Потерянный след (прод. Хадизарского сюрприза)

— На них это непохоже, — признал он, — но что, если граф решил переждать бурю? Или собраться с силами, чтобы дать Совету решительный отпор? Или хотя бы сбить их со следа? Месмер никогда бы не простил ему последней выходки с престолом Рокуэллы.

— Но граф больше не нарушает никаких законов, — заметила Веро.

— Какая разница? Найдут, за что прихватить. Он, по-моему, успел плюнуть в кашу почти всем ординарским начальникам. Особенно после того, как шесть раз отсылал их комиссаров, — припомнил Рамиро.

— То есть вы подозреваете Совет Араны и Ординарию? — уточнила Веро, переплетая пальцы. Миро кивнул. Вторая часть беседы, не менее неприятная, чем первая, откладывалась. Девушка долго и внимательно смотрела на него, а потом губы у нее вдруг задрожали, и она отвернулась.

— Вы так говорите, только чтоб меня утешить. Он умер уже наверное в пустыне... или они его убили...

Рамиро подошел, опустился на диван рядом с нареченной и взял руки Вероны в свои. Она тихонько шмыгнула носом. Миро смущенно опустил глаза. Вот, пожалуйста, всхлипывает, но стало ему от этого легче? Нет. Было странно утешать невесту, которая проливает скупую слезу по твоему лучшему другу. Но молодой герцог знал, что девушка никогда его не любила, а вот ради Бьяно сбежала от жениха, забыв о репутации и добром имени. Томоэ неуверенно погладил ее по голове, и Веро вдруг уткнулась ему в камзол. Ибаньес осторожно похлопал ее по плечу.

— Это я! — пролепетала дворянка через несколько минут. — Это я виновата!

— Ну что вы, что вы, — успокаивал Верону Миро, удивляясь, откуда у нее такие странные фантазии.

— Ах, вы же не знаете, что я натворила!

Веро выпустила жениха, вытащила платок и аккуратно вытерла глаза, после чего строго посмотрела на юношу.

— Вы даже не подозреваете, насколько я... — она вздрогнула, вдруг оборвала фразу и приложила пальчик к губам, делая знак прислушаться. Миро последовал совету и различил негромкое поскребывание, которое сопровождалось тихим шорохом, причем интригующие звуки доносились как будто из-за стены.

— Что это? — шепотом спросила Веро. Рамиро пожал плечами, встал и вытянул шпагу из ножен. Девушка тоже поднялась и выхватила из-под подушки два метательных ножа. Ибаньес с приятным удивлением отметил, что если невеста и боялась, то ловко это скрывала.— Что теперь? — поинтересовалась Верона. Поскребывание сменилось поскрипыванием.

— Не знаю, но в следующий раз я приду к вам с пистолетом.

— Может, это мыши?

— Угу, гиганты-переростки. Прогрызают нору в стене, — ответил Миро. — Идемте.

— Куда?

— Куда-нибудь. Я не могу драться с ним при вас.

— Вы вообще не можете драться, — огрызнулась Веро, отступая к двери следом за Рамиро. — Вдруг их там десять, а вы, между прочим, правящий монарх!

Томоэ хотел возразить, но тут кусок стены стал медленно, со скрипом, поворачиваться вокруг своей оси. Верона воинственно взвизгнула и замахнулась для броска.

— Ну, хорош, — недовольно раздалось из-за стены, — чуть что — сразу убивать... Я это!

Веро взвизгнула еще раз, теперь — удивленно. Потом жених и невеста уставились друг на друга одинаково выпученными глазами.

— Э-э... Бьяно? — уточнил Миро.

— Угу, — ответил негаданно воскресший друг, протискиваясь в узкую щель тайного хода. Однако вид у дона Эрбо был такой, что на будущих супругов вновь напали сомнения.

— А это точно он? — шепотом спросила у томоэ падме Робийяр. Фабиан злобно зыркнул на девушку и толкнул плиту, чтобы та закрыла выход.

— Спросите у него что-нибудь, — решил Миро. Веро немного подумала и спросила:

— Что вы мне дали в Медоне? Причем целых два раза?

Рамиро заинтересованно уставился на друга. Целых два раза?!

— Котенка, — фыркнул полукровка.

— Похоже, и впрямь он, — подытожила падме, положила ножи на столик и бросилась Фабиану на шею. Юноша прижал ее к себе и потрепал по макушке. Миро даже ощутил укол ревности — на него она так не кидалась. Наконец Верона отступила, точнее, полукровка ее отцепил и обернулся к Ибаньесу. Друзья крепко обнялись. Верона смотрела на них со странной смесью умиления и раздражения — ей казалось, что Фабиан обнимает Рамиро с куда большим чувством. Томоэ уже не чаял увидеть друга живым, а потому молодые люди мяли друг другу ребра довольно долго. Когда же герцог отстранился, держа полукровку за плечи, и рассмотрел идальго поподробнее, то громко присвистнул:

— Тебя коптили?

— Загорел? — хмыкнул дон Эрбо, без спросу наливая себе хереса; Веро чуть не прослезилась: как она соскучилась по его обаятельной бесцеремонности!

— Не то слово, — отозвался Миро. — А эти тряпки? И сабля? Ограбил по пути хадизарский караван?

— Не-а... Слушай, Верона, у тебя есть какая-нибудь еда? Умираю — жр... есть хочу!

Девушка всплеснула руками:

— О чем вы говорите! Сейчас дам.

Хозяйка залезла в буфет, где хранились сласти для ее придворных дам, а чародей уселся в кресло, стащил с головы тюрбан, бросил на диван саблю и пояснил:

— А как бы ты выглядел после перехода по пустыне? Я думал, негром стану! Или зажарюсь. Ага, спасибо. А колбасы у тебя не завалялось?

— У меня тут гостиная для дам, а не трактир у дороги, — ответила Веро. — Но я могу позвонить...

Фабиан замахал печеньем и набросился на сладости так жадно, что у девушки сердце защемило от жалости.

— Как же вы перешли пустыню?

— Мне помогли, — заглотив первую порцию еды, пояснил идальго, — мы с Рамоном спасли из рабства одну ламию. А она в благодарность привлекла своих сородичей, которые и помогли мне дойти до гор, там я нанялся в отдыхающий перед перевалом караван, с ним дошел до Эль-Мегори...

— Да не давитесь же так! — вскричала Веро. — У вас никто не отнимет!

— Спасибо, отвык от приличного общества. Так вот, там я сел на корабль, приплыл в Кассар-Бель, там еще немного заработал и двинул сюда. Порталы, сама понимаешь, для меня исключались.

Рамиро и Верона встревоженно переглянулись. Почему исключались порталы? Где Рамон? Как Фабиан оказался так далеко в аль-Захри, что дорога назад заняла больше полугода? И почему граф с воспитанником вообще исчезли?

— Послушай... — хмурясь, начал Миро, но маг его перебил. Он внимательно смотрел на руки Веро, пока глотал ненавистные сладости, и теперь решил высказаться:

— Вы что, все еще не женаты?

Верона вспыхнула, а Миро обрадовался. Он наконец обрел повод для разговора о свадьбе.

— Падме, понимаете... — начал он, но девушке было не до него:

— Бьяно, ты в своем уме?! Неужели ты думаешь, что когда ты вернулся, я...

— А ну, не дури! — прикрикнул кабальеро. — Вы подходите друг дружке, как... — он поразмыслил в поисках емкого сравнения, — как хамон и зеленый горошек. Миро, а ты чего тянешь? Она, конечно, вредина по натуре, но...

Дворянка подскочила, как ужаленная.

— Бьяно, неужели ты думаешь... думаешь, что я сбежала от своего жениха только потому, что он мне не нравился?! Неужели не понимаешь, что я пришла к тебе...

— Цыц! Не говори того, о чем через пять минут пожалеешь. Я не предложу тебе руку и сердце, — твердо сказал Фабиан, — мне слишком дорого твое счастье. Я тебе не пара.

— А кому пара? — угрожающе вздернула носик Верона, но тут вмешался Ибаньес, которому уже давно хотелось поконнчить с этой темой:

— Сударыня, я должен серьезно с вами поговорить. Наша помолвка длится уже около года, и пора принять окончательное решение, состоится наш брак или нет.

Девушка опустилась на диван, как загипнотизированная. Фабиан взялся за вишневый пирог, хотя предпочел бы хамон и горошек.

— Я пойму, если вы откажетесь, — продолжал томоэ, хмуро покосившись на Фабиана. — Но я все же прошу вас подумать.

— А... а вы... Вы как?.. — пролепетала Веро. Ей и в голову не приходило, что кто-то может рассматривать их помолвку всерьез!

— Дон Мигель уже все уши мне прожужжал про политически и экономически выгодные союзы, а мой кабинет набит портретами разных... принцесс, — сдержался Миро.

— Трудно выбрать, глаза разбегаются? — хмыкнул Фабиан.

— Нет, — холодно ответил томоэ.

— Но почему я? — пискнула Веро. — Я же... я не...

— Вы мне нравитесь, — сказал Миро, его улыбка потеплела. — Вы — хороший друг, а я подозреваю, — со вздохом добавил юноша, — что хорошие друзья мне нужней воздуха.

Веро опустила глаза.

— Только не плачьте! — торопливо вскричал герцог, он боялся плачущих женщин. — Если вы не хотите...

— Хочет, — уверенно ответил Бьяно. — Не дура потому что.

Веро провела по лбу холодными пальцами. Если сейчас она скажет "да", с Фабианом можно будет проститься. Он ни за что не согласится на интрижку с женой лучшего друга. И больше никогда не будет ни одного поцелуя, ни одного объятия, ничего! А если она откажется, то... монастырь, куда сплавляют негодный товар, в лучшем случае — приживалка при сестре или брак со стариком, подобравшим ее из милости. Но выбирать сейчас, когда Бьяно жив и рядом и... сейчас с ним нет Рамона!

— Я должна подумать, — выдавила девушка, глотая какой-то шипастый комок в горле. Почему, почему сейчас?! Почему пришлось выбирать сейчас — и так?! — Мне нужно... неделя.

— Вот и умница, — подытожил Фабиан. — А теперь потолкуем про серьезные вещи. Рамона похитили.

— Анжела, — тихонько позвала сестру Верона, остановившись на пороге молельни. Согбенная фигура в черном у алтаря вздрогнула и обернулась.

Анжела побледнела и исхудала, яркие краски ее лица будто выцвели. Полчаса услады в обществе Миро превратились в ее воображении в величайший грех, который она ежедневно замаливала. Веро вообще опасалась, что сестра тронется умом: она то рыдала дни напролет по усопшему супругу, то бросалась к богам с мольбами о его благополучии, внезпно уверовав, что он жив.

— Что тебе? — сухо обронила Анжела. Верона закрыла дверь и заперла ее на ключ.

— Поговорить, — герцогская невеста уселась в кресло, расправила шуршащие юбки.

— О чем?

Веро задумалась, подбирая слова. Как бы ей поделикатней сообщить, а то еще помрет от сердечного приступа? Анжела между тем отвернулась к алтарю и снова забормотала молитвы. Несколько минут Верона сосредоточенно изучала черную вуаль сестры и наконец сказала:

— Ко мне сегодня приходил один друг. Он сказал мне... что Рамон жив.

Вышло неудачно. Сначала Анжела дернулась, как подстреленная, потом вскочила, пошатнулась, дико уставилась на Веро, пронзительно закричала и повалилась на ковер. Невеста Миро тут же порадовалась, что предусмотрительно выгнала всех служанок и дам из свиты. Аргасска вышла в спальню, налила полный стакан воды и вернулась. Анжи со стоном приподнялась на руке. Женщины их семейства славились крепкими нервами.

— Я подумала, что у меня бред, — прошептала девушка. Верона опустилась рядом и протянула ей стакан. Графиня взяла, но вдруг враждебно вперилась в сестру подозрительным взглядом:

— А ты не врешь? Может, решила, что я помешалась, и вздумала наврать? — агрессивно осведомилась она. Веро вздохнула. Они недавно поругались, и она обозвала сестру сумасшедшей; зря, видимо...

— Нет. Мне сказал верный человек, он был при этом.

— Что за человек и при каком "этом" он был?

Девушка потерла лоб. Анжи ненавидела Фабиана; с нее станется сдать его комиссару Совета — просто так, из мести, полукровка вернулся, а Рамон-то — нет... В конце концов, сама Верона именно так и поступила.

Графиня продолжала сверлить благую вестницу глазами. Веро вздохнула и решилась; смотреть, как сестра сводит себя с ума молитвами, сил уже не было.

— Мне сказал Фабиан Эрбо. На них напали, но они оба выжили.

Анжела поперхнулась, закашлялась и выронила стакан. Верона торопливо похлопала замужнюю вдову по спине, и Анжи мигом вцепилась в руку девушки.

— Вроде не врешь, — протянула графиня, с минуту посветив на сестрицу горящими, как у кошки, глазами. — Этому тоже врать ни к чему, хотя... А где Рамон?!

— Его похитили, — пискнула Веро, рука уже немела. — Ординарские маги. Но он жив, Бьяно точно знает, у них связь...

— Ах, связь у них, — процедила Анжела, выпустила запястье невесты томоэ и поднялась на ноги. Секунды три она смотрела на алтарь Жемины, а потом захохотала, закружилась по комнате, срывая вуаль. Верона испуганно сжалась. Неужели и впрямь свихнулась?! И что тогда делать? Кого звать? Сумасшедшая сестра — вот позор-то! А вдруг бросится и укусит?!

— Жив! Жив! — закричала Анжела. — Боги! О боги, он жив! Жив! Ооо!

Она засмеялась звонким, заливистым смехом, швырнула траурной вуалью в Верону и изобразила несколько фигур тарантеллы. Весело хохоча и выкликая: "Жив! Жив!", Анжела запрыгала на месте, схватила сестру за руки и увлекла ее в безумный танец по всей комнате. Веро хотела вырваться, но графиня в радости обрела поистине мертвую хватку. Она таскала сестру за собой, как терьер — дохлую крысу, взвизгивала, верещала, смеялась, подскакивала...

— Живой! Живой! О боги, он живой!!

Наконец Анжела отшвырнула Верону в одно кресло, сама упала в другое и принялась обмахиваться веером, счастливо мурлыкая себе под нос. Нареченная герцога сидела молча и пыталась отдышаться, одновременно изучая Анжи на предмет прочих признаков помешательства.

— Ты хоть понимаешь, что это — тайна? — спросила девушка у графини. Та недоуменно воззрилась на будущую герцогиню:

— Почему это?

— Сейчас, — пообещала Веро, сходила за графином с водой, принесла, выпила полный стакан и приступила к рассказу. По мере изложения Анжела успокаивалась, веер покачивался все более мерно и неторопливо.

— И как его вернуть? — спросила она.

— Миро говорит, что принуждать их бесполезно, — вздохнула Верона, — убьют, зароют — и никаких доказательств. Надо узнать, где его прячут, и похитить обратно.

— Освободить, — уточнила Анжела. — Ладно, а как это... минуточку, а что там делал еще и Миро?

Веро вздохнула и потупилась.

— Он пришел поговорить насчет помолвки. Ну, согласна ли я и все такое.

— Надеюсь, ты согласна?

Девушка жалобно посмотрела на графиню:

— А как же Фабиан?..

Анжела раздраженно сплюнула.

— Тьфу ты! Дался он тебе, как...

— Но я же люблю его! — торопливо перебила Веро, пока сестра не сказала что-нибудь, позаимствованное из речи конюхов или гвардейцев.

— За что? — искренне изумилась графиня. — Клыки, когти, дурной характер, злобный нрав, еще и хадизарский грех... Тебе что, нужен муж, который будет давать всем мужчинам направо и налево?

— На своего Рамона посмотри! — вспыхнула Верона.

— А что мне на него смотреть? Все мужья изменяют женам, — философски пожала плечами Анжела. — Но любит он все равно меня.

— С чего ты взяла?

— Ну или полюбит. Ординарцы уж наверное мозги ему прочистят.

Веро всплеснула руками и забегала по молельне.

— Я не могу выйти замуж за Миро! Я его не люблю!

— Ну и что? — невозмутимо ответила Анжела. — Полюбишь. Мне Рамон тоже сначала не понравился. Не будь дурой.

— Вот и Бьяно так сказал, — пригорюнилась девушка.