Темная сторона любви

— С тех пор, как я изучала бумаги, что принес мне отец, прошло три дня? — я растерялась.

Девушка кивнула.

— Потерпевших уже доставили на Бергану? — задала еще один, волнующий меня вопрос.

— Да.

Я кивнула девушке, благодаря за информацию, и отвернулась к стене. В кончиках глаз появились слезы. Три дня... Из-за гойдского накопителя я потеряла три дня! Я так и не простилась с Марсином, не сказала, что люблю его. И теперь, возможно, не произнесу этого никогда. Кто знает, сколько мне придется провозиться с расследованием нападения!

Неслышно отворилась дверь. Я все также лежала, коря себя за глупую неосторожность. Могла бы догадаться, что отец пойдет на все, чтобы раскрыть врага, начать новую войну.

— Тебя убить легче легко! — внезапно раздалось над ухом.

Я резко повернула голову, замечая отца.

— Ты о чем?

— О том, что ты не замечаешь, что происходит вокруг тебя. Подкрасться к тебе ничего не стоит.

— А я думала, ты о том, что прислал мне накопитель до того, как я окончательно выздоровела. Это могло меня убить. То, что я осталась жива, — простое везение. Но, в любом случае, спешка только повредила делу. Мы потеряли три дня. Я потеряла... Я не смогла проститься... — мысли полились наружу бурным потоком. — Проститься с Марсином!

— Так и думал, что это заботит тебя больше всего, — едко произнес отец.

— Ты был прав, — как можно безразличней произнесла я.

— И мне надоело, что твои мысли заняты им куда больше, чем делом! Надеюсь, то, что я сделал, направит твои мысли в нужное русло.

— Что ты сделал? — делая все возможное, чтобы мой голос не задрожал, спросила я.

— Марсин не остался на Бергане. Мы высадим его завтра после вашего обручения.

— После чего? — мне показалось, что я не расслышала. — Ты ведь всегда ненавидел его. А сейчас...

— Ничего не изменилось. Но, если, чтобы ты нашла виновных, требуется ваш брак, я на него пойду! — отец развернулся и пошел к двери, но на пороге обернулся. — Кольцо, которое он оденет тебе на палец... сохрани его. Не снимай ни днем, ни ночью.

— Это твое кольцо? Оно значит нечто важное? — я взглянула отцу в глаза, надеясь, что сейчас мне откроется та часть его натуры, которую я прежде не видела. Эмоции, чувства, воспоминания...

Зря надеялась!

— Что побрякушка может для меня значить? — отец усмехнулся. — Это оружие, которое в случае чего подпитает тебя энергией. Вот и все.

— Вот и все, — повторила я, лишь только дверь за спиною отца захлопнулась. И усмехнулась. Кажется, разговоры с самой собой после встреч с отцом входят у меня в привычку.

*Гойди — демоническое существо в одной из старых религий. Используется как ругательство.

Глава 4

Три дня назад...

— Сенатор де Нези, — Марсин отвесил поклон. — Я рад, что Вы приказали забрать меня со "Спутника". Поэтому решил лично выразить Вам благодарность. Я не преувеличу, если скажу, что Вы спасли мне жизнь. Кто знает, что могло случиться на этом старье! Мы боялись даже, что нас просто разорвет от перенапряжения. Корабль ведь был переполнен.

— Я не стремился спасать Вас, — сенатор поморщился, в очередной раз удивляясь, как его дочь угораздило влюбиться в такое ничтожество. — Благодари Архелию. Это все?

— Нет, — Марсин замялся, вызывая у де Нези очередную вспышку злости, которую сенатор всеми силами пытался подавить. Впрочем, как всегда, без особого успеха.

— Вы так и будете тянуть ризину?!

— Архелия... — под взглядом де Нези Марсин съежился и отступил на шаг в сторону. — Не смею Вас далее задерживать.

— Прекрасно!

Сенатор пошел прочь, не дожидаясь прощания Марсина. От вечных поклонов и без того кружилась голова. А витиеватость фраз, слабость, трусость собеседника были и того хуже! Кровавому верду это все казалось смертью, медленным увяданием в гробнице, полной цветов, как это было принято на его родной планете Таберии. Жизнь — это бой, вечные схватки с противником. Удары. Не важно чем: бластером ли или простым копьем. Только на поле боя де Нези жил. Вне его — умирал.

Впрочем, дойдя до своих покоев, сенатор почти успокоился. Злость, отступила, перешла в привычное раздражение. Де Нези налил себе кубок вина и расположился в кресле. За день он порядком устал. Да и поврежденная после нападения на Грион щека болела. Ныла, вызывая неприятные воспоминания.

"Что-то совсем я расклеился! — сенатор скривился от пришедшей на ум мысли, как, если бы вино, что он пил, прокисло. — Империи уже давно нужна встряска, а-то стану таким же мягкотелым, слабым, как и этот выскочка Марсин!"

"Не бывать этому!"

В дверь постучали.

— Кто?

— Джулиан, — донеслось снаружи.

— Заходи! — де Нези еще раз пригубил вино. Затем взглянул на гостя, кивком предложил тому налить и себе. — Что у тебя?

— Это Вы приказали вашей дочери заняться расследованием?

— Я!

— А Вы подумали, что это может ее убить? — Джулиан нахмурился. — Она еще слишком слаба.

— Это мне решать! — де Нези ударил огромным кулаком по столу, втайне радуясь, что может не сдерживать свои чувства, как приходилось это делать в сенате среди расфуфыренных надушенных павлинов. Джулиан, что несколько лет служил в его команде, видел и не такие приступы ярости.

— Вы сказали, что я буду расследовать это дело. Помощь женщины, что, к тому же, одной ногой стоит в могиле, мне ни к чему!

— Согласен, — де Нези вынужденно кивнул. — Архелия мягкотелая, неспособная взять в руки оружие. Но она единственный выживший аналитик с защитой от психокинетики!

— Аналитик! — Джулиан фыркнул. — На что он мне? Я знаю, на кого надавить, чтобы получить нужные ответы. Вы сами всегда говорили, что главное — сила. Она у меня есть! Помощь слабой женщины ни к чему.

— Не тебе решать! — де Нези допил вино и отставил кубок в сторону. Поморщился. — Да и не мне. Это приказ императора. Хочешь его ослушаться?

— Неужели и впрямь все аналитики отошли в другой мир? Еще недавно ими повсюду кишело! Пригласите того же Кирста. Я слышал, он сейчас на "Солнце". Это в четверти парсека от нас. Он один из лучших аналитиков. И, в отличие от Архелии, Кирсту не придет в голову жалеть, оправдывать врагов. Его мысли будут заняты нападением, а не этим парнем. Как его? — Джулиан на мгновение замолчал, вспоминая. — Марсин, кажется.

— Думаешь, я не думал о Кирсте? На нем нет блока от психокинетики. Мало кто соглашался на эту операцию. Считали, что дайванцы — наши союзники. Никак не удавалось переубедить сенат!

— Зачем аналитику общаться с дайванцами? — не понял Джулиан. — Пусть анализирует информацию. А собирать ее буду я сам. Не то ему еще мои методы будут не по душе. Да и отвлекаться на его защиту придется.

— А выход в сеть? Его же смогут прочесть! — де Нези покачал головой. — С тобой будет работать Архелия, и точка! А на счет ее мыслей я разберусь. И на счет защиты тоже. Хотя на счет второго я надеюсь на тебя. Все! — сенатор поднял руку, видя, что Джулиан собирается возразить. — Решение принято!

Помолвка. Я никогда не была излишне романтичной барышней. Мне и в голову не приходило часами рассматривать свадебные платья в витринах магазинов или клеить в альбом вырезки из журналов с фотографиями новобрачных. Я совсем не переживала, когда не поймала букет невесты на свадьбе моей подруги Коры.

Но даже мне хотелось какого-то праздника на своем обручении. Красивого платья, толпы подружек, что говорили бы мне, как я прекрасно выгляжу, цветов... Ничего этого не было. Совсем ничего. Ни платья, ни цветов, на даже радости на лицах гостей.

Небольшая комнатушка возле больничного покоя. Из гостей только отец, незнакомец, что отвлек меня от задания отца. Позже он представился Джулианом. Еще Миона. И несколько членов команды. Я даже имен их не знала. Да и они вполне могли видеть меня в первый раз в жизни.

— Архелия, знаешь, перед нападением я как раз собирался сделать тебе предложения. Но не успел.

— Может, и сейчас не стоит? — тихо фыркнул кто-то позади меня.

Я не обратила внимания на голос и взглянула Марсину в глаза.

— Я знаю. Девушки всегда это чувствуют, — я замолчала, не зная, что сказать. Это обручение походило больше на фарс, чем на реальность. — Надеюсь, ты не передумал?

— Нет! — Марсин внезапно прижал меня к себе, нежно поцеловал в щеку. — Конечно, нет.

Я слегка отстранилась, улыбнулась Марсину, а затем поцеловала его уже в губы.

— Я люблю тебя.

— И я тебя.

— Кхм, — внезапно в шаге от меня раздался голос отца.

— Да, точно, — Марсин едва не хлопнул себя по лбу. — Чуть не забыл! — он потянулся в карман и достал оттуда небольшую коробочку, открыл ее, давая мне полюбоваться на кольцо с камнем необычной формы. Почти прозрачный, неброский с острыми краями, что так и выглядывали из оправы.

Я подала Марсину руку, и он одел мне кольцо на палец. На мгновение задержался, глядя, как смотрится кольцо, а затем отпустил руку.

— Теперь мы всегда будем вместе!

Будем вместе...

"Вот оно!" — внезапно поняла я. Вот, в чем фальшь. Мы делали вид, будто все в порядке. Говорили то, что было принято. Попросту обманывали себя. Глупая, затертая до дыр фраза: "Мы всегда будем вместе". Ложь. Марсин уже через несколько часов покинет "Малую звезду". А, возможно, и того раньше. Лететь до Берганы не так далеко. Корабль отличается завидной скоростью. Для него преодолеть несколько парсеков за пару часов ничего не стоит. А Бергана гораздо ближе.

Мое молчание затягивалось. Марсин недоуменно хмурился. Я тряхнула волосами и улыбнулась, стараясь избавиться от неприятных мыслей.

— Конечно вместе. Всю жизнь!

Пускай, эта фраза затерта до дыр. Все равно сказать больше нечего. Это, пожалуй, самое нелепое обручение, на котором я бы присутствовала!

В скупости отца я не ошиблась. Не успела я надеть на палец обручальное кольцо, как скорость "Малой звезды" увеличили. Корабль приближался к Бергане. Я не всматривалась в экран, пытаясь различить силуэт знакомой с детства планеты. Наоборот, не поворачивала к нему головы, безуспешно стараясь уверить самою себя, что нам с Марсином предстоит провести вместе еще очень много времени.

Очередной самообман!

— Мы получали координаты для высадки, — внезапно прозвучал холодный голос автомата.

— Приземляемся! — один из пилотов направился в рубку.

Отец тоже куда-то исчез, как, впрочем, и Миона.

Еще несколько секунд мы с Марсином стояли, обнявшись. А затем новый голос:

— Коридор открыт. Высадка.

Марсин нежно провел рукой по моему лицу.

— Приезжай скорее! Разберись с заговором и... Я буду ждать.

— Я приеду. Очень скоро. Обещаю!

Я не стала смотреть, как Марсин уходит, как за его спиной захлопывается люк. Ненавижу долгие прощания! Вместо этого я отвернулась и быстрым шагом направилась в кабинет отца. Что бы я о нем не думала, он смирился с моей любовью к Марсину, разрешил мне жить так, как я этого хотела. Пора расплачиваться за столь щедрый кредит!

— Спасибо, что устроил нашу с Марсином помолвку, — я без стука зашла в кабинет к отцу, желая поскорее покончить с благодарностью.

— Теперь ты сможешь нормально работать?

— Да, — мой голос стал деловым. — Как именно это будет происходить? Мне изучить информацию на накопителе, нарисовать связи на элективном листе и составить свое мнение о случившемся?

— Тебе нужно узнать, кто на нас напал. Как ты это будешь делать, меня не интересует, — отрезал отец.

— Договорились, — я холодно кивнула и покинула кабинет. Прошла по длинному коридору и зашла в комнату, которую мне выделили, достала заранее спрятанные в ящик материалы. Сразу взяла в руки накопитель. Несмотря на то, что несколько дней меня мучила горячка, я помнила, что показалось мне странным. Осталось проверить, не привиделась ли мне эта странность.

Утро рокового дня. Я быстро нажала перемотку, не обращая внимания на то, что конкретно происходит передо мной. Меня интересовало только одно...

Стоп!

Просмотр!

— Да что может случиться?!

Радостный смех ползучего и...

Вспыхнувшее пламя.

Стоп!

В первый раз мне не почудилось. Сначала вспыхнул пожар. А лишь затем... Я снова нажала: "Просмотр". Так и есть. Сначала пожар, затем дыра в атмосфере. Если это и было нападением, то весьма странным. Оно началось изнутри планеты, а вовсе не снаружи. Конечно, пожар мог быть простой халатностью, никак не связанным с нападением. Отдельно пожар, отдельно нападение на Грион, разрыв атмосферы и разрушение информационного центра и другие взрывы. Но...

— Замерить угол разрыва атмосферы!

Двадцать градусов — появилось на экране секундой позже.

— Замерить угол до исследовательского центра!

Шестьдесят градусов.

Центр не загорелся непосредственно от разрыва атмосферы.

— Окрестить поле в двадцать градусов от места разрыва!

Красные полосы связали нужные мне здания. В основном района миратто, та же библиотека, что загорелась раньше разрыва атмосферы.

Но попадались также места, не принадлежащие ящерицам. Я отбросила два парка: вот уж что точно не стали бы взрывать. Это глупо. Есть гораздо лучшие мишени.

Я снова включила воспроизведение, пытаясь увидеть, какие из зданий загорятся.

Пожар, взрыв, снова пожар. Земля задрожала. Языки пламени взвились в небо. Едкий дым попал в легкие.

Все это я уже проходила, а потому старалась не обращать внимания на подобные неудобства.

Есть!

Загорелось одно из зданий, которые я выделила. Впрочем, — я обвила глазами город, — это уже не важно. Горело и так все. Куда же был направлен удар? По всему видно, в никуда. Сначала пожар в библиотеке, затем удар, который не нанес большого ущерба (прорвал в одной точке атмосферу и только) и непонятный взрыв в исследовательском центре. Что могло его вызвать? Почему потом загорелось все остальное, понятно. Пошла взрывная волна. Но почему пострадал он?

Я выключила накопитель и потерла вики. Закрыла на несколько мгновений глаза, пытаясь избавиться от неприятных ощущений. Мозг еще не до конца осознал: то, что я видела — простая запись, не реальность.

Чтобы прийти в себя, я прикусила губу, вызывая телесную, реальную боль. Затем, почувствовав, что дым больше не разрывает легкие, открыла глаза.

На меня в упор смотрели пронзительные черные глаза. Я вздрогнула и едва не подавались воздухом от неожиданности. Но постаралась взять себя в руки. Пристально посмотрела на гостя. Он молча стоял, прислонившись к двери, не стараясь начать разговор. Узнав визитера, я кивнула.

— Что ты здесь делаешь, Джулиан?

— Твой отец не сказал, что мы работаем вместе? — удивился Джулиан.

— Припоминаю... — осторожно начала я. Отец действительно упоминал о чем-то подобном еще до помолвки. Жаль только, мои мысли были заняты Марсином, а не будущим напарником. — Ты тоже аналитик?

Джулиан усмехнулся.

— Нет!

— Я сказала что-то смешное? — вспыхнула я.

Джулиан спас мне жизнь, и я была благодарна ему за это. Но его манера себя вести еще с нашей предыдущей встречи порядком меня раздражала. Мужчина привык приказывать, считал свою точку зрения единственно правильной и не считался с чужими доводами.