Ты - Эльф!

Все воздержавшиеся получили от заносчивых собратьев прозвище "крайние", на Фенье — "Телеги". Отставать от остальных им не хотелось, поэтому они тоже обозвались кучей названий, которые сами не запоминали и вынуждены были записывать на шпаргалках: "всадники волн", "всадники с головой", "всадники, дружащие с головой", "поющие в терновнике", "сохнущие на ветру", "стремительные", "двадцатискоростные", "корабельщики", "коробейники", "пасущие гусей-лебедей", "пасущие дятлов", "собиратели жемчуга", "срезатели кошельков", "содержатели ломбардов", "синие", "зеленые", "коричневые", "маренго", "индиго", "ультрамарин", "карамельно-розовые" и прочие названия цветов, которые только можно найти в Фотошопе. Всю дорогу Телеги плелись в конце процессии и понуро молчали, думая о своём плохом поведении.

Ещё по дороге Обломэ отметил (и в прямом, и в переносном смысле), что Нольдодыры настолько вспыльчивы и заносчивы, что сажать их в стационар чревато, не долог час — забудут Фингалэ и признают Дрызга своим вожаком. Но беда подкралась с другой стороны.

Феньди пришли в Валидол, стали разбираться, где жить и кому какой кусок земли оттяпать, и в общей суматохе и перепалке Фингалэ как-то подзабыл о своем сынишке по имени Феябор Куруфигаро. Феябор был мастер на все уши, способный постричь ушами себя и всех своих клиентов, за что его прозвали Парикмахером. И когда отец перестал его контролировать, Парикмахер стал гулять после десяти часов вечера, научился курить самокрутки и сдружился с Валидом Мельким. Дело в том, что Феябор был очень похож на своего отца Фингалэ, а сам Фингалэ — очень похож на Дрызга. А с Дрызгом Мелький уже успел скорешиться и взять под опеку на почве общей любви к паукам-людоедам. Но когда Мелький понял, что Парикмахер — это не Дрызг, то подговорил его распространять листовки против Валидов, которые якобы собрались упечь всех Первосортных в психушку и объявить сумасшедшими.

В итоге с подачи Парикмахера, все Нольдодыры стали задираться на медперсонал, в наглую заявляя, что навязанные порядки им не нравятся, и они сами знают, как им жить, лучше помогите материально.

И тогда общевалидским советом было решено, что раз Нольдодыры такие вумные, пусть живут, как знают, а время покажет, насколько они вумны без начальства.

Зато менее вумные, но более красивые Виниары задним числом сообразили, что лучше получить больничный и не заниматься сеяньем Разумного-Доброго-Вечного, потому что это опасно — то обсмеивают, то обстёбывают, то жвачку на лоб приклеивают, то тапками закидывают и Телегами пугают... Так что они не кричали на каждом углу, что они самые-самые. Но вне всякого сомнения — они так думали. А на обследовании Виниары пытались казаться паиньками, старательно высовывали языки, нагревали градусники об батареи центрального отопления и прочим образом подлизывались к своим наставникам, чем и добились своего — Валиды поселили их в стационар при своей базе, чтобы тщательно контролировать и присматривать. А Виниары только крепли в уверенности, что им за какие-то особые заслуги предоставлена огромная честь — быть приближёнными своих богов — Валидов.

Настоящая честь была оказана третьей группе — Телегам. Телег пришлось выселить из стационара, уж больно болезненно Виниары на них реагировали. Но чтобы не обижать скромных и покладистых, к тому же хорошо воспитанных и умеющих правильно есть ножом и вилкой (а не с окровавленного меча, как это делали Нольдодыры), Телег поселили в санаторий, на побережье Валидола, в курортной зоне.

О светлых и тёмных

(но не про Чёрную и Белую Магию)

Я леплю из пластилина,

Пластилин нежней, чем глина.

Я леплю из пластилина

Кукол, клоунов, собак

Если кукла выйдет плохо -

Назову её Дурёха,

Если клоун выйдет плохо -

Назову его Дурак!

Ю.Мориц

У всех потомков Пингвэ и Фингалэ было переразвито чувство эстетизма, поэтому если среди них рождались дефективные, то они неизбежно изгонялись и прятались в пещерах прежде, чем Обломэ успевал их отловить и отправить в свой тайник — Лихолесье. Так что новоиспечённые тёмные не пополняли дружные эшелоны Аварий, а примыкали к Дрызгу и копили Вселенскую Обиду. Из-за того, что изгнанники уходили в тёмные места, их самих стали называть Тёмными. И души их действительно были темны. Нередко под предводительством Дрызга, Тёмные вылезали из пещер и злостно мстили своим обидчикам — вырезали на стенах обидные слова, разоряли клумбы и топтали грязными ногами сиденья лавочек, и за это их возненавидели, а само слово "Тёмные" стало прочно ассоциироваться со злом. В противовес "тёмным", изгнавшие их Эльфы называются "светлыми", не признают своей неправоты и упорно ассоциируют себя с добром. Поскольку светлых больше, и они благодаря проживанию в комфортных условиях здоровее и сильнее, "правда", то есть право называться "хорошими", на их стороне.

Втихаря...

Телеги казались самыми благополучными Феньди, и всё было бы хорошо, но Эмалэ был лучшем другом Фингалэ. Они с Фингалэ были настолько дружны, что Эмалэ даже ни разу не перепутал его с ненавистным Дрызгом, за что Фингалэ был ему очень признателен. А сам Эмалэ восхищался Фингалэ, восхищался настолько, что был впечатлён его отказом от госпитализации и тем скандалом, который закатил всем Валидам его незабвенный сын Парикмахер. Эмалэ мечтал сам устроить такой же скандалище.

Но только робость не позволяла ему запетушиться. Но однажды Эмалэ осенило, и он с единомышленниками, улучив подходящий момент, по-тихому сбежал в лес, где никто не будет мешать жить так, как хочется.

Долгое время Эмалэ и его товарищи мчались без оглядки, чтобы оторваться от погони. Но преследования не было, и тогда беглецы успокоились, решили, что раз никто не догоняет, значит, про них попросту забыли. Мирные бунтари с радостью нарушили запрет на модификацию Феньи, тут же опошлили все слова, так что, чтобы не было нездоровых ассоциаций, пришлось сросно выдумывать новый язык. Взяли себе на попутно придумываемом языке временное название "эгблат", что означало "забытый народ". А происходило это слово от "плагиат" — опять же то, что Обломэ делать запрещал, стращал судебными разбирательствами и заклевательством критиков.

Дальнейший путь "эгблаторы" проделали непринуждённо и весело, и чем дальше уходили в лес, тем толще становились. Эмалэ и вовсе так зажрался, что объявил себя королем и на радостях взял новое имя — Эмалэ Тригол Двапенальти Серый Плащ Ужас Летящий На Метле И В Ступе. Именно с короля Тригола у Первосортных пошла традиция брать себе незапоминающие непроизносимые имена, двухэтажные, трехэтажные, а также чердачные и подвальные.

Наконец путешественникам надоело лазать по чащам, и они решили обосноваться. Но вокруг был лес, и как выбраться из него, беглецы не знали, и от нечего делать начали наезжать на Тригола, чтобы он, король, куда-нибудь их вывел, в противном случае грозя моргалы выколоть, пасть порвать, нос откусить и сердце вырвать. Тогда жена Тригола влезла на подвернувшийся пенек и заорала, что хватит тут бунтовать, она не позволит сердце мужу вырывать, потому что обратно же его не приделаешь, кардиохирургов рядом нету. И вообще, она — Валидша, а кто не верит, его проблемы, но она приказывает всем жить в лесу. А чем лес хуже поля?

Путешественники подумали и согласились. В знак протеста перед наставлениями Обломэ, они назвали себя Синьорами, что происходит от Валидского sin — грех, потому как подобное название располагало ко всяким вольностям. А придумываемый по ходу бегства язык в честь себя окрестили Синьорином (не путать с мандарином). Временное название "Эгблат", то есть "Забытый Народ", они продолжали использовать в конспиративных целях. Позже Синьорский Лес был затоплен, видимо, о Забытом Народе кто-то всё-таки вспомнил и устроил ему диверсию, но Синьоры не растерялись и расселились по всему Земледелью.

Пропавшего Эмалэ и его товарищей искали, но бесполезно, и вскоре решили, что они тоже примкнули к Дрызгу, к которому лучше не соваться, и объявили Тёмными. Через несколько сотен лет Синьоры неожиданно сами нашлись, но с другими Первосортными не смогли объясниться даже со словарем, поскольку успели безнадёжно переиначить всю Фенью. На вопрос, почему они ушли, первые Синьоры отговаривались, что отправились на охоту и заблудились. Дескать, они же Телеги, последние во всём, в том числе и в ориентировании на местности.

Кто на свете всех белее?

Горячий-горячий! Cовсем белый!

Товарищ Саахов

(из к.ф. Л. Гайдая "Кавказская пленница")

Всем приведённым в стационар Виниарам выдали белые больничные пижамы.

Пингвэ в обновках.

И Пингвэ сразу заметил: вот мы и есть Белые и Пушистые! Как кролики-альбиносы, сокращённо Альбы. Так название "Альбы" прочно прилипло к Белым и Пушистым, но все они почему-то не выговаривали букву "Б", поэтому быстро стали Альвами.

Когда одетые в пижамы Альвы ходили по стерильным белым коридорам стационара, их было практически не видно. Но особо впечатляющий маскирующий эффект наблюдался, когда Альвы семенили в столовую через двор между сохнущих на ветру простыней. В простынях Альвы частенько терялись, отсюда и пошли легенды о том, что Альвы умеют растворяться на фоне природы.

Они бы так и остались Альвами, но однажды кому-то пришло в голову, что светлая больничная пижама делает Альвов очень похожими на белую горячку. И пошло-поехало! Тут же все Хорошие-И-Благородные-Вина были забыты, вспомнился вожделенный Эль, и началось!

Женщины соображали быстрее мужчин и решили, что если имя "Эльдар" занято, то они напридумывают своих имён по схеме "Я и Эль", при том вместо "Я" следует подставлять своё первоначальное имя, и тогда получится, например, Гамадриэль ("гамма" — музыкальный термин или греческая буква + непереводимое идиоматическое буквосочетание "дри" + "и" + "эль").

Но мужики принялись возмущаться и напирать на то, что они — больше пьют! И за счастье, и за здоровье, и за победу, и за 8-е марта, и за что только не пьют, не жалея своих печонок... Пьют за всё, чтобы всё было! Так что эту фишечку надо отдать им!

Но женщины не сдавались, отвечая: вы бессмертные, и печёнки у вас бессмертные, можете пить и укуриваться в своё удовольствие сколько хотите... Так что... Тоже мне, подвиги!

И тогда Пингвэ придумал коварный план: надо назваться Эльфами, то есть Эль + ф, где "ф" означает "феминист". В угоду дамам. Тогда они и одобрят, и сами будут польщены той чести, которую мужчины оказывают им таким названием! Но для надёжности, чтобы дамочки не взбрыкнулись, надо призвать на помощь всех феньдийских братьев-мужиков, и тогда дамам будет поздно выпускать коготки. А лучше всего обратиться к Фингалэ и его взбалмошным товарищам, они-то сумеют отскандалить это слово! А заодно и похвастаться, что виниары живут в замке Валидов, видят их каждый день и вообще считаются любимчиками богов, а самого Пингвэ — того, как верховного короля, поселили в изолированную палату... то есть белокаменные палаты.

Подумав об этом, Пингвэ сбежал из стационара и направился прямиком к Нольдодырам, но промахнулся и попал не к светлому Фингалэ, а прямиком к его тёмному братцу — Дрызгу, и не мудрено, братья-то похожи!

Дрызг к тому времени заразился от покровителей Мелького и Ллох таким хобби, как производство суррогатной водки. Так что только интуиция дегустатора и ценителя хороших вин спасла несчастного Пингвэ от отравления, когда коварный Дрызг преподнёс гостю кубок с ядом. Пингвэ не отравился, но случилось ужасное — Дрызг и его тёмные подданные, которых он успел набрать взамен спрятанных от него Тёмных Аварий, взяли гостя в плен, связали и долго-долго пытали, пытаясь вызнать распрекрасное слово "Эльф". Поскольку у Дрызга царил матриархат, слово так бы и осталось за дамочками, поэтому Пингвэ молчал как партизан.

Пингвэ, подвергнутый жестоким пыткам.

Ещё немного, и Дрызг бы всё-таки его сломал, но жадность Тёмного сгубила. Решив, что на пленении Пингвэ можно неплохо подзаработать, Дрызг позвонил своему Светлому брату и потребовал за заложника выкуп. Когда Фингалэ получил от шантажиста видеокассету и, просмотрев ее, увидел униженного и оскорбленного Пингвэ, связанного смирительной рубашкой, его душа не выдержала. И он бы заплатил, лишь бы бедного Пингвэ не мучили, но уж больно высокую цену заломил Дрызг! По коробу пометя, по сусекам поскребя, Фингалэ решил, что ему жалко кровно-заработанных денег, и поэтому решил пойти на штурм.

Пингвэ был освобождён, а слово "Эльф" передано в пользование всем Первосортным, и мужчинам и женщинам, в качестве названия расы, а окончание "иэль" — персонально Первосортным-мужчинам, в честь мужского начала доблестных воинов Нольдодыров. И появились такие мужские эльфийские имена как Дариэль ("Эльдар" наоборот), Гориэль, Гадиэль, Мэриэль, Сьюиэль, Брендиэль, Спаниэль.

Но нелёгкой ценой далось это освобождение — сам Фингалэ во время штурма был убит Дрызгом.

Дрызг убивает Фингалэ.

Нольдодырами стал править второй сын Фингалэ — Фигасэ. Потому что нечего Парикмахера — талантливого мастера по прическам и Стилиста с большой буквы — загружать государственной волокитой.

Осиротивший Парикмахер поклялся отомстить и убить Дрызга собственными ушами, быстрыми, как молнии, и острыми, как клинки.

Парикмахер выходит на тропу войны.

Не знал, бедалага, что Дрызг на самом деле и был его отцом. Ещё до рождения Парикмахера убеждённый холостяк Дрызг, пользуясь внешним сходством со своим братом, регулярно навещал жену Фингалэ, а та ни о чём не догадывалась. И Парикмахер не догадался. Но если бы он догадался, убил бы Дрызга два раза — за то, что лишил Фингалэ возможности быть отцом собственного сына.

Жили-были Дроу

На дворе — трава, на траве — дрова, ё-у!

(из народной темнокоже-эльфийской песни)

К Дрызгу примыкали изгнанники из кланов светлых, изгнанные за несоответствие эталонам красоты. Все они жили в пещерах, добывали уголь, руду и драгоценные камни, поэтому становились чернее самой чёрной сковородки и богаче самого толстого толстосума. И тогда покровитель тёмных, дедушка Мелький вдруг решил — что это самая та расцветка для заселения экваториальных широт.

Дрызг возмутился: а как же так же? Мы же тёмные, наше место в темноте! Даром что ли у меня красные глаза, а все мои новые подданные носят красные контактные линзы, чтобы лучше видеть в инфракрасном свете?

Но Мелький продолжал болтать о том, что в Африке все темнокожие, а живут на ярком свету, чего ни один бледнолицый не может себе позволить.

Тогда Дрызг заерепенился: но как же мой народ выйдет на поверхность, ведь все они были изгнаны за косметические дефекты, нам стыдно на людях показываться! И тогда Мелький открыл косметическую клинику имени себя и сделал всем Тёмным пластические операции, превратив их в раскрасивейших раскрасавцев. Правда, из-за подтяжек и золотого армирования лица Тёмных лишились мимики, и теперь у всех Дроу скособоченные и угрюмые гримасы. Но Тёмным, посмотревшим на себя в инфракрасные зеркала, только понравилось, и, довольные собой, они скопом повылазили из пещер и побежали прямиком к другим эльфам, хвастаться, какие они теперь красивые-раскрасивые.