Lupus in fabulis, или Страсти из подворотни.

Прислонившись к стене, я беспомощно зажмурился. Это было ненормально. Ни один человек не должен вызывать у зверя, вроде меня, настолько сильный интерес. Даже с гастрономической точки зрения все люди примерно одинаковы. Что в данном конкретном человеке отличает его от прочих?

— Вы в порядке? — М-да, надо быть спокойнее. Вон, с каким интересом он на меня смотрит. Откусить от него кусочек, что ли? Чтоб не задавал глупых вопросов.

— Вполне. Просто тут жарковато. А у тебя как самочувствие?

— Уже хорошо. — Эмиль слегка смутился и даже покраснел. — Вообще-то, я редко в обмороки падаю.

Что можно ответить на это, я не нашелся, поэтому просто пожал плечами. В воздухе повисла тишина. Мальчишка вяло ковырялся в апельсине, а я смотрел в окно. Общих тем для разговора не было. В это время у меня зазвонил телефон. Громкое рычание, переходящее в оглушающий лай, заставило Эмиля подскочить. Хорошо, что он не воспользовался ножом, чтобы почистить фрукт. А то обязательно бы порезался. Звонил брат. Помнится, я поставил на него такой звук в память о славной гулянке, имевшей место в прошлом веке, когда мы пугали прохожих аналогичным способом.

— Янур, привет! — жизнерадостно по-французски начал дражайший ближайший — из ныне живущих, — родственник. — Ты где? Гад, не оставил нового адреса! Я тебя по всему Понт-Сент-Эспри ищу! Где ты?

— Ты меня извинишь? — кратко осведомился я у хозяина квартиры и, получив судорожный кивок, ответил:

— Я в России.

— О, как далеко тебя занесло! Что ты там забыл? Впечатления?

— Как всегда.

— И когда планируешь покинуть сие злачное место?

— Не стоит так негативно отзываться об исторической родине.

— Януарий, я тебя умоляю. От той родины мало что осталось. Двести лет — срок немалый.

— Не скажи. Петроград, например, как стоял, так и стоит. И Москва. И...

— Неважно. Где ты конкретно?

— Радик, к чему такая щепетильность? Насколько я помню, ты никогда прежде не рвался узнать мое точное местоположение. — Радислав помолчал, после чего фыркнул и заявил:

— Соскучился я, может, за двадцать лет, тебе в голову не приходило?

Я невольно задумался. Ведь действительно уже прошло двадцать лет. Все это время я мотаюсь по миру. И мне казалось, что время идет очень медленно, а оно, вон, пролетело.

— Ну, допустим. Я тебя внимательно слушаю.

— Давай встретимся, а? Погуляем хорошо. Как раньше. Что скажешь? — голос у брата был вкрадчивый и осторожный, а это не могло значить ничего, кроме...

— Ты опять с матерью поссорился? — Да, наша мама с легкостью держала в ежовых рукавицах всю немаленькую семью. После гибели отца она все взяла в свои руки.

— Ну, зачем сразу о грустном? Но мне правда нужно куда-нибудь исчезнуть. Ты же меня не бросишь?

— Пока ты не расскажешь, что ты натворил в этот раз, я своей шкурой рисковать не собираюсь.

— Да ничего я не натворил. Просто она надумала меня женить. Внуков ей захотелось. Будто кутят от Никки ей мало! — Вспомнив сестру, я улыбнулся. Мы никогда не были особо близки, но ее нежность, подкрепляемая солидной силой, никого не могла оставить равнодушным.

— Ну, хорошо, бестолочь. Можешь приезжать. Но не дай Бог маман узнает о том, где я. Тогда я лично помогу ей найти тебе супругу построже. — Дальше я дал свои координаты. Сомневаться в том, что брат сегодня же покинет Францию, не приходилось.

Когда я вернулся на кухню, Эмиль сидел на табуретке и чистил очередной фрукт. Но для меня не было секретом то, что весь мой разговор он провел у приоткрытой двери, тщательно стараясь разобрать суть разговора. Но я сомневался, что ему доступен беглый французский, да и ничего особенного произнесено не было. Поэтому я лишь усмехнулся его нарочито невинному личику.

— Бульону еще вариться полчаса точно. Чем займемся? — Проводить оставшееся время в мучительной тишине я не хотел.

— Может, все-таки объясните, почему Вы решили обо мне позаботиться? — Вот ведь упорный юноша.

— Множество причин. Во-первых, занятия у меня уже закончились, и я собирался уезжать. Во-вторых, мы с тобой, вроде бы, знакомы. — Пусть и шапочно, но этот факт я предпочел не упоминать. — В-третьих, я планировал поискать квартиру в этом районе, и как раз сегодня надо было заехать на просмотр. — Вот это была бессовестная ложь, но зато аргументация представлялась таким образом убедительней. — Правда, пришлось его пропустить, так как ты был без сознания, и оставлять тебя запертым в собственной квартире было бы, мягко говоря, невежливо. — Он слегка скептически посмотрел на меня. Потом, пожав плечами, как бы сдаваясь, вернулся к своему фрукту.

Такое впечатление, что я его убедил. Ну, вот и славно.

— Кстати, раз уж ты стал невольной причиной срыва поиска квартиры, может, сможешь мне подсказать, не сдает ли здесь кто-нибудь приличного жилья? — Решил все же продолжить я. К тому же, из гостиницы я действительно хотел съехать, а оказаться так близко к этому мальчику было заманчиво. Для верности к фразе я прибавил и широкую улыбку, капнув в нее звериного обаяния. И это принесло неожиданно быстрые плоды.

— Ну, тут у теть Люды постояльцы съехали, и я слышал, что она ищет новых. — Испуганно он захлопнул рот, видимо, только осознав, что выдал стратегически важную информацию. Я же был очень доволен.

— А ее телефончик ты мне не дашь? — Сопротивляться уже было бесполезно, поэтому он смирился и снабдил меня данными. Отлично. Незапланированная ложь почти подарила мне новый дом.

— А откуда Вы к нам приехали?

— Из Москвы. — То, что после столицы было еще множество более мелких городов, я посчитал неважным.

— А зачем? — Он любопытно смотрел на меня, но был смущен затянувшейся паузой. — Ой, простите, я, видимо, лезу не в свое дело.

— Да ладно, ничего секретного в этом нет, — решил уступить я. — Просто устал от столичной жизни и суеты. Вот и решил немного отдохнуть.

— Так Вы к нам ненадолго? — Мне показалось, или я действительно услышал нотки разочарования?

— Посмотрим. Вдруг мне тут понравится, или свою судьбу встречу? — Господи, что я несу? Надо срочно переводить тему. — А ты сам-то почему один живешь? Ведь молодой еще совсем.

Хотелось сказать: "Маленький", — но я трезво посчитал, что на это Эмиль обидится.

— Ну, не настолько же. По правде говоря, я один живу с конца десятого класса. Родители получили более выгодные должности в филиале их предприятия в соседнем городе, и переехали туда, а ко мне наведывались только по выходным. Так что я привык. Теперь им уже совсем некогда, и они показываются здесь реже раза с месяц. — А, вот оно что. Да, при такой жизни самостоятельность должна была развиться, так что насчет возраста я погорячился. Но все равно, не нравится мне, что за ним никто не следит.

Ну, теперь-то все изменится. Приглядывать буду я.

Так подумав, я вспомнил о бульоне и приподнял крышку. Да, наконец-то он был готов. Осталось напоить подопечного.

— Готово. Подожди, пока немного остынет, а то обожжешь пищевод.

— Спасибо, Вы очень... — Изъявление благодарности прервал звонок в дверь. У меня шевельнулось нехорошее предчувствие. Будь я сейчас зверем, я бы забил хвостом или прижал уши, как всегда, когда чуял не опасность, но что-то неприятное. Какое-нибудь, выражаясь языком современных подростков, "западло".

— Простите... — Молодой человек вскочил с табуретки и кинулся в прихожую. Я навострил уши.

— Артем? Ты откуда и к чему? — судя по интонации, Эмиль не ожидал гостя и особо не был рад его приходу.

— Привет, а что так мрачно? Я у тебя флешку оставил, не находил?

— Да, я ее прибрал. Принести, или зайдешь? — А ведь он уже не против, чтобы зашел. Первое неудовольствие от неожиданного визита исчезло, уступив место чему-то более теплому. Что-то насторожило меня. Было нечто неясное в запахе незнакомца и моего мальчика. Что-то... какая-то общая нота...

— Зайду, разумеется. — Гость мягко смодулировал голос, добавляя в него тягучие игривые нотки. Последовавший за согласием звук заставил меня вздрогнуть всем телом. Его ни с чем нельзя было перепутать. Поцелуй.

Чувствуя, что звериное начало берет верх над человеческим, я выключил плиту и поспешил покинуть кухню. Чем скорее я уйду, тем меньше вероятность, что произойдет что-нибудь непоправимое. Я, как-никак, голодный.

— Вы уже?.. — Спросил меня парень, отступая от своего... друга.

— Да, пойду, пожалуй, у меня еще дела в другой части города. — Я обулся и, прихватив куртку, вышел в темный подъезд. — До свидания.

— До свидания. — Последнее, что я услышал через запертую дверь, было:

— Кстати, что случилось? Ты выглядишь бледнее обычного...

Глава 3

Римель:

ну, надо решить, покажется ли Януарий, и если да — то что будет делать)

Екатерина:

покажется, а то читатель нас порвет

Екатерина:

что делать... Ну, поздоровается

Екатерина:

:))

Римель:

ага, скажет так прочувствованно: "Р-р-ры"...

Тема вел себя, как обычно. Развязно и беззаботно. Но он мне и нравился именно из-за этой непосредственности. Однако сейчас я чувствовал себя не в своей тарелке. Нет, я не боялся, что преподаватель узнает о моей ориентации — я уже давно принял себя таким, какой есть. Родители тоже смирились, хоть они еще и надеялись на то, что я образумлюсь. Ведь девочки мне тоже симпатичны. Но даже когда мужчина ушел, я не смог расслабиться. У меня было ощущение, что за мной кто-то наблюдает, и что этот "кто-то" крайне зол.

Когда Артем, найдя свою флешку, начал ненавязчиво меня раздевать, подталкивая к спальне, я вывернулся из его рук, чем, кажется, сильно его удивил. Раньше я никогда не отказывался от секса.

— Тем, не надо. У меня сегодня сильно упало давление, и я все еще не очень хорошо себя чувствую. — Это было не совсем правдой, но зато он не обидится.

Как я и думал, он отпустил меня, виновато улыбаясь.

— Прости. Я эгоист. Пойдем тогда, чаем меня напоишь.

Кухня встретила нас умопомрачительным запахом готового бульона, и у меня в желудке тут же заурчало.

— Есть будешь? — Я гостеприимно решил поделиться с любовником. Хотя, почему-то не хотелось. Ведь он — кстати, как его зовут-то? — готовил специально для меня.

Поняв, куда завели меня собственные мысли, я внутренне себя одернул. Мне вообще было непонятно, почему вдруг я сейчас думаю о преподавателе.

— Нет, спасибо. Я ел дома перед уходом. — Но все равно эта фраза принесла облегчение.

Поставив чайник на плиту, я с удовольствием принялся за еду. Бульон был выше всяких похвал.

Спать на этот раз я лег все же один — Артем не собирался оставаться на ночь, а я не настаивал. Да и вообще он редко задерживался до утра, так как от меня до универа — где он учился на втором курсе, в соседнем с моим корпусе, — было слишком далеко ехать. Вот и сегодня он в ответ на ненавязчивое предложение переночевать пожал плечами и ответил:

— Зачем? Завтра суббота, тогда и останусь. Что скажешь? — Почему бы нет? Всю неделю не виделись. Хоть пообщаемся.

— Ладно... — И я приложился к его губам поверхностным прощальным поцелуем.

Проводив Артема, я еще какое-то время бесцельно побродил по квартире, налил воды Графу и решил, что буду пользоваться возможностью и отосплюсь. Поэтому лег, едва стемнело. И, как убитый, проспал до самого утра. В этот раз меня не беспокоили кошмары и странные видения. На следующий день я с облегчением решил, что расшалившаяся психика успокоилась, и все вернулось на свои места.

В университет я попал тоже раньше обычного. Когда зашел в аудиторию, людей там почти не было. И те были больше похожи на сонных мух. Я же чувствовал себя необыкновенно отдохнувшим и полным сил. Наверное, надо завтракать каждое утро. Вот только не всегда есть, чем.

Первая пара прошла скучно. Старичок-преподаватель что-то тихо бормотал за своей кафедрой, а я вырисовывал дикие рожицы в тетради, делая вид, что прилежно конспектирую. Очнулся только тогда, когда рисунки начали все больше принимать вид моего монстра. Тогда я вырвал лист и, скомкав, запихал в полочку под столешницей — универсальный склад для мусора. Потом, правда, усовестившись, достал и засунул уже в портфель с намерением сразу же после пары выкинуть. Но почему-то забыл.

На выходе из кабинета после последнего на сегодня занятия по лексико-грамматической практике я столкнулся со вчерашней немкой. Обменявшись с ней парочкой светских фраз, я, вспомнив о невольном прогуле, подошел к старосте группы и выяснил, что было на лекции по информатике. Поняв из небрежных объяснений, что ничего особенного, я расслабился и пошел на улицу. Погода была на редкость приятной, по-осеннему мягкой и теплой. Замерев у ближайшего дерева, я погрузился в ленивое созерцание медленно желтеющей листвы, подсвеченной утренним солнцем.

Вот так вот ждать Артема было очень хорошо, провожая взглядами автомобили и куда-то спешащих в стороне людей. Мы договорились встретиться после пар, но он что-то опаздывал. Хотя Артем никогда не отличался особой пунктуальностью.

Вдруг, когда я совсем этого не ожидал, мне кто-то закрыл глаза ладонями. Старая детская шутка — "угадай, кто?". Но ощущение от тонких нежных пальцев было знакомым. Мой любовник всегда тщательно следил за руками.

— Артем, не балуйся. — Ладони исчезли, как только я назвал его по имени. Он вышел из-за дерева и подошел, улыбаясь, ко мне.

— Настроение просто хорошее. А еще я соскучился. — Он прижался ко мне всем телом, показывая, насколько это правда.

Привычно обняв, я потерся носом о его щеку.

— У нас впереди целые выходные. — А затем прикусил мочку уха. Он шумно выдохнул и перехватил мои губы в поцелуе. Такое откровенное поведение на улице добавляло остроты отношениям. Это тебе не с девушкой на людях целоваться. Но я лишь сильнее притянул его к себе и чуть потянул за волосы, заставляя склонить голову. Он был выше меня, но подниматься на цыпочки мне не хотелось. Вообще я был сегодня какой-то ленивый и слегка эгоистичный. А в голове уже вырисовывалось, чем мы займемся у меня дома. Кровь все быстрее бежала по телу, вызывая румянец и нервную дрожь.

— Пойдем? А то все автобусы пропустим, — нехотя отстраняясь, предложил я. Он кивнул, и оставшиеся до дома полчаса в автобусе мы вели себя благопристойно и чинно. Пока не зашли в лифт в моем доме. Там Артем, нажав нужный этаж, прижал меня к стене и, расстегнув куртку, забрался под нее холодными руками, заворачивая свитер и доводя до дрожи — от холода и возбуждения, — своими прикосновениями. Я не остался в долгу, в свою очередь, вытягивая его футболку из-за пояса джинсов и запуская ладони в задние карманы — там очень тепло было! — сжимая скульптурной формы седалище. Он фыркнул, отстраняясь; дверцы лифта разъехались, и мы вывалились на лестничную клетку.

Заперев за нами дверь, я первым делом погладил Графа, выбежавшего меня встречать, разулся и пошел на кухню проверить, есть ли у него еда в мисочке. До вечера мне точно не до него будет — не хотелось бы, чтоб голодный кот давил на совесть жалобным мяуканьем.