Ты хотел убить меня — я этого тебе не прощу. Я сделаю все, чтобы погубить твою репутацию, чтобы ты потерял доверие Эдерли.
Ты бы, парень, лучше попробовал пырнуть меня ножом, пока я спал, подумал я, скомкав записку и сунув в карман. А так ты всего лишь доказал, что принадлежишь к славной армии героев, умеющих только одно — гадить под дверью.
Еще до полудня я был в Эттбро и отправился в башню Сакре-Мулен. Эдерли опять заявил мне, что я оторвал его от дел.
— Мне начихать на твои дела, — ответил я и показал записку Цельса. Эдерли прочел ее и я понял, что ситуация его совсем не обрадовала.
— Он должен был привезти зелья, — заявил маг. — Да-да, друидские зелья. Он их добыл?
— И да, и нет, — я сел в кресло, забросив ноги на стол. — Зелья он добыл, но толку от них будет немного, уж поверь.
— Это почему еще? — набычился Эдерли.
— Потому что твой холуй не смог добыть записи мэтра Вендо. Старик мертв, записи исчезли. Давай мои деньги, и я пойду.
— Цельс пишет, что вы хотели его убить.
— Его хотели убить все, кто выжил в Монсальвате. Этот малый шарлатан и подонок. Если есть возможность утопить его в ближайшей реке или подсыпать яд в его вино, сделай это побыстрее. Деньги где?
Эдерли что-то проворчал, прошел к книжным полкам, встав ко мне спиной порылся там и вручил мне десять золотых.
— У вас отличная куртка, — сказал он. — Это ведь драконья кожа, да-да, причем превосходно выделанная. Стоит огромных денег.
— Нашел в Монсальвате, в выморочном особняке, — ответил я, пряча деньги в кошель. — Счастливо оставаться!
— Вы так и не нашли Джозефа Джаримафи.
Я остановился на полдороги к выходу.
— Не нашел, — я обернулся, скрестил руки на груди. — Но теперь я знаю, что такое гиблая чума. И что может случиться с вашим миром, если Джозефа не найти.
— Вы забавный. Неллер любит вас, а мне вы кажетесь простаком.
— У нас с вами взаимная антипатия, Эдерли. И я не хочу больше иметь дела с Трибуналом. Надоело.
— Кто вам сказал про Трибунал? — всполошился маг.
— Один хороший человек в Монсальвате. Он сразу понял, что я послан подчищать ваше дерьмо. И несмотря на это помог мне.
— Помог? Чем помог?
— Отговорил убивать Цельса. Еще вопросы?
— Вопросов у меня нет, — маг вроде как взял себя в руки. — Однако странно, что вы узнали все от какого-то старика. Узнали, так узнали. Теперь вы, наверное, хотите узнать о Трибунале больше?
— Представьте себе, совершенно не горю желанием. И вообще не хочу иметь с вами никаких дел.
— Но у меня есть еще задание для вас, эрл Сандер, — запротестовал Эдерли. — Пока вы были в Монсальвате, возникла одна большая сложность. Надо добыть...
Я показал ему вытянутый средний палец, сбежал по лестнице и покинул башню. Уже на улице дважды сработал смартфон:
Трибунал (Священный Трибунал) — тайная организация воинов-монахов, посвятивших свою жизнь служению церкви и культу Вечных. Основана Алджерином Рейвером, графом де Авеле Снежным, после Первой войны Санктура и Тойфельгартена. Сам Трибунал и его деятельность окружены тайной, неизвестно, где находится штаб-квартира сообщества, какова его численность и кто его верховный магистр. Трибунал считает своей основной задачей помощь светским властям государств Десятигорья в контроле над магами и обуздании их силы. С магами Синклита находятся в нейтральных отношениях, враждебны к Ковену, но главным своим врагом считают магов-ренегатов. Сообщество действует различными методами, прибегая как к поиску и сбору информации (например, изучение магического Наследия), так и к силовым действиям.
— Как-то уныло, — прокомментировал я. — Значит, все-таки тайное общество с претензиями и религиозными тараканами в башке. Я угадал.
Второе сообщение было интереснее:
Преследователь, ты должен помнить, что твоя деятельность неминуемо привлекает внимание различных фракций, с которыми тебе придется иметь дело. Трибунал — одна из таких фракций. Помогая фракции, выполняя ее задания, ты приобретаешь репутацию, которая в итоге позволит тебе вступить в эту фракцию. В этом случае ты больше не сможешь соблюдать нейтралитет. Вступление во фракцию имеет свои плюсы и минусы — ты получаешь верных друзей и союзников, готовых оказать тебе помощь, но приобретаешь и недругов в лице тех, кто враждует с твоей фракцией.
Отказываясь работать на ту или иную фракцию, ты вызываешь ее подозрение и недоверие. Любые действия, направленные против интересов фракции, могут привести к тому, что ты будешь записан в ее враги.
По мере того, как ты будешь встречаться с фракциями, ты сможешь выполнять их поручения, или же делать выбор, который может косвенной отразиться на твоей репутации в той или иной фракции.
Добавлено задание "Воин Трибунала".
Стать союзником Трибунала, или отказаться от дальнейшего сотрудничества с ним.
Добавлено задание "Друг свободных магов"
Стать союзником друидов или же отказаться от дальнейшего сотрудничества с ними.
Задание "Чума" выполнено.
Бонус к особому таланту: Образованность +5
Бонус к таланту: Ношение доспехов +5
Тебе присвоен пятый ранг в классе "Младший сын"
Тобой получено Достижение "Встречают по одежке". Ты сумел приобрести очень дорогие доспехи. Теперь при надевании любых доспехов твоя Репутация увеличивается до 50 единиц, а харизма до 30.
— А еще у меня есть десять честно заработанных денариев, — присовокупил я, пряча смартфон за пазуху. — Всего четырнадцать золотых с мелочью, сумма приличная. Вполне достаточно, чтобы хорошо устроиться в гостинице "Белые голубки" на Купеческой улице. Лучшего места я пока не встречал, и было бы здорово сделать "Белых голубков" своим постоянным местом жительства на ближайшее время. И да здравствует отличная еда, вежливый персонал и чистая, приятно пахнущая постель.
Это была правильная программа. И я, отвязав от забора у башни Грига, отправился ее осуществлять.
Глава девятая. Дочка кондитера
Последующие два дня я отдыхал. Отъедался, пил отличное местное вино, отсыпался и старался думать только о хорошем. Новых сообщений не приходило — мои невидимые кураторы, видимо, поняли, что я живой человек, и мне нужно расслабиться. А еще я размышлял над тем, что со мной случилось и как быть дальше. И чем больше я думал, тем отчетливее понимал, как мало я знаю.
Прочитав записки покойного профессора Кузнецова, я, сам того не желая, запустил совершенно невероятную цепь событий, превратился из среднестатистического российского гражданина и студента не самого престижного вуза в младшего сына барона Сторма из Орандура. И еще в Преследователя — Чейзера, как я сам себя назвал на английский манер. Меня нашли загадочные маги из какой-то параллельной реальности, перенесли сюда, в свой мир, чертовски смахивающий на зрелое европейское средневековье, смоделировав для меня квенту, и вот я, Александр Андреевич Мезенцев, вооруженный двумя мечами и в куртке из драконьей кожи, стал частью этой реальности, более того — призван ее спасти от каких-то грядущих катаклизмов. Банальщина, жуткая и заезженная в десятках книжек авторами романов про попаданцев. Наверное, я бы посмеялся над всем этим, но мне почему-то не смешно. Совсем не смешно, особенно если вспомнить, как я чуть не погиб в Адовой Пасти, как меня едва не разорвала обернувшаяся мартихорой ведьма, какой ужас я испытал при приближении Черного в Лектуре, или глядя на страшные лица зачумленных в Монсальвате, на то, как солдат сбросил трупик младенца в костер, наколов его на алебарду. Одно дело читать про все эти вещи в романах фентези, и совсем другое — находиться в мире, где все это происходит на самом деле, прямо на твоих глазах.
Кстати сказать, в мой первый день в Десятигорье я не испытывал ни паники, ни страха, ни чувства потерянности — только какой-то сумасшедший кураж, ощущение отличного и вобщем-то безобидного приключения, некоей игры, участником которой я стал. Вроде как в пейнтбол играешь, мнишь себя крутым мужиком с навороченной пушкой и наперед знаешь, что все кончится хорошо, пули не убивают, и в конце пострелушек тебя ждет дружеское общение с друзьями за шашлыком и пивом. Но потом это ощущение прошло. Чувство игры исчезло. Все это взаправду, все по-настоящему. И смерть в этом мире тоже настоящая. Перезагрузок и воскрешений не будет. Мне нужно быть готовым ко всему, к любому развитию событий, а я совершенно к ним не готов. Я практически ничего не знаю и не умею — те таланты и навыки, что я получил при определении класса пока не особо помогают мне в моих приключениях. Ну, почти не помогают: простолюдины относятся ко мне с почтением, как и подобает относиться к дворянину, и первый встречный готов помочь, как это было с Эплбери и Джи Кеем. Сам же я — и это надо признать, — ничего из себя не представляю. Ну какой из меня, к примеру, фехтовальщик? Любой наемник выпотрошит меня в пару секунд, и даже моя расчудесная куртка из драконьей кожи ему не помешает. Начинающая ведьма изжарит меня как котлету, уж не говоря о какой-нибудь мастерице чернокнижия. Так что учиться надо, брат. Усердно и постоянно. Зубами грызть десятигорскую премудрость, а не рассчитывать на подсказки, которые получаешь через смартфон.
И еще, я в этом мире уже больше трех недель, но к главной своей цели не приблизился ни на шаг. Нет ни единой подсказки, где искать таинственного Джозефа Джаримафи. Зато вокруг меня появились люди, которые используют меня в своих целях — тот же Неллер или Эдерли. Используют искусно, хитро, все время намекая на то, что работая на них, я приближаюсь к своей цели. Или так и должно быть? В принципе, если взять ту, земную жизнь — а разве там было по-другому? Обо мне вспоминали только тогда, когда я был нужен. Это нормально, это жизнь. Кто может похвалиться тем, что у него много настоящих, бескорыстных друзей? То-то. Я таких людей не знаю. Всем друг от друга что-то нужно.
Второй момент: немного обжившись в новой реальности, привыкнув к ней, я начал думать о том, что осталось там, в моем мире. И мысли эти были самые невеселые. Мурлыка, Ленка, отец — они ведь считают, что я...
Нет, лучше не думать, а то совсем хреново на душе станет. Даст Бог, я вернусь и все им объясню. И они меня простят. Надеюсь, что простят. Вот моя главная цель — вернуться домой и заслужить прощение моих любимых. Такова моя программа.
Раньше я не особо задумывался над тем, зачем живу. Да и стоило ли об этом думать? Мои цели и желания были понятны и просты. Добиться любви Элины, получить образование, устроиться на хорошую работу и заработать кучу денег, стать отцом семейства, купить квартиру, машину, съездить за границу — как-то так. Вполне традиционно, хоть и приземленно. Я не хватал звезд с неба и всегда верил, что своего уж наверняка не упущу. То же самое могут о себе сказать девяносто девять и девять десятых моих сверстников. На хрена вообще задумываться о смысле бытия? Да и вообще, толку в этих раздумьях? Может, проще плыть по жизни, как бревно по течению реки, не зная своего предопределения, не ведая, к какому берегу тебя прибьет, и прибьет ли вообще? Довольствоваться тем, что реально достижимо и мечтать о несбыточном? Может быть, поэтому люди так любят ходить к гадалкам и разным экстрасенсам, потому что не знают, зачем живут?
Но это все философия и лирика. Здесь моя цель определена — я ищу Джозефа Джаримафи. Я в этом поиске главное действующее лицо, Преследователь, как меня назвал Гаттскон-Ильин. Хрен знает, как его найти, этого бессмертного товарища из легенд, но по ходу дела разберемся. А еще есть нацистский след, связанный с моим прадедушкой Андреем Кузнецовым. Я уже дважды с ним сталкивался — Черный Призрак в Лектуре и коробка с неизвестным токсином у Цельса. И все это в свою очередь опять связано с Джаримафи. Несомненно есть что-то, что соотносит легенду о Джаримафи с нацистским вторжением семьдесят лет назад, но что именно? Эх, знать бы... А еще ведьмы, друиды, Трибунал, мой названный братец Пьерен Сторм, который спит и видит, как бы меня найти и прикончить, и куча разного левого народа.
Веселуха, блин. И вообще, у меня в этой сумасшедшей чехарде есть только одна главная цель — выжить. Выжить и вернуться домой, в мой мир, к отцу и сестре, которая опять будет пилить меня за немытую после обеда посуду, рабросанные по комнате носки и оставленную на раковине бритву. К Элине, которая понятия не имеет, куда я исчез, и...
Да ладно, хватит уже сопли распускать. Все будет хорошо. Найду я этого засранца Джаримафи. И пусть только чертовы маги не сдержут своего обещания, я им устрою костер из волшебных палочек...
В дверь осторожно постучали, прервав мои мысли. Я подумал, что это хорошенькая прислужница принесла мне завтрак, но ошибся. Пришел сам хозяин.
— Доброе утро, твоя милость, — поприветствовал он меня с подобострастием, которое мне одновременно и льстило и действовало на нервы. — Как спалось доброму господину?
— Хорошо спалось. Ты, никак, за платой пришел? Я ведь два дня назад заплатил за...
— Неделю вперед, сударь мой, я хорошо все помню. Нет, по другой причине беспокою, уж простите. Поговорить с вами хотят.
— Кто? — Я сразу подумал об Эдерли. — Не хочу я ни с кем говорить!
— Сделайте милость, сударь, выслушайте, не откажите. Это знакомец мой хороший и деловой партнер. Беда у него, а помочь некому.
— Я же сказал... — начал я и осекся, потому что следом за хозяином в мой номер вошел на цыпочках низенький полненький стриженный в скобку буржуа в темной шерстяной одежде и с узелком в руке. Начал кланяться от самого порога, будто не меня, а святую икону увидел.
— Вы это... побеседуйте, а я пойду, — выпалил хозяин и шейментом выскользнул за дверь, оставив меня наедине со своим "знакомцем", а тот замер в полупоклоне, не спуская с меня взгляд.
— Ну, чего нужно? — Ненавижу, когда меня разглядывают так пристально. — Зачем пришел?
— Майрон Гроу, — выдавил толстячок, склонившись еще ниже. — Это мое имя, сударь.
— Сандер Сторм, — я кивнул посетителю. — Возьмите стул и садитесь.
— О нет, сударь, я постою! — Толстяк шагнул к столу и поставил на него свой узелок. — Вот, это вам, сударь.
— Что здесь?
— Маленькое подношение... от чистого сердца. Я кондитер, у меня своя лавка на Гусиной улице. Мэтр Абель, хозяин этого заведения, заказывает у меня пироги, пирожные и вино.
— Ага, значит, это вы снабжаете "Белых голубков" отличным вином?
— Я, сударь.
Толстяк развязал узелок, и я увидел завернутый в чистую холстину очень апетитный на вид пирог и две бутылки с вином.
— Это вам, — сказал он и робко улыбнулся.
— Спасибо, конечно, но я не понимаю...
— Я хочу сказать, сударь, что я человек небогатый, но и бедняком меня не назовешь. — Кондитер бережно вынул пирог из холстины, достал маленький ножичек и начал нарезать пирог на аккуратные кусочки. — Вот попробуйте пирог с клубникой, я сам испек. Клубника свеженькая, прямо с грядки и в начинку! А это коричное вино моя гордость. Никто в Эттбро такого не делает, уж поверьте. О чем я говорил?
— Да вы не суетитесь, рассказывайте, с чем пришли.