И сбоку бантик. Избранная Иштар

Хотя, может, я себя накручиваю? Я частенько это делаю в последнее время. Может брат просто нашел в ситуации Энаи, что-то схожее со своей? Ручаться не могу, но, судя по слухам, матушке Ларра приходилось несладко и, оставшись без поддержки своих родных, когда она отказалась избавиться от сына, ей приходилось быть... кхм... любовницей какого трактирщика в столице. За спальное место и еду для себя и сына. А потом матушка умерла и брат остался один. Мой полукровыш не любил вспоминать то время и отвечал односложно и неохотно. Больше ничего не удалось узнать, в том числе и найти какие-то следы родственников Ларра со стороны матери, а последними я пыталась заняться, после того как нас вышел Освальд.

Оборотень кстати регулярно присылает нам голубя. Вроде бы даже невесту присматривает Ларру из кланов, но я резко против, а со мной приходится считаться как с опекуном мальчика — ведь мою клятву приняла сама богиня! Помню, сотрудник опеки очень удивился, увидев самопроизвольно появившуюся запись в реестре, после моей "присяги". На его памяти это был второй случай, а потому оспорить наше родство не рискнул бы никто. Даже весь клан оборотней, пускай и такой влиятельный. С богами, говорят, шутки плохи.

— Как думаешь, — я подставила руку козырьком, вглядываясь в даль, — мы сможем ужиться с родственниками "дуэньи"?

— Ты была не уверена и послала за ней? — удивился брат, — мне казалось, что ты всегда все знаешь наперед.

— Если бы, — вздохнула, — но паниковать себе я не могла позволить. Да и чтобы я сказала Энае? Извини, но твою маму могут хоть убить, но я боюсь, а вдруг у нее склочный характер?

— Почему ирр Эмерти так поступил? — озвучил мучавший меня вопрос брат, — ведь Эная — его человек, а ты говорила, что за своих людей надо драться.

— Если бы я знала!

И хотя для меня поступок ишхасса не был загадкой загадкой, но озвучивать я правду, ясное дело, не собиралась. Остальные приняли ситуацию спокойно, может все гораздо проще и дело в менталитете этого мира? Человек человеку — волк. Один Ларр, привыкнув к моему отношению к людям, начинал задумываться о том, что может быть иначе.

Надо отвлечься, а то голова сейчас взорвется, от всех этих мыслей. Даже хорошо, что Эная уедет со мной и своей матушкой в столицу. У девочки экзамены, заодно поможет матушке прижиться, а я понаблюдаю, насколько мои параноидальные мысли о попытке Тео привязать ко мне "дуэнью" — правдивы. Да и на эмоции самой девушки. Столица... она все проявит.

Хватило бы только времени следить за женщинами! Ведь дел миллион: помимо стройки была задумка насчет гостиницы, по открытию и функционированию, заодно и модному дому. Мысль о последнем меня не покидала, так что я собиралась посетить банк, в котором хранила денежки и провести серьезную ревизию денег и ценных бумаг, на предмет вложения в модный дом. Хотя предстояло найти модисток, а заодно и мастеров, а еще определиться с перечнем услуг, предоставляемых населению. И хотя я переживала за деньги, но в то же время из головы не шло, что нет никого щедрее женщины, стремящейся понравится мужчине. Может, я не улечу в минус? В общем, задумок много, воплотить бы их! И почему в сутках только двадцать четыре часа?

Из задумчивого состояния меня вывел звук подъезжающей кареты. Наконец-то! Ларр в мгновение ока оказался рядом, заставив меня вздрогнуть и подозрительно прищурится.

— Что? — удивился брат в ответ на мой взгляд, — вдруг им понадобится помощь?

Мне оставалось только покачать головой, ну не гнать же его, право слово! Подалась вперед, оглядев, прежде всего своих людей. Все ли в порядке?

Джеймс сидел на козлах и выглядел измотанным настолько, что казалось, толкни его в бок и оборотень завалиться, тут же захрапев. Бедняга, надо дать ему выходной и заодно придумать, что делать с вышибалой: пока у меня их было два, но Дрю и так стоит уже четверо суток, а выгнать Джеймса на работу я просто не в силах. Что произошло? Гнали все время без сна?

Пока Ларр отдавал городскому извозчику мешочек с золотом, с жадным любопытством следила за занавешенными окошками, не прекращая размышлять, как теперь быть. Забрать женщину я забрала, но что будет дальше, я пока представляла себе смутно.

— Спасибо, — кивнул возница, выглядевшей не лучше моего вышибалы. — Благое дело делаете, леечка. Я бы тех скотов...

Удивленно вскинула брови, но мужчина уже только махнул рукой и отвернулся. Что ж, может быть, мне все объяснит Джеймс?

Оборотень, встрепенувшись, залихватски спрыгнул с козел, куда только делась былая усталость! Мужчина явно красовался перед высыпавшей на улицу прислугой... там же Стана! Джеймс поспешно откинул ступеньку кареты и помог выйти их экипажа женщинам. Все измучены дорогой, бледные и в грязных платьях.

Посмотрела на матушку Энаи и ахнула. Мне понадобилось все мое самообладание, чтобы не выругаться сквозь зубы: скулу женщины украшал огромный желто-сизый синяк, явно "алевший" не первый день. На шее, прикрытой шарфиком, съехавшим из-за дороги, красовались не менее яркие, чем синяк, отпечатки чьих-то пальцев. Ее душили? Кто? А матушка то хороша! Несмотря на внешний вид, держится с редким достоинством, как королева!

Перевела взгляд на девочек, она другой младше, но хорошенькие, как куклы! Такой чистой кожей могла похвастаться не каждая дворянка, имея полный доступ к косметической магии. Еще по детски угловатые, но та же порода, что и у Энаи чувствовалась. Девочки испуганно жались к матери и старшей сестре. Интересно, меня боятся?

— Госпожа, — мать "дуэньи" низко поклонилась, — меня зовут Ирна, и я благодарна вам за все, что вы для нас делаете.

— Давайте оставим разговоры на потом, вы устали, — я поспешно пригласила женщину в дом, — Стана, приготовь нам, пожалуйста, бульона. После отдыха покушают более основательно. Юли, комната готова?

— Да, лея Тина, дня три уже как, — поспешно кивнула девочка, — баню топить?

Я благодарно посмотрела на девчушку. Из всех дочек Станы она нравилась мне больше всех — сообразительная, живая, исполнительная. И почему Ларру нравится Эная, а не Юли? Хотя девочка совсем малышка, привлечь брата ей пока нечем. Вопросительно перевела взгляд на гостей.

— Благодарю, это было бы великолепно! Если мы никого не стесняем...

Заверила Ирну, что нисколько, и оглядела малышек. Придется видимо и портниху приглашать. Не могут же они, находясь у меня на службе, ходить оборванками.

— Позвольте представить, лея Тина, мои сестры, — поспешно выступила Эная, — Санса, Кира и Асуна.

Дуэнья поочередно тыкнула пальцем в каждую из сестёр, которые явно опасались меня и в разнобой приветствовали тонкими, дрожащими голосами. Я такая страшная что ли? Не понимаю.

Проводила гостей к бане и, выдав по пушистому полотенцу, оставила девушек на попечение Юли. Сама сделала жест Джеймсу, намекая, что надо поговорить. Но и сам оборотень уже шел на кухню, к еде и питью. И хотя я понимала, что моему вышибале нужен отдых, все-таки попросила рассказать, что было в поездке.

Стана, вручив возлюбленному полную тарелку густого супа с мясом, поспешила отойти из нашего уголка. Правильно. Нечего сплетни собирать, если Ирна захочет, сама расскажет.

— Я такого в деревнях даже в великий голод не видел, — покачал головой оборотень, беря в руки ломоть хлеба, — это же смертоубийство, лея! Тяжкий грех!

А когда уж мужчина приступил к рассказу, я смогла только рукой стул нащупать, подтянуть к себе и сеть. Вот уж точно ужасы!

Судя по словам Джеймса, Ирну мало что по кругу не пустили в деревеньке. Как сказали местные — какова дочка, такова и мать, а уж Энаю народ давно причислил к лику едва ли не портовых шлюх. Оборотень, по крайней мере, вытащил вдову из дома старосты, где Ирну подложили под сыночка главы, великовозрастного дурачка.

Ну не удался у старосты сынок. Высокий, с дебиловатым выражением лица, полным отсутствием мозгов и склонностью к садизму, отчего за него не шла даже самая последняя сирота. А "семейного" счастья и деток родной кровиночке — староста хотел. Потому и приметил в жены следующую по старшенству дочку Ирны. Мол, пусть и дочка шлюхи, но пока не развращенная, простим и наставим на путь истинный. А сама вдова... пусть пока детинушку во взрослую жизнь введет. С деревенскими бабами то нельзя, придут за откупным, с криками и ором под окна дома, а с этой шалав... вдовой можно, кто за нее заступится?

Однако ж пришли и заступились. Эная в исступлении едва не до смерти забила детинушку и старосту, а Джеймс еще и помог. Поучил уму разуму. И главу и сыночка.

Когда мне это рассказывали, глаза у меня были круглые, как блюдца. Так вот откуда у Ирны синяк на скуле и следы пальцев на шее. Хорошо, что меня там не было, а то бы... я не пожалела о своем решении забрать вдову с детишками.

Ладно, разберемся. Пусть поживет недельку, посмотрит, что и как мы готовим — по моей задумке Ирне предстоит заниматься хозяйство в "Ночной Кобыле", а, значит, она должна понимать чем мы занимаемся. Заодно откормлю девчонок, те, похоже, в впроголодь жили какой-то период времени. Санса так вообще испуганно косилась на моих мужчин. Ее тоже успели...? Или дебилушка только матушку осчастливил. Бедные девочки.

~*~*~

Спустя неделю и десять томительных часов путешествия в рейсовом дилижансе вышла из экипажа в столице. Карета остановилась у очередного "клоповника", который посоветовал возница как заведение, где вкусно кормят, а в номерах нет блох.

Не теряла надежды найти в столице хоть что-то приличное по цене в пределах разумного. "Ночная Кобыла" стараниями Тео почти готова, но условий для проживания там нет, так что приходилось пока искать что-то недорогое (я же не одна путешествую, а денежки счет любят) и комфортное. Увы, мне пока не везло.

Ирна, матушка Энаи, поспешно вышла следом. Вообще почтенная женщина старалась быть ко мне поближе, даром, что за юбку не держалась. Ирна уже успела немного освоиться, но все еще была так напугана произошедшим в деревне и меня воспринимала не иначе как богиню.

Неделю я Ирну и девочек откармливала и старалась не лезть в душу, но сама вдова, по-моему, до сих пор вздрагивала, когда рядом появлялись какие-то мужчины. Хотя тех, кто работал в "Замке" она уже не боялась — они безоговорочно были причислены к лику святых, наравне со мной. Конечно же не сразу.

Когда Эная привезла мать, та тихо билась в истерике, веря, что жизнь кончилась. Приступ начался на следующий же день, когда пришло осознание, что все — ужас закончился. "Дуэнья" еще дико боялась, что я рассержусь на слезы, и все уговаривала маму не плакать. Пришлось отпаивать вдовушку какое-то время успокоительными настоями. Когда Ирна наконец поняла, что обижать ее никто не собирается и больше того, ей обеспечат кров над головой и постоянное место работы, кинулась целовать мне руки. И вот так я оказалась счастливой обладательницей преданной "рабыни", которая готовила очень вкусно (тем самым вызвав приступ ревности от Станы), трех подавальщиц и одной личной дуэньи.

— Лея, это та самая ваша гостиница?

— Не приведи Иштар, — выдохнула я, вздрогнув.

"Клоповник" с чудным названием "Кабан и роза" никак не походил на заведение моей мечты. И, смею надеяться, я задержусь тут только на ночь, а если повезет, то только на обед и небольшой сон. Все-таки дорога вымотала меня: врачи говорят, что это все энергозависимая ломка от вина — выходит из организма последнее. Не радоваться, конечно, этому факту я не могу, но устаю в последнее время только сильнее, что является на текущий момент большой проблемой.

— А когда мы пойдем туда? — живо поинтересовалась Ирна, настороженно покосившись на проходящего мимо мужчину.

— Мама, — раздраженно оборвала Эная, — лея Тина устала, неужели ты не видишь? Отдохнет и пойдем.

Сама малявка меня тоже боготворила. Прикажи я ей убить Тео (ну вдруг), та бы, вероятно, попыталась. Сама бы потом наверное тоже в петлю, но ради меня Эная теперь сделала бы все что угодно, особенно после того как я пообещала младшим девочкам приданное и образование. Ничего сверхвозможного: сестры Энаи не умели ни писать, ни читать.

Я уже успела узнать, что четырнадцатилетняя Санса мечтала о судьбе кружевницы и я ее понимала — стабильный и приличный заработок. После моего обещания отдать ее на соответствующее отделение школы белошвеек в столице, Санса принялась с маниакальным упорством изучать местный аналог "азбуки". Конкурс на места был немалый, но девочка была настроена решительно поступить на обучение.

Благодарно посмотрев на Энаю, прошла в просторную обеденную залу "Кабана" и подумала что все не так уж плохо. С виду здание неказистое, но внутри вполне уютно: выскобленные столы, светлые шторы, кое-где подлатанные и чудом уцелевшие треноги, вместо табуретов. Бедно, но определенно чисто. Но вот неестественная тишина меня удивила. Во всем зале был только один человек: тучный мужчина за стойкой, казавшийся продолжением интерьера.

Не верю, чтобы столичной таверне не толкалось парочку наемников или хотя бы студиозусов, которые вечно искали места подешевле. Что-то произошло? С кухни доносились ароматы запеченного мяса, даже со специями, в помещении хорошо, прохладненько, а народу никого. Ничего не понимаю.

Толстячок, еле выбравшись из-за некого подобия барной стойки (мужчина самым нелепейшим образом застрял, не сумев протиснуть объемный живот в узкий проход), обрадовался нам как родным. Выскочил вперед, едва не кинувшись под ноги и начал кланяться как болванчик, приветствуя достопочтимую лею.

— Позвольте полюбопытствовать, ром, — любезно спросила я, — а у вас что-то произошло? Где все то?

Толстячок мигом сник. Никогда не видела такого преображения: только что услужливо улыбался, кланялся, и "дышал" дружелюбием, как миг — и передо мной сломленный мужчина, ссутулившийся, с отчаянием в глазах. Не успела опомниться, как на меня вылился целый поток информации.

Звали милого толстячка Ильс Тувве. Отработал он лет двадцать на корону, кашеварил в рядах вооруженных сил так сказать, заведовал полевой кухней для курсантов. Свое дело он любил и лишнего, как другие повара, в карман не брал. Так изредка крупы немножечко, или там хлебушка краюшку по нужде, но все по честному! Продукты всегда возвращал, на королевское имущество не покушался и вел счастливую жизнь добропорядочного гражданина. Лет пять назад ром Ильс вышел на пенсию и открыл таверну "Кабан и роза", где в свое удовольствие готовил для посетителей, а редких загулявших выпивох размещал в чистеньких номерах наверху. Дела у таверны шли неплохо, расходы перекрывать получалось, да еще оставлялось на бутылочку неплохого вина, и толстячок был счастлив.

А пару месяцев назад... демон дернул рома Тувве поругаться с каким-то леем: гость откровенно лапал подавальщиц, а к своим же девочкам ром относился как к дочкам. Аристократ оказался магом и проклял гостиницу. Никто из посетителей с тех пор так и не зашел к Ильсу, простой дорого обходился владельцу "Кабана" и тот вынужден был отпустить всю обслугу. Одна девочка, та самая из-за которой сыр бор, правда, осталась и приходила раз в два дня, продолжая вместе с ромом Тувве ждать вечерами гостей. Снять проклятье толстячок может и мечтал, но маги запросили сумму неподъемную для мужчины, банки кредит не дали, и рому Тувве оставалось лишь коротать вечер вместе с бутылкой, изредка продавая блюда на вынос.