относительно прямыми. Теперь двадцать мужчин в полном боевом облачении, выстроившись в две шеренги, терпели от женщин и детей обстрел тупыми дротиками из того самого ивняка. Дамы старались удержать как можно большую плотность обстрела.

Наконец, по очередному свистку, задняя шеренга подалась чуть назад. Так же отступили первые номера передней шеренги. Бойцы второй шеренги быстренько заполнили просветы, сменив, таким образом, половину товарищей из первой. По следующему свистку вторая шеренга полностью заменила первую своими людьми.

Если в статическом положении дротики практически никого не доставали, то во время перестроения сразу раздались охи и даже матерные выражения. Илья, вполне довольный, поблагодарил дам за службу, а мужчинам рекомендовал делать доспехи получше и быстрее шевелиться на манёврах.

Использование катапульт не отрабатывалось ввиду отсутствия последних. Огнемёты же офицеры пока опасались использовать, совершенно не надеясь на должную дисциплину своих бойцов. Кроме того, разработанная вчерне тактика использования керосинки предполагала расчет из двух огнемётчиков с установкой боевого агрегата на тележку. Все тележки, в настоящий момент, были заняты на неотложных работах.

* * *

Четыре московских туриста, Юрий, Юлия, Иван и Люда, и два якута, Айаал и Тускул, были заброшены на самую дальнюю заимку, и жили там уединенной группой уже около десяти дней. Занимались, в основном, строительством шалашей на случай прибытия большого количества охотников, а маленький шалаш на шесть человек утеплили чуть получше.

Стоял ясный вечер, на небе горели звезды. Женщины сделали чай в небольшом котелке на костре. Ну, как чай — трав каких-то заварили, но вроде на вкус было вполне ничего.

— Что-то не было никакого стада за это время, — сказал Юрий.

— Пойдет еще стадо, — ответил Иван.

— А как мы обратно пойдем? — спросила Люда.

— Известно как — пешком, — ответил Иван. — Для тебя вообще все идеально складывается. Ты же хотела в поход сходить — вот как раз и сходила. И уже не раз. А еще сколько раз сходишь! Не жизнь, а сказка.

— Точно, что сказка, — пробурчала Люда в ответ. — Не уверена только, что со счастливым концом.

— А где там Хэнк, все еще не проплыл мимо? — заметила Юлия. — Может, он прошел ночью, и мы не заметили.

— Да уж прям, — не согласился Юрий. — Не могли мы его не заметить. Они бы наверняка тут высадились. Попрощаться последний раз.

— А вдруг проплыли мимо и не заметили нашу базу?

— Не выдумывай!

— А мне кажется, что не поплывут они никуда, — вдруг вставил в разговор Айаал. — Дойдут до нас, наиграются — и все.

— Почему не поедут? У них вроде как все уже на мази было. Без сомнений.

— Да потому что незачем ехать, — сказал Айаал. — Хорошо здесь. Вот только привычных оленей не видно. Но при таких пастбищах обязательно должен кто-то ходить большими стадами. Нужно ждать.

— Как будто все делают только то, что есть зачем делать. Да и тут, на самом деле, есть причина ехать. Торопиться только так действительно незачем. Отложили бы до весны, — ответил Юрий.

— Так может они, в конце концов, и отложили до весны?

— Не может быть. По радио передали, что отплыли.

Не более чем через полчаса к их лагерю причалило пять плотов с командой Хэнка и новой сменой из шести человек. В новой смене прибыли Ольга и Франк, которые хотели побыть со своими семьями еще один лишний день. Два французских негра, Жером и Эмили, которые, конечно, уже успели подружиться с двумя другими французскими неграми, Анри и Жаклин, и тоже выразили желание проводить группу. С ними же отправились Семен, главный специалист по геологическим разведкам, и Антон — победитель в метании из копьеметалки.

Плоты причалили, и команда высадилась на берег. Лагерь принял доставленную попутно соль, ящик для засолки мяса и новейшую технику — воздушного змея. Прибывшие люди разместились на ночь в палатках и достроенных шалашах. Костер продолжал гореть до середины ночи, и возбужденные разговоры вокруг него и в палатках не прекращались.

Этой ночью не выспался никто, а утром, после завтрака, двадцать человек погрузились на пять плотов. Один из них почти полностью занимал камнемет, и управлять этим плотом поручили Йонасу и Кристионасу, хотя, конечно, бесконечные рокировки в дальнейшем никто не отменял. Больше двух человек поместить на этот плот было невозможно, так как к устройству прилагался внушительный набор камней. К тому же требовалось оставить место для манёвра, чтобы агрегат можно было быстро поворачивать в нужную сторону. Бойцы, правда, надеялись больше на огнемёты.

Остальные путешественники распределились на оставшихся плотах по четыре-пять человек. Все облачились в доспехи, только шлемы не стали надевать — слишком уж неудобно. Шлемы, вместе со щитами, сложили так, чтобы до них было удобно дотянуться в любую секунду. Из личного оружия у каждого было копье и копьеметалка с дротиками. На каждом плоту ехал один фотоаппарат с хорошим увеличивающим стеклом или бинокль, и на каждом плоту был назначен за него ответственный, основной задачей которого было вести наблюдение за окрестностями. Переселенцы взяли с собой какое-то количество овощей, фруктов, ягод, меда, соли и мяса. По медицинской части — походная аптечка Кристионаса, личные маленькие аптечки некоторых других участников, некоторые травы, собранные под руководством медиков, о предназначении которых участники имели лишь общие представления и сумбур полученных за последние две недели знаний. Теплые шкуры предстояло добывать и выделывать самим. Даже Хэнк не надеялся, что приплывет в настолько теплое место, что они там будут вообще не нужны. А здесь они были, в общем-то, уже нужны. Ночи стали холодными.

Двенадцать человек стояли на берегу смотрели уплывающим вслед. Шестеро из них через несколько дней доберутся до основного племени, но никто не знал, когда племя получит следующую новость от спутников Хэнка.

* * *

Маневры на ровном хорошо вытоптанном плацу стали смотреться всю лучше и лучше. В планах были более сложные построения типа каре, но за недостатком солдат пока отложены. Идея повоевать в дождь на глинистом берегу тоже не прошла. Офицеры вынуждены были согласиться, что массовая простуда среди поселенцев в самый разгар работ, необходимых для простого выживания, ну, совершенно некстати. Зато провели тренировку на берегу ручья в месте, хорошо заросшем кустами. Строй должен был под обстрелом отступить на ровное место у берега. В роли захватчиков преобладали женщины. Сразу стали выявляться дефекты обмундирования. Сначала подвела обувь. Сделанные не слишком профессиональным образом лапти, при интенсивном топтании в них по хлюпкой грязи скользили и расползались, что приводило к падению и частому спотыканию среди женского состава. Это бы ладно, но промокали ноги, что могло плохо сказаться на здоровье бойцов. Всё вместе привело к нарушению стройных линий обороны, отработанных в чистом поле. Но хуже всего было то, что мужчины тоже падали. Короче, становилось ясно, что до совершенства еще далеко.

Буданов, однако, опять остался доволен и пообещал в следующий раз игры в лесу на склоне горы. Удалось отработать и эвакуацию раненого, так как Осипов вновь пострадал, проткнув стопу обломком ветки. Допущенный травматизм офицер сильно переживал и взял пока уход за немногочисленной скотиной на себя.

* * *

Взяв больничный по инвалидности, Осипов занялся обувью и ранцем. Можно было подыскать и общественно полезную деятельность, например, на кухне или укладке камней в дорожное полотно центрального проспекта, но Буданов нуждался в руководящих указаниях при освоении животноводческих навыков.

— Ладно, говори что делать! — скомандовал Илья, ухватившись за совковую лопату.

— Лопату можешь пока оставить. В принципе, сначала нужно осмотреть стадо. Вдруг какая тварь поранилась или заболела? Не дай бог инфекция — все подохнут.

— Как их осматривать-то? Ловить по одному?

— Плюнь на это дело! Это же я так,... в принципе. Их и без нас медики каждый день щупают. Но это, конечно, пока врачей много, а скотов мало. Бери коромысло и таскай воду в поилку! Потом всех из стайки выгонишь, а дерьмо на тележке вон в ту кучу свалишь.

— А кормить их как? — кивнул офицер на поросят.

— Да пока никак. Свиньям женщины сами помои с кухни таскают сколько нужно. А верблюду вечером бросишь в кормушки по охапке сена. Я ему сделал по одной в стайке и на улице.

* * *

Американцы отправились за лучшей долей на тридцать первый день жизни после переноса. В этот же день ввели в строй третий барак. Больше на центральной базе никто в шалашах не жил. Ещё через три дня закончили баню, в которую затащили два отмытых, но всё равно воняющих керосином топливных бака. Однако канава к бане так сделана и не была, потому что копили керамические детали для канализации. Зато тут же начали делать фундамент под седьмой барак.

Пока баню нельзя было использовать по прямому назначению, туда поставили ящики с грунтом и высадили остатки роскоши с бортовой кухни. Над ящиками подвесили электрические лампы.

— Марьяна, ты вправду надеешься на всходы, — поинтересовалась Мирослава

— Конечно! Горох даже молотый всходит. Гречки сколько-то тоже взойдёт, а по пшену пока ничего сказать не могу. Но нам-то нужны не просто всходы, а семена. Это сложнее. Помещение придётся греть постоянно.

— А рис, думаешь, нет смысла высаживать?

— Ну, на юге Дальнего Востока рис выращивают, но я с ним дела не имела. Можем, конечно, попробовать посадить весной по горсти обоих видов, что у нас есть. — Мирослава помолчала. — Думаю, больше шансов на выращивание риса будет на юге у Хэнка, если, конечно, он вообще выживет. А мы здесь могли бы посадить помидоры, например. Правда, Максим говорит, что не сможет обеспечить хорошим светом приличную теплицу. Так что зимой вот попробуем размножить то, что наскребли на кухне у стюардесс.

* * *

Илья осваивал уход за стадом, косил сено, а в перерывах, в качестве отдыха, копал целину под будущий огород. Дёрн приходилось снимать практически полностью и отправлять в компост. Практически всё время приходилось проводить у тропы, что ведёт к болотцу у моста.

По тропе постоянно шастали женщины с рогозом. Рогоз теперь добывали с двух плотиков, чтобы не мочить ноги, а таскали готовый продукт уже не на себе, а на тележках, что значительно повышало производительность труда при перемещении груза. Трудиться без мужского внимания трудновато, а доставать едкими замечаниями единственного охранника уже надоело, поэтому дамы с удовольствием переключили внимание на офицера. Каждая, проходя мимо, уже успела порекомендовать, как следует правильно косить травку, затем Буданов выслушал, как следует копать огород. Поскольку мужчина был безнадёжно женат, то творческий ресурс советчиц быстро иссяк, но ненадолго.

Как-то раз, сидя на поляне под лучами заходящего солнца, женщины в процессе разговора о вкусной и здоровой пище подняли проблемный вопрос. Суть его заключалась, а не развести ли птицеводство на поселке. Ведь на болоте, которое находилось неподалеку от их жилья, водились дикие утки и гуси.

Активный разговор начала Алла Попова:

— Дело близится к зиме, в прошлом году я на Новый год ездила к брату, он во Франции учится, и мы на праздник кушали запеченного в яблоках гуся. Вкуснятина.

— А что, — встрепенулась Мирослава, — Это мысль. Мы ведь тоже можем отпраздновать Новый год с гусями.

— Да, это несложно, — встряла в разговор Виктория. — К тем, у кого психика послабее, гуси уже скоро прилетят.

— Не говори ерунды. Я имею в виду, что мы можем развести домашних гусей. Помните птиц, которые водятся на нашем болоте? Надо обратиться к Николаю Семеновичу. Как-никак, он охотник, а в своей деревне работал скотником. Должен соображать, — продолжала Мирослава.

Идея быстро получила много сторонников среди женского населения, а на следующий день досталось уже не только Буданову, но и Осипову. Женщины стали причитать, что обнаглевшие утки настолько привыкли к людям, что плавают в трёх метрах от плотов. А на бобровой запруде есть не только утки, но и гуси. И пока женщины в поте лица что-то там полезное делают, мужчины травят всех рыбой, а некоторые обленились настолько, что ковыряют целину под огород или вообще притворно хромают. И вообще нужно наловить птицы пока она не улетела.

Николай почесал голову.

— Ну, надо поймать птиц, заготовить для них корма, построить загон... Я только не уверен, что это имеет смысл делать сейчас, потому что нам этих птиц всю зиму кормить. А разводить этим летом мы уже не успеем. Потому что оно почти закончилось. Я думаю, логичнее будет начать отлов следующей весной. Зимой пусть сами себя кормят. Бить же птицу на прокорм тоже смысла нет, так как мясо воняет рыбой.

Глава 21 (Дни с тридцать шестого по сороковой)

Строительство промежуточной базы на пути к соляному озеру, наконец, завершили. Избушка получилась с дверью, но без окон. Из-за крайне низкого качества кирпичей печная труба вызывала опасения. Рухнув, она могла кого-нибудь покалечить, но пока пришлось мириться с риском. Для вящего комфорта отдыхающих путешественников построили нары и сделали стол из единственной широкой доски, которую получили, расколов бревно. Ножками служили деревянные чурбаки. Ещё несколько чурбачков использовали в качестве табуреток.

Наличие разведывательного воздушного змея позволяло удачно охотиться. Каждый день с утра четверо охотников уходило в степь и к обеду уже притаскивали свинью или небольшого оленя. Свиней, правда, реже, так как они перемещались медленно и в высокой траве были практически незаметны. Мясная диета способствовала хорошему настроению строителей и люди считали, что им здорово повезло с работой. По окончании строительства ещё день отдохнули. В качестве отдыха сходили в последний раз на охоту. На следующий день все ушли домой, прихватив с собой четыре туши добытых накануне животных.