Тени

— Ты можешь ходить своими ногами? — Молчание. Мне не хотелось его трогать, но я закинул руку вампира на плечо и повёл вниз. Проще было бы, конечно, унести, но пусть привыкает. Ноги он переставлял, но не больше, если отпустить, сразу свалится. Как же ты зараза до моего стула вчера добрался? И ведь не симулирует. Лестница оказалась непреодолимым препятствием, всё-таки пришлось тащить его на себе до комнаты.

Я посадил Сантеро на кровать, вручив одежду, и собрал рюкзак, а потом долго ждал, пока он разберётся, где у штанов рукава и как застегнуть плотную и мягкую шерстяную рубашку одной рукой. Когда-то мне очень нравилась эта рубаха, но теперь она безнадёжно мала в плечах. И обувка тоже, она называется шурши и обычно делалается для стариков с деформированными стопами, чтобы ходить по дому, они были очень удобные и тёплые, поэтому я никогда не пренебрегал ими. Странно видеть свои любимые вещи на вампире, но не неприятно, как можно было бы ожидать. Похоже, шок от увиденного прошёл, и мои ощущения примирились с явлением кровопийства, в результате Сантеро стал как бы роднее. Кстати, он закончил одеваться.

Мы вышли на улицу, где стояла лошадка.

— Это Фани, на ней ты поедешь. — Сантеро высвободил руку из плаща, в который был завёрнут, солнышко всё-таки светит, и поскрёб остатками ногтей по щеке лошади, та переступила ногами, но скорее осторожничала перед чужим, чем боялась вампира. Надо было прихватить что-нибудь для ускорения процесса их знакомства.

— Постой здесь, скоро вернусь. Хорошо? — Я прислонил его к крыльцу рядом с Фани и, дождавшись лёгкого кивка, ушёл.

В столовой нашёлся кусок сахара для лошади. Затем я отдал ключи служащему, плоско намекнув на происшествие и его последствия для участников. Юноша за стойкой сначала побледнел, потом покраснел, затем испуганно стал извиняться передо мной, похоже, знаком с этой компанией и переживал за них. Ну-ну, раньше надо было думать.

К моему приходу вампир уже висел на перилах, ноги его не держали, да и руки дрожали в локтях, когда я подхватил его. Мы постояли некоторое время, чтобы он отдохнул.

— Возьми и дай это лошади. — Медленным плавным движением Сантеро взял у меня сахар, затем предложил лошади, та взяла. Аппетитно схрумкав подачку, Фани подошла ближе и обнюхала вампира, он сказал что-то очень тихо, положив руку ей на нос. Похоже, они остались довольны друг другом, и можно ехать.

Фани — идеальная лошадь для того, кто не умеет или не в состоянии ездить верхом, она спокойно шла рядом со мной, никак не реагируя на седока, а свалиться с её широкой спины было в принципе затруднительно. Солнышко ощутимо пригревало левый бок и спину, но Сантеро это не беспокоило.

— Ты не боишься солнца? — Вампир повернул голову, но лицо оставалось в тени, и глянцевые глаза казались заполненными туманом.

— Оно причиняет боль. — Затем добавил что-то ещё на староэльфийском. Он говорил медленно с большими промежутками между словами.

— Но не смертельно. — Ответа не последовало, но молчание знак согласия. А может... — Ты хорошо понимаешь меня?

— Тяжело. — Как и я его. — Но да.

Ясно, понимать понимает, а говорить почти не может.

— Что ты сказал тогда, человеку?

— Нэа ха'аринн. — Вообще-то хотелось бы услышать перевод.

— Много чести? — Сантеро медленно кивнул. — Почему? Разве вы не убиваете свои жертвы? — Чувствую, что не понимаю чего-то, и мои вопросы — глупые.

— Убить трудно так, нужно в десять раз меньше. — Слов ему явно не хватает.

— Это должно значит, что желудок у вампира не безразмерный? — При этом я положил руку на живот, он кивнул.

Вот как? Ни в одной сказке не учитывается этот очевидный факт из области физиологии. Смешно, но на душе полегчало.

— А этот парень будет жить?

Сантеро покачал головой, то есть сомневается.

— И вампиром не станет? — Его губы дрогнули, а в уголках глаз появились морщинки. Однако.

— Аворэи хао саваия. — Растянутая "и", причём ударение попадает не на неё. Саваия значит ритуал, хотя сестра иногда называла так любой сложный и длительный процесс, требующий усилий с её стороны. Первые два слова не знаю, но есть предположения.

— Хочешь сказать, что создание вампира сложное дело. — Он подтвердил, но покачал головой, как будто был недоволен формулировкой и повторил неслышно первое слово.

— Сантеро, чего ты испугался, когда очнулся, когда я дунул тебе в лицо? — Вампир резко повернулся, позволив лучам скользнуть по лицу, и посмотрел прямо в упор, как-будто искал что-то, затем сразу отвернулся. Не ожидал, даже не представлял возможным.

— Не знаешь. Дыхание живое, кровь тоже и тепло тела. — Проклятье! Если б знал сразу, двадцать раз бы подумал прежде чем сделал. Я присмотрелся к Сантеро, он улыбался одними глазами, от которых разбегались лучики тонких морщинок по бумажной коже.

— Рад, что тебе весело. — На этом наш разговор закончился.

Привратник был уже другой, он заметил нас на приличном расстоянии до города и наблюдал, когда мы приблизились, молча открыл ворота, но при этом очень выразительно посмотрел на Сантеро. Явление закутанного в плащ вампира вызывало у горожан болезненное недовольство. У эльфов принято демонстрировать свою красоту, не обязательно природную, но по настоящему некрасивых эльфов очень мало. Поэтому они любят смотреть друг на друга и оценивать, а ещё любят, когда смотрят на них. Короче говоря, им было дико любопытно, кого нужно прятать под плащом.

Когда мы вошли в общий холл, сестра отреагировала как любая эльфийка, Хо тоже. Я не ожидал присутствия Хаэль. Затем Рафин полностью переключилась с разговора на меня и осознала, кто перед ней. Интересно наблюдать переход от недовольного удивления до щенячьего восторга, скрываемого ради приличия. Она подошла к Сантеро, взяла его за предплечья и сразу стала серьёзной.

— Тяжело, однако, прикасаться к тебе. Я сейчас сделаю кое-что, не пугайся.

Мне не было видно лицо вампира, но стоит спокойно, значит не против эксперимента сестры. Хотелось бы знать, что она задумала. В следующий момент Рафин тихо вскрикнула, отскочив назад, а Сантеро начал дрожать и осел мне на руки, если бы я не продолжал держать его, он бы упал.

— Что это значит?

Она передёрнула плечами и виновато посмотрела на меня. Не знает. Хо очень внимательно наблюдала за происходящим и что-то наверняка поняла, по крайней мере была довольна.

— Пошли, я приготовила шатёр для него.

Мы шли в дальний шатёр, там раньше жила наша бабка. Она была очень старой и не понятно почему ей понадобилось переезжать сюда с нами, тем более что прожила потом недолго. Хотя Рафин наверное знает. Но суть в том, что этот шатёр стоял под огромным деревом с густой кроной, которая уже успела обрасти листьями, поэтому в нем никогда не светило солнце, и не любили селиться гости. Окон как таковых здесь тоже не было, просто места где стволы стояли реже или чаще (обычно в шатрах делают окна похожие на два уровня пчелиных сот, задавая направление роста стволам сахи, а вообще тут большой простор для фантазии), так что внутри всегда царил полумрак. Короче говоря, очень подходящее место для вампира.

— Кто такая Хо? — Нутром чую, что нечисто с этой эльфкой.

— Как тебе сказать. Она тоже по молодости дома не сидела, вот только не наёмником была, а специализировалась на добывании информации. — Бывают в тайных канцеляриях такие специалисты широкого профиля, внештатные.

— А сейчас? — И в отставку они не уходят.

— Отпуск, говорит, взяла бессрочный, но что-то там не то. — Понятно нарвалась на какого-нибудь мага или засветилась и убралась, чтобы глаза не мозолить и не провоцировать кого не надо. — Я не ожидала тебя так скоро и не успела отправить её домой, хотя вообще сомневаюсь, что получилось бы. — Да уж, но против Хо я ничего не имею, интересная личность.

В шатре, похоже, сестра не одна наводила порядок, иначе не успела бы. Ни пыли, ни хлама, круглая этажерка посередине комнаты совсем пустая. О том что здесь кто-то жил напоминают только круглые, вязаные из какой-то травы, коврики и кресло качалка на больших и тяжёлых полозьях, на нём лежала толстая накидка из жёсткой шерсти, которую даже моль не брала. Низкая кровать с бортиками накрыта светло-зелёным покрывалом.

Сантеро всё ещё мелко дрожал и не подавал признаков жизни, хотя думаю, слушал нас. Я снял с него плащ и посадил на кровать. Сестра с откровенным интересом рассматривала его. Нехорошим интересом, профессиональным. Мне противна идея отдавать кого бы то ни было на изучение непонятными методами, пусть даже вампира.

— Рафин, не стоит...

— Брат, не надо считать меня живодёркой, и вообще на подобные подозрения от тебя могу обидеться. Не знаю почему он так отреагировал на мои действия, но я делаю это со всеми своими пациентами, с тобой кстати тоже, причём не только эльфами, но и людьми, гномами, даже гоблин один раз попался. — Гоблин, попался?

— Что это? — Она недовольно поморщилась на мой вопрос.

— Организм сложная система из различных веществ, значит я, как алхимик, могу почувствовать состояние этой системы и что в ней неправильно. На самом деле и сейчас смутно ощущаю его, это странно. — То есть метод диагностики.

Сантеро сидел, обхватив себя руками, как от холода, чёрные волосы металлически блестели в полумраке. Вообще-то, для человека в комнате действительно прохладно. Я поднял взгляд и заметил, что сестра вопросительно с намёком смотрит на меня. О чём это она думает? Никак не о ромашках, наверное, действительно обиделась на живодёрку. Но не будем культивировать эти чувства излишним вниманием к ним.

— Как его зовут? — Спросила бы у него самого, хотя нет, не скажет.

— Сантеро. — Она кивнула и задумалась.

— Знаешь что братик, иди поужинай, завтра у тебя будет насыщенный день, я позабочусь о нём.

То есть позаботится?

— Не волнуйся, я не кусаюсь и никого не съем.

Знаю, что ты не кусаешься, зато некоторые будь у них возможность...

Уже сумерки. Хорошее время, ленивое. Путь мой лежит на кухню. У эльфов (не у нас! отвык уже причислять себя к ним и приравнивать) принято рано ужинать, так что они все уже сытые, и наслаждаться мне предстоит собственным обществом. Кастрюли, кастрюли, ну посмотрим. От растительной пищи я отвык, придётся привыкать обратно. Грибы, фасоль — гадость, овощные оладьи, что-то молочное наверняка с диким названием. Есть что съесть и ладно.

Затем я зашёл в холл попрощаться с Хаэль и удалился в свой шатёр, он самый большой по площади и по высоте. Да, приятно возвращаться, простор то какой. У меня никогда не было шкафов, вещи хранились в ящиках стоящих вдоль стен, полностью по кругу, похоже на высокую (до колена) и широкую ступень вдоль стены. Посередине стоял круглый стол с колонной в центре для поддержки купола, меньшие шатры в этом не нуждались, а этот да. На боковой поверхности ступени была разметка для определения времени, так как окна-соты располагались по всему периметру стен, здесь всегда было солнце, и столб успешно играл роль солнечных часов. Мне нравилось наблюдать реакцию гостей, когда я не сходя с места мог сказать точное время, правда за пределами комнаты приходилось выкручиваться. Сестра сразу поняла, Меркаль кстати тоже, это стало достойным поводом для "улучшения" наших отношений. Он тогда зашёл по делу и больше никогда не появлялся у нас дома, но и меня не заложил, это было непонятно и раздражало ещё больше. Собственно сам Меркаль никогда не давал повода для неприязни, просто манера поведения такая, его мало кто любил, а близких отношений с ним вообще не строили ни дружбы, ни влюблённости.

Постель тоже была частью ступени, только гораздо шире, а в изголовье стоял высокий ящик для книг. На нём была лампа — столько воспоминаний. Эту лампу мне подарила человеческая девушка. Эльфийские юноши созревают быстрее девушек, на лет пятнадцать, да и не стремятся эльфийки к таким отношениям, душевное общение им подавайте, а уж потом или ещё когда. Они вообще отличаются некоторой инфантильностью, приходится мужской части молодёжи искать более доступные способы, а человеческие девушки только за, тем более последствий в пелёнках от таких развлечений почти не может быть, а если и бывают, то семья отца обязана оказать матери любую помощь вплоть до воспитания ребёнка без её участия.

Так вот была такая девушка и у меня, сначала всё было по-детски наивно и загадочно, а потом превратилось в настоящую любовь. Возможно, потому я и перестал принимать общество себе подобных и оценил людей, многие эльфы пренебрегают ими, ограниченные стереотипами. Да, эта девушка очень сильно повлияла на меня. Она жила в деревне сравнительно недалеко от эльфийского города, день пути верхом. Точнее приезжала к родителям каждые пару лет на зиму, потому что училась в столичной школе магии. Когда ей было около девяти лет, мимо села проезжал маг и остановился на ночь, а утром заметил её среди детворы на площадке, где оставляли детей мамаши под присмотром бабок, чтобы успеть сделать необходимые дела пораньше. И маг увёз малышку под рёв матери и благословение отца, посчитавшего, что так лучше, он был совершенно прав. Ни красотой, ни покладистостью талантливая и любимая ученица мага не обладала. Курносая, рыжая с тучей веснушек на круглых щеках и костлявой мальчишеской фигурой, даже кожа у неё имела странный морковный оттенок, но была настоящей, вне фальши и страха быть не принятой. Она уже тогда обладала подлинным достоинством человека, знавшего свои возможности и то, что они помогут в любой ситуации, если правильно применить, кроме того, не считала нужным щадить чужое самолюбие, скрывая собственное превосходство. Это кстати свойство всех чародеев в том числе моей сестры, но для эльфийки не так существенно как для человека.

Это была одна из зим, когда она приехала к родителям, и мы провели её вместе, а потом пришла пора возвращаться в школу магии. И тогда уже моя любимая уехала, подарив мне на прощание лампу, обещая новую встречу через пару лет, если я не приеду к ней раньше. Она не приехала через пару лет и через две пары, а потом уехал сам. И у меня осталась только лампа с магическим светильником и коническим абажуром из цветных шёлковых лоскутов, складывающихся в драконов и что-то многоногое. Если лампу вынести на улицу под ветерок, то драконы изгибали шей, расправляли крылья или извергали пламя, а многоногая тварь превращалась в непонятно что. Она сделала всю эту красоту сама, для меня.

Тогда я мало понимал, то была игра, она даже настоящего имени не сказала, мы оба не сказали. Сейчас, побродив по миру и встретив немало женщин, знаю, что моя чародейка была лучшей и только такую женщину я могу и хочу любить. И до сих пор надеюсь встретить её и остаться, а воспоминание наполняют душу теплом. Да, маги не просто люди, и хотя дело было больше двух сотен лет назад, это возможно. Проклятье, совсем раскис, спать пора.

Спалось плохо. Снились летучие мыши, грязь и пыль, лежащие слоями на моём теле, что-то густое, тёплое и тяжёлое заполняло лёгкие, желудок, стояло в горле. Причём все эти ощущения были очень реалистичны. В итоге, я встал и пошёл гулять по площади фонтанов.