Точка невозвратного времени

Что говорить попусту не где бегать. Может действительно по лестнице гонять этих баранов и на лифте подниматься. Иначе лестница не выдержит, спускать опять так же.

Бандерлоги блин, шумят как паровозы. Какая на хрен внезапность? А вот и она, больая проблема! Дверь на седьмом этаже была открыта. Многие датчики профессионально

отключены. Солдаты шли медленно, к центральной лаборатории номер пять, там нарушитель. Каждый шаг проверяли на растяжки. В отдалении прыгал луч фонаря. Судя по звукам,

шарахался один. Капитан Ерёмышев молча, махнул рукой. Светлячок ярко освещал вокруг. Старлей выслушал приказ от шипящего капитана. Взял двоих солдат и стал обходить

нарушителя. Один из солдат оступился, и кусок кирпича посыпался, казалось так громко. Что услышат все вокруг. Луч фонаря замер, постоял в нерешительности и двинулся

дальше в центр этажа. Троица обошла полукругом нарушителя. Над просветом склонилась мужская фигура. На него навели автоматы. Капитан приготовил фонарь, чтобы если что ослепить

нарушителя.

— И какого хрена здесь происходит? Мужчина дернулся, споткнулся о кусок кирпича, уронил фонарь и заверещал. Солдаты навели автоматы, передёрнули затворы. Нарушитель

верещал как баба.

— А ну рот заткни, какого хера здесь шляешся? На лицо Юры навели луч фонаря. Капитан узнал этого странного лаборанта, старика Льва Иосифовича. -Эй ты! Селезнёв! Какого

хрена здесь ходишь? Мы тебя сейчас чуть не укокошили. Вот идиот то! Какого ... ты сюда залез?

— Я — я — я!!! Пытался унять дрожь нарушитель.

— Все отходим потихоньку. Солдаты подхватили нарушителя и поволокли к лестнице. Через пять минут, тяжёлая железная дверь плотно отсекла бывшую лабораторию номер пять и

седьмой этаж. По лестнице Юру тащили уже другие солдаты. Его внесли на руках на нулевой этаж. Посадили в камеру предварительного заключения. Капитан Ерёмышев почесал не

бритую щеку. Облокотился о решетку и мечтательно улыбнулся, вспомнив о салатике и холодной водочке.

— Ладно, после решим, что с тобой делать!? Как говорят умные люди страх заключения, пугает еще сильнее. Чем само заключение и наказание. Прапорщики в голос заржали.

Глава 9

Капитан Ерёмышев Борис Анатольевич появился только на следующий день. Весь вечер и полночи Анатольевич пьянствовал. Как же такой повод, поймал нарушителя закрытого объекта. До звездочки

всего не чего. Поймали не просто писуна в почтовые ящики. Задержали целого нарушителя, секретного опечатанного блока! Это вам не хухры мухры! Открывались замечательные перспективы, получить

повышение и наконец-то свалить из этой задницы. В которую кстати, сам попал невезучий капитан Ерёмышев, не просто так! Выбор был не большим либо сюда или крайний ... очень крайний север.

Капитан со товарищами хорошо посидел. Выспался и к обеду явился в пункт управления. Рядом через пару стен, располагался КПЗ. Борис Анатольевич уселся в кресло, которое заботливо принёс рядовой—

собутыльник. Покряхтел, занимая удобную позу. Почесал пузико, маненько поковырялся в пупке. Настроение отличное, вот что значит хороший повод. Улыбаясь, капитан посмотрел, наконец, на виновника

такого значимого происшествия.

— Ну что, мой милый дурашка Селезнёв! Вот какой ты молодец .... Э-э-э не сознательный работник столь важного объекта. Ерёмышев сокрушенно покачал головой, при этом ухмыляясь.

— Зачем тебе приспичило, в эту задницу залазить? Там давно всё излазили и ценного, там нема! Эх, парень, не свезло тебе конкретно! Ты хоть несчастный понимаешь, куда тебя теперь засунут? Юра от

страха закатывал глаза.

— Все просто товари... гражданин Селезнёв, как дважды два, за всё в этой жизни нужно платить. И твоё время оплаты, как "гховориться" пришло. В центральный отдел коммуникаций ушел спец пакет.

Теперь приедет комиссия и отвесит тебе вот такого пендаля. И такого смачного, что лететь ты будешь далеко и надолго. М-м-м-красота! Только на следующий день, Юрчик пришел в себя. Его поймала

охрана и теперь ждут комиссию. Та чаще всего наказывала по всей строгости. Вышибала провинившегося раздалбая. Уволят с волчьим билетом или совсем посадют. Бывало, иногда везло, переводили на

север. Таких специалистов, на улице не бросали ... раньше.

Горячий чай ожог язык. "-Вот зараза, судьбинушка моя, будь не ладен эта сволочь профессор Отулов. Затащил меня в эту дыру. А сам сволочь небось, в институте сидит в окно плюёт на темя пешеходов.

На солнышко глазет, а мы уже белыми стали от нехватки света. Черт еще эта лаборатория. Приедет крыса, какая ни будь из Москвы, будет сидеть и умничать. Рожей кривить мол её оторвали от важных дел.

Накажет блин и отправит далеко. Суки, сволочи и гады, блин как себя жалко то!!! Такими мыслями Юра развлекал себя три дня.

— Тихо и скромно встретил я Новый Год, в КПЗ с чайком встретил праздник, тра-ра-ра, пам-пампам встретил этот год. Пел песню заключённый.

Глава 10

Наступил 1990 год.

Только через шесть недель приехала комиссия. Четыре человека, хмуро оглядывались. Двое из органов, КГБ наверняка, вон рожи какие. Двое спецы, какие еще нужно понять. Юра понял одно.

Это последний шанс или смерти подобно. Его не будут слушать, быстро составят протокол, распишутся и обратно сбегут. Стоит рискнуть! Вдруг не посадят, за нарушением кучи пунктов и приказов.

Осталось только подвести провода к стулу. Юру не будут слушать, говори или кричи. Ни какие доводы их не возьмут. Их нужно заинтересовать. В комнате политинформации за столом с зелёным сукном

поставили стулья для четверых. Перед ними водрузили стул для казни, похожий на электрический. Надо рядом рубильник с надписью вкл и выкл поставить. Подвести провода и можно начинать пытку! Не яркое освещение

в две лампы, освещали серые страшные лица. Юрий зажмурился сильно-сильно, пытаясь проснуться. Открыл глаза в надежде, что это всего лишь кошмар. Перед ним по-прежнему сидели его судьи. Вот

он мой, личный ад! Добро пожаловать в бункер ад номер 7.

В комнату заглянул виновник этой чертовой командировки. Совсем молодой мальчишка лет 24-26, серо белое лицо. Щуплый, сутулый, похож на дурочка.

Профессор Низовский Геннадий Константинович написал заявление на увольнение. Оставалось всего лишь поставить число и подпись.

Впереди всё, свобода абсолютная, карьера, деньги и признание. Ой es-es обхсс, впереди только лафа. В перспективе уже оформлена фирма. Еще неделя и заявление на имя директора института

ляжет на стол. И всё финиш. Молодой профессор, красавчик, отличные перспективы, всего 39лет, вся жизнь впереди. Геннадия уже ждали в городе Осло Норвегия. Доклад и поездка в новый мир, в Америку.

В институте штат Иллинойс, ждала обещанная должность. Дом отдельный с гаражом и машиной. И тут бах, возникает, эта чертова командировка, она буквально выбила из колеи. Разрушив все планы как торнадо.

Разве неожиданно?.... Естественно эта старая сволочь Вижневский подсуробил. Его учитель постарался напоследок. Сто процентов он, специально его заслал сюда. Ох если бы Гена предполагал, как измениться вся

его жизнь, от этой командировки.

Профессор Вижневский грустно смотрел в окно и крутил карандаш в руках. Жизнь идёт вперед, большинство учеников разъехались кто куда. Кто будет попрекать молодого специалиста, если предлагают

за рубежом большие возможности, гранты, более чем приличную зарплату. Хочется ведь жить сейчас нормально. Жена каждый день пилит, детей хочется одеть. А в магазинах шаром прокатило,

благодаря "перестройке" и гениальным идеям "Мишки меченого" Ладно не о политике сейчас думы тяжелые. Наказать Низовского не возникала, пока этот негодяй, не присвоил чужие мысли и работы в

своей лаборатории. Так не поступает настоящий учёный! Его ученик здорово изменился. Стал более жесток, циничен. Достаточно одного момента, лет пятнадцать назад, чтоб исключили из

партии и всё, карьере конец. Так поступить с близкими людьми и с той девушкой, обещать ей и врать! Она ведь родила. Низовский спокойно использовал людей, так жестоко, что оторопь брала. У профессора

Вижневского возникло острое желание. Преподать такой урок, чтоб этот сопляк на всю жизнь запомнил. Или хотя бы не забыл, что бывает за боль причиненную. Рано или поздно, оно неизбежно! Возмездие! И

тут как раз письмо пришло. Вот удача, случай подкинул хороший ход, разыграть тонкую комбинацию, красивый ход в шахматах, шах и мат противнику. Светлана Петровна принесла почту. В одном письме требовалось отправить

в командировку специалиста, в ведомственный закрытый институт. В качестве председателя комиссии. Съездив в это заведение, этот сопляк застрянет здесь, на очень долгое время. Какая

замечательная мысль появилась. 'Учитель вслух засмеялся'. Подложить Низовскому свинью, не всё же только ему подкладывать. Командировка значиться в списке сверх секретных объектов. Профессор Вижневский не догадывался о статусе объекта. Ведь бункер

в ранге сверхсекретных объектов, в пять цифр. И приоритет в характеристике, которую секретарь обязательно напишет, а профессор Вижневский поможет, надиктует.

"-Надо внимательнее читать командировочный лист, мой мальчик". Профессор потёр ладони. А ведь Низовский Геннадий Константинович побывал в секретном объекте. И теперь он к сожалению не выездной.

К часу дня во двор института въехала волга. Профессор Вижневский придвинулся к окну. Константин Сергеевич смотрел, как садится в машину его ученик. Тот человек, которому он посвятил часть

своей жизни. Вкладывал в него свои мысли и чаянья. Теперь предавал своего учителя. Бросал своё дело и собирался не только бросить его, родной институт. Но и страну.

— Сука, крыса! Бежишь, ну беги, беги тварь. "Вырвалось у старика". — Ни чего Генушка, это мой тебе подарок, так сказать на последок. На всю жизнь запомнишь, как предавать близких и родных людей. Низовский не знал,

что его шеф, отправил не просто в командировку! А в засекреченный объект в пять цифр. Профессор Низовский теперь является носителем секретных данных. По указу внутреннего пользования в спец. отделе.

Является не выездным носителем в течении 15лет. С последующей аттестацией в комиссии, разрешающий выезд. Директор института с горькой радостью смотрел, на своего ученика в окно и улыбался.

Глава 11

В этот самый момент Низовский поднял голову и посмотрел наверх, на окно своего учителя. По спине пробежал холодок. Возникло не приятное чувство, будто свой собственный костюм стал чужим. Не приятные

чувства прошли, стоило Гене сесть в машину. Поездка до аэропорта, как обычно не интересовала ученного, обычное дело, для человека часто летающего. Москва, Ленинград, Ереван,

Вильнюс, Минск. И в полёте не чего интересного. В этот Богом забытый город, самолёт сел по расписанию. Опять машина и поездка. Все бумаги проверили очень внимательно. Геннадий

не довольно скривился, когда охранник в телогрейке рассматривал бумаги в третий раз. Ему еще на просвет осталось посмотреть. Это писец, смотрит на просвет!

— Ну-у-у, в чём дело э-э-э товарищ? Почему так долго-о-о! Мы и так добирались, до этого э-э-э-э института хрен знает сколько времени. Охранник не определённо осмотрел всех четверых и комиссию

наконец впустили. Санитарка подпрыгивала на кирпичах раскиданных вокруг проходной. С каждым поворотом Гена пугался. Их везли, на каком-то заводе, здания похожего на институт

видно не было. И теперь, когда тяжелый лифт опускал комиссию до нулевого этажа. Низовский стал понимать, в какой он оказался заднице. С каждым шагом хотелось бежать обратно к

лифту, машине, самолёту.... Не писать и не лететь и не ехать в эту командировку. Кошмар приобрел четкие очертания, Гена сидел в кабинете. Судя по обстановке эта комната политинформации. Старые плакаты, развешанные на стенах

показывали честных коммунистов, грозивших и запрещающих. ' Не болтай!' Мужчина прижимает палец к губам. 'Не разговаривай с незнакомцами о работе, враг не дремлет и т.д.' Геннадий искусал все губы до крови,

осознавая. Это катастрофа, он пропал! Теперь в глубокой тёмной дыре. Перед ним появился не высокий парень. Субтильного телосложения, большие испуганные глаза и

страх в них безграничный. Через чур белое лицо. Это он виновен в его положении. Волнуется, наверное? Паренёк дёргался и нервничал. Эти двое из органов пролистали пару страниц и

уже всё решили для себя. Этот Селезнёв очень похож, да жутко похож на самого Низовского. Гена рассматривал его.

— Ну и ..., что вы скажете молодой человек, что именно здесь произошло? Юра понимал, судя по взглядам, эти двое из органов уже решили его судьбу. Эти еще думают. Особенно этот мужчина, который

спросил. Он решил рискнуть, смысла уже нет ходить около, да рядом. Две минуты и они уйдут.

— Я нашел способ аккумулировать громадную мощность энергии. Мы собрали по кусочкам, с моим учителем всю информацию по эксперименту. Мужчина из органов поднял руку, ладонью вперед.

Означающею знак 'Стоп'! -Мы знаем, что вы гражданин Селезнёв нарушили приказы и инструкции.

Юра выдохнул в горестном порыве. -Ну поймите! Мы теперь имеем возможность сохранять, скопить всю энергию. Которую, сможем добыть, выработать на электростанциях, гидроэлектростанциях.

Скопить и сохранить её, без существенных потерь. Это изобретение ..... и я пытался всё сложить. Всю эту мозаику собрать, чтобы воссоздать весь цикл проколов пространства.

Низовский очнулся. — Что вы сказали молодой человек?

— Я говорил о возможности проколов. Здесь в этом бункере были произведены эксперименты ........

— Которые были закрыты! Прервал монолог парня и профессора, один из комитетчиков. Его лицо раскраснелось. -Вы ёб... ученные, своими экспериментами скоро уничтожите весь мир. Низовский его

уже не слышал. Невероятно! Значит это возможно, эксперименты проводились, была данные, вся информация. Черт возьми, удачных экспериментов! Геннадий уже думал, кого можно привлечь.

Так Сергея из Северодвинска, переманим. Полугубова Михаила Александровича. Ниночку из физического отдела пригодиться. Еще пару тройку ученых притянем. В голове вырисовывался

масштабный план работ.

— Мы проверим все эти данные! Низовский от волнения закурил.

— Так что вы именно делали? Юра сосредоточился, вспоминая.

— Спустился на минус седьмой этаж, в центральную лабораторию номер пять. По записям в отдельном боксе были расположены накопители. Я пытался собрать накопитель. Гена забыл про ребят

из органов. Теперь перед ним было давно забытое ощущение. Наконец он в поиске истины ученого. Давно это чувство прошло, ощущение азарта, поиска удачи и счастья что ты близок к

разгадке. Узнать снова эти ощущения, желание нестерпимое и возможность прославиться. Сейчас уже не то время, когда эти разработки закопаны в хранилищах. Выгодно продать,

а главное очень дорогие изобретения. Низовский не думало других, только о себе, привычка такая, что же сделаешь. Перед глазами стаяли трибуны. Его имя в афишах, в газетах, в