Страница произведения
Войти
Зарегистрироваться
Страница произведения

Рубидий


Жанр:
Статус:
Закончен
Опубликован:
04.04.2016 — 20.11.2016
Читателей:
3
Аннотация:
Что-то вроде фанфика-сиквела по роману Стругацких "Понедельник начинается в субботу". НИИЧАВО в 1989 году. // Закончено 20 дек. 2016 г.
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава
 
 

Вид у него был чрезвычайно торжественный. Директор явился в парадном финском костюме, при галстуке, украшенном золотой булавкой, и в жёлтых ботинках, по виду заграничных. В руке он держал кожаную папку.

— Так, — начал он. Голос у него был мощный, ровный, легко накрывающий зал.

Модест вытаращился на него, как на саламандру, самовозгоревшуюся посреди вверенной ему территории.

— Извините, Модест Матвеевич, — быстро сказал Янус. — Я сам расскажу. — Он выразительно посмотрел на Камноедова.

Тот с неохотой освободил место, всем своим видом выражая живейшую готовность занять его снова при первой же возможности.

— Должен сообщить, — сказал Янус Полуэктович, — что находящийся перед вами субъект не является настоящим директором Института. Я — созданная им сложная наведённая галлюцинация с ограниченным сроком годности.

— В таком случае немедленно освободите трибуну! — тут же заявил Камноедов. — Не будучи сотрудником Института, вы не имеете пра...

Янус Полуэктович бросил на Камноедова взгляд, и у того пропал голос. Было видно, как он шевелит губами, не в силах вымолвить ни слова.

— Ещё раз извините, Модест Матвеевич, — сказала галлюцинация. — Но мне необходимо завершить свою речь. Итак, — изображение Невструева снова повернулось к залу, — как вы уже, должно быть, поняли, я поставил эксперимент по перемещению во времени человека. Добровольцем был я сам. Эксперимент завершился успешно. Теперь я нахожусь в прошлом, конкретно — во вчерашнем дне, в качестве так называемого У-Януса, вам хорошо известного. В сегодняшнем дне не осталось ни одного Невструева. Таким образом, должность директора Института можно считать вакантной.

Зал зашумел. Все, конечно, знали, что когда-нибудь это случится. Но почему-то думали, что ждать этого следует в отдалённом будущем. В следующем веке, а то и позже.

— Вопрос о новом директоре будет решаться в Москве, — продолжала галлюцинация. — Вероятно, это займёт какое-то время. Временно исполняющим обязанности директора института я назначаю товарища Бальзамо Джузеппе Петровича.

Поднялся гул. Все, конечно, боялись, что власть перехватит Камноедов или ещё кто похуже. Однако Бальзамо был тоже не подарок. Великий старец годами не выходил из своей подвальной лаборатории, окружённой сильнейшими защитными заклинаниями. Считалось, что он занят изготовлением философского камня. Процесс был, в общем-то, известен и даже описан в литературе, но требовал около семисот лет непрерывного высококвалифицированного труда. Кроме того, Бальзамо очень плохо понимал по-русски, поэтому общался в основном с Жианом Жиакомо.

Остальные, видимо, тоже вспомнили об этом: взгляды присутствующих устремились к Жиану Жиакомо, устроившегося у стенки в удобном кресле. На лице его застыло выражение брезгливой скуки. Всеобщее внимание его нисколько не обеспокоило.

— С предложениями об аренде и по вопросам прохода на территорию обращайтесь к товарищу завкадрами, — продолжала галлюцинация.

В зале кто-то громко свистнул.

Сдача помещений в аренду было делом перспективным, но затруднительным. Площадей в НИИЧАВО хватало с избытком, особенно теперь, когда освободился кивринский первый этаж. Проблема была в их доступности. Лицо, не являющееся сотрудником Института, не могло переступить его порог без сопровождения. Изменить этот порядок было невозможно: соответствующие заклинания были вмурованы в фундамент главного корпуса ещё при Петре Великом. Сопровождение мог организовать товарищ Дёмин. Его ближайшим конкурентом считался начальник вневедомственной охраны Института, некий Ковалёв. Особняком стоял Саваоф Баалович Один, которого комсомолец Почкин каким-то образом обаял и привлёк к делам кооператива "Вымпел-Плюс". Старик Один оказался ценнейшим сотрудником — в частности, он выбил для "Вымпел-Плюса" дефицитные библиотечные помещения, некогда заполненные трудами разнообразных марксистов-ленинцев. Один мог провести в здание хоть полк, хотя и не злоупотреблял этим. Так или иначе, решение Януса Полуэктовича было кому оспорить.

Саша успел ещё подумать о том, как же ему не повезло с компьютерными делами. Как программист он был узким и малоценным специалистом: "Алдан" так и остался чисто военной разработкой, помимо оборонки мало где известной. Операционная система "МАВР/2" и язык КОРАЛ, на котором последние пятнадцать лет писал Привалов, были заточены под узкий круг магических задач. Одно время Привалов рассчитывал, что его позовут в "Вымпел Плюс", который хорошо расторговался "двести восемьдесят шестыми". Привалов рассчитывал на место технического специалиста. Однако его тут же занял универсальный Саваоф Баалович. Характер у старика был сложный, и Почкин опасался, что присутствие Саши нарушит хрупкий баланс в коллективе. Во всяком случае, так он объяснил это Привалову. После чего похлопал его по плечу и пообещал взять его как-нибудь потом, когда фирма — он называл кооператив исключительно "фирмой" — по-настоящему развернётся.

— Вопросы целевого финансирования обсуждайте с Модестом Матвеевичем, — сообщило изображение Януса Полуэктовича.

Модест, оттёртый от трибуны и обиженный, внезапно подтянулся. Вид у него стал не то чтобы счастливый, но приободрённый.

— Другие вопросы, не требующие публичного обсуждения, изложены здесь, — на трибуну легла кожаная папка.

Саша не успел удивиться тому, что галлюцинация перемещает материальные предметы, как Модест Матвеевич каким-то неожиданно ловким движением папочку прибрал. Куда она девалась, никто не понял.

— Оригиналы документов переданы товарищу Жиакомо, — закончила галлюцинация.

Модест постарался сделать вид, что ему всё равно.

— Все личные наработки и научный архив я отправил в Отдел Заколдованных Сокровищ, — сказало подобие Януса. — It was a pleasure and an honor serving with you, and now I take my leave, — закончило оно и растаяло в воздухе.

— Чего? — не понял Привалов.

— Пизде-е-е-ец, — протянул Корнеев и исчез.

В зале послышались хлопки и свист — это сотрудники трансгрессировали кто куда. О Привалове, как обычно, забыли. Он встал и поплёлся к дверям, проклиная себя за неспособность освоить даже такую простую технику.

В дверях ему опять повстречался Выбегалло, ковыряющий гвоздём в ухе. В бороде у него висела то ли капуста, то ли пшёнка, то ли ещё какая-то гадость. Брезгливый Саша попытался прошмыгнуть мимо, но Амвросий Амбруазович поймал его за локоток.

— Что же это деется, а? — спросил он. — Жюсь ка ко? Нет, ну ка ко жюсь-та? Ась?

Привалову внезапно захотелось сказать "хуясь" — в стиле Корнеева. Однако тут его посетила третья за день странная мысль. Он вдруг сообразил, что от профессора Выбегалло ничем не пахнет.

Внешне Амвросий Амбруазович выглядел крайне неопрятно. По идее, от такого субъекта просто должно было нести гнилыми зубами, грязными волосами, немытостью и неухоженностью. Однако вот именно этот ожидаемый штрих в облике Выбегалло отсутствовал — причём не сейчас, а всегда. При этом антиодорическими заклинаниями он, похоже, не пользовался. Когда он носил зипун, от него воняло зипуном, это Привалов помнил отлично. Если профессору случалось выпить водки — что бывало не то чтобы часто, но регулярно — то от него несло водкой. Приехав из Франции, Выбегалло недели две поливал себя каким-то лосьоном. Но это было и всё. Собственного запаха профессора Привалов просто не мог вспомнить. При этом и от таких корифеев, как Роман Ойра-Ойра, регулярно пованивало, а у Витьки Корнеева даже руки пахли ногами.

Видимо, у него на лице отобразилось какое-то движение интеллекта, потому что профессор взглянул на него с осмысленным интересом. Это было непривычно и даже неприятно: как будто на тебя осознанно смотрит обезьяна.

— Амвросий Амбруазович, — ляпнул Саша первое, что пришло в голову, — а что такое отдел Заколдованных Сокровищ?

Глаза у Выбегалло тут же стали оловянными.

— Эту реплику, — сказал он, глядя куда-то в пространство, — мы с негодованием отметаем. Как неорганизованную. Же не ву вуча па. Аривуар.

И тут же сменил направление движения.

В другое время Саша обрадовался бы, что неприятный тип так быстро отлип. Но не сейчас. Было слишком понятно, что Выбегалло что-то знает, а он — нет. Это было как-то особенно обидно.

Саша дошёл до лестницы и тут узнал, что зал, оказывается, на десятом этаже, а лифт, как обычно, не работает. Для большинства сотрудников это не представляло трудностей — они умели летать и проходить сквозь перекрытия. Привалов потащился по лестнице, радуясь, что идёт не вверх, а вниз.

На девятом он почти влетел в кучку щебечущих молоденьких сотрудниц. Он прошёл мимо них медленно, потому что вспомнил Стеллу — ту ещё, молодую, влюблённую, жизни толком не знавшую, но ею же и не битую. Девушки поняли его интерес превратно и сделали кошачьи мордочки — фи, фе, пошёл-пошёл, бесперспективный. Привалов грустно улыбнулся, представив себе этих красоток лет через сорок. Утешение, конечно, было так себе.

На восьмом он столкнулся нос к носу с Луи Седловым, пожилым институтским чудаком. Луи когда-то сконструировал машину времени для путешествия в воображаемых мирах. Привалов даже принимал участие в её первом испытании. К сожалению, оно же оказалось и последним: по ходу дела машина была утрачена. Дальше выяснилось, что для её создания использовались дефицитные импортные детали, причём одну из них — американский тригенный куатор — Седловой в буквальном смысле слова украл из кивринской лаборатории, рассчитывая после испытаний вернуть его обратно. На своё несчастье, тут он наступил на ногу другому чудаку, бакалавру Магнусу Редькину, которому этот тригенный куатор вдруг зачем-то понадобился. Что произошло дальше, никто толком не знал. Ходили слухи, что Магнус раскопал где-то очень древнее заклинание, лишающее врага необходимых ресурсов, и Седлового оным проклял. Люди более осведомлённые говорили, что Магнус воспользовался знакомством с Почкиным, который уже тогда вовсю делал комсомольскую карьеру, и тому наябедничал — так что Почкин внёс Седлового в неофициальный чёрный список лиц, отрезанных от импорта. Так или иначе, за следующие тридцать лет Седловой так и не смог нигде раздобыть нужную деталь. За это время он превратился в надоедливого мономана, говорящего в основном о своей машине и способах добычи нужной детали. В настоящее время он возлагал надежды на рыночные отношения, рассчитывая купить куатор у американцев. Правда, тот стоил двести долларов. Таких денег в Институте никто и в глаза не видел — за исключением, может быть, коммерсов вроде Хунты.

Тем не менее, Саша решил с Седловым поболтать: когда дело не касалось пунктика, Луи бывал довольно приятным собеседником, знающим много интересного. Надо было только перетерпеть первую атаку.

Так и вышло. Поздоровавшись, Седловой начал излагать новый план добычи куатора. Оказывается, он где-то вычитал, что можно продать свою почку. По слухам, за почку можно было получить долларов пятьсот, а то и все шестьсот. Вопрос был только в том, когда же, наконец, можно будет торговать своими органами официально.

Саша выдержал первый натиск Седлового, где надо мыча и поддакивая. После чего спросил, что такое Отдел Заколдованных Сокровищ.

Луи задумчиво потягал себя за седую бородёнку и рассказал следующее. Оказывается, в Институте испокон веку существует легенда о том, что есть такой отдел. Более того, из источников, приближённых к администрации, шли слухи, что на него регулярно отпускаются средства. Однако никто из известных ему сотрудников Института в этом отделе не бывал и никаких сведений о нём не имел. Правда, Седловой слыхал от одного коллеги, долго искавшего абсолютного знания на дне бутылки, что его однажды по большой пьяни занесло в тот самый отдел, и что будто бы там вообще не работают люди, а только эльфы, кикиморы, баньши, драконы и золотые цилини. Седловой отнёсся к этим рассказам скептически. Правда, теперь, после прощального директорского слова, он в своём скептицизме поколебался. Но вообще-то, заключил он, это всё фигня по сравнению с тригенным куатором, без которого он не может восстановить свою машину. Тут он снова заговорил о почке, и Саша поспешил откланяться.

Увы. Сделав несколько шагов вниз по лестнице, он столкнулся с комсомольцем Почкиным, который левитировал кипу папок из архива. Увидев Привалова, Почкин нехорошо обрадовался и попросил подержать папки. Буквально минуточку, пока он забежит пописать.

— В угол положи, — предложил Саша, уже понимая, что будет дальше.

— Ну в какой угол, тут грязно, да мне быстро надо, — скороговоркой оттарабанил Почкин, подвешивая груз папок прямо перед Сашей. На вид груз тянул килограммов на двадцать.

Саша понял, что будет дальше. Озарение здесь было ни при чём: Почкин проделывал с ним такие штуки неоднократно. Просто раньше Саша почему-то об этом вспоминал постфактум, а тут вспомнил до.

Ближайшее будущее предстало перед ним как на ладони. Сейчас Почкин оставит его минут на пять с папками в руках. Потом выскочит с немыслимо деловым видом и как бы вспомнит, что ему сейчас надо бежать-бежать-бежать по сверхсрочному делу. Поэтому он попросит Привалова занести эти папки на тринадцатый этаж в какую-нибудь комнату 9813д4, вот прямо сейчас срочно. В конце он обязательно скажет "с меня причитается" (что эта фраза означает, Саша за все годы общения с Почкиным так и не понял) и исчезнет, не дав Привалову и слова молвить. Тот пойдёт по лестнице вверх, таща постылый груз, и потом будет очень долго искать комнату 9813д4, так как институтские коридоры на верхних этажах отличались сверхчеловеческой запутанностью, а нумерация, судя по всему, проводилась генератором случайных чисел. Через полчаса хождений туда-сюда, вымотанный и злой, он эту комнату всё-таки найдёт. Там его выругают и скажут, что эти папки здесь вообще не нужны. После долгих телефонных переговоров выяснится, что их следует снести на шестой этаж к какому-нибудь Игорю Владимировичу или Петру Петровичу, если тот ещё принимает. Он пойдёт всё с тем же грузом в руках искать неизвестного Игоря Владимировича или Петра Петровича, потратит ещё минут сорок и узнает, что он только что вышел и сегодня уже не вернётся. Тогда он отправится искать Почкина, не найдёт — Почкина никогда нельзя было найти, если Володя сам того не желал — и в конце концов свалит папки у себя в вычислительном центре. На следующий день Почкин устроит ему сцену на тему того, что эти документы были нужны вчера для сверхважных дел. Может быть даже финансовых. В итоге он окажется кругом виноват и что-то непонятное должен. Точнее, понятно что: и дальше выполнять просьбы Почкина.

Возможно, Привалов всё-таки взял бы папки. Но тело решило за него. Оно отшатнулось от прущего на него груза. Папки полетели на пол.

— Ты чё, охуел?! — заорал Почкин.

— Это ты охуел, — Саша слушал себя как со стороны, цепенея от ужаса. — Я тебе в носильщики нанимался? Тогда почему ты мне не платишь? Час — пятьдесят рублей, — брякнул он, думая, что вот сейчас Володька сотворит с ним что-то страшное.

Но ничего страшного не произошло. Почкин молча поднял взглядом папки и, не прощаясь, пошёл дальше.

123456 ... 141516
Предыдущая глава  
↓ Содержание ↓
  Следующая глава



Иные расы и виды существ 11 списков
Ангелы (Произведений: 91)
Оборотни (Произведений: 181)
Орки, гоблины, гномы, назгулы, тролли (Произведений: 41)
Эльфы, эльфы-полукровки, дроу (Произведений: 230)
Привидения, призраки, полтергейсты, духи (Произведений: 74)
Боги, полубоги, божественные сущности (Произведений: 165)
Вампиры (Произведений: 241)
Демоны (Произведений: 265)
Драконы (Произведений: 164)
Особенная раса, вид (созданные автором) (Произведений: 122)
Редкие расы (но не авторские) (Произведений: 107)
Профессии, занятия, стили жизни 8 списков
Внутренний мир человека. Мысли и жизнь 4 списка
Миры фэнтези и фантастики: каноны, апокрифы, смешение жанров 7 списков
О взаимоотношениях 7 списков
Герои 13 списков
Земля 6 списков
Альтернативная история (Произведений: 213)
Аномальные зоны (Произведений: 73)
Городские истории (Произведений: 306)
Исторические фантазии (Произведений: 98)
Постапокалиптика (Произведений: 104)
Стилизации и этнические мотивы (Произведений: 130)
Попадалово 5 списков
Противостояние 9 списков
О чувствах 3 списка
Следующее поколение 4 списка
Детское фэнтези (Произведений: 39)
Для самых маленьких (Произведений: 34)
О животных (Произведений: 48)
Поучительные сказки, притчи (Произведений: 82)
Закрыть
Закрыть
Закрыть
↑ Вверх