Боль милосердия

— Ты хорошо плаваешь, — сказала, принимая банку с пивом.

— Ты тоже, — улыбнулся.

Когда Жора перестал дрожать и петушиться, все вернулось на круги своя. К вечеру мы развели костер и постелили спальники. Некоторые предпочли заночевать под открытым небом, другие (в основном пары) разбили палатки. Почему-то у нас со "старшим братом" была одна на двоих. За поздним ужином и попойкой мне удалось пересчитать всех присутствующих. В сумме гопарей было тридцать два. Не включая меня, конечно. Поэтому я ничего не потеряла, решив удалиться при виде первых пьяных улыбок.

— Ты куда? — спросила Катька, отрываясь от Ивана.

— Голова болит.

— А.

Отойдя подальше, я отпустилась под березку и закурила. На самом деле все было намного сложнее, но делиться переживаниями с кем-то не было моим стилем. Мысли то и дело возвращались к событиям прошлых дней. Вернувшись в поселок вчера после обеда, я не могла найти себе места. Картинка с беспомощным мужиком в бинтах на лавке буквально въелась мне в мозг и не давала покоя. Я не могла работать, не могла есть, не смогла заснуть и даже пролила кипяток себе на ногу. В голове родилась навязчивая вероятность, что я, возможно, сдала раненого человека не тем парням.

— Чтоб тебя...

Мне надо было знать наверняка, где он и что с ним. Я была даже готова всё побросать и уехать. Вот только куда? Те двое мужчин, что его подобрали, были явно из семей с достатком — их машины стоили прилично. Являлись ли они родственниками городскому? Так хотелось в это верить! На фоне подобных размышлений, перспективы близкого общения со "старшим братом" и предсмертная ситуация с Жорой казались пустяками.

— Это ты Кира, которая с Валетом?

К моему убежищу подошла накрашенная фифа в красном бикини.

— Дело есть.

"Старший брат", он же Валентин по кличке Валет, был каким-то авторитетным кадром в поселке и по совместительству, близким другом Ивана. Связав эти два факта, Катя уже пророчила нам скорую свадьбу, ведь я была "той самой Кирой с оврага, что даёт по бороде всем за так". К счастью, у таких крутых отморозков всегда имелись тайные поклонницы.

— Я тебе косарь, а ты мне доступ в палатку, — провещала, внимательно рассматривая меня.

— А кто спаивать будет?

— Моя подруга.

Я изобразила мыслительный процесс:

— Чтоб на рассвете слиняла, иначе... — цокнула языком для пущего эффекта.

— Не вопрос, чо, — отдала деньги и убежала.

Таким вот образом у нас в Любинском можно было зарабатывать, отдыхая на природе.

Когда люди окончательно спились, началась оргия. С расстояния я не была уверена, но кажется Катькин Иван целовался с совершенно левой бабой. Сама же соседка видимо погрязла в куче тел.

Я помогла перенести двум девушкам пьяного Валета в палатку, а сама пошла ночевать под березу. К третьему часу народ завалился спать, а вокруг костра начали бродить и перешептываться те немногие, которые остались сравнительно трезвыми. Никогда не понимала, что интересного было в изнасиловании пьяных спящих женщин, но видимо некоторым это приносило какое-то определенное удовольствие. Мужики провозились так несколько часов и захрапели. Ко мне же сон не шел совсем. Где же был сейчас городской? Что с ним случилось? Отвезли ли те люди его в больницу или обработали раны сами? И не наделали ли новых?

Под рассвет, прежде чем залезть в освободившуюся палатку, я честно выкурила две пачки.

— А ты жаркая штучка, — пробурчал Валет, разлепляя глаза.

Я сделала вид, что натягивала одежду, которой раньше не было. А на продолжение ночного банкета, ответила резким отказом. Валет увидел в этом своего рода заигрывание и начал лезть ко мне под шорты. Пришлось выбежать из палатки и, глотая зевки, искать Катьку. Подруга почему-то вырулила из-за кустов:

— Кира, — дёрнула за руку. — Тсс!

Судя по сдавленному шепоту, мне надо было оглядываться назад на предмет отсутствия слежки. Соседка вывела меня на какую-то поляну неподалеку, где на двух покрывалах лежали две пары и один пацан.

— Где Ваня? — спросила я.

— В том то и дело! — она поправила купальник. — Кира, что делать?!

Зашибись. Подобрав очки подруги с травы, я схватила Катьку за руку и повела обходной дорогой.

— Что делать, Кир... что делать... — начала стучать зубами.

— Все обойдется.

Наше появление у берега со стороны поселка, куда мы по легенде ходили купить мороженое, вызвало бурю аплодисментов. Худощавый Валет в спортивных шортах весело улыбнулся мне и выпихнул вперед, прикрывавшего срам Ивана.

— Я... — женишок моей соседки переступал с ноги на ногу.

Слева от него встала полуголая девушка, в которой я заметила соучастницу в соблазнении "брата".

— Что делать, а? — пропел Жора, поглаживая живот. — Не хорошо как-то все это!

Вся группа загоготала.

— Ваня? — Екатерина позабыла о своей вине и пошла в атаку. — Ваня?! Как ты мог!

Иван выругался и побежал в лес.

— Ваня! Вернись! — соседка бросилась за ним.

Так и пролетели выходные. В субботу я заработала ещё один косарь. В воскресенье вечером было решено ехать обратно.

— Слушай, Кир, — Валет высадил нас у калинки, когда уже совсем стемнело. — Тебе все понравилось?

— Ну, ничего так, — я вылезла из жигулей и потерла спину.

— Мы типа вместе ща?

— Ээ... — я затормозила. — Увидимся.

Оказавшись дома, я вдохнула полной грудью привычный запах собственного жилища. Комнаты по-прежнему хранили аромат мужчины. Этакая смесь пота и чего-то ещё. Приняв душ и раздевшись, я упала на кровать. Трое суток без нормального сна. Пора бы что-то менять!

За стеной раздавалось однообразное тиканье часов и странный шум, вроде грохота колес по земле. На миг окна осветила яркая вспышка. Что-то хлопнуло.

Под утро мне удалось задремать, но прозвонил будильник. Я как всегда поставила чайник и вышла на крыльцо. Екатерины дома уже не было. Поев и взяв ключи, я пошла на работу. Сидевший у входа в клуб Валет оторвался от пива и предпринял попытку поцеловать меня. Я выхватила тару у него из рук и выкинула в урну, чем заслужила дружное "оу" группы пацанчиков.

— А она у тебя дерзкая...

— Отвечаю.

Рассадив молодежь за компьютеры, я подумала о побеге в магазин. Кто знал, как Катька перенесла измену Ивана. Я так и не поняла, что случилось у них в лесу, но после того инцидента соседка спала в палатке с двумя другими девушками.

В обед подруга не пришла.

— Мужики, сегодня пораньше закроюсь.

— Чего? — возмутились парни.

Домой я бежала сломя голову. И как оказалось не зря: напротив калитки стоял огромный внедорожник вишневого цвета. Такие машины в нашем поселке встречались редко — в основном проездом. И ни одна из них не останавливалась у чьих-то дверей.

Обойдя автомобиль вокруг и поняв, что пялиться в тонированные стекла недальновидно, я всерьез задумалась, что делать дальше. Это часом не бандиты пожаловали? Мне сделать вид, что я тут не живу? Но что тогда с Катей?

Я перелезла через калитку, преисполненная чувства долга вытащить соседку из любой передряги. В саду все было на месте, дверь в мой дом была плотно заперта. Вооружившись раскладным ножом, я попробовала заглянуть в Катькино окно, но наткнулась на розовые занавески. Пришлось стучать в дверь. У меня была ещё одна стратегия, выбить стекло кирпичом, а там уже сориентироваться (дома у нас были одной планировки), но существовала вероятность, что ничего критического не произошло. Ну, за исключением дорогущей машины под окнами.

Пока ничего не происходило, я успела перебрать в уме одиннадцать способов быстрой расправы с недоброжелателями в стиле Любинской гопоты. Не зря же меня называли "Кирой с оврага". Сегодня я надела одну из своих любимых футболок, заказанных по интернету, с надписью "Спарта!" и джинсы с тяжелой цепью-ремнем. Говнодавы, как называла мои ботинки Екатерина, отлично завершали образ. Я могла произвести фурор!

Дверь резко распахнулась, ударив меня по лбу. Я чуть не навернулась со ступенек.

На пороге стоял высокий светловолосый мужчина в свободной белой футболке. Подтянутый, даже слегка накачанный. На ногах хорошие ботинки, чем-то похожие на мои. В свободной руке бокал, судя по всему, с шампанским. Из кармана джинсов выпирал тонкий телефон какой-то навороченной модели.

В глубине дома играла танцевальная музыка.

Я уставилась на мужика как на восьмое чудо света.

— Ты кто? — спросил.

Наверное, я действительно мучилась недосыпом, так как почти не узнала его голос. Всего за пару дней он стал более уверенным и резким.

— А, ты орущая подружка, да?

Мужик презрительно ухмыльнулся, наблюдая за тем, как я приводила себя в чувство после культурного шока. Городской без повязок имел совершенно иной образ. От скромного мужичка, валявшегося целыми днями в кровати, не осталось и следа. Насмешливая интонация, свободная поза и колкий, недружелюбный взгляд говорили сами за себя. Из привычного мне удалось разглядеть только несколько покрасневших полосок на лбу, которые обещали выцвести и превратиться в шрамы. Судя по ожесточению и до того жесткого взгляда, ему не очень нравилось, когда люди разглядывали его лицо.

— Ну, что встала? Катя занята.

Чем она могла быть занята вечером?

— Знаешь, твой крик меня преследовал несколько ночей, — городской небрежно отпил из бокала. — Я так и не понял, вы с Катей рядом где-то живёте?

Сглотнув слюну и спрятав нож, я вернулась на крыльцо и уже было собралась вступать в голосовой контакт, как...

— Иди в дом! — под рукой мужика просунулась Катька. — Приготовь что-нибудь!

Соседка выглядела слегка потрепанной. Как после сна. Но в красивом оранжевом платье. Волосы были аккуратно заплетены, ногти накрашены. Сколько интересно времени ушло, чтобы навести весь этот парад?

— Нет, готовить будешь ты. И какой может быть разговор с этой... — городской махнул рукой и дёрнул Катьку внутрь комнаты. — Пошли.

Соседка уставилась на меня жалобными глазами:

— Давай потом поговорим, хорошо? Я сама к тебе приду.

На сей минорной ноте дверь перед моим носом громко захлопнулась, обрывая контакт с танцевальной электронной музыкой. Я задумчиво почесала затылок и развернулась к себе. Так. Ну, по крайне мере я поняла одну вещь. Автомобиль принадлежал не бандитам, а городскому. Который, слава Богу, был жив и здоров. У меня будто камень с плеч свалился.

Вернувшись к себе, я заметила, что у меня в доме пропало электричество. Поколдовав над щитком, я снова вышла на улицу. Со светом дела обстояли так — столб, от которого тянулись провода, находился несколькими участками раньше, а через территорию Катьки проходил только электропровод по воздуху. Мой и её, соответственно.

Только мой отчего-то оказался перерезанным. Я позвонила в энергосбыт и съела несколько бутербродов с подтаявшим маслом. Где наша не пропадала. На днях все починят.

Перед сном я ещё раз вышла на крыльцо. Свет у Катьки все никак не хотел гаснуть.

Утром меня проинформировали, что электрика не будет в поселке ещё несколько недель. Что-то у него там с родителями случилось в Калачинске. Я сказала, что подожду и ушла работать. Вишневый внедорожник до сих пор стоял напротив калитки.

Если уж совсем честно, я понятия не имела, когда Екатерина и городской успели познакомиться поближе. Возможно, когда я работала, а он лежал в гамаке. Катька вообще была крайне интеллигентной особой, если смекнула, что мужик из города, могла и развить мысль. Вот оно и получилось, наверное. И как во время ей Иван изменил!

— Кира, — Валету все-таки удалось поцеловать задумчивую меня.

Я еле как открыла дверь и впустила "детей" за компьютеры.

— Слушай, Кир, — "старший брат" откашлялся в кулак. — Идешь в клуб.

Не звучало как вопрос

— Когда?

— Да в субботу.

Довольный положительным ответом гопник ушел убивать людей.

Так и получилось, что, отработав до субботы в нормальной режиме и проведя несколько ночей без света и интернета, я пришла на место сбора при всем параде. То есть в любимых ботинках и рваной кожаной куртке. Удивительно, но Валет одел похожую комбинацию, только его жилетка была с железными погонами на плечах.

В клуб нас пропустили вне очереди, как скопление авторитетной молодежной группировки. "Старший брат" тут же повел меня на танцпол, но я не очень разбиралась в этих вещах и уже через полчаса уселась наблюдать веселье со стороны. Взгляд сам устремился подальше от барной стойки, в тот угол, где обычно танцевала соседка. К моему удивлению в субботу вечером Екатерина не изменила традициям и была здесь. Правда не одна, а с городским, то и дело поглаживающим те или иные части её тела. Интересно, почему мне ничего не сказала? С приездом этого "потерпевшего" подруга будто распрощалась с социальной жизнью. В магазине её знакомая работала в обе смены. Бывало и так, что она и городской вместе с машиной пропадали на полдня, но потом снова возвращались. Что происходило — было известно только им. В определенный момент я поняла, что мне даже не стоило интересоваться.

Городской танцевал прилично и со знанием дела вёл Екатерину в танце, задавая ритм и образ движений. На радость мужика, соседка быстро схватывала все эти молодежные выкрутасы. Выпив кваса, я подождала, пока Валет перегорит, и мы в начальном составе вывалились на улицу. Кто-то на кого-то налетел. Началась драка. Спившегося в говно Ивана оттолкнули к мусорке. Я тоже ввязалась и ударила налетевшего на гопника парня по лицу. Прижала его к стенке. Кто-то поколотил меня пару раз по почкам, но Валет нарисовался в качестве спасителя и оттащил этих любителей неравного боя. Разобравшись с одним, я продолжила мутузить других.

Под рассвет дружная компания любинской гопоты шла по трассе, перепрыгивая через лужи. Рука Валета ненавязчиво лежала у меня на талии, со всех сторон доносился запах перегара и громкая ругань.

— Слушай, Кир, айда ко мне сегодня...

Сбоку по трассе на высокой скорости пронесся внедорожник. У меня жутко болела голова.

— Иди ты.

Требуется дизайнер-верстальщик. Пятидневная рабочая неделя. Полный рабочий день. Официальное трудоустройство, полный социальный пакет. Работа в современном офисе компании в центре города. По вопросам трудоустройства...

— Кира?

Я подняла взгляд от монитора и увидела парадно одетую соседку. С кожаной сумкой, которую я, зуб даю, ни разу при ней не видела, девушка смотрелась просто шикарно и совершенно не вписывалась в интерьер сельского интернет-клуба. Складывалось впечатление, что ей даже что-то сделали с кожей: она будто стала чище, белее. Если подумать, то соседка даже пахла иначе.

— Кира, ау?

— Да, что случилось?

Оценив обстановку в клубе, я заметила, что за окнами стоит тот самый вишневый внедорожник. Пацанчики нашли его намного интереснее нарядной блондинки и внимательно разглядывали агрегат через стекло.

— Я уезжаю. Надолго, вот ключи, — подруга выложила связку на стол.

Я заметила, что при ней не было привычного для нашего обеденного времени, пакета с корейской морковкой. Ногти то ли накладные, то ли отращенные. Очень аккуратный маникюр, который продавщица любинского магазина вряд ли могла себе позволить.