Гарри послушно кивнул. Их планы впервые совпали. И Дамблдор ушел, впустив внутрь Рона и Гермиону.
— Гарри! Боже, как мы за тебя волновались! — завопила Гермиона, кидаясь к нему.
Рон хмуро топтался рядом. Похоже, не мог простить друга за отнятую славу. Наконец выпалил на одном дыхании:
— Как ты мог оставить нас там?! Ты... Ты мне больще не друг, ясно! — Уизли выбежал из больничного крыла, не замедлившись перед дверью и распахнув створки плечом.
Гарри вздрогнул от последовавшего хлопка. Правильно, должно же быть в этой жизни хоть что-то хорошее. Но приятные новости на этом не закончились: пока Грейнджер выскочила в коридор, командным криком пытаясь вернуть однокурскника и заставить извиниться, в голове зазвучал знакомый голос.
"О! Да у нас праздник! Ты, кстати, как?"
Все намерения вытрясти из предателя душу испарились словно пары Эфирного зелья. По лицу от уха до уха расплылась счастливая улыбка. Живой, живой, зараза.
"Жить буду. Но тебе придется кое-что объяснить".
"Вот и славно. Что с камнем?"
"Твое настоящее имя?" — ехидно поинтересовался Гарри.
Тихий смешок и длинное церемониальное приветствие, включающее в себя около шести-семи титулов и двух десятков имен.
"Хватит врать! Как ты мог оставить меня одного с этим маньяком?! Мне пришлось убить человека!"
"Человека? Сомневаюсь. Квиррелл к тому времени уже не смог бы выжить даже с помощью философского камня. Не знаю когда, но в него вселился Волдеморт. Это его голос мы слышали. Вот для чего Квиррелл пил кровь единорогов: чтобы поддержать жизнь повелителя, — Крис немного помолчал. Затем заговорил снова, но что-то в его голосе неуловимо изменилось, теперь он мягко лился, обволакивал сознание прозрачно-золотистым медом. — Ты поступил правильно, не о чем волноваться. Не убей ты Квиррелла — он убил бы тебя. А если бы ты промедлил хоть немного, не смог решиться, пришлось бы драться уже не с Квирреллом, а с Волдемортом. Мне уже приходилось встречаться с ним. Его не просто так называют сильнейшим черным и ментальным магом в мире, с этим сложно спорить. Это не Снейп, которому я еще могу как-то сопротивляться, это нечто совершенно иное. Увидь он меня, и шансов бы не осталось: он бы окончательно взял Квиррелла под свой контроль и расправился с нами одним заклинанием. Все, что я мог — дать тебе возможность ударить первым, то краткое время, пока Квиррелл отходил от заклинания. Дрался ты с ним, а не с Темным Лордом, против которого у нас двоих не было ни единого шанса".
Не думать. Слушать. Верить. И Гарри верил. Слепо, иррационально верил каждому слову. Почти физически ощущая льющийся отовсюду приятный вкрадчивый голос, растворенный в потоках теплого солнечно-золотого сияния, даже и не помышлял о том, чтобы сбросить наваждение. Обволакивающие разум потоки плавили волю, растворяли мысли, окутывали теплыми облаками. Слушать. Верить. Не думать. Верить всему, что скажет Крис.
"Гарри, скажи мне, где камень", — слова рассыпались блестящими бусинами на темном шелке, неведомая магия нанизывала их на тонкие нити, плела сложные узоры.
"Камень у меня. Я его достал", — послушно ответил мальчик, не до конца осознавая собственных слов.
И чужая магия отступила куда-то в глубину, а сквозь застившую разум пелену пробился встревоженный голос Гермионы:
— Гарри? С тобой все в порядке? — девочка осторожно коснулась его плеча.
— Что? — Гарри встрепенулся. — Да, все нормально. Просто задумался.
Грейнджер закусила губу.
— Ох, да не забивай ты себе голову. Он просто немного разозлен, что все прошло без его участия. Не волнуйся, на самом деле Рон вовсе не ненавидит тебя, дай ему немного времени, и он вернется.
— Я все понимаю. Он ведь все-таки пришел ко мне. Убедился, что я в порядке, и только тогда сбежал.
— Рада, что ты все понимаешь. А...
— Хочешь знать, что произошло?
Гарри рассказал ей ту же историю, что ранее выслушал Дамблдор, и попросил не обсуждать ее ни с кем, кроме Рона. Конечно, только если рыжик заговорит о случившемся первым, сам ее спросит. Затем он сослался на внезапное желание поспать и попрощался с Грейнджер.
Минутой позже мальчик рассеянно поглаживал довольно урчащего Кошмара. Как странно, он ведь не собирался так сразу говорить Крису о камне. Нет, конечно, он бы сказал, но немного позже и не за просто так. Так почему же?.. Что произошло?.. Но не верить другу было невозможно, Крис ведь был целиком и полностью прав. А вдумываться в его слова не хотелось. Да и не получалось, как Гарри ни старался. Он поступил правильно, абсолютно правильно. И тогда, когда убил профессора, и тогда, когда сказал Крису о камне. Да, совершенно правильно...
Когда пришел Хагрид, Гарри притворился спящим. Он не имел ничего против лесничего, всего лишь хотел немного полежать в тишине. Судя по рыданиям, которые великан безуспешно пытался сдержать, его непременно пришлось бы успокаивать. А этим Гарри уж точно не желал заниматься. Так что глаза он открыл, только когда шаги Хагрида затихли за дверью. В ногах лежала книга в кожаном переплете с обитыми железом уголками.
— Сасибо, Хагрид, — тихо прошептал мальчик, листая страницы фотоальбома.
Как жаль, что Крис не знал его родителей...
* * *
Гарри пришел на банкет, когда зал уже был полон. Большой зал был оформлен в серебряно-зеленой гамме, значит, соревнование между факультетами в седьмой раз подряд выиграл Слизерин. На стене за преподавательским столом висело огромное знамя змеиного факультета. Стоило ему появиться на пороге, как в зале на мгновение наступила полная тишина, а затем все одновременно заговорили. Гарри, не поднимая головы, быстро подошел к своему столу и сел между Роном и Гермионой. Уизли демонстративно отодвинулся и притворился, что даже не смотрит в его сторону. Гарри это совершенно не расстроило. Он сделал вид, что не замечает направленных на него взглядов, несмотря на то, что многие даже встали со своих мест, чтобы получше его видеть. К счастью, буквально через несколько секунд в зале появился Дамблдор. Все расселись по местам, и разговоры стихли. То ли присутствие уважаемого директора заставило учеников вспомнить о приличиях, то ли требования голодного желудка оказались сильнее любопытства.
— Итак, еще один год позади! — радостно воскликнул директор. — Но перед тем как мы начнем наш фантастический пир, мы должны определить, кто выиграл соревнование между факультетами. Начнем с конца. Четвертое место занял факультет Пуффендуй, у них триста пятьдесят два очка. Третье — Гриффиндор, набравший четыреста двенадцать очков. На втором месте Когтевран — четыреста двадцать шесть очков. А на первом Слизерин — четыреста семьдесят два очка.
Стол, за которым сидели слизеринцы, взорвался громкими криками и аплодисментами. Малфой победно стучал по столу золотым кубком. Гарри поморщился. Аристократ, высшее общество называется. Да его безалаберный, ветреный Крис в дурслевском чулане и то лучше воспитал.
— Да, да, вы прекрасно потрудились, — произнес Дамблдор, обращаясь к сидевшим за столом Слизерина. — Однако мы не учли последних событий...
Зал затих. Улыбка Малфоя поблекла.
— Мистер Гарри Поттер, — объявил Дамблдор, — за железную выдержку и фантастическую храбрость я присуждаю факультету Гриффиндор сто очков.
Творилось что-то невообразимое — за одну минуту факультет заработал сто очков. Крики гриффиндорцев, наверное, долетали до заколдованного потолка. Казалось, звезды на потолке задрожали. Гарри даже пожалел, что они одержали победу. Пусть бы лучше Малфою орали в уши, таскали и обнимали все, кто мог дотянуться. Но пятьсот двенадцать всяко больше чем четыреста семьдесят два, и Гриффиндор праздновал полную и окончательную победу. Гарри вымученно скривил губы, обвел ликующий зал кислым взглядом и принялся играть на публику, как от него и ожидалось. Поздравлял соседей, хлопал по плечам и спинам, вскидывал руку в победном жесте и улыбался, улыбался, улыбался, пока не заболели щеки. Крис не то помогал, не то лазил по чужим карманам, мальчик так и не разобрался. За весь год друг никого не ограбил, никому не причинил вреда, вопреки опасениям Гарри. Похоже, сейчас он всего лишь развлекался, а содержимое чужих карманов наугад меняло владельцев.
Дамблдор хлопнул в ладоши, и свисавшее со стены зелено-серебряное знамя стало ало-золотым, вместо огромной змеи появился гигантский лев Гриффиндора. Снейп протянул руку профессору МакГонагалл и начал трясти ее с вымученной улыбкой. Гарри на мгновение встретился с ним взглядом и сразу почувствовал, что отношение к нему Снейпа ни на йоту не изменилось. Тогда мальчик послал профессору самую счастливую и безмятежную из своих улыбок.
* * *
Следующим утром, незадолго до рассвета, Крис разбудил его и настоял на проверке философского камня. Как нужно проверять философские камни, Гарри понятия не имел, но отчаянно надеялся, что ему не придется потом объяснять Дамблдору, откуда в Хогвартсе взялись сделанные из чистого золота стены и полы. При этом будет несколько сложновато делать честные глаза и сохранять на лице искреннее беспокойство о дальнейшей судьбе любимой школы. Крис наложил скрывающие и защитные чары на полог, поднес палочку к лежащему на одеяле блестящему красному камню.
"Смотри, для выявления истинной сути есть несколько заклинаний разного уровня. Video veritem[1]!" — из кончика палочки вырвалась тусклая вспышка и разбилась о камень.
"Получилось?" — Гарри умирал от любопытства. Что же им все-таки досталось?
"Пока нет. Видимо, Дамблдор зачем-то заколдовал его. Сейчас усилю. Acriter video veritem[2]!"
Тот же результат. Крис задумался, быстро зашептал какие-то отрывочные фразы на латыни, вспоминая формулу помощнее. Поднял палочку еще раз.
"Verum in caeco est, video veritem[3]!"
На сей раз философский камень поглотил вспышку, но и только. Гарри осторожно коснулся гладких граней, ощутив стремительно тающее тепло. Друг задумчиво вертел палочку между пальцами.
"Попробуй еще. Почти получилось".
"Не выйдет. Я Дамблдора не перекрою, силы не те".
"Тогда давай я попытаюсь. Ты говорил, что я сильнее", — Гарри воодушевленно потянулся к подушке, под которой хранил артефакт.
"Толку с тебя, маленький еще, — заворчал наставник. — А вообще... Попробуем слить магию воедино. Может, что-нибудь получится".
Гарри сильно усомнился в словах друга. Объединить магические силы нескольких человек невероятно сложно, нужны месяцы подготовки, а эффект оказывается достигнут далеко не всегда. Но ведь они с Крисом и так практически едины, может, действительно...
"Что говорить?"
"Переложи последнюю формулу. На счет три. Раз... Два... Три!"
— Verum in caeco est, videmus veritem! — еле слышно прошептал Гарри, еще не умеющий применять невербальные чары, слыша ментальный голос друга, одновременно произносящего те же слова.
Тусклое свечение медленно покраснело и растаяло. Философский камень раскололся надвое со звуком разбивающегося стекла. У мальчика от шока дыхание перехватило, и без того растрепанные волосы встали дыбом. Ценный приз оказался всего лишь зачарованной стекляшкой, правда, на совесть зачарованной лично Дамблдором. Что ж, зато он испытал ощущение пронзающей тело силы, оказавшееся неожиданно острым и приятным. Дышалось на удивление легко, будто морозной зимней ночью, в спальне внезапно запахло озоном. Кожу покалывало, зрение и слух обрели невероятную четкость и остроту.
Крис отреагировал не настолько эмоционально, как ожидал Гарри, словно предусмотрел что-то подобное.
"Либо старик прибрал камешек к рукам, либо вся история с самого начала была не более чем красивой сказкой, и никакого философского камня в школе никогда не было. Ладно, вполне ожидаемо. Ничего, если что, я знаю, где можно разжиться деньгами, так что под забором мы с тобой не помрем".
Гарри кинул осколки в Клеть, чтобы кто случайно на них не наткнулся, и снова накрылся одеялом. Спать уже не хотелось, накануне отоспался на всю неделю вперед.
"Крис, расскажи что-нибудь, а?"
"Ох, Мерлин и Моргана, как же ты меня достал. До сих пор сказок требует".
"Сказку я не хочу. Расскажи историю, ты же много знаешь".
"Ладно, слушай, — секундная пауза. — Тебе, наивному, голову задурили, навешали на уши лапши, что ты тут один такой, хм, "избранный". А между прочим Аваду Лорда пережил еще один человек".
"Ты серьезно?! Врешь ведь опять!"
Гарри очень хотелось поверить, что есть еще кто-то, похожий на него, что он не единственный магический феномен. Он испытывал ощущения сходные с теми, что возникают у потерпевшего кораблекрушение, когда он после долгих лет вынужденного одиночества вдруг встречает на необитаемом острове человека. Еще ничего не зная ни имени того мага, ни обстоятельств, при которых он спасся, Гарри был уверен, что незнакомый чародей непременно должен ему понравиться. В мире появился человек, чье имя было неизвестно мальчику, разделивший с ним одну из самых сокровенных тайн магического мира: бессмертие или, по меньшей мере, некое его подобие.
"На этот раз не вру. Это случилось, дай-ка подумать... Около двадцати лет назад. Была небольшая такая стычка между Пожирателями, аврорами, министерскими работниками, членами Визенгамота и Палаты Лордов. Ну и те, кто случайно затесался. Я тоже поучаствовал немного. Дрался рядом с одним человеком, очень и очень опытным боевым магом. Так пока я носился туда-сюда, вижу краем глаза, толпа внезапно расступается, и выныривает Темный Лорд собственной персоной. Ну, думаю, пора сваливать. А этот, между прочим, представитель очень и очень древнего рода, Малфои и рядом не валялись, стоит к Волдеморту в пол-оборота и отбивается от парочки Пожирателей.
И Лорд кидает в него Аваду. Я только и успеваю, что заорать, а толку-то что? Все равно уже не успеет в сторону уйти, параллельно плетя Murus Ignis и Paries Glacies[4]. Так он только мельком в сторону Волдеморта глянул и — не поверишь! — выставил перед собой открытую ладонь! Все, думаю, каюк, ан нет же! Зеленое облако Авады в клочья разлетается от соприкосновения с голой кожей, а этот, и глазом не моргнув, довершает плетения и ныряет в толпу. Но в общей мясорубке видели это только я да Темный Лорд. Ошалели от такого зрелища, по-моему, одинаково. Обоих в тот момент можно было брать голыми руками".
"Ух ты! А как звали того мага? — полюбопытствовал Гарри. — И как он такое объяснил?"
"Как звали — не суть важно. Вряд ли ты с ним пересечешься, — усмехнулся друг. — А потом он с невозмутимым выражением лица убеждал меня сходить в Мунго и проверить глаза, а то галлюцинации могут вернуться в обостренной форме", — недовольное ворчание. Похоже, ему редко приходилось слышать такое в свой адрес.
Вот так взять и отразить Аваду голой рукой... Невероятно. Никакая магия на это не способна. Еще один повод любить Криса — тот никогда не ограничивал его, Гарри, в знаниях и всегда отвечал на поставленные вопросы. Любую тему он мог объяснить настолько просто и понятно, с приведеним красочных примеров и проведением остроумных параллелей, что его подопечный уже сейчас знал и умел правильно применять многие законы и нюансы магического искусства, доступные далеко не всем чистокровным. Запретных тем для Криса не существовало, кроме тех, конечно, что касались его личности или прошлой жизни.
