Принцесса радужного мира

И тут в ступоре оказываемся мы. В общем, подобное общение и предполагает кулуарность. Начальники нам действительно не нужны. Но вот так, бросить нас с тремя незнакомыми мужиками — это уж слишком. Для меня, во всяком случае. Маринка же улыбается и откидывается на спинку дивана. Может, я не права, и все так и должно быть?

Рассматриваю оставшуюся троицу. Синеволосый мило улыбается Маринке. Двое его коллег изучают меня. Ладно, в долгу не останусь. Одному мужчине по виду за сорок. Брюнет, карие глаза, средний рост. Второй — молодой, лет двадцать пять. Волосы черные с синим отливом, темные очки. Накачанный такой мальчик. По типу лица вся компания ближе к европейцам. Бледные, с тонкими немаленькими носами. Растительности на лицах не наблюдается. Тот, что постарше, с короткой стрижкой. У молодого волосы немного короче, чем у синеволосого.

— Виньер Силантасель, — представляется синеволосый. — Это Ремо, — кивает он в сторону старшего, — А это Карин, — указывает на молодого.

Представленные мужчины поднимаются с кресел и кланяются. Мы же, как и синий, продолжаем сидеть. Это позволительно, но вот кто такой этот Виньер, что представляется сидя?

— Алена Красина, — киваю я в сторону мужчин.

— Марина Ямпольская, — представляется подруга.

Приборы уже работают, а представление изначально идет на фадже. Сейчас наша задача найти общую, нейтральную тему для беседы. Мы заранее договорились, что поговорим о природе, но Виньер перехватывает инициативу. К концу трехчасового марафона он знает о нас буквально все. Понятно, это не выходит за рамки публичной информации. Мы же не остаемся в долгу и тоже получаем массу интересной инфы. Самым впечатляющим оказывается то, что Виньер — наследник Синего клана, самого могущественного на планете. С ним два талантливых ученых, это те парни, которые вышли. Те, что остались — дипломат и телохранитель. На корабле еще группа воинов сопровождения, не считая команды. На базе у нас остаются ученые и дипломат.

Я выражаю удивление тем, что Виньер снизошёл до общения с нами, хотя мог просто бросить на растерзание того же дипломата. Получаю ответ, что он так и собирался сделать, пока нас не увидел. Задерживаться он на этой базе не собирается, но будет счастлив официально пригласить в гости. С собой мы можем взять группу не более десяти человек. Желательно, чтобы это были ученые, а не местная разведка или военные. Мы улыбаемся и обещаем подумать.

Синийцы прощаются и выходят, мы же остаемся разбираться с оборудованием. Через некоторое время в дверь гостиной что-то ударяется, и слышатся крики. Выглядываю в коридор. Гости давно ушли, зато появился явно сердитый Борис. Он трет ушибленный кулак и орет на нашего непосредственного начальника. Виктор Федорович молчит, а красный, надо все-таки поинтересоваться, как его зовут, крутит пальцем у виска. На металлической двери на уровне кулака братца — приличная вмятина. Да, Бос силен. Вот только что его так рассердило? Я открываю рот, чтобы спросить, но тут он переводит на меня взгляд и замолкает. В его глазах натуральный ужас. Я начинаю себя лихорадочно рассматривать, может пуговица таки оторвалась, или брюки разошлись? Маринка оттесняет меня с прохода и удивленно смотрит на крикливое сборище. И вот тут я совсем перестаю что-либо понимать. Брат резко успокаивается и облегченно выдыхает. И что бы это значило?

— Сильвио, ты мне головой за нее ответишь, — бурчит мой брат в сторону начальника красного сектора.

— Да я ж тебе повторяю, все писалось! Девчонок одних никто не бросал! Да нам самим, знаешь, как интересно было, а этот принц долбаный выставил всех за дверь, как холопов. И ведь ничего ему не скажешь, имеет право! И что, по-твоему, могло произойти?

— Все! — опять заводится брат. — Как вам вообще в голову пришло практикантов синийцам подставлять?! Вероятность, что она столкнется с их принцем, была менее одного процента! Чокнутый мир!

Борис поворачивается к нам и сердито вопрошает:

— Цветом ваших волос эти придурки интересовались?

— Интересовались, — осторожно отвечает Маринка.

— И что? Что вы им ответили?

— Правду, — удивленно отвечаю я, — А что, надо было соврать?

— Какую правду?! — орет брат.

— Что мы вчера покрасились! Цвет очень модный! — ору в ответ я.

— Ну и молодцы, — брат явно повеселел. — Чтобы завтра вся группа в таком цвете вышивала, — бросает он в сторону нашего начальника. — Я проверю!

Мы в непонятках переглядываемся. Идиотизм. А главное, наше начальство стойко молчит. Значит, что-то знает, или догадывается. Вот не завидую мужику. Если Борису чего-то в голову втемяшилось, всех вокруг достанет, не отвертишься, по себе знаю.

Брат разворачивается и уходит, что-то задумчиво насвистывая. Сильвио внимательно нас рассматривает, а потом тоже уходит, но в другую сторону. Это и понятно, их сектора в противоположных направлениях. А вот Виктор Федорович остается. Он на нас тоже внимательно смотрит, видно пытается понять, что же в нас не так. Потом расстроенно вздыхает, машет на нас рукой и тоже уходит. Причем к лифту. Ну и как это все понимать? Мы переглядываемся и возвращаемся в желтую гостиную. Если до завтра новую информацию по фаджу не запихнуть в переводчик, мы же останемся виноваты.

Плакал сегодня наш ужин горючими слезами, причем и первый, и второй. А вот на ночной перекус нас вызывают в закусочную красного сектора. Единственное, что мы успели до встречи — залезть в открытый профиль начальника дипов. Что я могу сказать, лицо он явно не публичное, хоть и дипломат. Впрочем, кто его знает, дипломат ли. Родился на Земле тридцать шесть лет назад. Мать итальянка, отец русский. А мы как-то и внимания не обратили, что с нами он по-русски общается! Закончил военную академию. Направление обучения не указано. Последние десять лет служит в дипкорпусе. Что было до этого, покрыто мраком. Но и эти крохи информации — уже что-то. А то идем ночью с мужиком на встречу и даже ничего о нем не знаем.

Свидание нам назначили в уютной кафешке, причем в нашем секторе подобного нет, или мы о таком не в курсе. Мягкие кресла, свечи на столе, бархатные портьеры на окнах. Зал человек на двадцать, не больше. В такое место неплохо, наверное, прийти на свидание с парнем. Начальство в подобном антураже смотрится странно. Сильвио один, зал пуст. Мы присаживаемся к столу и получаем по чашке чая. Спать хочется ужасно, и я предлагаю перейти к делу. Сама от себя такой смелости не ожидала.

Сильвио хмыкает и переходит. Понятно, за встречей они наблюдали. Все, что не поняли в процессе, к вечеру перевели. Приглашение, полученное нами от самого принца, рассматривает как небывалый дипломатический успех и от посещения так долго бывшей недоступной планеты ни за что не откажется. Существует одно но. Пригласили конкретно нас, и без нас на борту никто корабль на Синию не пропустит и на контакт не пойдет. Это факт и с этим ничего нельзя сделать. А раз уж нам так подфартило, отказаться мы не имеем права. — Считайте, что это ваш гражданский долг, — пафосно изрекает глава красного сектора и выжидательное на нас смотрит.

— А что, можно отказаться? — осторожно спрашиваю я. — Что-то мой брат не слишком обрадовался и реально может и не пустить.

— Куда он денется, пустит, конечно! Правда, перед этим вымотает всем нервы, повесит на тебя всю имеющуюся защиту, а если сможет, увяжется и сам. Они же просили ученых, вот и получат все самое лучшее в одном лице. А то, что он военный, можно и не афишировать.

— А что с информацией по этой их Синии ? — уточняет Маринка. — Все, что было в общем доступе, мы просмотрели. Но, как я понимаю, там не все так просто.

— Вы совершенно правы! — радуется наш новый начальник. — Я сейчас сброшу вам всю закрытую информацию по радужному миру. На изучение и сборы у вас не менее трех недель, можете за это время и свой дипломный проект закончить. Кто знает, сколько времени уйдет на контакт. Мы же пока постараемся как следует подготовиться и разобраться с их запросом по новым биотехнологиям. Кстати, ученые остаются у нас, сможете пообщаться, если будет желание.

Мы переглянулись. Как таковая, наша практика рассчитана на три месяца, на этот срок и подписывался договор с базой. Конечно, планировались и полеты на планеты носителей языков, но только в ознакомительном плане. Типа экскурсий. Тут же мы подписываемся на непонятно что.

— И в каком качестве мы туда в гости полетим? — интересуется Марина. — Если, как новые игрушки для принца, то летите сами. У меня на принцев вообще аллергия!

Сильвио поднимает в удивлении брови.

— Мариночка! Это же настоящий принц, причем наследный! И если вас так волнует этот вопрос, обговорим с их дипломатом официальный статус. Могу предложить, например, как студентов по обмену.

— Ну, это вполне приемлемо, — тянет Маринка. — Да и вернуться мы должны в сроки, указанные в договоре с базой. Но я бы сначала хотела переговорить с Борисом Красиным. Ему явно есть, что нам сказать.

Вот чувствуется, что подруга меня старше. Все-таки ответственно к вопросу подходит. Сильвио со всем соглашается и провожает нас к лифту, не забыв аннулировать допуск в красный сектор. Вот жадина! А я так надеялась эту кафешку еще раз посетить, только в более милой компании.

К своим каютам попадаем за пять минут до отбоя. У меня на кровати развалился брат. Заложил руки за голову и что-то читает в проекции с интеркома. Умилительное зрелище. Присаживаюсь с краю.

— Может тебе еще и сказку на ночь рассказать?

— Расскажи, — соглашается Бос.

— О чем?

— Желательно о радужном мире, — подкалывает брат.

— Нет, — смеюсь я, — этой сказки я еще не знаю. Вот твой коллега из красного сектора обещал поделиться, тогда и расскажу.

Борис переворачивается на бок и подпирает голову рукой.

— Солнышко ты мое красное. Знаешь ты эту сказку. Помнишь, там еще были король, королева, принцесса и космический корабль. Еще благородные принцы, злые разбойники и счастливый конец.

— Ага, там, где принцесса выходит замуж за принца, и живут они долго и счастливо, а дети у них рождаются с радужными глазками, как у мамы. Ты мне ее лет до восьми рассказывал, когда из академии приезжал. Это конечно было давно и неправда, но что-то я действительно помню. Но это же сказочный радужный мир, а у нас тут настоящий, объективная реальность в полном объеме. Да и принц вполне натуральный.

-Он тебе понравился?

— Этот надменный синеволосый красавец с завышенной самооценкой?

— Он самый.

— Ну, ничего так. Такая вся из себя анимешка кавайная.

Борис начинает ржать. Хватается за живот и утыкается носом в мою подушку.

— Аленка, ты даже не представляешь, как это смешно. Будущий правитель Синего клана — анимешка кавайная! Ой, не могу! Расскажу завтра папе, пусть тоже поржет. Нет, лучше сегодня расскажу!

Братец подрывается с кровати и на выходе желает мне спокойной ночи. Поговорили, называется! Ничего, завтра я от него так просто не отвяжусь!

Плюхаюсь на смятую кровать, трусь носом о подушку, вдыхая родной запах брата, и воспоминания уносят в детство. Когда он приезжал из академии на каникулы, всегда приходил пожелать мне спокойной ночи. 'Спокойной ночи принцесса', — говорил старший братец и целовал меня в щеку. Я обнимала его за шею и просила рассказать сказку. Эту сказку рассказывал только он. Ее не знали Лекс и Ян. Ее не было ни в одной книжке, и я с нетерпением ждала старшего брата, только чтобы еще раз услышать от него полюбившуюся историю. Это было так давно... Подробности стерлись из памяти, но было там что-то такое, от чего сжималось сердце, и хотелось заплакать. Я и плакала. Вот поймаю паршивца, и пусть рассказывает! А то разбередил душу, и сна теперь ни в одном глазу. С моей-то феноменальной памятью и забыть какую-то сказку! А там явно что-то очень важное, очень мне нужное.

Глава 4. Нельзя звену не придавать значенья...

День прошел как обычно, даже глава нашего зеленого сектора о вчерашнем не вспоминал. А вечером брат повел меня в гости. Сказал, раз уж я выросла, то его друзья первые на очереди со мной познакомиться. Я испугалась и предложила взять с собой Маринку, чтобы не так смущаться, мало ли какие у него друзья. Бос подумал и ответил, что Маринка как раз то, что нужно, и мы прихватили ее по дороге.

Время было вечернее, первый ужин мы благополучно пропустили, так как сдавали законченный переводчик. Шеф, кстати, остался доволен. В общем одна надежда была на то, что в гостях нас покормят. Желудок отчаянно сигнализировал о моем невнимании и обещал опозорить при посторонних. Я же вцепилась в руку брата, и ощущение защищенности перекрывало все остальные, даже чувство голода. Маринка держалась с другой стороны. Народ на нас оборачивался. Неприступный глава фиолетового сектора с двумя девицами — это сенсация! В замкнутом коллективе всегда так. А главы секторов — самый лакомый кусочек для досужих сплетен. И то, что коллектив в основном мужской, ничуть этому не препятствует. Даже наоборот.

Брат совершенно не смущался, все-таки не с кикиморами на люди вышел. А то, что с двумя, так пусть завидуют. Так он нам и сказал. Мы впечатлились. Еще больше мы впечатлились, когда зашли в лифт, и братец нажал на черную кнопку с цифрой один. Чья-то мечта обретает материальность. Черный сектор! Загадочный и недоступный черный сектор! А кнопка с единицей — вообще фантастика. Там же не просто военные. Элита разведки! Легенда звездных просторов! И самая легендарная и загадочная личность — глава черного сектора Дэвид Картер. Кроме имени мы не нашли о нем ни слова! Уже б не скромничал, а так бы и написал: Джеймс Бонд, чего уж стесняться. Картер все равно одна из самых распространенных английских фамилий.

В общем, с такими мыслями мы и вошли в офигительно прекрасную гостиную в английском стиле. В старом английском стиле. Да, моему братцу не тягаться со вкусами местного обитателя, с его то хай-теком!

В дальнем углу потрескивает камин. На огромном дубовом столе горят свечи. Почему я думаю, что стол именно дубовый, а не, допустим, сосновый? Потому как такой стол может быть только дубовым! Из сосны было бы не так солидно. А эти гнутые резные ножки! Я поднимаю край скатерти и нагибаюсь, чтобы рассмотреть поближе. От камина раздается покашливание. Упс, а хозяина-то я и не заметила...

— Никогда не думал, что в данном варианте иллюзии девушку может заинтересовать стол!

Хозяин посмеивается, а Бос легонько шлепает меня по пятой точке, и я возмущенно возвращаюсь в исходное положение. Вот редиска! Сам же просил не надевать форму! В общем, Борис получает хук левой в живот, и притворно стонет. Уже поверила! С его прессом мой хук — так, пощекотала. Все это время за нами с интересом наблюдает хозяин иллюзорного антуража. Как все-таки жаль, что все это только проекция! Хотя на ощупь, как настоящее! Поглаживаю ладошкой гнутую спинку деревянного стула.

— Стул настоящий, — улыбается хозяин. И мне, наконец, удается его рассмотреть. И вот кто меня заставлял? Опустила бы скромно глазки, как обычно, и никаких проблем! А так, опомнилась, только когда в глазах потемнело от недостатка кислорода. Смотрю, Маринка тоже в ауте. Конечно! Тот самый военный — красивый, здоровенный. Темные волосы, похоже, каштановые, при свечах не разглядишь. Модная короткая стрижка. Хищный разлет бровей, из-под которых — стальной взгляд, ну прям мороз по коже. Прямой аристократичный нос, губы в полуулыбке. Не то чтобы красавец, просто идеальный тип сильного, волевого мужчины. Никогда не думала, что мне такое может понравиться, особенно после четырех обалденных блондинов — дома. А тут и глаза не синие, и не блондин. Да и чувствуется — жесткий мужик. А я под этим изучающим взглядом таю, как свеча на столе. И тут, наконец, решает вмешаться мой братец.