Квартал первый. Боец Круга Поединков

Выродок ударил первым.

И есть ещё кое-что.

Поставив блок, я не успела выхватить инициативу и перейти в атаку.

В роду Эдуарда кроме беременных попадались кошачьи. Он тоже гибкий и ловкий. И то, что он немного устал, не даёт мне преимущества: в конце концов, вчерашний заплыв утомил меня. А сейчас мои мышцы холодны и непослушны, потому что я полезла в драку без разминки — я ощущала, что торможу, а удары ногой приходятся ниже намеченного и оказываются слабее. Но я не могла остановиться: это как лететь вниз, бежать по крутому склону.

У меня была ненависть, и она тащила меня в ад.

Я пропустила несколько ударов, но боли не почувствовала — пока. Эдуард позволил мне атаковать и кружил, стараясь сбить с толку, зайти за спину. Будь я кем-то другим, ему бы, наверное, повезло, но тренировки с Саноте позволяли мне вертеться не хуже: она изводила нас, развивая боковое зрение и реакцию. Я пыталась следить за ублюдком и не упускать из внимания ничего. Он очень любил использовать против меня одну и ту же тактику, потому что из раза в раз она срабатывала. По причине того, что... как там сказал Джо? Кретинизм?

Сначала усыплялась моя бдительность, а потом...

Эдуард не просто перебросил меня через себя — грохнул об землю, используя всю силу инерции, и никакая трава не смягчила удар. Это был первый раз, когда боль действительно добралась до сознания. Несколько долгих, мучительно бесконечных мгновений я ничего не видела и не слышала. А пока я корчилась на земле, меня вполне можно запинать до полусмерти.

Впрочем, Эдуард не спешил. Чтобы у кошки с мышкой сложилась игра, мышке надо давать небольшую фору — веру в то, что она может выиграть и спастись.

Я дёрнулась всем телом, когда кто-то полил меня холодной водой из бутылки. Было совершенно невозможно разобрать хотя бы слово в этих воплях и галдеже. Кто-то мне что-то орал, но что именно?

Открыв глаза, я разглядела пару ног, которая неспешно шагала ко мне.

Каждый раз, в каждой драке ублюдок весьма убедительно делал вид, что у меня есть шанс — надо только поднапрячься. А сам выбирал момент и отвешивал тычок. Достаточно лёгкий, чтобы я собралась, но не потеряла присутствие духа. Впрочем, пять-шесть таких попаданий — я уже не в лучшем состоянии.

Джо говорил мне, что я могла бы поучиться у Эдуарда искусству тактики и наблюдения. Набраться опыта. Потому что враги, как поговаривают в одной восточной религии — наши лучшие учителя.

Планета медленно вращалась вокруг моей оси.

Если закрыть глаза на то, что я ненавижу этого выродка, то прежде чем изучать что-то подобное, мне надо взять солидный кредит терпения. Я хочу всё и сразу.

Перекатившись в траве, я ушла от ленивого удара сверху вниз и вскочила на ноги. Голова кружилась, но не так, чтобы сильно — последствия пропущенного удара. Бывало и хуже.

Однажды Киара сказала: "Всё дело в том, что ты считаешь себя особенной, и поэтому веришь, что сможешь его победить". Видимо, это правда. Эдуард старательно поддерживал во мне ощущение, что ещё чуть-чуть — и я его достану. И не только во мне — во всех.

Иначе ему было бы неинтересно.

Этому его тоже обучила Проказа.

И я уже думала, а нет ли где-нибудь глубоко во мне психологического барьера, который сводит все мои старания в ноль?

Ночь вокруг нас испуганно взревела, но её тревога осталась за дёргающейся линией лент.

Я отступала к центру арены, подальше от деревьев — Эдуард приближался. В какой-то момент он вытер предплечьем кровь из носа и пружинисто оттолкнулся от земли.

Сгруппироваться я успевала, но удар пришёлся совсем не оттуда, откуда я ждала. Раскрытая ладонь Джо упёрлась мне в грудину, отталкивая — Судья развернулся, готовясь поймать на себя вес ублюдка, но тот успел остановиться.

Только тут я заметила, что поляна стремительно пустеет.

— Лесники пришли, уходим!!!

7.

Разбирать арену — не моё дело. Вообще всё на свете не моё дело, кроме найти Киару и вместе с ней свалить отсюда. Здесь и так все должны понимать, в каком направлении надо двигаться, чтобы покинуть зону охоты оборотней, а потом обходной дорогой вдоль шоссе вернуться в лагерь.

Я видела, как Майк и ещё какой-то парень ловко сматывают ленты и торопливо заталкивают их в спортивную сумку вместе с окровавленными полотенцами. Мне не хотелось ни окликать их, ни что-либо спрашивать: я бродила кругами и пыталась выровнять дыхание.

Тяжёлое сердцебиение делало тело похожим колокол.

Вдох через нос — выдох через рот.

Шатаясь, я повернулась вокруг своей оси, ища взглядом сестру.

Вдох через нос — выдох через рот.

Все пропущенные удары напоминали о себе болью, руки тряслись, и грохот крови в ушах взбивал мысли в кашу. Мне отчаянно хотелось закрыть глаза и посидеть без движения хотя бы пять минут. В спине от лопаток до самого копчика гудело. Правая сторона тела превратилась в сплошное нытьё. Адреналин в жилах шипел словно сода, залитая кипящей кровью.

— Ты с ума сошла!!! — Киара не ударила меня, но грубо нацепила на шею футболку с рубашкой, точно это было ярмо. Забросив мою руку себе на плечи, она обняла меня за талию и потащила в лес.

Девочки-болельщицы покидали поляну последние.

Я отстранилась от сестры на минуту, чтобы одеться и привести себя в порядок. Под ногу с хрустом нырнула старая ветка — потеряв равновесие, я отшатнулась в сторону и ушибла руку об дерево. Мимо суетливой трусцой бежали какие-то малолетки, визгливо ругаясь и паникуя скорее от переизбытка чувств, чем большого ума.

Когда я одёрнула футболку, Киары нигде не оказалось.

Наверное, ушла вперёд.

В гороскопе написано, что у меня сегодня не слишком удачный день. Если наконец-то закончить эту фразу.

Потому что я увидела того человека, которого видеть совсем не хотела.

Ладно, это кандидатура номер два.

Сказать бы, что Элен смешно ломала ножки на этих своих каблучках, но если её сейчас поймают лесники, смеяться никому не захочется. Остальные без лишних сомнений бросили эту малолетку здесь, но я же Вэмпи из Круга, и правила налагают на меня обязанность увести эту девицу подальше.

Люси очень обрадовалась мне и открыла рот сказать про "все меня бросили", но я грубо схватила её под локоть и рявкнула:

— Разувайся!

— Здесь?!

О этот взгляд ребёнка, которому отец подарил шапку из домашнего кролика.

— Да! Живо!

Обернувшись, я внимательно осмотрела тёмную стену леса, из которой мы с Киарой вынырнули каких-то полтора часа назад. Может, мне показалось, но где-то там в глубине мелькнул луч фонарика.

Я чувствовала, как Люси наклонялась расстегнуть ремешки и подобрать обувь, а когда она выпрямилась — грубо потащила её через лес.

Мне бы самой отсюда выбраться и не заплутать, а тут ещё и довесок.

В принципе, этого следовало ожидать — нет, не Элен, а того, что нам испортят веселье: зрители слишком громко кричали. Лесники обязаны следить за территорией, которая отведена оборотням под охоту, но проверки они устраивают днём, а ночью предпочитают сидеть у себя в избушке и не высовываться. Мы этим пользуемся. Не знаю, кто, когда и почему решил устроить арену именно в охотничьих угодьях, но он явно рассчитывал, что весь шум сторожа будут принимать за шум ликантропов.

Если в лагерь от обеих сторон ещё не поступило ни одной жалобы, значит, это работает. По крайней мере, нас прикрывает чужой страх перед не-людьми, и спасибо тем инакофобам, которые настояли на контроле территорий госслужащими. Если бы сами Общины следили за своими землями, мы бы так просто не разгуливали по лесу. А так оборотни приезжают сюда раз в месяц, на полнолуние Мирны, разбивают палаточный городок, ночью охотятся, а когда луна идёт на убыль — уезжают обратно. В полнолуние мы не ходим в лес, хотя при других фазах луны нам попадались ликантропы — крупные, осторожные волки. Их не слишком радовало наше присутствие, но каждый раз мы просто расходились своей дорогой. Однажды я видела их лагерь на берегу озера — это больше походило на корпоративный выезд за город. Ликантропы купались, готовили на костре, пели под гитару и сплетничали. Женщины с женщинами, мужчины с мужчинами. Детей с ними не было — только подростки, которым половое созревание принесло прыщи и способность трансформироваться. Вопреки распространённым в поп-культуре образам, оборотни — такие же клерки, продавщицы, домохозяйки, бизнесмены, студенты, учителя, пенсионеры как обыкновенные люди. Что правда, чиновников того ранга, который дозволено занимать териантропам, в их компании не встретишь, они пасутся где-то подальше от "плебса".

Кто все эти граждане в ночь полнолуния — я не знаю. Это их личное время. За наблюдение и съёмку оборотней полагается статья в Особом административном кодексе. Хотя Патриция говорит, что это не мешает множиться в интернете всяким фото— и видеоматериалам: от любительской съёмки на телефон, до художественных фотографий процесса превращения из человека в зверя или обратно.

Но сегодня не полнолуние — значит, должно быть тихо. Ну а когда совсем не тихо, лесники берут фонари, ружья и идут проверять. Я опасаюсь даже не того, что они поймают меня — я боюсь, как бы они не выстрелили чем-то таким, что териантроп перенесёт без проблем, а человек моих лет — едва ли.

Именно по этой причине я почти бежала через лес и тащила Элен за собой. Она не упиралась, но тихонько хныкала, ступая босыми ногами на хвою, листья, шишки и валежник. Ветки кустарника, которые просто хлестали меня по просторным джинсам или бессильно скребли ткань, ударяли её по голым ногам и царапали кожу.

Только моей вины здесь нет. Я и так стараюсь.

Несколько раз я сбавляла шаг и замирала — было слышно только как наши где-то впереди ломятся через лес. Больше ничего.

Ну, наши так наши.

Я позволила себе расслабиться, лишь когда догнала компанию младших ребят, которые волокли под руку девочек буквально так же, как я недавно волокла Люси. Гляди ты, не перевелись в стране ещё джентльмены.

— Можешь обуться, — я отпустила руку Элен. — И не отставай.

Она молча принялась натягивать босоножки и догнала меня буквально через пару секунд. Вот что значит школа жизни Кейни Браун. Скоро Люси начнёт быстро одеваться, быстро краситься и быстро тушить пожары.

И вообще да, я бы не отказалась сейчас от холодной воды.

Мне всё ещё было жарко — под футболкой по спине и от подмышек ползли капли пота. Половина тела слегка онемела и налилась болью — хорошо же меня сегодня швыряли. Но я бравый солдат Кейни, я обязательно дойду.

— Ой, Ксюха-а-а-а, кранты, у меня каблук сломался.

Я не знаю, кто это произнёс, но фраза вызвала целую лавину жалоб, которые посыпались со всех сторон. Мой генерал, я не заметила, как нас окружили. Мальчики сначала пытались давать дельные советы по поводу того, что в лес нужно одеваться и обуваться соответственно, но быстро спасовали перед якобы логикой. Девочки восприняли это как доказательство своей правоты и совсем развеселились, а я ускорила шаг.

Лучше заблудиться в лесу, чем слушать это кудахтанье.

Мышцы недвусмысленно намекали, что хотят слезть с костей и расслабиться. А вот Элен держалась на удивление стойко. Да-да, она поковыляла следом, и спасибо, что больше не хватала меня за руку. Хватит на сегодня нежелательных телесных контактов.

Запрокинув голову, я поискала взглядом луны, которые при большом желании ещё можно разглядеть сквозь кроны деревьев. Правда, они мне вряд ли чем-то помогут: я всё равно не понимаю, как по ним ориентироваться, а молитвы не помню — ни одной. Но делать умный вид иногда бывает полезно.

Чтобы выйти из охотничьих угодий, надо идти прямо от столба-каприссы с раздвоенным стволом. Хорошо, допустим, я так и сделала — точнее, сделала Киара, а я потом взяла её курс. Но меня сейчас шатает, и я вполне могла отшатать куда-то не туда.

И тут Элен охнула. Тихо — но очень внушительно.

Стыдно сказать, я панически заозиралась в поисках оборотня, который выл нам с сестрой по дороге к арене. Поймите правильно: оборотень действительно может стать проблемой, и...

И лучше бы я нашла его.

В паре метров от нас, сунув руки в карманы, спокойно брёл Эдуард. Футболки на нём не было — видимо, приватизировала охочая до пожрать моль — и я всем сердцем пожелала ему побольше комаров. Конечно, заражённую териантропией кровь паразиты не любят, но на тот случай, если вдруг когда-нибудь начнут: приятного аппетита.

Мы с Люси двигались немного быстрее, поэтому я надеялась, что нам удастся спокойно догнать и обогнать ублюдка, а так же все капиталистические страны. Здесь можно кому-нибудь помолиться и принести жертву, чтобы всё прошло гладко?

Под моей ногой громко хрустнула ветка.

Видимо, это значит "нет".

Насторожившись, Эдуард обернулся. И увидел, прежде всего, меня, хотя лично я считаю, что вон тот куст куда более живописен.

— Ух ты.

И не говори, придурок.

— Браун.

Падай и молись.

— Всё ещё способна передвигаться?

— По твою жизнь как на праздник.

Выродок ловко развернулся вокруг своей оси и заступил мне дорогу. От него пахло шампунем и потом.

— Жизнь или драка? — он опёрся о ствол дерева и слегка подался вперёд. — Мы с тобой ещё не закончили.

Не то чтобы я против, но моё бедное, отбитое в некоторых местах тело сейчас даст мне пинка под зад и выставит за дверь.

Я всё ещё думала над ответом, когда Эдуард слегка подался в сторону — башня на водопое. Кажется, он заглядывал мне за спину, где Элен испуганно цеплялась за мою рубашку, наматывая её на руки и смыкая. Признаюсь, я немного упустила тот момент, когда стала каменной стеной, ближайшим дубом или вездесущим столбом.

С другой стороны, это отличный момент для того, чтобы расставить всё по местам.

Обернувшись, я вытащила девчонку из-за себя и поставила перед ублюдком, который явно опешил.

— Давайте я вас познакомлю, — одной рукой крепко сжав плечо Люси, другой я указала на Эдуарда, — Элен, это выродок. Выродок, это Элен. Просьбы просящих выполнены. Можете меня не благодарить, я просто исполняла свой гражданский долг.

Сунув руки в карманы, я побрела дальше. Затылок и спина у меня зудели так, будто по ним бегал взвод муравьёв, но ублюдок не запустил мне вслед полено или сову из дупла.

— Вэмпи!

Когда он вспоминает моё прозвище, я зверею этому прозвищу под стать.

Не оборачиваясь, я помахала рукой себе за плечо. Как человек из Круга, теперь он обязан сопроводить Люси до летнего лагеря.

— И тебе всего плохого, мордастенький.

Казалось, у меня есть шанс выйти из леса с первого раза живой и невредимой. Но когда почва под ногами пошла под уклон, и я оказалась на дне непонятной лысой вмятины, стало очевидно: я заблудилась. Лес смыкал ветви высоко над головой, так что я видела только лоскутки звёздного неба — ни лун, ни знакомых созвездий.

Хорошо, только без паники.

Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я решила идти в обратном направлении. Очень хорошая тактика: пришёл не туда — иди обратно. В городе, конечно, я бы так не поступила, но я же не в городе, и никто не увидит этого маленького стратегического отступления.