— Что лишь еще раз со всей очевидностью доказывает, что Предтеч не волнует само будущее человека как разумного вида. Они просто готовят его к какой-то своей цели, — мрачно произнес Пол.
— Именно этот вывод независимо друг от друга сделали и мои, и вороновские подчиненные на основании предварительного анализа имеющейся у нас информации, — глухо ответил Ярослав.
В этот момент взгляды двух Посвященных высшего уровня встретились — и оба увидели в глазах друг друга безмерную усталость и печаль человека, чей мир, несмотря на все его отчаянное сопротивление, грозит полететь в тартарары. Но пока еще было в этих взглядах и другое — холодная бесстрастная решимость воинов, готовность до конца сражаться за свои идеалы.
24. Москва, Лужники — Комсомольский проспект.
Мичман уже давно не обращал внимания на любезные пожелания провалиться к чёртовой бабушке или сходить по известному адресу, который частенько пишут на заборах. Водители — народ эмоциональный, особенно когда перебегаешь дорогу перед капотом их машины. В такие моменты в нём просыпался мальчишка-хулиган, и хотелось немного проучить этих серьёзных дяденек, прочно — не выковыряешь — усевшихся за баранки своих четырёхколёсных монстров. Человек, по мнению трейсера, рождён быть свободным, а вместо этого заточает себя в тюрьмы квартир, офисов, машин... Но это еще ничего — в конце концов и в четырех стенах можно быть свободным. Гораздо хуже, когда человек становится пленником самого себя.
Подразнив водителей на Хамовническом, Мичман легко, будто не заметив, перемахнул через ограждение и побежал к Лужникам. Теперь у него было несколько минут, чтобы поразмыслить над ситуацией. Глупой её бы не назвал только тот, кто не знал Берсеркера. Да, мужик — отменный программер. Да — победитель геймерской олимпиады. Да — добился в жизни кой-какого положения. Машину завёл, дорогие пиджаки. Престижная работа, и всё такое. Семью же кормить надо. Но Володька, тот самый Володька, которого он давно знал, никогда не рвался доказывать, что он лучший. Тем более друзьям. Друзья и так были в курсе. "Тогда зачем огород городить? Что он хочет этим сказать?" Где-то параллельно мелькнула ещё одна мысль: "Глип-то пропал. Вот кто мог бы дать дельный совет"... За этими размышлениями Харитон промчался до входа в Лужники. Здесь он перелетел через закрытые турникеты, лихо перемахнул через заборчик, ограждающий газон и помчался между деревьев. Сейчас будет не до размышлений, нужно верно выдержать азимут до метромоста, иначе придётся чесать по набережной лишние пару сотен метров. А это потерянное время.
"Воображаю, что будет, если Берсеркер проиграет".
Лично ему было ни холодно, ни жарко от того, выиграет он этот забег или проиграет. Воскресенье, солнышко светит, воздух не так загажен, как в будние дни, лишняя тренировка никогда не помешает — отчего бы не пробежаться по городу? Потому, наверно, ему сейчас так легко. Свобода передвижения? Нет, трейсер понимает под словом "свобода" нечто большее. Хотя бы свободу от загородок, которые существуют больше в головах, чем на улицах... "Неправ Володька. Сто и один раз неправ. Мы не стремимся снова забраться на пальму. Мы... не хотим жить в клетках".
И, невольно улыбнувшись этой мысли, Харитон без особых видимых усилий "взял" ещё одну высоту — сетчатый забор какой-то небольшой стройки, судя по разрытой канаве — ремонта то ли теплотрассы, то ли магистрали водоснабжения. Набежав по диагонали на кучу земли, он толкнулся от лежавшего на ее верху деревянного щита и прыгнул на ту сторону канавы. Приземление вышло жестким и его пришлось погасить в кувырке. "Наверняка куртку испачкал", — мимолетом подумал Мичман, но мысль сразу же улетела — в конце концов, некоторые загрязнения на одежде трейсеров были неизбежной платой за право и возможность двигаться так, как им хотелось — по прямой.
"Интересно, а смог бы Штирлиц уйти от "хвоста", если бы в Берлине сорок пятого кругом понатыкали светофоров?.. И было бы столько же машин...".
Нервы, нервы... Каждый километр по этой чёртовой трассе стоил Жирнову не меньшего метража тех самых клеток, которые, если верить расхожей медицинской легенде, не восстанавливаются. Раньше он как-то не задумывался над тем, сколько в Москве водителей, коим правила не писаны. Инструктора "Мастер-Пилота" упоминали, конечно, о грубой реальности уличного движения, но старались акцентировать внимание на способах избежать аварийных ситуаций. В конце концов, их курс и не был рассчитан на обучение стрит-рейсингу в смеси с ралли. А Берсеркер сейчас занимался именно этим.
Так, подъезжаем к мосту, значит пора перестраиваться в правый ряд и готовиться к повороту. Там можно будет немного расслабиться. Мост — не кружево переулков в историческом центре. Владимир усмехнулся. Покосился на зеркало заднего обзора. В хвост ему пристроился крутой джип, а справа так и норовил подрезать микроавтобус с логотипом мебельной фирмы. "Фиг вам!" Жирнов поднажал на газ... и тут же, выдав пару сакраментальных словечек, вынужден был резко затормозить.
Авария, будь она неладна. Почти у самого въезда на мост! Как теперь это объехать, блин? Назад, потом на набережную и по ней до другого моста, а там на Косыгина с другой стороны и развернуться уже на развязке прямо перед домом 20?.. Чёрт, поздно: сзади, почти касаясь бампером, его подпёр тот самый навороченный джип. Этот "танк" только на танке и объедешь. Настоящем, боевом.
Чёрт, трижды чёрт...
"Какие светофоры, какие пробки? — Владимир с кривой усмешкой вспомнил свои давешние рассуждения. — Гладко было на бумаге".
Ситуация была из тех, что случаются сплошь и рядом уже добрых лет двадцать, если не все тридцать. Две маршрутки не поделили полосу, и теперь, перегородив проезд своими желтыми "тушками", создали внушительную пробку. И какой юморист соизволил обозвать эти чудеса машиностроения микроавтобусами?.. Водители маршруток выясняли отношения, пассажиры тоскливо поглядывали в окна, предвкушая пешую прогулку через мост, владельцы попавших в пробку авто тихо матерились — сзади их поджали вновь прибывшие, теперь ни туда, ни сюда. Некое оживление внесла патрульная машина ГИБДД. Опытные в таких делах милиционеры, плюнув на всё, включили мигалку с сиреной и подъехали к месту происшествия по встречной полосе. С их прибытием перепалка водителей маршруток вспыхнула с новой силой.
Оценив обстановку, Владимир понял: ещё немного, и пробка образуется уже на встречной полосе, перекрыв последнюю возможность проскочить мост без получасовой задержки.
"Я трейсер или не трейсер?"
Он опять нажал кнопку аудиосистемы — и о чудо, словно сама Судьба подала ему знак — из динамиков раздалось нечто, полностью соответствующей моменту. Вывернув звук на максимум и ткнув на кнопку записи (хороший мотив, потом можно будет перегнать на комп), Владимир в этот миг словно стал воплощением сути своего прозвища. "Субару" буквально прыгнула вперед. Милиция отреагировать не успела. Нарушитель самым наглым образом вильнул из левого ряда на встречную и проскочил у них под самым носом. Впритирку к их "Форду". Первым посылом этих "корсаров автодорог" было немедленно рвануть вслед и наказать нахала. А впрочем... Никто ведь не пострадал, кроме их ментовского самолюбия? Никто. Если бы номер нарушителя значился в базе данных по последним угонам или иным преступлениям, компьютер уже выдал бы сигнал тревоги. А так — чего напрягаться и пускать пар из ушей? Найдут лихача позже, и с огромным удовольствием выпишут офигенный штраф. А то и права заберут.
О возможном штрафе и отборе документов Владимир в этот миг не думал. Его нынешний заработок позволял отнести дорожные издержки и традиционную мзду милиции к мелким карманным расходам. К чёрту олимпийский принцип. "Главное не победа, а участие", — эту нелепость наверняка придумал проигравший. В утешение таким же, как он, неудачникам. Главное — победа. Иначе зачем всё это? Зачем прогресс, компьютеры, автомобили?
"В самом деле — зачем?"
Эта мысль... Будто мокрой тряпкой по лицу. Владимир встряхнулся. Вредная мысль, оставив неприятный след, снова уступила место желанию непременно и обязательно победить. Ничем рациональным, кстати, не объяснимому желанию. Да и динамики ревели, поддерживая его настрой:
Я — король дороги!
Я — король от Бога!
В ад или рай,
Сама выбирай.
Жить как все мне скучно,
Мне и смерть игрушка.
Скорость в крови,
Удачу лови!
Группу, исполнившую некогда этот шедевр хэви-металла, Владимир не знал. Но слова и ритм песни пришлись в тему. "Можно будет по приезду включить вновь, уже в записи, и подразнить проигравшего Мичмана", — мелькнула мысль, когда он подъехал к середине моста.
"Подразнить?"
Да, да. Пусть знает своё место, неандерталец.
"Пусть знает своё место".
Теперь, после его наглой выходки, из-за которой менты обязательно впаяют штраф, Владимир окончательно плюнул на приличия и цифры на спидометре уверенно ползли уже к отметке 105. А его так и подмывало еще прибавить газу. Жаль, нельзя. И не потому, что кругом установлены милицейские системы слежения, автоматически определяющие скорость, а потому, что впереди в основном ползут скоростью шестьдесят, максимум восемьдесят кэмэ законопослушные граждане и маневрировать между ними даже на этой скорости уже проблематично. А ему некогда попадать в аварию.
Дисплей спидометра соблазнительно помаргивал едва заметной зеленоватой подсветкой, но цифра "110" там так и не появилась.
Если бы не грохот поезда метро, мчавшегося по мосту, лучшей прогулки нечего было бы и желать. А что? Поезд пронёсся и трейсер остался наедине с рекой и небом. Небом настолько чистым, что даже не верилось. Город, всё-таки, выхлопные газы и прочие прелести цивилизации. Река же, хотя и не могла похвастаться такой же чистотой, тоже навевала покой — только едва заметная рябь превращала отражение неба в зыбкое, живое зеркало. Мичману так и хотелось повторить за героем известного старого фильма: "Лепота!" Совсем раствориться в этом лазурите — сверху зеркально чистом, снизу подёрнутом бликами — не удавалось лишь оттого, что с обоих берегов доносился ровный низкий гул. Дыхание мегаполиса. Эти звуковые стены в безветренную погоду можно было бы даже увидеть. Но сейчас поддувал лёгкий ветерок, донося с близкого берега едва различимые, и все-таки ощутимые даже здесь запахи разогретого асфальта и выхлопных газов...
Встречный поезд пронёсся, когда Мичман уже подбегал к лесенке. Теперь вниз, не сбегая, а буквально слетая по ступенькам с опорой на перила. И направо. Именно направо, иначе придётся потом кружить... Воробьёвы горы. Самое то, чтобы показать себя во всей красе... Что это за сооружение, теперь, наверное, уже никто не помнит. Бетонный короб демонтированного то ли подъёмника для лыжников, то ли эскалатора. В любом случае оно давным-давно заброшено. "Странно, почему его до сих пор не снесли?" — Харитон, недолго думая, рванул наверх через конструкции этого памятника старины, цепляясь за проросшие местами прямо сквозь бетон деревья, вспоминая слова старинной песни: "Отставить разговоры, вперед и вверх, а там... Ведь это наши горы, они помогут нам! Они помогут нам!"
25. Итальянская республика, Сицилия, база ВВС США неподалеку от Палермо.
Гри'С'Ри сделал паузу и посмотрел на возглавляющего совещание Главу Клана Рожденных под Знаком Рави. Старейший Рух'И'Джи согласно кивнул:
— Анализ действий, связанных с влиянием на человечество через подрастающее поколение, используя для этого компьютерные игры и глобальные сети, проведенный нашими лучшими Расплетающими Узлы и аналитиками, показал, что этот путь весьма перспективен для дальнейшего распространения нашего влияния на людей. Но не стоит расслабляться — в последнее время наблюдается снижение глубины развертки Слоев Реальности, причины которого пока не понятны даже лучшим из Расплетающих Узлы. Поэтому в Сплетенном нами Узоре Событий возникает все больше неопределенностей и возмущений. Похоже, что у людей происходит усиление Положительной интенции Взаимосозерцания. И хорошо, если этот процесс спонтанен, а если их тайные общества нашли-таки силы и методы делать это сознательно — что тогда? Будем ждать, пока опять найдется кто-то, кто сможет достичь Уровня одного из Воплощений Первопричины и вызвать очередное Возмущение метрики высших слоев континуума? Тем более, что как минимум один потенциально способный на это человек есть — и, увы, входит в самое закрытое для нас тайное общество Младших — это их Братство Стоящих у Престола. Неужели нам мало одного раза, приведшего к тому, что человеческие тайные общества узнали, что мы не исчезли с лица Земли и все еще существуем? А тут еще угроза доставки с Марса и активации этого артефакта Помнящих Истину, о свойствах которого нам, кстати, тоже до сих пор не удалось узнать ничего определенного. Так что, возможно, план опережающего внедрения наших ментальных и поведенческих шаблонов в подрастающее поколение людей может оказаться нашей последней надеждой не только на усиление нашего могущества, а и, в случае нашей гибели, да не допустит этого Великий, на возрождение если и не нас напрямую, то наших Духа и Сознания. До чего, впрочем, доводить не хотелось бы!
Гри'С'Ри торопливо кивнул, внутренне радуясь тому, что его доклад возымел такое действие и обсуждаемый план дальнейших действий получил столь внушительную поддержку. Воодушевленный этим, он продолжил уже с большей уверенностью:
— Именно для того, чтобы не довести развитие событий до крайностей и не позволить людям первыми найти и использовать потенциально сильных паранормов среди подрастающих поколений, мы должны искать и находить их первыми — и переделывать их психику под себя, делая их исполнителями наших планов. Мы должны манипулировать миром людей таким образом, чтобы привести его к нужному нам состоянию. Многое в данном направлении уже сделано. Человечество неотвратимо идет к тому, чтобы уничтожить собственную среду обитания, заменив ее техническими средствами и создавая все более безжизненные, а также бездуховные среды обитания, управлять которыми, разумеется, нам будет гораздо проще. Более того, мы стараемся приучить пользователей наших игр к мысли, что бесприродный мир — не такое уж и плохое место для жизни. А если следовать некоторым принципам — НАВЯЗАННЫМ НАМИ принципам, то даже и очень хорошее!
Рух'И'Джи жестом остановил его и после недолгого молчания сказал:
— Не стоит повторяться. Думаю, присутствующие уже уяснили себе, что именно вы планируете внушать людям в наших играх. Теперь нам хотелось бы услышать о новых проектах. В каком направлении вы намерены двигаться дальше?
Заметив некоторую растерянность на лице Гри'С'Ри, которого так резко прервали, слово взял Ру'О'Ли:
