Гарри Поттер - Мальчик-Которого-Предали.

— Даже не сомневайся, мальчик мой. Ты будешь равен по силе нескольким талантливым чистокровным волшебникам, я тебя уверяю в этом. Даже мне пришлось серьёзно потрудиться, когда я ставил на тебя печати, — со странной усмешкой сказал Альбус Дамблдор. Лонгботтом радостно улыбнулся.

— И когда же мы начнем? — с нетерпением спросил мальчик.

— Вот сейчас и начнем. Так встань в этот круг, — жестом показал директор на нарисованный чем-то тёмным круг, окруженный множеством символов.

— Профессор, а что это? — спросил Невилл, несмело становясь в центре рисунка. При взгляде на эти знаки у мальчишки по спине пробегали мурашки.

— Это один из видов пентаграмм, — волшебник взмахнул палочкой, и перед подростком появился кубок. — Возьми это и выпей всё до дна не останавливаясь.

Невилл дрожащими руками взял кубок, внутри было налито что-то тёмное и густое, очень не приятное на вид. Он несмело сделал глоток и едва не подавился, собираясь выплюнуть это, он вспомнил слова директора, что должен выпить всё до конца. Мальчик с огромным трудом сделал следующий глоток, думая о том, что от этого питья зависит, получит ли он свою силу. И он делал глоток за глотком думая о том, с каким восхищением на него будут смотреть когда он убьёт Тёмного Лорда, как он будет унижать тех, кто насмехался над ним, как он отомстит за всё Снейпу... Наконец, кубок опустел. Невилл посмотрел на Дамблдора.

— Очень хорошо, мой мальчик.

— Профессор, а что это было? — с трудом переводя дыхание, спросил подросток.

— Это специальное зелье, предназначенное для того, что бы легче и быстрее снимались печати с твоей силы. А теперь вытяни руки перед собой ладонями вверх, — Лонгботтом быстро исполнил указание директора. Дамблдор вплотную подошел к пентаграмме, внимательно следя за тем, что бы не наступить ни на один из знаков. Вдруг в его руке появился кинжал, и он быстро взмахнул им. Раздался тихий вскрик, и в следующую секунду Невилл прижимал к себе руки с порезанными запястьями. — Невилл, извини, но это необходимость.

Мальчишка тихо всхлипнул, и ещё крепче прижал к себе руки.

— Профессор, но я же истеку кровью, — со страхом прошептал он, с трудом сглатывая слёзы.

— Не волнуйтесь, мистер Лонгботтом, я прослежу за тем, в каком состоянии вы выйдете из подземелий, — чуть раздраженно ответил ему Дамблдор, переходя на официальное обращение. — Сейчас я перехожу к основной части ритуала.

Вдруг директор неожиданно вытащил из кармана маленькое зеркальце, из него послышался низкий мужской голос:

— Профессор, у нас всё готово, можете начинать.

— Хорошо, — довольно сказал Дамблдор, и убрал зеркало обратно в карман. — Что ж, приступим.

В руках директора появилась какая-то большая старинная книга, и, открыв её на нужной странице, он начал читать заклинание. Что это за язык Невилл не знал, он не был похож ни на один из тех, что ему доводилось слышать. Слова были резкими, и были очень неприятны на слух, мальчик попытался отвлечься, но почему-то с каждым словом всё внимательнее вслушивался в речь профессора. Темп заклинания ускорился. Вдруг Невилла пронзила резкая боль прямо в сердце. Мальчишка дернулся, потом ещё раз, он попытался выйти за пределы пентаграммы, но какая-то сила удерживала его на месте. А потом боль казалось, наполнила всё его существо, в ушах зазвучали крики, голоса казались, странно знакомыми. Все прекратилось так же неожиданно, как и началось. Подросток обессилено упал на пол и, сквозь красную пелену перед глазами, увидел, как в зал кто-то вошел. Последнее, что он услышал, были слова директора:

— Унесите его от сюда и не забудьте поставить блок. И прикажи остальным прибраться в соседней комнате.

'Конец ретроспективы'.

* * *

Северус Снейп сидел в своём любимом кресле и задумчиво смотрел на огонь. Вдруг он почувствовал, как нагрелось кольцо, которое он носил на мизинце. Мужчина потрясенно смотрел на свою руку, потом опомнившись, сосредоточился и...

— Здравствуй, Северус. Прости, что потревожил тебя, но я вспомнил о твоём предложении обращаться к тебе, если мне понадобиться помощь, — прозвучал у него в голове приятный, чуть усталый, мужской голос.

— Дарен, это ты? — Неуверенно спросил Снейп своего собеседника.

— Я, можешь не сомневаться. Но лучше мне как-нибудь подтвердить, что я тебя не обманываю. Если хочешь, можешь посмотреть мои воспоминания, — спокойно ответил Северусу всё тот же голос.

— Нет, не стоит. Ты лучше скажи мне, что это было за взорвавшееся зелье, которое мы на пару отмывали от потолка лаборатории, беспокоясь, что об этом узнает твой отец?

— Зелье Успокоения, — с тихим смехом ответил ему мужчина. — Кстати, отец всё узнал сразу же, как только зашел в лабораторию. У него ж там везде были натыканы разные следящие заклятья. Но не стал тебе об этом говорить, посчитав, что мы уже достаточно отработали.

— Рад тебя слышать, Дарен, — как-то неловко ответил Снейп. Ему до сих пор было стыдно перед учителем, за свою ошибку. А уж, теперь, когда он узнал, что учителю был известен его прокол... — Я сделаю всё, что в моих силах. Может ты перейдёшь сюда, и мы сможем переговорить с глазу на глаз, а то мне очень неудобно так разговаривать. Да, и к тому же я хотел бы тебя увидеть.

— Северус, если ты можешь, то переходи ко мне в имение. Видишь ли, это очень важный разговор о моей семье, и я бы не хотел, что бы его услышали. Здесь я могу гарантировать конфиденциальность, а там...

— Хорошо, я иду, — быстро ответил Снейп и прервал контакт, взяв Летучего Пороха, подошел к камину, произнёс: — Волчье Логово.

Через несколько секунд, он оказался в просторном зале с красивым мраморным полом, а напротив него с лёгкой улыбкой на губах стоял высокий синеглазый мужчина. Северус быстро преодолел те несколько шагов, что отделяли его от Дарена — это был именно он. И крепко обнял, но потом, словно опомнившись, попытался отстраниться, но ему не дали, через несколько секунд Дарен сказал:

— Рад видеть тебя старый друг. Извини, что отвлекаю тебя, но мне нужен твой совет.

— Конечно, всё что я смогу сделать. А на счёт отвлек-неотвлек, я очень рад тебя видеть, так что не извиняйся. Так, что у тебя случилось?

— Пойдём в гостиную, там и поговорим, — со вздохом сказал Дарен, поворачиваясь к высоким дверям. Северус увидел, что друг прихрамывает, и с беспокойством поинтересовался:

— Что у тебя с ногой?

— А, не обращай внимания, во время одной из своих экспедиций я не заметил ловушку, и вот, результат перед тобой. Ты не обращай на это внимания, я уже привык.

— Что-нибудь можно сделать?

— Нет. Всё уже перепробовали, — с легким вздохом ответил Дарен, заходя в уютную светлую комнату и жестом предлагая Снейпу сесть в одно из кресел. После того как они с комфортом устроились в гостиной, Северус решил продолжить прерванный разговор:

— Ты сказал, что это касается твоей семьи? Так, чем я могу быть тебе полезен?

— Я только недавно узнал. Вилишь ли, Северус, Алекс жив, — Снейп потрясенно посмотрел на сидящего напротив мужчину, а тот с лёгкой усмешкой сказал то, что профессор зельеварения никак не ожидал услышать. — Его приёмные родители назвали его — Гарри Поттер и...

Глава 5.

План.

2 недели спустя...

С каждым днём становилось всё хуже. Каждое утро он буквально заставлял себя встать и добраться до миски с 'едой', ведь если не поесть становиться совсем плохо. Он даже не думал, что человеку может чувствовать себя так ПЛОХО. Вот и сейчас приближалось время обеда и Гарри вновь собирался с силами, вставать оказывается очень тяжело, а если при каждом движении у тебя начинает 'раскалываться' голова и ноги становятся ватными... Ну, вот и его 'обед'. Мальчик с трудом поднялся с матраса и поплелся к миске.

Поев он снова лёг. Он уже не сомневался, что жить ему оставалось не долго. В камере сильно похолодало, и из-за этого кашель усилился. Но ему было всё-равно. Единственное желание, которое у него оставалось — это, что бы всё, наконец, закончилось, не важно как, лишь бы его страдания прекратились... Раздался крик... Как он понимал этого человека, как ему самому хотелось закричать, может после этого стало бы легче, но сил не было даже на тихий стон.

Единственное, что оставалось Гарри — это обдумывать и анализировать свою недолгую жизнь. И чем больше он вспоминал, тем сильнее ему казалось, что его жизнь была прекрасно разыгранной трагедией... Если бы у него спросили кем? Он бы вам ответил: Дамблдором. Слишком много вопросов и слишком мало ответов, а те, что у него есть, говорят лишь об одном... Полгода назад он посмеялся бы в лицо человеку, посмевшему обвинить директора во лжи, но сейчас... Все-таки от этого голоса в его голове есть польза: он заостряет внимание мальчика на тех моментах его жизни, на которые он бы никогда не обратил внимание. Объясняет всё непонятное ему, и самое странное, когда Гарри признал его правоту, он начал его утешать, говорить, что не вся его жизнь состояла из боли и страданий, что и в его жизни были счастливые моменты...

А еще он начал вспоминать, то чего раньше не помнил. Например, радостную улыбку матери, голос отца, и все воспоминания становились невероятно четкими, как-будто всё произошло вчера, но всё заканчивалось холодным смехом, и невыносимо ярким зелёным светом смертельного проклятья... Странно, но сейчас мальчик уже не ненавидел Волдеморта, скорее жалел и в какой-то мере понимал его, ведь в чём-то они были похожи. Если бы сейчас перед ним появился бы выбор покончить с Тёмным Лордом или уйти, он бы ушел, даже если был бы уверен в своей победе. Вы спросите: почему? А кто это знает, Азкабан разительно меняет человека, то, что раньше казалось не приемлемым, сейчас уже не вызывало такого отвращения. Каждый человек имеет право на свои убеждения, стремления, другое дело конечно — то, как в жизнь воплощаются эти желания. Да, мальчик осуждал Волдеморта, и считал, что методы, которые он применяет — чудовищны, ведь можно было идти другим путем, не приносящим такого количества людских жертв. Сейчас он не понимал себя тогдашнего, зачем он раз за разом рисковал жизнью, ради чего? Ведь можно было бы просто заключить с Тёмным Лордом контракт, где оговаривалось бы, что Волдеморт не трогает его и его близких, а мальчик остаётся в стороне от всех дел, не стремиться помешать ему или уничтожить. Гарри был уверен, что его предложение приняли бы. Наверняка, Тёмному Лорду известно пророчество, иначе он не напал бы на их дом, тогда 14 лет назад и зачем ему снова так рисковать нападая на Поттера, рискуя снова погибнуть, ведь не известно, что едва не уничтожило его в первый раз. Кто-нибудь закричал бы: предатель! А почему ребёнок должен жертвовать собой? Пусть взрослые, сильные волшебники становятся на пути у 'зла', а он бы лучше постоял в сторонке. Скажете ты — эгоист! Да, эгоист, он хочет, что бы чужие проблемы, не мешали ему жить. Хотя, это всего лишь бред. Он ведь уже никогда не сможет ЖИТЬ, слишком поздно — это всего лишь его мечты, что могло бы быть, если бы... И почему человек такое существо, что начинает замечать свои ошибки когда их совершил, и когда ничего не изменить. Почему он начинает видеть выход из казалось бы — безвыходной ситуации, когда всё погубил? Ответа на эти вопросы подросток не знал... Сознание начало медленно уплывать и уже практически заснув Гарри услышал тихий мужской голос, сказавший ему: 'Алекс, потерпи немного, завтра мы придем и заберём тебя. Обещаю'. И впервые за всё время пребывания в этом аду, мальчик улыбнулся, искренней счастливой улыбкой.

* * *

В то же время...

'Почему у меня такое чувство, что должно случиться, что-то не совпадающее с моими планами. Но, что?.. Опять Поттер? О, Мерлин от этого мальчишки одни проблемы. Может усилить его охрану? Да, наверное, так и следует поступить', — думал длиннобородый волшебник, сидящий за столом в удобном кресле. Он уже потянулся было за зеркальцем, но его прервал стук в дверь.

— Да, войдите, — негромко пригласил стучащегося директор. Профессор МакГонагалл стремительно подошла к директорскому столу и села в одно из кресел.

— Альбус, я пришла поговорить о мистере Лонгботтоме.

— С мальчиком что-то случилось?

— Альбус, ты, что не замечаешь, что с ним происходит?

— Нет, Миневра. А, что тебя так беспокоит?

— Меня очень беспокоит, что мистер Лонгботтом не может справиться с простейшими заклятьями. Северус говорит, что он не в состоянии сварить простейшее зелье. Единственный предмет, который он выполняет на высоком уровне — Травология.

— Но, Миневра, надо дать мальчику больше времени.

— Сколько? Привыкание к силе длиться 3-4 недели. А сколько уже прошло? Но я не замечаю никаких успехов.

— Профессор МакГонагалл, — спокойно сказал Дамблдор. — У мистера Лонгботтома невероятная сила. Я предполагаю, что ему требуется больше времени для привыкания и овладевания ею. Так, что нужно ещё подождать.

— Хорошо Альбус, — ответила ему профессор трансфигурации, отметившая резкую смену тона разговора. — Будем надеется, что ты как всегда прав. Но всё-таки, ты уверен, в том, что, предсказание истинно?

— Да, я уверен. Правда, — с грустным вздохом продолжил волшебник, — существует возможность, что кроме Поттера и мистера Лонгботтома, существуют люди, которые тоже подходят под пророчество.

— Значит, ты не исключаешь такую возможность?

— Нет, к сожалению.

— Что ж, Альбус я пойду. У меня сейчас урок, — профессор трансфигурации встала и стремительным шагом вышла из кабинета. Директор Хогвартса раздраженно смотрел на закрытую дверь.

'Как же я устал... Почему он каждый раз должен что-то объяснять свою точку зрения, когда они должны принимать её не задавая вопросов. Один раз он уже всё рассказал и дал каждому задание, которое они обязаны выполнить без всяких вопросов и своих предложений... Но, всё-таки, должен признать, мальчишка действительно бездарен. И как это не печально осознавать, в какой-то мере это по его вине, если бы он передавал силу частями, возможно тогда, всё прошло бы значительно лучше. Но теперь уже поздно изменять, надо решить, что делать. Всё-таки родная кровь... Если я попытаюсь избавиться от него, то получу кровное проклятье, а с этим не шутят. Даже мне — Величайшему Волшебнику, не избежать и не снять его. Хотя... Существует ещё несколько возможностей избавиться от него. Та же больница Св. Мунго. Помешательство на фоне Избранности, как вам такой вариант событий? — Холодная улыбка коснулась губ старого волшебника. — Кстати, на счёт Избранного, я так и не дал распоряжение об увеличении числа охраны'.

Волшебник опять протянул руку к зеркальцу, но ему опять помешали. На этот раз, это была большая серая сова, необычайно важного вида. К лапе было привязано письмо. Директор раздраженно отвязал конверт и сломал министерскую печать. С каждым мгновением, во время прочтения пергамента, лицо волшебника становилось все мрачнее и мрачнее.

— Как же мне надоел этот 'Министр'. У него вечно куча проблем, которые если немного подумать головой, решаются без всяких проблем. Ну, почему у меня нет достойных помощников. И все-таки, почему Раден ушёл? Чего ему не хватало? Если бы он был рядом, я бы мог поручить ему какое-нибудь важное задание, не беспокоясь о его выполнении, — раздраженно разговаривал Альбус Дамблдор сам с собой. — Похоже, пора искать замену нынешнему Министру Магии, а то этот стал доставлять слишком много не нужных мне хлопот. Хотя... Пока об этом говорить рано.