Харьков 354-286

— Я выезжаю в комендатуру, оповестите старший командный состав о необходимости срочно явиться в штаб.

— Юрий Фёдорович, машина за вами уже выслана, должна быть у подъезда в течение 5-10 минут. Что же касается командующих, то мы занимаемся их оповещением. В течение получаса все будут на месте.

— К моему приезду должен быть готов подробный доклад о случившемся, — с этими словами Пилипко положил трубку.

— Что там случилось, Юр, — спросила его сонная жена.

— Ничего особенного, что-то намудрили со светом. Мне необходимо ехать на службу. Ты спи, Жень. Я, наверное, нескоро домой вернусь.

Пользуясь светом, который давала тусклая свечка, купленная женой во время посещения церкви на Пасху, Юрий Фёдорович сумел одеться, умыться и, даже, побриться. Когда он уже протирал лицо лосьоном после бритья, раздался деликатный стук во входную дверь. Быстро закончив туалетные процедуры, открыл дверь. На пороге стоял знакомый молодой лейтенант из комендатуры.

— Товарищ генерал-лейтенант, машина прибыла. Стоит возле подъезда.

— Я уже готов, поехали.

Машиной была обычная чёрная Волга, с войсковыми номерами. Юрий Фёдорович, проездивший прочти всю свою жизнь на Уазике, до сих пор предпочитал отечественные, или теперь уже ближнего зарубежья, автомобили, говоря что "негоже защитнику Родины разъезжать на автомобилях вероятного союзника".

Харьков. 22 июня 2008 года 4:20

Прибыв на место, заслушал доклад своего заместителя, полковника Чеботарёва Ивана Ивановича. Получалось, что пропала связь не только с Киевом, но и со всеми городами, находящимися за пределами области. По крайней мере, войсковой связи удалось соединиться только с областными военными частями.

— Вы объявили тревогу? — спросил комендант.

— Да, во всех частях объявлена тревога сразу после инцидента. Сейчас мы заканчиваем установку контакта с подчиненными нам воинскими подразделениями. С вероятностью 90% можно утверждать, что мы контролируем всю область.

— Что с другими городами?

— Пока сказать сложно, но со всеми, кто находится в соседних областях, мы не установили контакта, хотя мы ещё не закончили работы в этом направлении.

— Почему, ведь отключение электростанций не влечёт за собой остановку радиоволн, и армейские передатчики должны работать.

— Понимаете, Юрий Фёдорович, судя по данным нашей радиоразведки, пропала не только Украина, но и весь мир, я неправильно выразился, мир то остался, но картина эфира полностью отличается от той, что должна быть. Сплошных помех в эфире не было, а был пустой УКВ, в КВ слышно только морзянку, зато на средних... В частности, мы перехватили волну из Англии, где полным ходом обсуждают подписание французским правительством Виши перемирия с Германией, которое вроде должно было быть подписано в ближайшие дни. А также оккупацию СССР Эстонии, Латвии и Литвы. Это всё похоже на шутку, но уж очень всё серьёзно для шутки и дезинформации. Просто нет никакого смысла убеждать нас в том, что на улице 1940 год. И последний аргумент, мы не можем установить связь со спутниками. Они все исчезли.

— Хорошо, Иван Иванович, я вас понял. Прибыли ли командующие родами войск для совещания?

— Да, все уже здесь, собрались в вашем кабинете, ожидают только вас.

Пройдя в свой кабинет и поздоровавшись со всеми присутствующими, генерал-лейтенант объявил, что экстренное совещание армейского командования можно считать открытым. Первым делом он заслушал доклады о том, что во всех частях объявлена тревога и начата штатная комплектация офицерского состава. Пограничники усилили патрулирование, зенитно-ракетные комплексы системы ПВО начали своё развёртывание согласно плану по отражению вероятного нападения. Затем началось выяснение причин случившегося и попыток составить более менее-логичную картину ситуации. Разговор был очень бурным, на повышенных тонах и с отборным матом, но всё прекратил вошедший в кабинет связист в звании капитана. Он доложил о том, что удалось поймать Москву. А конкретнее передачу новостей, которая началась с "Интернационала". Собственно, именно прослушанная запись новостей, с упоминанием в них чуть ли не всего предвоенного партийного эшелона СССР заставила принять за основную версию о путешествии во времени. Тут же встали на свои места все, нескладывающиеся до этого в цельную картину, элементы головоломки: и пропажа электричества, и отсутствие связи и эти свершено безумные новости.

— Товарищи, — сказал Пилипко, — считаю, что слова "шановне панство" с сегодняшнего дня станут несколько неуместными. Нам нужно решить, что мы будем делать со всем этим дальше. Рядовым жителям ничего говорить нельзя, так как поднимется волна паники и мародёрства в городе. Вопрос заключается в том, что мы скажем областному руководству.

— Ничего говорить нельзя, мэр и губернатор могут неадекватно отреагировать на случившееся, — сказал командир полка ПВО, полковник Яремченко.

— Согласен с вами, считаю что необходимо заявить об аварии на электростанции, а областное руководство отстранить от власти, пока они не наделали ошибок, — поддержал Яремченко полковник Еремеев.

— Что ж, для начала нужно выяснить, действительно ли произошёл перенос во времени, а потом уже действовать наверняка, — подытожил Пилипко.

Чугуев. 22 июня 2008 года 7:30

У капитана 203-й авиационной бригады Украины, дислоцирующейся в Чугуеве, Макарова в данный момент пилотирующего L-39 "Альбатрос", повсеместно называемый в частях "Элкой", было приподнятое настроение. Ещё бы, ему и его напарнику — лётчикам истребителям, учившимся летать на Миг-29, а теперь летающим всего пару десятков часов в год на учебно-боевом самолёте только для того, чтобы полностью не утратить навыки пилотирования, удастся совершить внеплановый полёт, который хоть пару часов добавит к налётанному времени. А всё началось 2 часа назад, когда позвонили из Харькова с приказом совершить облёт области по периметру с сопутствующей аэрофотосъёмкой. Конечно, это нельзя было сделать сразу, но за два часа самолёт подготовили, и пилот готовился к взлёту.

Взлетев, пилот направился на северо-запад, через Харьков, в сторону Сумской области. Сначала пейзаж за бортом был совершенно обычным, но за Золочевом Макаров увидел, что на горизонте по земле словно провели невидимую линию. Больше всего это напоминало плохой фотомонтаж из двух снимков разной местности.

Не веря своим глазам, Макаров спросил у второго пилота, выполняющего в этом полёте роль кино и фотооператора (по настоянию Харькова штатным оборудованием для аэрофотосъёмки решил не ограничиваться и дополнительно взяли с собой видеокамеру и фотоаппарат), видит ли он эту разделительную линию. На что получил утвердительный ответ. Тут же было доложил о увиденном на базу. Возможно ещё вчера им бы не поверили и приняли бы за пьяных, но уж слишком настойчиво человек отдававший приказ говорил не удивляться никаким неожиданностям, и слишком серьёзными были голоса пилотов. Да и тревога, прозвучавшая в начале четвёртого, не располагала к недоверию. Получив приказ следовать вдоль образовавшегося ориентира, но не уходить от него далеко, "Элка" продолжила полёт.

Когда борт пролетал над железной дорогой, то обратили внимание на стоящие поезда буквально в нескольких сотнях метров от обрыва путей. Причём, обрыв был всё на той же линии, неровным овалом, очерчивающей область. Ничего сверхъестественного при пересечении этой невидимой линии не происходило, и Макаров решил углубиться на неизвестную территорию и исследовать район, где ещё вчера находилась Ахтырка. Сам город был на месте, только изменил свои очертания. Рядом с ним находился аэродром со стоящими на нём поршневыми самолётами. Зафиксировали это на плёнку и вернулись обратно за свою сторону линии.

В общем, дальнейший полёт никаких новых данных не дал. Несколько раз лётчики отмечали, что озёра и реки, которые пересекало кольцо, изменили свои очертания. Кое-где они залили ранее сухие места — это было видно по торчавшим из воды деревьям и попадавшимся подтопленным опорам ЛЭП, а кое-где озёра, или как их называют в Украине ставки, обнажили своё дно. Хотя Северский Донец — основная река Харьковской области, вроде бы не изменил своего течения. Кольцо вдоль областной границы нигде не прерывалось. На вокзале в Краснограде, являющимся железнодорожным узлом, было необычайное скопление пассажирских и товарных составов, видимо тот факт, что до границы с Полтавской областью было около 10 километров, позволил персоналу станции принять меры безопасности, заблокировав движение поездов. Та же картина была и в Лозовой. Но на Донецком направлении произошла авария. Паровоз и несколько первых вагонов состава, едущего в сторону Харькова сошли с рельс. Рассмотреть подробнее картину катастрофы мешал очень напряженный график полёта. Нужно было двигаться в сторону Российской границы.

Облёт области завершили уже к 9:00. К едва приземлившемуся борту подъёхал УАЗ, и, не став ожидать результатов проявления фотоплёнки, майор, сидевший в машине, забрал у лётчиков видеокамеру с отснятым материалом, и, уже запрыгивая обратно в автомобиль, приказал доставить проявленные плёнки в харьковскую комендатуру, не позднее чем через час.

Харьков. 22 июня 2008 года 8:00

Совещание в здании комендатуры, находящейся на Привокзальной площади, не прекращалось ни на минуту. Все курили прямо в кабинете Пилипко, поэтому, несмотря на открытые окна, дым стоял коромыслом. Огромное нервное напряжение не оставляло людей. Необходимость в кратчайшие сроки взять на себя управление областью, организовать оборону и сохранить всё это в тайне очень действовала на нервы.

Внезапно дверь открылась, и в комнату вошёл старший лейтенант ПВО.

— Товарищ генерал-лейтенант, разрешите обратиться к товарищу полковнику.

— Разрешаю, — устало ответил Пилипко.

— Товарищ полковник, — начал докладывать Яремченко старлей, — только что был засечён неопознанный объект, летящий в сторону Харькова с территории Полтавской области. На связь не выходит. Скорость полёта около 250 километров в час. Через 15 минут он будет над городом. Какие будут приказания?

— Объект не трогать. Ничего не предпринимать. Пусть летит. Как только будет в зоне видимости, сделать фотографии, — приказал Яремченко.

— Разрешите идти.

— Идите.

Когда дверь за офицером закрылась, во внезапно наступившей тишине прозвучал голос:

— А вот и предки пожаловали...

Харьков. 22 июня 2008 года 8:30

Сразу после инцидента с нарушителем режима полётов прошёл сигнал "Ковёр"**. Это решение командование сочло наиболее оптимальным в сложившейся неразберихе. Да и возможность покинуть область при помощи авиации гражданским следовало пресечь.

Вновь вошёл старлей.

— Разрешаю, — не дожидаясь вопроса, сказал генерал-лейтенант.

— Товарищ полковник, мы получили первые сведения от борта, совершающего разведывательный полёт. По сообщению пилотов, область находится в кольце, за границей которого находится местность, не являющаяся Украиной 2008 года. Полёт ещё не закончен. Более точные сведения ожидаются через час.

После этих слов офицер, откозыряв, вышел из кабинета.

Харьков. 22 июня 2008 года 9:15

Спустя 45 минут с Чугуевского военного аэродрома привезли видеокамеру с записью полёта разведчика. Пока полусонный лейтенант спешно пытался подключить к найденному ноутбуку проектор и флешку с записью, военное руководство решило устроить небольшой перекур, и все совещающиеся в полном составе вышли в курилку на лестницу. Как всегда в таких случаях, разговор пошел без чинов и формальностей. Все были друг с другом давно знакомы, и большинство обращалось друг с другом на ты.

— Вот скажи, Юрий Фёдорович, как такая вещь, как путешествие во времени, вообще может произойти, — спросил, выпуская кольцо дыма, Яремченко.

— А хрен его знает, Василич, я фантастикой никогда не увлекался. Если бы мне ещё вчера сказали, что завтра придётся организовать оборону на случай нападения Красной Армии, я бы этого человека только послал по матери. А сегодня, видишь, довелось. И ничего, работаем. Вопросов лишних подчинённые не задают. Кстати, нужно уточнить у погранцов, что там у них с Россией. Пока мы не знаем точно границ перенесенного, нужно допускать ситуацию, что с нами отправились в путешествие и россияне. Как бы стрельбу не начали, потеряв контакт с руководством. Мы то хоть управление сохранили, а у них вообще должен быть полный атас. Ладно, хватит гадать, докуривай, и пойдём кино смотреть.

Когда зрители расселись по местам в конференц-зале, лейтенант закрыл жалюзи, выключил свет, и на матовом экране проектора появилось изображение. Качество было не очень хорошим, да и откуда ему быть таким, если подготовку к взлёту проводили в спешке, а с собой в полёт взяли камеру в группе объективного контроля. Но, в любом случае, можно было разглядеть границу переноса, идущую по земле. Вот мелькнули поезда в Краснограде, а вот и сошедший с рельсов состав. Конечно, точных данных эта видеозапись не давала, нужно было ждать проявления плёнки с "Элки". Но она дала самое главное — подтверждение факта переноса. Если ещё и были какие-то сомнения в правомочности своих действий, то теперь они полностью рассеялись.

— Итак, товарищи, мы все убедились, что наша гипотеза правильная, — вернувшись в свой кабинет, начал с главного Пилипко, — первоочередной задачей является защита наших границ как от вторжений с той стороны, так и от желающих покинуть область. Поэтому немедленно начинаем блокировку всех автотрасс и развёртывание на них блокпостов. Для этого привлечём внутренние войска и, при необходимости воинские подразделения.

— Что там с нашим гостем из Полтавы, опознали НЛО?

— Да, я получил доклад. По сведениям части ПВО, — тут Яремченко оговорился по старой привычке — с 2002 года ПВО было объединено с ВВС и это образование носило гордое название Воздушных Сил Украины, — Холодной Горы это разведчик 30-х годов Р-10 с опознавательными знаками Советской Армии. Установить радиосвязь с ним не удалось. Попыток принудить к посадке или сбить тоже не было.

Пилипко задумался. С уверенностью можно было сказать, что этот первый гость не будет последним. Пройдёт буквально несколько часов, и в воздушном пространстве области будет буквально не протолкнуться от назойливых гостей со стороны Советского Союза. Сбивать их — значит испортить отношения с единственным потенциальным союзником в этом мире. Несмотря на то, что за годы правления демократии Сталинский режим хаяли все кому не лень, других союзников не предвиделось. Не идти же, в самом деле, на поклон к Гитлеру с просьбой включить область в качестве автономии в состав Рейха. А с товарищем Сталиным можно и поторговаться об условиях вливания в СССР. Особенно если эффективно поиграть перед ним мускулами. Осталось только придумать, где эти самые мускулы, атрофировавшиеся за период самостийности, взять. Похоже, что придётся создавать армейские Потёмкинские деревни для будущих гостей из прошлого.

Харьков. 22 июня 2008 года 11:00