Проблема всей жизни

Эта уже англоязычная. Ринулась было проводить меня до кабинета господина инспектора лично, но я ограничился просто легендой — как дойти?

Чем бы ответили европейцы? Правильно, легендой бы и ответили. Вежливо и терпеливо объяснили бы как идти, куда поворачивать и сколько раз подниматься по лестнице.

На Тайване все не так.

Англоязычная сотрудница что-то крикнула девушкам-коллегам, и две из них тут же оккупировали простаивающий терминал. Перебивая друг друга и в азарте чиркая пальцами по планшету, взялись за работу.

Через минуту у меня на руках была свежеотпечатанная на цветном флексопринте подробнейшая схема прохода к кабинету инспектора. А снизу — два телефонных номера с федеральным кодом с подписью на русском (!) языке: "Если заблудитесь, звоните! Найдем и доставим по адресу. Анна Чхуэй, Грейс Лю". И анимированный смайлик в виде парочки подмигивающих китаянок.

Черт побери. И как после этого не любить Тайвань?

— Ну у тебя тут и сервис! — улыбнулся я инспектору.

— У Анны телефон на прошлой неделе сменили, — невозмутимо ответил Женя. — Она звонила, просила извиниться за нее, растяпу. Новый номер начинается с цифр 72, а не 71 как у тебя на флексе.

Я открыл рот.

— Не удивляйся и не думай, что мои девчонки так с тобой носятся только потому что ты мой друг, — охладил инспектор и оторвался, наконец, от терминала. — Они натасканы обольщать любого визитера, будь это даже какой-нибудь, прости Небо, японец. Теперь рассказывай, что там хотели федералы.

Я по памяти пересказал допрос. Память у меня, как отметил сам Женя, хорошая, поэтому удалось передать в деталях всю беседу.

— Как я и думал, — покачал головой таможенник. — Теперь делом обязательно заинтересуется "Непсис". Ты крепко попал, мой дорогой друг.

Последние слова я почти не расслышал. Достаточно было, что китаец упомянул имя работодателя. Моего работодателя, и не имя — а скорее название. И то — неофициальное.

Женя заметил мою растерянность, прищурился. И без того узкие глаза китайца сошлись в едва заметные щелочки.

— Ты что-то знаешь о "Непсис", чего не знаю я?

Я молчал. Под страхом исчезновения в тех самых просторах океана мне запрещено упоминать, что я работаю на церковников. Я картинно обвел глазами помещение, потом приложил палец к уху и вопросительно изогнул брови.

— Нет, не слушают, — успокоил таможенник. — И не смотрят. Тут моя епархия, и правила устанавливаю тоже я. И не забудь, ты на Острове, а не на материке. У нас свои законы.

Да, Тайвань как был, так и остается геополитической занозой в заднице КНР. Даже случившийся Армагеддон ничего не исправил. К власти в Поднебесной пришли администраторы и бизнесмены, а не оголтелые шовинисты, поэтому на обособленное положение Тайваня махнули рукой. Все равно 99% предприятий острова принадлежали китайским компаниям, поэтому что толку лишний раз наводить бурю в стакане?

— В общем, я работаю на Церковь, — признался я.

— О как..., — Женя откинулся на кресле. — Да ты присаживайся, не стой столбом.

Я уронил себя в мягкое офисное кресло для клиентов. Тут же невидимые руки принялись массировать спину.

— Эээ... Это можно выключить? — спросил я. — Извини, не люблю тай-цзу.

— Выключатель под ногой. Нет, под левой. Педаль.

Я топнул по очень похожей на рояльную педальке — и массаж угомонился.

— И ты, стало быть, возишь грузы для "Непсис"? — продолжил беседу Женя.

— Стало быть да.

— Давно?

— С самого начала. Почти три с половиной года.

— Мощно устроился, — усмехнулся таможенник. — Много платят?

— Хватает.

Инспектор рассмеялся.

— Ну, не хочешь — не говори. Клещами тянуть не буду.

— Не обижайся, Жень, — попросил я. — Просто чем меньше узнаешь, тем будет лучше.

Тут я подумал, что вот неспроста таможенник начал про "Непсис". Да, я на них работаю, но он-то об этом не знал до последнего момента?

— Да все я понимаю, — отмахнулся тайванец. — Вообще в твоем деле мало непонятного. Ну да, возишь грузы для "Непсис", ничего в том нет зазорного. Да, за подложными документами. Но поверь мне, у нас треть грузооборота идет по фальшивкам. Конечно же, балуешься контрабандой.

— Но я...

— Молчи. Я все понимаю. Наркоту или иммигрантов ты в трюмах через границу не переправляешь, а на остальное мне чихать, если ты меру знаешь. Но вот ведь какое дело...

Таможенник встал из-за стола, подошел к окну. Судя по легенде у меня в кармане, из окна должен быть виден порт и океан.

— В нашем с тобой случае, то есть с этой непонятно как испарившейся девкой, есть одно неизвестное. Подсказать или сам догадаешься?

— Дай догадаюсь. Эмпешники?

— В точку!

Инспектор вернулся к терминалу, что-то отбил на клавиатуре. Спустя пару секунд зазвенел телефон. Женя снял с пояса трубку и с минуту оживленно беседовал. Разумеется, на китайском, поэтому я ни черта не понял.

Наконец, тайванец выключил трубку и снова повернулся ко мне.

— На чем мы остановились?

— На эмпешниках.

— А, ну да, — нахмурился собеседник. — В общем, их появление на месте убийства для меня загадочно. А когда я чего-то не понимаю в собственном же порту, я начинаю сильно думать.

Я мысленно позавидовал таможеннику. Вот у меня думать получается в основном уже после того, как я что-то сделаю. Есть люди, про которых говорят: у них язык опережает мысли. Так называют болтунов. Так вот, у меня собственно все мое существо зачастую опережает собственные мысли. Я человек действия. Уж не знаю, как называют людей моего типа.

Таможенник тем временем продолжал:

— Пока накопать удалось немного. МП явились в порт вчера вечером, с одним из небольших транспортов. Судя по графику, у них погрузка сегодня на два часа дня.

Я повернул запястье и бросил взгляд на инфотатушку — уже половина восьмого.

— Вот-вот, правильно мыслишь, — заметил мое движение Женя. — Они до сих пор не загрузились. И по отчетам...

Инспектор снова глянул на экран.

— По отчетам они задерживают погрузку сами. И уже вылетели из сталийного коридора. И аккуратно, до цента оплатили нам демередж на сутки вперед.

— Почему вам?

— Потому что заключили с нами опцион на представление интересов покупателя... Кирилл, ты о чем? Какая разница, что там их юристы придумали, лишь бы не платить всех налогов? Важно, что эмпешники должны были отплыть одновременно с тобой, но до сих пор сидят в акватории. Я только что говорил с помощником администратора порта, ты слышал. Он думает, что все идет к простою еще на сутки.

— Ну хорошо, — я примирительно поднял ладони. — транспорт МП застрял у тебя в порту, местные акваторщики скоро съедят капитана с потрохами, а в бюджет порта один демередж следует за другим. К девчонке-то это какое отношение имеет?

— Мне вот кажется, что это не просто совпадение, Кирилл. Морской Союз, когда дело касается общения с независимыми портами, щепетилен в мелочах донельзя. А в моем Килунге вдруг раз — и наплевал на всю свою политику. Ши ди и.

Тайванец щелкнул пальцами и разогнул один из них.

— Далее. Почти одновременно с этим где-то в городе от кого-то убегает очень, очень странная девчонка с крашеными волосами. Великодушный русский контрабандист выручает ее из переделки и привозит в порт. Ши ди э'р. Затем решением этого русского девчонку решено выдворить с острова — этим идут заниматься толстый американец и пьяница-сторож. Их трупы находят неподалеку от дока, где стоит экран русского. Ши ди сань.

— Можно вопрос? — я поднял руку словно прилежный ученик на уроке.

— Что? — тайванец сбился с мысли и посмотрел на меня. — Да, спрашивай.

— Дии, диэ'р и дисань — это "во-первых", "во-вторых" и "в-третьих"?

— Кирилл, хочешь, я направлю тебя на курсы китайского для экипажей иностранных судов? Бесплатно.

— Нет.

— Тогда не перебивай.

— Как вам будет угодно, господин.

Таможенник улыбнулся и продолжил.

— Итак, расстреляны два ни в чем неповинных человека, а девчонка, которая была с ними, уцелела. Спряталась в щель между контейнерами, где ее потом и обнаружили. Но уже позже. А сначала убийством заинтересовался патруль эмпешников с офицером во главе. При том, что их корабль, вообще говоря, стоит километрах в трех от места происшествия, а права на патрулирование территории порта у МП нет.

Но наши морские друзья мало того что повели себя как представители закона, так еще и на всякий случай обеспечили поддержку муниципалитета Тайпея. О том, что свободный порт Килунг не подчиняется столице, они или не знали, или посчитали, что прокатит и так. К их несчастью, рядом с великодушным русским контрабандистом был старый тайванец со знанием законов и большим весом в администрации порта. Ши ди сы, и последнее.

— Браво, Женя, — я громко похлопал в ладоши. — Ну а вывод-то какой?

Таможенник посмотрел на меня, как будто впервые увидел.

— У тебя самого-то голова на что?

— Я в нее кушаю, — серьезно ответил я.

Выстроенная Женей схема открывала события последних часов в необычном свете. Я как-то не додумался, что эффектное появление эмпешников, мягко говоря, не очень по протоколу. И уж тем более незаконны попытки задержать меня и мое судно.

Чертовски тяжело соединить воедино побег девчонки с простаиванием транспорта Морского Союза. Намного сложнее даже, чем объяснить таинственное исчезновение Тьянь из щели между контейнерами. Ну не верилось мне, что строгие и щепетильные до истерики эмпешники как-то замешаны в похищении девчонки.

С другой стороны, какого черта их патруль вел себя так нагло, да еще с поддержкой синемундирщиков? И еще одно, о чем Женя не упомянул. Но это тоже важно. Мне не понравилось поведение федералов. Весь их допрос касался девчонки и только ее. Собственно факт убийства иностранного гражданина на территории порта их вообще не колыхал. Куда интереснее для них было полностью высветлить картину исчезновения Проблемы. И судя по тому, как быстро они от меня отвязались — ждать неприятностей.

Я вообще не люблю вежливых людей, которые не задают сразу всех вопросов. А дознаватель с материка оставил не озвученными много вопросов, очень много.

— Есть рабочая версия, шеф.

— У меня тоже есть, — хмыкнул Женя. — Но давай начнем с ошибочной. То есть твоей.

Ошибочной, говоришь? Ну-ну. Сейчас будет тебе ошибочная, фиг придерешься.

— Девчонку похитили эмпешники, вернее, кто-то по их заказу. Я ее увел, притащил к Стиру. МП нас выследила, послала патруль. Тот расстрелял Стира со сторожем, оружие либо спрятал, либо выкинул в воду. Девчонка сумела убежать и спрятаться, ее они не нашли. Потом считали паспорт моего капитана, связались со своими, узнали где мой "Воланс". Были уверены, что девка у меня. Заявились на борт — никого не обнаружили, потом рванули в комнаты отдыха. Там нашли нас с тобой, но без девчонки. Получили от тебя по носу. Вместе с нами обнаружили девчонку, и боюсь, что вытащи мы ее на свет божий — абзац бы нам всем вместе с килунгцами. Видел какие автоматы у эмпешников? Нас бы постреляли, девку бы забрали, вернулись на корабль, а порт получил бы демередж за суточный простой корабля, который ушел еще до истечения четвертого часа из этих суток. Ну как?

Пожилой тайванец оставался совершенно спокойным весь мой монолог. И чем дальше по тексту я шел, тем больше успокаивалось лицо таможенника и разглаживались морщины.

Женя выдержал театральную паузу, словно обдумывая мою версию. Потом выдал вердикт.

— Буллшит, если говорить по-американски.

Я как-то растерялся. Сам-то никаких нестыковок в своей версии не наблюдал. Ну, может быть, некоторые детали упустил или неверно трактовал, но все остальное вполне выстраивалось в стройную версию.

— Представь, если бы ты не отправил девчонку со Стиром, — предложил Женя. — Они бы пришли к нам с тобой, увидели девку — и что? Начали бы пальбу в просматриваемом камерами помещении? Расстреляли бы одного из высших чиновников таможни? Ты знаешь, что за это было бы Союзу со стороны Килунга да и вообще всего Тайваня?

— Допустим, — не растерялся я, — тогда бы они представили убедительные доказательства того, что она преступница из Тайпея. Синемундирщики подтвердили бы.

— Хорошо, — не стал спорить таможенник. — К этому я вернусь, а пока идем дальше. То, что доки просматриваются с низкой орбиты ты в курсе? Наверное, нет. В общем, стрелять между контейнерами тоже не здорово. Но предположим, что они и там предъявили бы девчонке обвинение в каких-то столичных грехах. И вывезли из порта. Причем исключительно силами муниципалитета Тайпея, а я уверен, что на самом-то деле столичные и понятия не имеют, о какой еще девчонке идет речь. И официальное добро не дадут. Хорошо еще просто пошлют, а могут ведь прислать инспектора для разбирательства.

Далее. Девчонка. Спряталась, говоришь. И они ее не нашли, — тайванец усмехнулся. — Если они ее не видели с самого начала, какого черта им стрелять по твоему капитану и сторожу? А если видели белобрысую, то как, спрашивается, упустили, если она и была их целью? И уж ни за что не поверю, что щель между контейнерами — хорошая защита от пистолетной пули.

И наконец, самое главное. Как ты думаешь, каков шанс снова ввезти засветившуюся девчонку в порт, погрузить в транспорт МП и вывезти с острова? Нет, по закону этот вопрос быстро не решается. Методом стрельбы — тоже.

— Так в чем тогда соль? — спросил я.

— В контейнере.

Я непонимающе затряс головой. Причем тут контейнер? Девчонка сидела в щели между двумя из них, это да. Но сами-то железные ящики с какого боку?

— Любой груз можно нелегально вывести, тебе ли это не знать, — объяснил таможенник. — Вопрос только под каким видом. Думаю, девчонку бы ревизуализировали в новое тело. Но есть мысль и похлеще...

Да, с ревизуализацией — не лучшее предположение. Даже быстропластика, сходящая на второй день, требует двое-трое суток на нанесение. И обязательно в стационаре.

— Помнишь, девчонка сказала, что она не девочка?

Я кивнул. Хотя до сих пор не понял, что белобрысая имела в виду. То ли что она мальчик, то ли что... ну, что уже девушка. В смысле, женщина.

— Я думаю, она... держись за кресло... инфильтрант. В этом случае, сам понимаешь, перевезти ее можно в любом теле, — уверенно огласил догадку Женя. — Даже в твоем.

А я ощутил небольшой приступ паники, стоило вспомнить, что эта тварь сидела рядом со мной, и даже держалась за меня руками и ногами. И теперь стало ясно, с чего бы это Жень упомянул о "Непсисе".

Инфильтрант.

У этого слова есть прародитель: инфильтрат. В медицине инфильтратом называет некое скопление клеточной ткани там, где в нормальных условиях ее быть не должно. В основном, на фоне опухолей.

Близким по звучанию словом "инфильтрант" издревле называли просачивающихся через очерченную границу лиц. Проще говоря, незаконных иммигрантов. Власти разных стран по-своему смотрят на проблему инфильтрантов. Сейчас во всем мире, в этом чудовищно глобализированном пространстве, понятие иммигранта немного выцвело, потеряло первоначальный яркий оттенок чуждости. Легальные иммигранты давно перемешались с местными тружениками, а нелегальные широко используются как дешевая рабочая сила.