Николас Джей Кур

— Ты такой же, как твой отец, — раздался голос сзади меня. Дернувшись, я завалился и заорал, направляя палочку в ту сторону:

— Ступефай!

Красный луч пролетел среди могил и попал в одно из надгробий. Кое-как встав на ноги, направляя палочку в ту сторону, я заковылял к могилам. Ярость просто душила меня, я даже не обратил внимания, что голос был был не Волдеморта.

— Такой же странный, такой же... ненормальный. — раздался женский голос слева. Я помнил, кто это сказал, — тетя Петунья. Меня взбесило это высказывание тогда, взбесило и сейчас. Полумесяц Секо — режущего заклинания — улетел на звук. Но и там никого не оказалось. Голоса раздавались с разных сторон и говорили гадости, я натурально слетел с нарезки и совершенно себя не контролировал. Еще несколько заклинаний вырвались из моей палочки.

— Да ты более жалок, чем твой отец, мистер Поттер, — раздался голос Волдеморта, я посмотрел туда и увидел его, он стоял рядом с одной из могил. Невербальное Редукто покинуло мою палочку и разнесло статую вдребезги. Никогда в жизни моя магия не действовала так... сильно, так направленно. Я желал причинить боль, я хотел его уничтожить. И моя магия подчинялась моим желаниям. Поднятая пыль скрыла то, что произошло с противником. Я взмахнул палочкой, желая сдуть эту пыль, и мое желание сбылось.

Я проковылял к разбитой статуе, обойдя ее слева, и заметил сияющий кубок. Кубок огня. А рядом лежал он, Волдеморт. Он был в крови, осколки статуи поранили его, но не убили. Палочка лежала недалеко, и он потянулся к ней рукой. Весь мой мир сконцентрировался в одну точку, здесь и сейчас я хотел сделать только одно. Причинить ему столько боли, сколько он причинил мне, за всю мою жизнь.

— Круцио, — взревел я, направляя палочку на лежащее тело. Кончик палочки и тело связала красная полоса. Я ощутимо почувствовал, как просело количество моей магической энергии. Я вложил в этот удар едва ли не половину своего резерва. Вой, что вырвался из тела, меня лишь обрадовал, и я продолжал держать заклинание. Что-то царапало мое сознание, но отвлекаться было некогда. Он это заслужил. Когда из его горла стали доносится лишь хрипы, я отпустил заклинание. Зажмурившись, я пошатнулся. Мне с трудом далось это заклинание. Постояв минуту, я открыл глаза и подошел ближе, осмотрел тело. От шока, от того, что я увидел, я выронил палочку. Это был не Волдеморт. На земле лежал Седрик.

С неверием и ужасом я подошел ближе и убедился: да, это был Седрик. Он лежал без движения. Из глаз и ушей шла кровь, руки тоже были в крови, он всего себя расцарапал. Я упал на колени и позвал его, потряс за плечи, но он никак не отреагировал.

Сзади раздались хлопки.

— Браво, браво, Поттер.

Я не успел и дернуться, как... как меня выкинули куда-то вглубь сознания. На мое место пришел кто-то иной.

Я-чужак встал с колен и поморщился. Мне-ему не понравилось чувство боли, что исходило от тела. Я отчетливо ощущал его эмоции.

Через секунду в руку влетела моя палочка, и я-чужак прикоснулся ей к груди. Боль от Круцио, что была в теле, — почти исчезла, осталась лишь ломота в теле. Взмахом палочки он залечил порез на руке и третьим обезболил ногу.

Убрав палочку, я-он начал себя осматривать. Ощупав лицо, я-он снял очки и поморщился.

В голове возникла четкая мысль, направленная ко мне: "У тебя ужасное зрение, Поттер".

После пяти минут ознакомления с... новым приобретением чужак взял палочку и бросил несколько невербальных заклинаний в тело Седрика. Тело дышало, но никак не реагировало.

— Ничего себе, Поттер. Поразительное желание пытать. Одним заклинанием ты сделал то, что милая Белла сделала с Лонгботтомами за несколько часов.

Пошатываясь, я-он обошел вокруг тела. Управлять моим телом чужаку явно было неудобно, он то и дело спотыкался на ровном месте и чертыхался. Потыкав ногой тело и даже наступив на руку, я-он, не дождавшись реакции, нацелил палочку на тело.

— Круцио.

— "Прекрати!" — взревел я где-то внутри. Апатия прошла, и мне захотелось действовать.

Тело едва дернулось, но ничего не произошло.

— Ему уже безразлично, — ответил я-он, — это просто тело, без грамма сознания. Как после поцелуя дементора. Можешь гордиться собой.

Я уже некоторое время пытался что-то сделать, вытолкнуть, испепелить, убить эту сущность. Но ничего не помогало.

— Это даже милосердно, — продолжил я-он, — и я почувствовал в его эмоциях что-то... что-то страшное.

Я утроил свои усилия, и я-он обратил на меня внимание, одним усилием воли он приструнил меня где-то внутри. Апатия вернулась.

— Авада Кедавра, — спокойно произнес я-он, наблюдая, как зеленый луч впивается в тело, которое и так не двигалось.

Мое тело внезапно завалилось, и я едва не расшиб лоб об статую. Никого внутри я уже не чувствовал. Похоже, Волдеморт ушел, а это точно был он. Как он это сделал?

Я посмотрел на Седрика. После этого заклинания не выживают... обычно. Но я же выжил. Я наклонил голову и начал слушать, есть ли дыхание. Ничего не было слышно, вокруг стояла гробовая тишина.

Со стороны мэнора раздался звук шагов, кто-то шел сюда. Я запаниковал, оглядываясь, мне нужно уйти отсюда, мне нужна помощь. Шальными глазами ища выход, я посмотрел на кубок. Он сиял. Сиял как драный башмак, что перенес нас тогда к стадиону. Или как этот же Кубок, что перенес нас сюда. Когда выбирали чемпионов, такого сияния не было. Это признак портала? "Может, он вернет меня обратно", — подумал я. Направив палочку на звук шагов, я прошептал:

— Секо, — и схватился за кубок. В левой руке я держал руку Седрика, прощупывая пульс. Видел, как это делали в кино.

Что-то внутри ёкнуло, и мир завертелся разными красками. Уплывающим сознанием я подумал: "Спасение, это спасение".

1) Далее — маны

Глава 3. Жить можно... но недолго

Я поморщился и вяло схватился за лоб. Это было больно. Казалось бы, недавно я испытал на себе Круциатус, который показал мне совсем другой уровень боли, я должен просто игнорировать такую "обычную" боль. На деле ничего подобного не происходило. Я опять поморщился, уже от воспоминаний о вчерашнем вечере. Вспоминать было противно, в спокойном состоянии это выглядело совсем иначе, нежели в действительности. Волдеморт сыграл на мне, как на скрипке. Он, как дементор, залез мне в голову и вытащил оттуда все, что меня так бесит, а потом просто указал цель.

Кто же знал, что я захочу приложить его заклинанием боли. После уроков профессора Грюма, где он демонстрировал нам непростительные заклинания, я об этом не задумывался. А как появилась возможность, так сразу ее использовал. Впрочем, если бы я использовал Секо или взрывающее, лучше бы не стало. Но, может, в этом случае мой срок здесь был бы короче, не пожизненным. Кто знает.

Седрика было жалко, я чувствовал себя виноватым. Но я понимал — моя вина только в выборе заклинания, не более. Я целился в другого человека.

В животе заурчало, и я вздрогнул, здесь — в этой камере, этом коридоре — было тихо. Не выл ветер, не слышно было шума волн или разговора заключенных, как это было наверху.

Кое как, пересилив себя, я смог сесть — держа равновесие, опираясь руками о кровать. Меня пошатывало, слабость никуда не исчезла.

Покряхтев, как старый дед, я попытался передвинуть ноги, но ничего не получилось. Я даже испугался успел, вдруг меня парализовало? Рядом с нашим домом на Тисовой улице жил старичок, мистер Спенсер. Однажды его увезли в больницу, а после — он вернулся уже парализованным. Это было печальное зрелище.

Пошевелив пальцами ног, я немного расслабился. Видимо, будет так же, как с руками, необходимы серьезные усилия, чтобы начать движение.

Провозившись минут десять, я смог спустить ноги с кровати. О том, чтобы встать на ноги, не могло быть и речи, я не смогу встать вот так сразу.

Бросив взгляд на стол, я убедился в том, что ничего не изменилось. Явно, прошло уже больше часа времени, так что там стоит только стакан с водой. Я сглотнул, пить тоже хотелось, неизвестно, когда я в последний раз пил... или ел.

Напрягая и расслабляя мышцы ног, я добился того — что ноги начало покалывать. Сильно. Очень сильно. Ткнув себя пальцем в икру, я охнул. Меня как будто током ударило. Интересное ощущение.

Побаловавшись некоторое время с ногами, я принялся за тренировку. А мои попытки встать — можно смело принять за тренировки. Сначала ноги меня вообще не слушались и почти не ощущались, но спустя полчаса попыток я уже уверенно мог двигать ногами. Нашлось в этом и нечто негативное. Как только чувствительность к ногам вернулась, вернулась и боль в прокушенной акромантулом ноге.

Спустив ноги на каменный пол, я порадовался, что у меня не отняли одежду. Я был в слегка потрепанных джинсах, толстовке и старых кроссовках. Бегать по лабиринту в мантии? Увольте.

Попытавшись встать и утвердиться на ногах, я добился только падения, но был готов к этому, поэтому обошлось без травм. Пол был просто ледяной, это стало хорошим стимулом для меня, чтобы быстрее подняться. Так что не прошло и десяти минут, как я неуверенно встал, держась за стол.

Когда я убедился, что могу стоять и не падать, я взял стакан и начал пить, немного захлебываясь. О Мерлин, еще никогда вода, обычная вода, не казалась мне столь вкусной. Слегка обливаясь, я пил, как будто это последняя вода, что у меня есть, а вокруг много желающих ее отобрать.

Немного придя в себя, я поставил стакан обратно на стол и вытер лицо. Черт, тут холодно. А я еще и облился. Посмотрев вниз, я заметил, что на полу достаточно воды. Не хватало, чтобы она тут замерзла. Сейчас я понял предупреждение аврора: если разлить воды, а потом тут пройдут дементоры...

Я повернулся к решетке и внимательно ее осмотрел — на первый взгляд, было не заперто. Я припомнил, что когда аврор Эдвардс выходил, он просто прикрыл дверь. "Возможно, тут можно гулять по коридору", — подумал я и дотронулся до решетки. В ответ сверкнуло и... меня как будто пнул великан. Пролетев спиной вперед до противоположной стены, я ударился об нее и потерял сознание.

* * *

Я снова был во тьме. Покой без мыслей, без чувств, без...

Кто-то кричал. Я прислушался. Тьма заволновалась.

— ...Не надо!

Стало неуютно, все тело болело. Но главное, было ужасно холодно. Меня прямо обдало стужей, дыхание перехватило. Я с ужасом начал понимать, что происходит.

Дементоры!

— Только не Гарри, пожалуйста, не надо!

— Отойди прочь, глупая девчонка... Прочь...

Я заскрипел зубами, пытаясь прервать это. Воспоминания и чувства накатывали волнами.

— Пожалуйста, только не Гарри...

Я оцепенел, белый туман клубился перед глазами... Что я делаю? Я? Кто я? Я должен помочь... её убьют, её?

— Только не Гарри! Только не Гарри! Пожалуйста, я сделаю всё, что угодно...

Сквозь решетку я разглядел великана, который стоял, расставив руки в стороны. Это он говорил. Или... она?

— Отойди... Отойди, девчонка...

— Пожалуйста, только не Гарри... Убейте лучше меня, меня...

С ужасом я смотрел и слушал, понимая, что сейчас что-то произойдет. Что-то плохое, что-то ужасное. Я должен помочь ей, я должен помешать ему...

— Авада Кедавра, — прошипел мужской голос. И великана, что стоял перед решеткой, расставив руки в стороны, поглотил зеленый свет.

— Не-е-ет! — закричал я, не в силах на это смотреть, не в силах чувствовать это. Что-то внутри оборвалось. В уши хлынул поток воды. Была слышна какофония голосов, которые превращались в сплошной вой. Меня тащило куда-то вниз, вой все усиливался... Последней мыслью было, что это никогда не кончится.

* * *

Тьма приняла меня, как родного. Я был рад тут очутиться, не слышать, не чувствовать. Еще несколько раз я слышал крики и зов, становилось холодно. Но я, с накатывающим отчаянием, старался не прислушиваться. Не надо, мне это не надо.

Не знаю, сколько прошло времени, но очнулся я, когда почувствовал, что задыхаюсь. Меня душил кашель, глаза слезились, и мне явно не хватало воздуха. Кое-как перевернувшись на бок, я смог отдышаться. Меня била дрожь, голова гудела и все время хотелось кашлять. Я посмотрел на руки, они тряслись. Черт. Сколько я лежал на ледяном полу? Час? Больше? Оперевшись на кровать, я с третьей попытки смог затянуть себя туда и лечь. Я просто ужасно себя чувствовал. Хотелось ЖРАТЬ. Даже когда дядя Вернон запер меня в чулане на неделю без еды, так есть мне не хотелось.

Закашлявшись, я чуть приподнялся и посмотрел на стол. Слезящиеся глаза мне в этом явно не помогли, все было мутно. Со стоном опустился обратно. С каким-то внутренним холодком я подумал, что долго мне тут не продержаться. Я забылся немного сном и очнулся от странного звука. В полубреду я понял, что это стучат зубы. Мои зубы. Меня била крупная дрожь. Я был весь потный, но было ужасно холодно, все тело ломило. "Похоже, — подумал я, — я простудился или что-то еще похуже, я в этом не разбираюсь".

Вот так, в пограничном состоянии я провел... какое-то время, пока меня не привлек громкий звук, со стороны стола. Дернувшись, я посмотрел туда. На столе, кроме размытого пятна кружки, появилось еще несколько пятен. Еда. Наконец-то.

"Вставай, Гарри, — уговаривал я сам себя, — надо вставать. Никто тебя кормить с ложечки не будет".

Охая и стеная, я сел на кровати и попытался встать. Ага. Где-то в мозгу мелькнула мысль, что с тем же успехом я могу еще раз попытаться открыть дверь. Ноги меня не держали.

Плюнув, я спустился на пол и натурально пополз в сторону стола, тут недалеко, буквально пару шагов. Теплее от этого не стало.

Уже там, опираясь на стенку и поддерживая себя руками, я смог подняться. Меню меня не разочаровало. Я даже позволил себе усмехнуться: "овсянка, сэ-эр!"

Тем не менее, я набросился на кашу, как будто... собственно, я и правда давно не ел. Я ел быстро, запихивая еду в рот, боясь, что отберут. Я помнил слова аврора: через некоторое время посуда исчезнет вместе с едой. Не прошло и пяти минут, как каша закончилась. Я разочарованно посмотрел на миску. Миска была девственно чиста, я не оставил там ничего. Я бы съел еще столько же. Трижды!

Глотнув воды, я закашлялся. Мерлин их задери! Кого их, я сказать не мог. Ненавижу кашель. С ностальгией я вспомнил Больничное крыло. Вот бы мне бодроперцовое зелье, а лучше самому туда. Я бы согласился лежать там месяц. Да что там, я бы согласился там поселиться.

Все еще кашляя, я сделал два шага и завалился на кровать. Где-то дальше по коридору, кто-то тоже закашлялся. Было едва слышно. Я удивился, я уж думал, что тут один. Общаться не хотелось, да и собеседников у меня тут нет. Кроме дементоров...

Я покосился на решетку, скоро... скоро они опять будут здесь. Прикрыв глаза, я попытался расслабиться. В этот раз я на кровати, это будет легче. Без таких последствий. "Интересно, — отстраненно подумал я, — они заходят в камеры?" Я поежился. Только этого мне не хватало.

Присутствие дементоров я почувствовал загодя. Становилось холоднее, а ведь меня и так морозило. Открыв глаза, я посмотрел на решетку, там никого не было. Изо рта начал вырываться пар.