Игра наяву

— Это еще ни о чем не говорит.

— Я, в отличие от многих, никогда не шутил над тем, где ты был этот год, — проговорил Ружо, словно это была великая заслуга.

— Вась, ты тайны хранить умеешь? — доверительным шепотом спросил я у него.

— Да, — тут же бросил он и затих, перестав дышать от любопытства.

— Я знаю, где был этот год...

— Где?

— Ты никому не расскажешь?

— Да чтоб мне к пиндосам прровалиться на этом самом месте, — твердо выдал он и начертил перед собой священный круг одного из богов, пришедших в этот мир из цифрового.

— Меня весь этот год растила стая волков. А потом я завалил своего злейшего врага Шерхана и ушел к людям, — проговорил я, сдерживая смех.

— Да ну тебя на хррен, — обиделся Вася, поняв, что я шучу.

— Вы чего там шепчетесь? — донесся голос Крысы, который стоял на небольшом пригорке.

— Да вот Вася спрашивает: после того, как Атос принял зелье "Кошачьи глаза", можно ли его теперь называть Котокрыса? — насмешливо произнес я, обнажив зубы.

— Ничего я такого не говоррил! — громко выпалил Ружо и несильно ткнул меня в спину "калашом".

— Вася, я тебе сейчас этот ствол в ухо засуну, — грозно рыкнул я на него. — В Милу свою тыкать будешь.

— Ты Милу не тррогай! — выдохнул он, сузив глаза. Когда дело касалось его девушки, парень становился другим.

— Замолчи, а то спалишь всех, — шикнул на него Крыса и недобро посмотрел на меня.

Я мило улыбнулся ему в ответ и поднялся на пригорок, за которым расстилалась небольшая поляна, усеянная цветами с мертвенно-бледными лепестками.

— Они, что ли? — спросил я Крысу, глядя на этот цветник.

— Ага, — кивнул он головой. — Только в это время суток они распускаются. Надо их скорее собрать, а то снова скукожатся.

— Ну, погнали тогда, — решительно сказал Ружо, закинул "калаш" на спину и принялся срывать цветы, закидывая их в мешок.

Мы присоединились к нему, и вот уже луна освещала три согнутые до земли спины, разгибающиеся только для того, чтобы оглядеть окрестность на предмет опасности. Духу я доверял, но десять метров это мало. Все же именно он, спустя полчаса, когда мешки уже были почти набиты цветами, предупредил меня об угрозе жизни.

— Опасность! — истошно завопил дух.

— Ложись, — вторил я ему и рухнул в цветы.

Крыса и Вася мгновенно последовали за мной. Мы затихли, не смея двинуться. Цветы были достаточно высокими для того, чтобы нам ни хрена не было видно, но и нас издалека стало не заметно.

Атос нервно спросил, стараясь говорить предельно тихо:

— Лис, что там?

— Опасность, — расплывчато ответил я, лежа возле ботинок Ружо и ощущая вонь, исходящую от них. — Вася, это ты во всем виноват.

— Я? — глухо изумился он.

— Ага. Они учуяли благоухание твоих педалей, — едко произнес я. — Вот и решили познакомиться с их обладателем поближе.

— Кто "они"? — быстро спросил Крыса.

— Не знаю, — отмахнулся я и добавил, поймав взгляд Атоса: — Высунись немного и проверь, там ли они. Дух молчит. Может уже ушли.

Крыса последовал моим словам. Он приподнялся, вытянув шею, повертел головой, а потом уставился в одну точку и прошептал:

— Попадос, братцы. Это гомункулы Жорика. Пять штук вижу.

Произнеся эти слова, Атос снова распластался на земле и затих. Я судорожно сглотнул вязкую слюну, прикинув, чем нам грозит обнаружение этими существами. Они не ведали страха и жалости, как и их создатель — некромант Георгий. Несколько лет назад его хотели посадить в тюрьму за те опыты, которые он проводил в подвале своего дома, но Жорику удалось сбежать. С тех пор он поселился где-то в этом лесу и продолжал свою деятельность. А в прошлом году люди впервые узрели результаты его трудом — гомункулов — богомерзких созданий, состоящих из человеческих и звериных фрагментов. Тела чаще всего у них были людскими, а вот головы и руки — животными. Кос клялся, что однажды видел гомункула с башкой кабана, телом медведя и руками человека. Мало того, из кабаньей головы торчали рога оленя. Он тогда долго отстирывал свои штаны от г... глины, в которой измазался, когда убегал от него.

Жорик умудрился передать своим созданиям жуткую ненависть к людям. Когда они их видели, то тут же нападали, а если учесть то, что у гомункулов физические параметры гораздо выше, чем у среднестатистического человека, то подобное нападения практически всегда заканчивалось людской смертью.

Неожиданно дух снова всполошился и начал, не переставая, верещать:

— Опасность! Опасность! Опасность!

— Ребята, они идут сюда, — быстро проговорил я, облизав губы.

— Близко? — проблеял Вася, так мощно дыша в почву, словно хотел воздухом прорыть нам подземный ход.

— Не знаю, — ответил я.

— Они увидели нас? — дельно спросил Крыса, сохраняя спокойствие.

— Не знаю. Я могу точно сказать только одно: они идут сюда, — произнес я, ощущая, как спина стала липкой от пота. — Может, это просто совпадение, которое, надеюсь, не станет роковым. А может быть, они как-то заметили нас.

Крыса задумался. Дух верещал. Вася дрожал. А я молча потянулся за "макаром", отчетливо понимаю, что его пули только пощекочут гомункулов.

Глава 3

Атос решительно проговорил, мудро не поднимая головы от земли:

— Лис, они все еще прут сюда?

— Ага, — выдохнул я, слыша истошно голосящего духа.

— Вася, шмальни в них очередью и линяем отсюда. Мешки не забудьте.

Ружо быстро вскочил на ноги и лихо начал строчить из "калаша". При всех минусах парня, стрелял он совсем даже не плохо. "Кошачьи глаза" в серых тонах позволяли увидеть, как пули кучно ложатся в гомункулов. Их фигуры дергались от попаданий, словно марионетки в руках неопытного кукловода, и от них отлетали куски мертвой плоти, из которых были собраны эти человекоподобные существа. Жаль вот только, что атака Васи их совсем не остановила, а даже наоборот — они более рьяно побежали к нам, не обращая внимания на пули, рвущие их тела.

— Валим! Валим! — заорал Крыса и подхватил два мешка.

Я схватил оставшийся и побежал за ним. Ружо поскакал следом за нами, изредка стреляя в гомункулов, которые стали преследовать нас. Я успел различить, что все они обладали человеческими телами, а вот головы у них были от различных животных: волчья, медвежья, оленья, лосиная и от мегакрота.

— Догонят, мамой клянусь, догонят! — кричал Вася на весь лес, иногда постреливая в преследователей. — У них выносливость железная!

— Не дрейф! — откликнулся Атос, улепетывая во все лопатки. — Оторвемся! Они медлительные!

Мы неслись по той же тропинке, по которой пришли сюда. Трава сразу же стала какой-то приставучей, словно специально заплетала мне ноги, пытаясь повалить на землю.

Я обернулся проверить, как там Вася. Парень бежал, почти не глядя вперед, все его внимание было сосредоточенно на гомункулах, поэтому он чуть ли не каждую ветку, нависающую над тропой, проверял головой на прочность. Ружо только и успевал болезненно вскрикивать.

После очередного столкновения его лба с веткой, я весело выдохнул:

— Вася, вон еще ветка! Не пропусти! Вдарь ей как следует, а то висит тут подлюка!

Но тут мне стало не до веселья. Крыса оказался не прав. Отвратительные создания Жорика сокращали расстояние. Я прикинул, с какой скоростью это происходит и сколько нам осталось бежать до лодки, и пришел к неутешительному выводу, что боя не избежать, а нас всего трое, а может быть и двое — опередивший нас Атос имел некоторые шансы удрать от гомункулов. Я не был уверен, что он останется с нами. Парень может запросто предпочесть ретироваться.

Внезапно Вася вскрикнул, как раненый зверь, и полетел кубарем по тропе. Вот сейчас мы и высним: убежит Атос или нет.

Я притормозил и заорал:

— Крыса! Помоги!

Он остановился и, матерясь, подбежал к Ружо. Отлично, Атос не сбежал. Мы подхватили Васю под руки и потащили по лесу. Ужасно мешали мешки. Так и хотелось их бросить, но тогда бы весь наш поход отправился бы псу под хвост.

— Ногу, ногу подверрнул, — стонал Вася. — Там норра какая-то была. Ботинок в ней оставил. Теперрь Мила меня за него убьет.

— Новый купишь, еще лучше прежнего, — прошипел я, достав одной рукой склянку с жидким здоровьем. — Открывай рот.

Он послушно распахнул свое жерло, и я набегу влил туда зелье. Парень практически сразу же смог наступать на подвернутую ногу: содержимое склянки помогло ей восстановиться. Гомункулы воспользовались нашей заминкой и еще больше сократили расстояние.

— Не уйдем, — зло бросил Крыса, глянув на преследовавших нас существ.

В этот миг мы как раз пробегали то место, где я услышал лешего. Он все так же ворчал среди деревьев. Мне в голову пришла дельная мысль.

— Господин леший! Брат леший! Помощь ваша нужна! — прокричал я на бегу, ловя на себе изумленные взгляды Васи и Крысы.

— А ты кто такой будешь? — подозрительно проскрипел старческий голос, который слышал только я.

— Я бы вам ответил на все вопросы, но за мной гонятся очень плохие существа, которые совсем лес не ценят, не то что мы, — произнес я, остановившись. — Уведите их от нас, а мы вам за это отплатим.

— Лис! Ты сбрендил?! Беги! — проорал Крыса, но все же затормозил следом за мной, решив дать мне шанс договориться с лешим.

Вася тоже остановился и со страхом проблеял, перезаряжая автомат:

— Максим, обещай ему что хочешь.

— А почему же у вас в мешках сорванные цветы, которым еще жить и жить, раз вы лес цените? — пробрюзжал леший.

— Порочный круговорот жизни в природе, — выпалил я первое, что пришло на ум. — Давайте я за вашу помощь дам две бутылки зелья здоровья?

— Гомункулы совсем рядом, — жарко напомнил Крыса, наведя на них пистолет.

— Четыре, — жадно произнес леший.

— Согласен, — быстро бросил я и проговорил, глядя на Васю и Атоса: — Давайте сюда ваши зелья здоровья.

Они мигом протянули мне требуемые вещи, и я их швырнул в то место, откуда доносился голос лешего. Только склянки достигли земли, как тут же пропали, а гомункулы, не добегая до нашей троицы нескольких метров, внезапно свернули в кусты перпендикулярно от нас.

— Я чуть не обделался, — прошептал Вася, провожая облегченным взглядом существ Жорика, а потом покосился на голую ногу, лишившуюся ботинка, и скорбно добавил, перебирая короткими пальцами: — Что девушке-то сказать?

— Похвастайся ей, что убил в бою ботинком десяток врагов, после чего он пришел в негодность, и ты выкинул его, — хохотнул я, двинувшись к лодке. — Ребята, давайте скорее, я не знаю, сколько леший будет их водить по лесу.

— За четыре бутылки он их до утра выгуливать должен, — весело произнес Крыса, идя за мной, а потом обернулся и проговорил, глядя на угрюмого Ружо: — А Миле твоей я скажу, что Васька пришел босоногим, потому что бежал от врагов так, что аж ботинки слетели.

Я и Крыса одновременно заржали. Вася наградил нас хмурым взглядом. Отсмеявшись Атос серьезно произнес:

— А если по чесноку, ребята, то мы крутая банда. Кто-нибудь еще разок хочет сгонять сюда?

— Я был бы не прочь, — бросил я, через плечо.

Ружо промолчал, зло пнув ногой шляпку какого-то гриба, растущего на тропинке.

Крыса посмотрел на парня и ехидно произнес:

— А Ваське сначала надо у Милы узнать: хочет он или нет.

Мы снова засмеялись тем же составом. Ружо махнул рукой и грустно выдохнул:

— Да ну вас. Ничего вы не понимаете. Вот сейчас вы прридете домой, а кто вас там ждет? А? Тебя собака, а тебя Кррыса?

— Ладно, не заводись, — успокаивающе произнес я. — Просто пошутили.

Дальше мы передвигались в молчании, и даже когда грузились в лодку, то никто ничего не сказал.

Вася снова сел на весла и начал грести. Мы отошли от берега на несколько десятков метров, и в этот момент глаза начало щипать и резать. Я закрыл их рукой и услышал, как Крыса прошипел:

— Паскудное зелье попалось. У вас так же, мужики?

— Ага, — выдавил я, подняв веки и ощутив слезы на щеках.

— Да, — мучительно произнес Вася, который, несмотря на дискомфорт, не закрывал глаза и глядел, куда гонит лодку. — Может, в следующий рраз, фонаррики бррать будем?

— Ага, чтобы нас сразу сожрали? — ехидно бросил я. — Да и батарейки стоят дорого. Лучше уж это поганое зелье.

— Только очень крутые "Кошачьи глаза" не оставляют последствий, — проговорил Крыса, болезненно хмурясь. — Сейчас уже должно пройти. Обычно Халдей дает получше.

— Схалтурил, — выплюнул я недовольно и снова зажмурился, а раз уж глаза все равно закрыты, то я глянул на свои параметры. Энергия поднялась на одну единицу, тем самым увеличив выносливость на десять. Ну хоть так.

Лодка тем временем быстро разрезала водную гладь. Вася, словно лошадь, почуявшая отдых, мощно работал веслами. Из нас троих у него была самая большая сила и выносливость, поэтому он и оказался в роли гребца, а не из-за того, что мы его как-то ущемляем.

Я посмотрел на Васю из-под полуопущенных век. Он оставил двоякие впечатления после нашей сегодняшней вылазки. В принципе, с ним можно иметь дело, как и с Крысой. Осталось только проверить — не обманет ли нас Халдей. Я мало что знал о нем. Рассказывают, что свое прозвище он получил в те времена, когда бегал по различным богатеям и предлагал им создать лабораторию, где он бы мог изготовлять протезы, а потом пришивать бы их к нуждающимся в этом людям.

Значение слова "халдей" — это ряженый шут или скоморох. Кто-то дал ему это прозвище, и оно закрепилось за ним, потому что все смеялись над парнем и не верили, что у него что-то получится, но в какой-то момент смешки закончились... Теперь у Халдея одна из самых крупных лабораторий в городе, где он и его помощники проводят операции, варят зелья, изготавливают протезы и еще много чего интересного. Он стал одним из немногих, кто двигает город вперед.

Вообще наше общество почти ничего не производило, а большинство сложных механизмов было собрано благодаря деталям, которые люди находили в руинах города, носящего неофициальное название Киберград. Располагался он километрах в ста пятидесяти от стен нашего городка. Мобы там обитали весьма и весьма мощные. Только хорошо подготовленные и укомплектованные отряды имели наглость соваться туда.

В Киберграде можно было найти действительно ценные вещи. Вот только с электроникой было туговато, но так стало везде, из-за того, что много лет назад, еще до Войны, кому-то из сильных мира сего, пришла в голову "гениальная" мысль, что Слияние можно остановить путем уничтожения электроники, дескать, благодаря ей в нашу реальность рвется цифровая. Ну и всё... взвейтесь кострами, синие ночи. Сначала в ход пошли: игровые капсулы, компьютеры, смартфоны, ну а потом уже и менее значимые вещи легли на пылающий алтарь борьбы со Слиянием.

Вот так и получилось, что сейчас очень мало какой-либо электроники. Но все же надежда на развитие этой отрасли присутствовала. В городе появлялись люди, которые обрели талант, связанный с электроникой. Он позволял им что-то изобретать или восстанавливать старое. Я бы с удовольствием стал одних из них, но мне не суждено.