— Тихо! — шикнул Тилос. — Ничего хорошего. Я не хотел говорить, но... Три дня назад меня полностью отключили от архивов. Интерфейс просто перестал отвечать.
Несколько секунд стояла потрясенная тишина.
— Будь они прокляты... — прошептала наконец Мира. — Будь они прокляты...
— Расслабься, милая, — вздохнул Тилос. — Их можно понять. Я получил уже три формальных предупреждения и не могу сказать, что их аргументы нелогичны. Много, слишком много правды в их словах. Я не раз раздумывал, не тупой ли я упрямец, назло идущий против воли старших и умных. Раздумывал — и приходил к выводу, что, возможно, так и есть. Но сейчас это уже неважно. Ситуация накалилась. Ночью пришло очередное сообщение. Гуланы настроены решительно, да и тарсаки волнуются, хотя Тарона все еще удерживает их от войны. А моей нейтрализации можно ожидать в любой момент. Демиургам даже разыскивать меня не потребуется. Мое нынешнее улучшенное тело — на самом деле ловушка. Психоматрица находится на удаленном носителе, и отключить ее от куклы любой из них может просто усилием мысли. Я лишь надеюсь, что меня за ухо утащат с Текиры не раньше, чем я закончу пару важных дел. Вот почему я так гоню лошадей. — Он помолчал. — Не волнуйся за Элу. Она рискует головой, но не больше прочих. Более того, мне нужно, чтобы она осталась в живых как можно дольше.
— Но к чему ты ее готовишь? Сначала я решила, что ты хочешь сделать из нее полевого агента со специальными функциями. Но потом ты ввел в ее программу... странные элементы. Геология, углубленная астрономия, химия... Не знаю, что осталось у нее в голове после сумбурных пробежек по верхам, но что ее знания не системны — могу сказать с уверенностью. Исследователя из нее не выйдет.
— И не надо. Главное — что она умеет выживать. У нее от природы такая способность. А вот системных знаний ей не нужно. Достаточно знать, что знания есть и что их можно найти.
— Вот зачем ты взял ее сюда...
— Точно. Но хватит об Эле. Поговорим о планах...
— Погоди! — голос Миры опять зазвенел натянутой струной. — Ладно, пусть тебе виднее, что нужно девочке. Пусть ты не хочешь говорить, к чему ее готовишь. Но почему не хочешь использовать меня? Я заведомо лучше ее во всем! Я справлюсь с любым мужиком, вооруженным или нет. Я давно не юная девочка, но все еще могу затащить в постель и очаровать до потери здравомыслия кого угодно. Я знаю массу всякой всячины, и я лучше!..
— Скажем так, — мягко перебил ее Тилос. — У тебя другая задача. Ты должна собирать и хранить знания, она — использовать их в экстремальной обстановке. Пусть даже ты тарсачка по происхождению, из тебя полевой агент — что из соломы стрелы. А у нее есть талант выживания. Хватит с тебя той экскурсии в Граш. Один раз я пошел навстречу твоим просьбам, и то теперь думаю, что зря. Кроме того... хм, кроме того, не существует женщины, которая не усмотрела бы в тебе соперницу. Ревность и зависть сведут на нет большую часть усилий.
— Ты не прав. Я могу...
— Не можешь! — на сей раз голос Тилоса звучал сухо и жестко. — Поверь — ты провалишься. Я не стал бы сломя голову искать запасные варианты, если бы полагал, что с задачей справится кто-то из уже обученных людей...
Дальше Элиза слушать не стала. Она тихо-тихо отступила назад, стараясь не задеть никакого плохо лежащего камешка, и быстро вернулась на свое место. Завернувшись в тонкое одеяло, она долго ворочалась на камнях, обдумывая услышанное. Интересно, кто "они"? Неужели Демиурги? И что за архивы? Но главное — что за задание, с которым не справится Мира? Элиза вспомнила страшную Тарону тогда, во дворце, и вздрогнула. Тарсачка иногда снилась ей в кошмарах. Ее прекрасное лицо обрамляли кишащие змеи, а в желтых кошачьих глазах пламя смерти полыхало не хуже, чем у самой Назины. Да... такая точно не потерпела бы рядом соперницу вроде Миры.
Неужели "они" действительно убьют Тилоса? Так нечестно!
Ей так и не удалось заснуть. Она видела, как Мира вернулась к костру, присела на корточки и застыла. Чуть погодя девушка выбралась из-под одеяла и присела рядом с Мирой. Та лишь коротко взглянула на нее и отвернулась.
— Мира, — осторожно спросила Элиза, — а что такое "нейтрализовать"?
Та чуть заметно вздрогнула.
— Подслушивала? — недовольно спросила она. — Хм... Нейтрализовать означает лишить возможность влиять на ситуацию. Например убить. Или забрать с планеты. С них станется...
— С Демиургов?
— С Демиургов, — печально согласилась Мира. — Иногда так хочется добраться до всемогущих ублюдков и перегрызть им глотку!..
— Подъем! — негромко сказал Тилос, появляясь из-за валунов. — Общий подъем. Время!
После скудного завтрака Тилос сел на камень, скрестив ноги, и прокашлялся.
— Итак, — сказал он, — первая часть нашего путешествия успешно завершена. Теперь ваша задача — благополучно добраться до Кураллаха. Парат, верстах в тридцати отсюда на юг — старый торговый тракт. Дальше дорогу найдете. Легенду не забыли?
— Не забыли, — наклонил голову седоусый Парат. — А ты что? С нами не идешь?
— А у меня другие дела, — глянул на него тот. — Надо кое-куда прогуляться. Смотрите, ребята, поаккуратнее там. Хвост за собой не приведите. Хватит с нас Чаттаги. Мира, никакой самодеятельности. Идешь вместе со всеми. Это приказ. Еще вопросы есть?
Женщина передернула плечами и ничего не ответила.
— Вопросов нет, — подытожил Тилос. — Тогда пакуемся и расходимся.
Элиза торопливо засунула в заплечный мешок свое одеяло, забросила его за спину и подошла к Мире. Та яростно запихивала свое одеяло, но то никак не желало лезть внутрь, топорщась и разворачиваясь. Элиза придержала его, пока Мира затягивала тесемки.
— Спасибо, — сказала та, по-прежнему избегая смотреть на девушку. — Эла, ты... поаккуратнее там. Не лезь башкой под саблю.
— Где — там? — не поняла Элиза. — В Кураллахе?
— Тилос еще не сказал тебе? Ты идешь вместе с ним. Не знаю, куда он тебя потащит, но чувствую, что не отдыхать.
Элиза озадаченно посмотрела на нее.
— Нет, он ничего мне не говорил... — Она задумчиво потеребила себя за ухо. — Интересно, зачем?
— За коровой, — сообщил Тилос, подходя со спины. — Хватит тебе учиться, пора и на мир посмотреть. Разыскать там с десяток кладов, жестоко забить ногами парочку огненных ящериц покрупнее... Мира, не забыла, что нужно сказать Камтону?
— Не забыла. — Женщина повернулась к нему. Она сжала руки, явно чувствуя себя не в своей тарелке. — Тилос...
— Да, подружка? — ободряюще улыбнулся тот. — Что еще?
— Тилос... я... я не знаю, — Мира явно нервничала. — Я чувствую — что-то не так. У меня какое-то странное предчувствие...
— А именно? -Тилос успокаивающе положил ей руки на плечи, заглянул в глаза. — Только расслабься. Все нормально. Предчувствия — они ведь даже не колдовство, так, непонятно что...
— Я не обладаю Силой, — внезапно Миру начала бить крупная дрожь. — Я не обладаю талантом чувствовать опасность, как Эла. Но мне кажется, что я... я... больше тебя не увижу...
Тилос дотронулся пальцами до ее висков. Миру глубоко вздохнула и закрыла глаза. Ее тело расслабилось, плечи опустились.
— Спасибо... — еле слышно сказала она. — Но это не просто... не просто бабские глупости. Я чувствую...
— Все хорошо, — так же тихо сказал Тилос. — Все пройдет так, как нужно. Ты просто накручиваешь себя. Выброси из головы свои глупости. А сейчас вам пора. Да, и понаблюдай за Ленарой с Джабраилом. Кажется, дальний переход сказался на них не лучшим образом.
— Хорошо, — Мира открыла глаза и жадно уставилась на Тилоса, словно пытаясь выпить его до дна глазами. — Я позабочусь. Но ты уж поаккуратнее там, ладно?
— Разумеется, милая, — Тилос ободряюще хлопнул ее по спине. — Я появлюсь в Кураллахе периода через четыре. Или пять, как получится.
Когда маленькая группа путешественников скрылась за скалами, Элиза повернулась к Тилосу, молча глядящему им вслед.
— А Мира тоже владеет Силой? — спросила она.
— Нет. Во всяком случае, не так, как ты. Каждый человек может чувствовать эфир посредством эффектора. Но у большинства уровень сигнала остается за порогом осознанного восприятия, особенно сейчас, когда напряженность поля сильно понизилась и эффекторы деградируют. Однако эффекторы содержат специальные модули, прямо передающие информацию в виде эмоций и ощущений... вот как у тебя, например. — Он хмыкнул. — Но Мира просто боится за меня, вот и выдумывает невесть что.
— А если она чувствует правильно?
— И что с того? — Тилос повернулся к Элизе. — Эла, я делаю лишь то, что необходимо. Я не собираюсь отказываться от своих планов только потому, что несколько невообразимо старых маразматиков имеют свои виды на будущее местного социума. Я просто уважать себя перестану. И хватит о них. Пошли. Нам еще долго топать на своих двоих. Лучше по холодку добраться до джунглей. Там хотя и сыро, но зато не так жарко.
— А куда мы идем? — полюбопытствовала девушка, закидывая мешок за спину. — В Граш?
— Нет, любопытная ты наша, — усмехнулся Тилос. — Мы идем в гости к тарсакам. Эх, давно я не заглядывал к Тароне на пироги...
Золотой Змей вытащил идольца из-за пазухи и осторожно поставил его на ствол поваленного дерева. Он испытывал к нему страх и почтение, пожалуй, большие, чем товарищи. Одно дело — приносить жертвы идолам через жрецов, которые даже близко не подпускают воинов к священным статуям. И совсем другое — самому кормить пусть и маленькое, но все равно изображение самого Тинурила. Вот и сейчас бог источников смотрел на него выпуклыми рубиновыми глазами, в которых зло отражались капли пробившегося сквозь листву вечернего солнца.
Вслед за идольцом Змей вытащил мешочек священной пищи. Он аккуратно нажал богу на темечко, и тот выплюнул старую пустую пищу в слой прелой листвы. Змей аккуратно, боясь ненароком уронить, вставил ему в рот крохотный шарик. Бог довольно щелкнул, из рассерженно-рубиновых его глаза превратились в умиротворенно-синие. Шпион облегченно вздохнул и спрятал мешочек с пищей — бог принял жертву. Еды для Тинурила оставалось еще на дважды по семь раз.
— О великий Тинурил! — пробормотал он, встав на колени и склонившись в почтительном поклоне. — Прошу тебя о великой милости! Позволь услышать моего повелителя!
Бог несколько раз вздохнул, потом музыкально пискнул.
— Кто там? — наконец сказал он недовольным голосом Суддара ах-Хотана. — Имя!
— Золотой Змей припадает к ногам повелителя! — торопливо произнес шпион. — У меня хорошее известие. Могу ли я...
— Можешь! — рявкнул бог. — Только побыстрее, я занят. Что случилось?
— Мы нашли двоих из бежавших. Один из них — лазутчик, про которого ты нам говорил. Он с одним сопровождающим пробирается в сторону Пустынного тракта. Должны ли мы убить его?
— Идиот! — проскрипел бог. — Я хоть раз приказывал тебе убить его? Когда ты, наконец, оставишь свои душегубские замашки? Следить. Только следить, осторожно и аккуратно. Не приведи Курат, он вас заметит! Седой Ворон уже умер из-за своей глупости. Хочешь последовать за ним? Все?
— Да мой повелитель, — смиренно поклонился богу Золотой Змей. Говорили, что бог не умеет видеть, но лишняя осторожность не помешает. — Мы продолжим тайно следить. Как часто сообщать новости, момбацу сан?
— Раз в два дня, — подумав, сказал бог. — Ты сейчас где?
— Неподалеку от гор, рядом с местом, известным как Оленье нагорье, момбацу сан.
— Хорошо. И поаккуратнее там... Отбой.
— Долгих лет жизни момбацу сану! — еще раз поклонился Змей. Он осторожно сжал уши бога и, завернув в тряпочку, сунул обратно за пазуху. Потом обернулся и поманил пальцем Быструю Крысу, почтительно ожидающего неподалеку.
— Отправишь сообщение шабаю, — холодно сказал он. — Скажи ему, что оцепление вокруг болот можно снимать. Наш помойный шакал велел следить за ублюдком. Но готовьтесь убить его в любой момент, если шабай отдаст приказ.
— Да, сан Змей, — кивнул Крыса. — Голубь уже готов. И мы — тоже готовы.
Тяжелая дверь скрипнула, открываясь. В могильной сырости узкой арки пахнуло теплом, жареным мясом и крепким пивом. Братия ужинала. Дзергаш Полевка протиснулся в узкий проход, ободрав запястье о выступающий камень, тихо выругался.
— Сюда, господин! — провожатый дернул его за рукав. — В правый коридор.
На стенах тускло горели масляные лампы. Промозглая влага в воздухе почти не чувствовалась, но каменная громада монастыря над головой давила на плечи, заставляя ежиться и плотнее кутаться в плащ. Шаги глохли в неподвижном спертом воздухе.
Спустя три крутых поворота провожатый осторожно постучал в обитую железом дверь, с поклоном указал на нее князю и неслышно растворился в мерцающих тенях. Князь, набычившись, откинул капюшон, толкнул дверь и прошел в просторную келью. Здесь лампа на стене горела куда ярче, чем в коридоре, а вдобавок к тому на столе в серебряном подсвечнике весело помигивали три толстых спиральных свечи.
— Входи, сын мой, — голос настоятеля поражал своей густотой. В праздничные дни на площади он запросто перекрывал гул возбужденной толпы, а здесь, в тесном замкнутом пространстве, от него слегка закладывало уши. — Входи и садись. Я давно ждал тебя здесь, ибо осведомлен, что ты есмь верный сын церкви. В кувшине — вино. Надеюсь, не обидишься на немощного старика за то, что он позволяет гостю самостоятельно наливать себе?
— Спасибо, брат Прашт, — Дзергаш тщательно затворил за собой дверь и, подумав, задвинул тяжелый чугунный засов. — Я ценю твое гостеприимство, наставник, и более того ценю твое расположение ко мне. Я помню, как еще ребенком...
— Спасибо тебе, сын мой, — поднятая ладонь настоятеля прервала князя. — Но и я помню, что еще ребенком ты не любил пустых речей. Я стар, а сейчас поздний вечер. Давай сразу о делах. Итак, что ты хочешь? Опять заем? Но казна Храма оскудела...
— Нет, брат Прашт, — досадливо поморщился князь. Он не любил, когда его перебивали. — О займах поговорим потом. Сейчас дело в другом...
Он замялся, не зная, как подступить к делу. Настоятель молча смотрел на него, посапывая носом. Когда тишина затянулась, он откашлялся:
— Я могу подсказать тебе, с чего начать, сестрин сын. Итак, южные племена множатся и угрожают...
— Да, и угрожают всем нам! — с горячностью подхватил Дзергаш. — Недавно ко мне прибыл гонец от Каралета. Он принес настораживающие сведения. Южные разбойники шныряют у самых границ Тапара, грабят и без того редкие караваны. Из Граша пробираются лазутчики, вынюхивают, высматривают. Некоторые под пыткой признали, что языческие вожди собираются воевать Север, и уже не когда-нибудь потом, а вот-вот, завтра или через пару осьмиц! Мы все в страшной опасности!
— Да, мы в опасности, — медленно качнул головой настоятель. — Я знаю о ней уже давно. Братья из Куара и Тапара предупредили меня. Что предлагаешь?
— Мы не можем отсиживаться! — грохнул кулаком по столу князь. — Мы должны пойти войной раньше, чем они соберут свои силы! Тогда мы разгромим язычников, а свет истинной веры засияет над Югом так же ярко, как и над Севером!
