Правда Евы

— А у нас был выбор? — невесело усмехнулся молодой разведчик.

— Отправиться в другой город. В другое поселение, — предложил зверь.

— Мы и отправились, — ответил Ди. — Там нас также допрашивали. А потом пришли зве... мутировавшие и всех убили. Нам пришлось бежать по мосту.

— И вы опять единственные, кто смог убежать? — предположил зверь.

Это предположение молодому разведчику не понравилось.

— Там чуть другая история, — медленно, подбирая слова, сказал он. — Нас вообще не захотели пускать и выгнали чуть раньше нападения. Этим и спасли. Боюсь, если б нас оставили, дали отогреться и поесть, то сейчас бы мы здесь уже не сидели.

Эве тоже не понравилось последнее предположение зверя, поэтому она попыталась перевести разговор в другое русло.

— Слушайте, а как так получилось, что вы настолько похожи на зверей? — сразу поправилась. — На мутировавших, в смысле.

— Я ждал этого вопроса, — сказал абориген. — Всё на самом деле просто. Мы жили в этом бункере, — развёл лапами. — Долго жили. У людей начали рождаться дети. У первых рожениц новорожденные выглядели нормально, а вот у последующих уже так, — показал на себя. — Причина нашлась быстро — маленькая ошибка в системе вентиляции. В итоге эта дрянь, которой обстреливали город, просочись и сюда. Вот и вы сейчас сидите и не чувствуете её. Правда?

Ди с Эвой принюхались. Густой дух звериной шкуры с лёгкостью перебивал иные запахи.

— Ничего не чувствую, — подтвердила дочь оружейника.

— А она есть. И мы ей все постоянно дышим. Просто концентрация этой дряни настолько мала, что её не хватило на изменение первых спасшихся с поверхности людей. Она подействовала только на второе поколение, да и то лишь очень-очень поверхностно. Частично. Но это всё на самом деле не имеет значение, — неожиданно его тон стал жёстче. — Имеет значение то, зачем вы пришли? — он посмотрел, поочерёдно, на молодых людей.

— Как "зачем"? — округлились глаза Ди. — Спастись, конечно же!

— Это мне понятно, — кивнул зверь. — И спасаться вы пришли в центральный бункер, наслушавшись о нём легенд. Правильно?

— Правильно, — в один голос ответили молодые люди.

— Значит, вы должны знать, что внутрь без специального ключа попасть невозможно, — зверь внимательно следил за мимикой гостей из-за океана.

— Какой ещё ключ? — талантливо воскликнула Эва. — Мы вообще думали попроситься, — добавила она. — Что там, не люди сидят?!

Зверь снисходительно улыбнулся.

— Ключ от центрального бункера отдадите сами? Или мне забрать его силой?

* * *

Вертолёт приземлился на крышу здания, взметнув снег, набившийся под парапет. Антигравитационные лопасти сложились, открывая кабину пилота. Дверь отъехала в сторону. Из машины выбрался высокий мужчина в белом спецкостюме. Ветер нещадно трепал его светлые волосы.

Он подошёл к каменному парапету и поставил на него ногу в тяжёлом ботинке. Глянул вниз. Прямо под ним находился вход в здание, где десять минут назад скрылись хранители медальона. Нажал сенсорную кнопку на шее.

— База, приём.

— База слушает, — через мгновение раздалось в микроскопическом наушнике, спрятанном в ушной раковине.

— База, я тебя впервые слышу. Новенький?

— Да. Вчера прибыл.

— Ясно. Значит, слушай внимательно. Хранители ключа практически у бункера, но их перехватили не до конца перевоплотившиеся. Надо начинать операцию, а то эти... не до конца перевоплотившиеся, снова отговорят хранителей и те уничтожат ключ. Как прошлые.

— Первый, понял, — сухо раздалось из динамика. — Информация принята и поставлена в очередь на рассмотрение.

— Чего?! Слушай, новенький, ты, кажется, плохо понимаешь, чем рискуешь. Повторяю, надо срочно начинать операцию! Это последний шанс открыть бункер! Это последний ключ! Если его уничтожат, мы теряем огромное количество голов, засевших в этом подземном убежище! Да что там... Ознакомься с подсчётами аналитиков. Если упустим этот ключ, то потеряем около десяти тысяч голов! Всю нашу прислугу с ближайших баз надо ставить "в ружьё" и направлять сюда.

— Первый, я понял, — ещё суше раздалось из динамика. — Информацию передам по внеочередному протоколу. Отбой.

— Отбой, база.

Он прикоснулся к сенсорной кнопке, отключая связь. Глянул вниз, на далёкий асфальт. Затем прошёл к кабине вертолёта, заскочил внутрь. Раскрылись антигравитационные лопасти. Двигатели загудели ровно и протяжно. В следующую секунду Другой взмыл в воздух на стальной машине.

* * *

— Разбитая тарелка? — переспросил Байомин.

— Именно, — подтвердил Ратфор. — Вообще они ищут планеты, заселённые людьми и опустошают их. Сами себя они называют сверххищники. Если они не могут одолеть планету грубой силой, то берут хитростью, ведь, в конце концов, внешне они от нас не отличаются. У них сотни, если не тысячи, отработанных тактик и приёмов. Цивилизация обнаруженная ими — обречена. Каждый будет съеден.

— Ты так спокойно об этом рассказываешь...

— Я просто привык к тому, что нас пожирают, — ответил двоюродный дед.

В одном из приборов коротко пискнуло. Он посмотрел на электронику. Шлёпнул по крайней кнопке на клавиатуре.

— Я просто привык к тому, что мы для кого-то пища, — повторил, собираясь с мыслями. — Если всё будет нормально, то мы здесь продержимся ещё...

Договорить не успел.

Истошно взвыла сирена. Байомин увидел, как на лице деда заиграли красные блики с экранов. Юный разведчик впервые слышал сигнал всеобщей мобилизации. Его предупреждали, что тот громкий, но Байомин даже не представлял насколько. Такая сирена и мёртвого заставит прийти на её зов.

— Это что-то нестандартное, — Ратфор склонился над мониторами, щёлкал по клавиатуре, но было видно, что у него ничего не выходит. — Я впервые вижу первый класс тревоги! — бросил он. — Такое чувство, что на нас собираются напасть все медведи и все звери планеты!

Он нырнул в ящик стола, вынул оттуда продолговатое устройство с парой сенсорных кнопок, сунул в руки двоюродному внуку.

— Бриста разберётся, что с этим делать, — сказал разведчик. — Бери свою невесту, и сваливайте отсюда. Здесь записано куда идти, а ещё там записана вся правда о Других. С доказательствами. Ты увидел о Других слишком много. Они не оставят тебя в живых ни при каких обстоятельствах, — поджал губы и покачал головой. — Не оставят. Именно из-за этого секрета, — показал глазами на устройство в руке внука. — Перебили предыдущую смену. Сейчас самый отличный способ смыться. Другого не будет.

— А как мы... — начал Байомин.

— Как и все, по сигналу тревоги! — перебил дед. — У тебя время ограничено! Хочешь жить? Бери Бристу и уходи! Чем дальше от Других — тем лучше!

— Внимание! Внимание! — разнёсся по базе сухой голос. — Объявлена всеобщая мобилизация. Всему обслуживающему персоналу явиться на первый боевой пост! Внимание! Внимание! Всему, без исключения, обслуживающему персоналу явиться на первый боевой пост!

— Вперёд! Вперёд! — дед замахал руками на родственника.

Байомин поднялся и вышел, по пути спрятав продолговатое устройство в отделение на поясе. За спиной с лёгким шипением закрылась дверь. Несколько мгновений юный разведчик стоял, пытаясь переварить информацию, свалившуюся на него точно голодный зверь. Час назад он жил в тепле и уюте, уверенный в завтрашнем дне и тут... Оказывается, население базы — лишь пища, которую временно взяли на работу. За само знание, об этом, кстати, могут съесть.

Сын Гтирера тряхнул головой. Надо действовать! Немедленно!

Он припустил в технический отсек, где трудилась Бриста. Надеялся, что невеста не будет спешить с выполнением всеобщего приказа. Она не любила подчиняться, что совсем неудивительно для дочери судьи. Поэтому есть шанс, что закончит дела, и лишь потом, нехотя и с видом, будто делает огромное одолжение, отправится на первый боевой пост.

Вообще-то они собирались пожениться, но на базе Других это оказалось сделать не так-то просто. Им не разрешили проводить привычный ритуал. Даже не объяснили почему. Просто сообщили Ратфору, что нельзя. Байомин с Бристой решили всё сделать тихо, но теперь свадьбу придётся отложить.

База Других заметно ожила. Байомин успел привыкнуть, что в новом доме всегда тихо, а белоснежные коридоры пустынны. После объявления тревоги всё резко изменилось. Коридоры кишели людьми, спешившими к первому боевому посту. Некоторые позабыли его месторасположение, спрашивали у остальных. Многих людей отвлекли от выполнения рабочих обязанностей. Кто-то шёл в спецодежде для опасных работ, большинство в красно-жёлтых спецкостюмах для внешних операций, попалось несколько женщин в пижамах. Байомин не понимал этого веяния — спать в некой специальной одежде. Впрочем, он на базе Других многого не понимал.

Коридоры наполнились топотом ног, десятками голосов. Юный разведчик бежал вдоль белоснежной стенки, навстречу двигались бывшие односельчане, спешившие на первый боевой пост. На большинстве лиц без труда читались недоумение и тревога. Конечно, каждого жителя базы подготавливали для внешних операций, охраны периметра, но в реальности этим занимались, как и в родном поселении, лишь бойцы, которые и так привыкли к подобной работе, а к другой непригодны. Каждому на базе вспомнились позабытые страхи. Вспомнился свист наблюдающего — извещавший, что пришли звери и кого-то сегодня убьют и будут жрать. А кого-то погонят в тёмные и мрачные пещеры, как живую пищу. Каждый спешил на первый боевой пост и всей душой надеялся, что это всего лишь учебная тревога. Спрашивали друг у друга, что произошло. Весельчаки шутили. Иные уверенно заявляли, что ничего страшного быть не может. Третьи обречённо предрекали, что базу Других собрались захватить звери.

Байомин бежал к месту работы невесты, мельком вглядывался в лица, слышал обрывки разговоров. Над головой с периодичностью раз в тридцать секунд раздавался приказ всему обслуживающему персоналу собраться на первом боевом посту.

Коридор сменялся коридором. Люди встречались всё реже. Большая часть — послушные. Услышали приказ — поспешили исполнить.

"Знали бы они, кто им эти приказы раздаёт", — подумал сын Гтирера.

Наконец он остановился возле белоснежной двери с выдавленной цифрой семнадцать. Приложил руку к сенсорной панели, хотя и знал — преграда не откроется.

Так и случилось. Сенсорная панель мигнула красным, извещая, что запросившему доступ — отказано. Байомин постучал костяшками пальцев. Спустя пару мгновений дверь отъехала в сторону. На пороге стояла возлюбленная.

— А ты почему не пошёл на сбор? — округлились её глаза.

Сын Гтирера невольно залюбовался невестой. За время, проведённое на базе Других, она скинула вес и теперь, одетая в красно-жёлтый облегающий комбинезон, манила всю его мужскую сущность. Светлые волосы дочери судьи были стянуты в хвостик, открытая шея дразнила, чтобы её поцеловали.

Бриста занималась программированием оружия и других устройств, используемых обслуживающим персоналом базы. Талант к такой работе у неё обнаружили аналитики Других. Знания необходимые для исполнения рабочих обязанностей ей ввели, как и остальным.

— Ты одна? — Байомин заглянул в прямоугольное помещение, где вдоль стен стояли столы с наваленными приборами. Некоторые из них требовали ремонта, другие перепрограммирования, третьи разборки.

— Одна, — кивнула Бриста. — Остальные уже ушли.

— А ты чего не идёшь?

Невеста посмотрела на него укоризненным взглядом, чем подтвердила догадки о том, что не в характере дочери судьи подчиняться каким-то Другим. Надо хотя бы сделать вид, что она независима.

— Впусти, — протиснулся мимо невесты Байомин.

— Ты с ума сошёл?! — округлились её глаза. Она взяла его за плечи, попыталась вытолкать обратно, но, естественно, безрезультатно. — Тебе сюда нельзя! Тебя же...

— Уже можно, — перебил юный разведчик. — Сможешь вытащить отсюда информацию? — продемонстрировал устройство, выданное дедом.

— Да, — кивнула невеста. — Это фирооптонакопитель. Способен записывать и переносить аудиовизуальную информацию в трёхмерной проекции. Правда для воспроизведения потребуется специальный проектор. Откуда у тебя эта штуковина?

Байомин несколько секунд стоял и глупо смотрел на возлюбленную, пытаясь понять смысл её слов.

— Дверь закрой, пожалуйста, — наконец, сказал он.

Бриста приложила ладонь к сенсорной панели. Дверь с лёгким пшиком встала на место.

Байомин взял возлюбленную за талию и притянул к себе.

— Я узнал кое-что... очень страшное. Другие не те за кого себя выдают. Вот совсем не те. С этим знанием я пошёл к деду. И он мне кое-что рассказал. Дал эту штуковину, которую я тебе показал. Сказал, что на ней записаны доказательства, и ты с ней сможешь разобраться. А ещё сказал, что мне надо брать тебя и сваливать с базы немедленно, пока есть шанс. Потом Другие уже не дадут этого сделать. Ещё он сказал, что именно из-за этих знаний Другие перебили всю предыдущую смену.

Юный разведчик отстранился и посмотрел в расширенные глаза возлюбленной.

— Что же ты увидел?! — поинтересовалась она.

— Нет времени объяснять, потом всё расскажу. Бери всё, что нужно для воспроизведения с этой штуковины и побежали быстрее на первый боевой пост!

Секунду Бриста смотрела на любимого, затем бросилась к ближайшему столу, где пошурудила между приборов, схватила один. Перешла к другому столу и нашла там нужные провода. Взяла сумку, висевшую не крючке, куда всё сложила. Байомин мельком отметил, что в сумке лежали какие-то приборы. Дочь судьи подбежала к одному из столов, схватила продолговатую золотистую штуковину небольшого размера.

— Я готова! — сказала она.

— Пойдём, — Байомин спрятал устройство в отделение на поясе, привычно приложил ладонь к сенсорной панели, и та моментально загорелась красным.

— Внимание, посторонний! — раздался из динамиков механизированный женский голос. — Персоналу немедленно доложить ответственному о несанкционированном доступе!

— Открывай, — кивнул на сенсорную панель юный разведчик.

Бриста подошла, приложила ладонь. Вскоре дверь отошла в сторону, освобождая дорогу.

Вместе они добежали через сплетение коридоров к первому боевому посту. По дороге им никто не встретился — все уже находились на месте.

Первый боевой пост — просторное помещение с воротами, разъезжавшимися вверх и вниз. Выходили они на спуск восточного склона — естественного холма. Сделано это для упрощённого взлёта скоростных челноков, способных в короткие сроки доставить восемь пассажиров в любую точку планеты. Полностью автоматизированные, они управлялись с пульта оператора базы. Насколько Байомину известно, эта смена людей ими никогда не пользовалась, им лишь показывали челноки, да проводили теоретические занятия по обращению с летающей техникой.

Когда Байомин с Бристой добрались к первому боевому посту, на взлётной полосе, в шеренгу, выстроился весь обслуживающий персонал базы. Здесь находились все — мужчины, женщины, дети. Все уже надели спецкостюмы для наружных операций. Перед ними, широко расставив ноги, стоял Ратфор.