| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Я, с опаской поглядывая на лиса, подошла к сияющей дымке, за которой была только тьма, со смутными очертаниями стены и лестницы куда-то вниз.
— Учитель Нар-Харз, а как быть с... подготовкой к соблазнению? — немного покраснела от прямого смеющегося взгляда кицунэ, но, сжав пальцы на жесткой сарже ученического платья, всё же закончила свою мысль: — Я без понятия, как себя вести, да и вы что-то говорили про специальные зелья, которые нужно пить, чтобы вампир уснул...
— Мавка, я их с собой не таскаю, — резковато ответил лис и, запустив ладонь в короткие светлые волосы, устало продолжил: — Невелика, мы с вами обязательно встретимся ещё раз, и обо всём поговорим, а сейчас идите к себе. И осторожнее... если я правильно помню, то накануне экзаменов наши неунывающие студенты не теряют надежды поймать дух Халявы.
С этими словами меня пихнули в портал, и уже через миг плечи обнял поток холодного воздуха. В Призрачной Башне, в отличие от тайного логова братцев-лисов, вольно гуляли сквозняки и постанывали привидения.
Глава 3
Я немного постояла, привыкая к темноте, зябко обхватив себя ладонями за плечи.
Из-за туч услужливо выглянула и прозрачными голубоватыми лучами скользнула в помещение через многочисленные окна луна, любезно освещая площадку. И группу прозрачных личностей на помосте в углу.
— Нас угнетают! — воинственно тряс бородкой давно умерший маг в мантии, которые носили на рубеже прошлого столетия. — Нас не уважают! Нас презирают и используют самым низким образом! Доколе мы будем терпеть такое вопиющее отношение к заслуженной смерти?!
О-о-о-о! Конфискаций Золотков! Легендарный пакостник прошлого столетия, который облапошил очень много народу, и которого закололи прямо на открытии памятника в его честь. Кинжал и сейчас в груди мага. На нем как раз лунный лучик так красиво играет на рубине в рукояти.
— Каждая сессия для нас превращается в пытку! — вдохновенно вещал Конфискаций, прижимая призрачную ладонь ко лбу и утомленно прикрывая глаза. — Каждое практическое занятие — в ужасные муки! И они наглеют всё больше и больше, пользуясь своей безнаказанностью! Двигаясь всё дальше по скользкой дороге вседозволенности!
Остальные собравшиеся усопшие поддержали его нестройным, но дружным ропотом.
— Нам нужно каким-то образом достать этот проклятый амулет контроля над духами! Тогда, мы сможем обернуть ситуацию в свое пользу, мы сможем говорить на равных!
На помост рядом с оратором вылетела призрачная благородная дама преклонных лет, в роскошном бело-красном платье с турнюром. Правда, присмотревшись, я поняла, что алое на наряде — кровь. Позвольте представить, мадам Жоржетт Дюфаль, одна из призраков нашего крыла интриганов и пакостников. В прошлом преподавала на кафедре соблазнения. После ушла на вольные хлеба и организовала один из самых высококлассных публичных домов своего времени. Притом, ублажали там вовсе не физически, а, так сказать, морально. А давались в руки эти дамы полусвета лишь тем, кого сами выбирали.
Жоржетт взмахнула пухлыми ручками и негодующе начала:
— Конфискаций полностью прав! Да, сколько можно?! — она соткала из воздуха и лунного света роскошное кресло, и плавно туда осела, прижимая ладонь к пышным округлостям. — Так нельзя обращаться! Это в моем-то возрасте, да с моим-то стажем загробной жизни! Так и развеяться недолго, господа!
Тут взгляды тех, кто висел над небольшой трибуной, ожидаемо сошлись на мне.
— Живая, — коротко резюмировал Конфискаций.
— И даже трезвая, что в сессию у интриганов и пакостников совсем уж неведомое явление, — наблюдательно, но малопонятно заметил кто-то из толпы призраков. И сделал совсем уж абсурдный вывод: — А значит, ещё более опасная.
Почему-то остальные усопшие это мнение разделили, так как уставились на меня с очень нехорошим интересом. А если учесть прижизненное прошлое сих занятных личностей, то лично я очень сомневалась, что любовь к живым ближним у них осталась.
А ещё, мне вспомнились документы, которые я заполняла при поступлении. Среди них была одна поистине занятная бумажка о том, что в стенах Академии ежегодно пропадает несколько студентов. И что я предупреждена, а значит, вооружена и сама пошла в такое место. Стало быть, руководство и преподавательский состав, если что со мной случится, никакой ответственности не несет.
Поймала совсем уж ласковый взгляд призрака, о котором ходили смутные, но неприятные слухи, и нервно сглотнула, ощущая, как меня пробирает холодный пот.
Что же за невезение такое, а?!
А потом решила, что пора бы брать свою судьбу в свои руки!
— Здравствуйте, дамы и господа! — радостно улыбаясь, начала я, смело делая несколько шагов вперед. — Хочу с гордостью вам сказать, что ваши мольбы и чаяния услышаны, и мной лично было принято решение организовать профсоюз по защите прав привидений!
М-да... глядя на вытянувшиеся полупрозрачные лица собравшихся ныне покойных пакостников и интриганов, я поняла — экспромт имел успех!
Один из дедков в толпе у трибуны выступил вперед и с участием поинтересовался:
— Деточка, а ты нормальная?
Другой призрак, интересного мужчины средних лет, взмыл под потолок и уже оттуда поддержал предыдущего оратора:
— И что ты тут вообще делаешь?
— Да-да, — сварливо согласилась с ними одна из старушенций, глядя на которую было вообще странно, что она дотянула до таких лет. И, судя по желчному лицу, этому факту не радовались её родственники. А судя по оттеночку этого личика, они её и траванули. Есть такой интересный яд, из болотного дажжа делается. Потом у покойничка чудненький явственно-зеленоватый колер кожи. — И вообще, как ты посмела проникнуть на закрытое заседание?
— Ну... прошла, — скромно призналась я, нервно сцепив пальцы и по-прежнему доброжелательно улыбаясь. Если дам слабину — они меня выморозят. Как минимум, вытянут жизненную силу и магическую. Восстанавливаться буду долго, мучительно и в это время буду слаба как котенок.
— Прошла, значит, — нехорошо протянул Конфискаций Золотков. — Мавка же, верно?
— Мавка, — обреченно призналась я, которая после недавних событий искренне считала, что раса моя — на редкость невезучая. Потому что в одни неприятности я из-за неё уже загремела.
— И что же нам с ней делать? — спросил кто-то из призраков. — Нельзя отпускать просто так. Если руководство Академии узнает о вольнодумии, то ничего хорошего нам от этого не светит.
— Про ваш шабаш и так все кому не лень знают, — робко сообщила я.
— Детка, на нашем шабаше обычно песнопения да грезы о былом. По официальной версии, разумеется... — едва заметно усмехнулась мадам Дюфаль, вставая со своего кресла и, подобрав юбки, начала спускаться по лесенке с трибуны. Как я уже заметила, в отличие от остальных духов, она предпочитала хотя бы в такой малости сохранять иллюзию принадлежности к материальному миру. — А тут ты... такая теперь осведомленная. Нехорошо, мавочка, нехорошо это...
Екнувшее сердце подсказало, что нехорошо будет исключительно мне.
Прямо сейчас вот и будет...
Призраки, незаметно рассредоточившись по залу на вершине Башни, теперь всё теснее сжимали кольцо, и мне становилось всё холоднее и холоднее. Кровь в ушах шумела так, что за этим звуком я не слышала даже собственного дыхания.
А ещё я поняла, что лисы были вовсе не такие жуткие, как мне казалось. Есть кое-что страшнее насилия.
— И что же нам с тобой делать? — шепнула Жоржетт, подлетая так близко, что у меня вместе с дыханием изо рта вырывался и пар. Женщина подняла руку и нежно, невесомо погладила меня по щеке... и кожа мигом онемела. Привидение усмехнулось и довольно пропело: — А ты вкусная...
— Хоть какая-то польза будет, — появился рядом с ней ещё один дух, как раз той самый отравленной старухи. Она мелко, неприятно захихикала и схватила меня за руку, сжимая своими невесомыми, бесплотными, но очень цепкими пальцами. — Дайте её мне, ну дайте! Я голодна... так голодна...
Я подавилась вдохом, тихо застонав от того, что вены разом словно выморозило. Всего на миг... тот самый миг, пока старуха меня держала.
Сейчас она с шипением шарахнулась в сторону, со странным выражением злости и алчности глядя на меня и бормоча:
— В ней много... так много силы, что она обжигает...
— На всех хватит? — эхом, ветром шевелящим осеннюю листву, пронеслось по верхнему залу башни.
— На всех...
На другой стороне помещения, из воздуха соткался мужчина, с живым лицом и жадно горящими желтыми глазами.
— С дороги, — тихо и властно сказал он, и призраки отшатнулись так поспешно, что я едва уловила эти движения.
По чердаку пронесся разочарованный шепот, в котором смутно угадывалось:
— Ильсор... Опять добычу заберет...
Я отшатнулась, хотя и понимала, что бежать мне некуда.
Он остановился в шаге он меня и, пристально оглядев, скривил губы в усмешке.
— Какая глупая мышка. В таких неправильных местах гуляет...
— П-п-простите, — пролепетала я, сжимая пальцы, ощущая как холод от столь близкого соседства с мертвым, пробирает почти до костей.
— Мышка, а вы знаете, что за глупость, как правило, наказывают? — вежливо осведомился дух, протягивая руку... касаясь щеки, кожа которой тут же онемела.
— Н-н-не надо...
Разумеется, мольба мне не помогла...
— Мышка-то не простая нам попалась. Золотая... вкусная.
Он неожиданно склонился и коснулся губ поцелуем, выпивая жизнь, забирая моё тепло.
Призраки — энергия в чистом виде. Энергия смерти, а это гибель для любого живого существа. Но сила жизни для них не просто редкостный деликатес, она ещё и многократно усиливает их способности, которые остались в посмертии.
А уж тот, кто сорвет последний вздох, вообще вознесется над своими умершими собратьями. Ходят слухи, что призраку надо выпить десять человек, чтобы вновь обрести подобие жизни.
Я попыталась завизжать и по залу пронеслась звуковая волна, которая закончилась стоном. Мне сжали горло, перекрывая поток кислорода, заставляя замолкнуть... забирая тепло и оставляя лишь холод.
— Глупая мавка, — потусторонним смехом неслось по Призрачной Башне. — Мы неживые... Как ты нам можешь навредить?
Они меня пили. Каждым прикосновением к коже любой мой выдох подхватывался каким-то духом, и призрак, на миг удовлетворенно застонав, отступал за спины своих жаждущих собратьев.
Я уже давно повисла в воздухе, удерживаемая лишь левитацией, подвластной тому самому Ильсору, который меня поцеловал и почти искрился от силы сейчас... с таким голодом глядя на меня, что становилось жутко.
— Не убивайте... — пролепетала я, уже понимая, что меня не выпустят отсюда... но молчать не могла.
Да и кто смог бы промолчать, зная, что в этот самый момент по капле, по глотку, смакуя каждую крупицу, пьют твою жизнь? Твои так и не прожитые годы, день за днем, забирая так и не случившееся счастье, не озарившую сердце радость. Горе и боль тоже никогда не заставят поникнуть крылья души. И почему-то даже от этого мне сейчас было больно и обидно. Только на пороге смерти начинаешь ценить жизнь со всеми её гранями, и готова уже на любую, а все прежние проблемы кажутся смешными и нелепыми. Лишь бы она была, эта жизнь. Со всем остальным я справлюсь!
— Я... выкуплю, — наверное, на эту короткую фразу ушли все силы. Или дело в старухе, которая сжимала мое горло, торжествующе глядя в потухающие глаза?
— И чем же расплатишься? — рассмеялись под потолком. — У тебя ничего нет, мавка, мне ли не знать?
— Есть.
Мне ответом был лишь веселый хохот со всех сторон... и новые обжигающе холодные прикосновения.
— Прекратить! — раздался повелительный голос, и призраки оступили, давая мне передышку
Когда я с трудом открыла глаза, то увидела, что передо мной завис Ильсор. Сейчас призрак налился цветом и красками, и уже не выглядел духом. Лишь легкая полупрозрачность давала понять, что это явно не живое существо.
Дух вообще был очень странный. Глаза с вертикальным зрачком, волосы, заплетенные в непонятные косички, которые были завязаны в высокий хвост, обычная черная одежда... и никаких признаков насильственной смерти. Да и вообще смерти. Лишь на руках необычные браслеты, чересчур массивные для того, чтобы быть простым украшением. За его спиной стояла мадам Жоржетт и загадочно улыбалась. Она была единственной, кто не кинулся на пир в моем лице. Лишь сначала прикоснулась к щеке, но потом, в отличие от остальных, не стала уподобляться голодной пиявке.
— Глава, она говорила о выкупе, — пропела мадам, подаваясь вперед и шепча на ухо этому чересчур живенькому покойничку. — Может, всё же стоит выслушать?
А я... создатель, я даже не смогла обрадоваться тому, что вроде бы появился шанс. Мне было очень плохо, холодно и муторно на душе. Весь мир словно выцвел, все чувства притупились, неизменной осталась только безумная жажда жить.
Почему-то я верила, что завтра, когда выйдет солнце, оно согреет мою остывшую кожу, коснется листвы и цветов на улице, заставляя меня почувствовать их неповторимый аромат.
Как же порой мало надо для счастья. Всего лишь осознание того, насколько дороги те мелочи, которые ты считала неизменными.
— Любопытно, — с иронией дернул темной бровью мужчина и вновь развернулся ко мне. — Но сначала послушаем девушку. И что же вы готовы нам предложить, нечисть болотная?
Глава? Глава Ассамблеи привидений. Повезло мне...
— Амулет контроля, — выдохнула я, держась на ногах лишь силой воли. Казалось, ещё секунда, и меня оставят последние силы, а я свалюсь на каменные плиты пола.
Создатель, лишь бы согласились!.. Амулет есть у вампира, к которому меня отправляют лисы. А вампир по задумке некоторое время будет без сознания, и за этот срок я вполне смогу разжиться ценной вещицей.
Привидения вокруг зашумели и зароптали, явно удивленные моим предложением, но все звуки оборвались, стоило Ильсору вскинуть руку.
— Какое интересное предложение, — начал он, обходя меня по кругу и не сводя пристального взгляда. — Очень интригующее и ценное. Бесценное.
Ну, ещё бы не ценное.
Ведь призраки принадлежат Академии. Привязаны печатями подчинения, которые контролируются амулетами. Духи закреплены за определенными кафедрами и вынуждены подчиняться преподавателям и студентам, которым те дали такое право. То есть, слабых призраков у нас тягают студенты, а сильные на посылках у педагогов.
Как я слышала, призрачными покойничками неоднократно писались петиции к директору о прекращении произвола и о разрешении для них преподавательской деятельности. Ведь при жизни очень многие из них или были тут учителями, или занимали весьма хорошие должности при дворе да в других учебных заведениях.
Само собой, что их нынешнее положение крайне унизительно и не может не вызывать возмущения. Потому тема 'шабаша' меня не удивила. Возможно, будь на моем месте кто-то другой, он смог бы понять больше... и использовать это против привидений.
— Скажите-ка, мавочка... где вы возьмете эту занятную вещицу? — вкрадчиво спросил мужчина, сверкая на меня своими жуткими глазами. — Они же только у преподавательского состава имеются.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
