Серый дар. Немой приговор

И мой шлемоносный василиск просто снёс его! А после, подключив к разборкам хвост, растерзал животное. Это продолжалось, пока оба силуэта не исчезли в дымке. Всем было понятно, кто победил. Оспорить эту истину мои противники не могли, так как заработали себе истощение. В общем, я даже не поняла сначала, что нужно радоваться!

И только спустя пять секунд широко и глупо усмехнулась, а потом с недобрыми намерениями повернулась к одногруппникам. Те пытались казаться наглыми, однако понимание, что теперь они в моей власти, постепенно приходило к каждому из троицы. И лица становились всё мрачнее и мрачнее.

Девочка, которая стала казаться какой-то на удивление маленькой и юной, так вообще расплакалась, сквозь всхлипы послышалось:

— Если пааааапа узнааааает, он заберёёёт меня из академииииии! Не хочуууууу домоооооой!

Даже собственные товарищи отодвинулись от неумеющей признавать поражение девушки.

— Лиза, успокойся, — неожиданно твёрдо произнёс один из них, а потом спросил у меня, — что нам нужно делать? Мы понимаем, что проиграли, признаём за тобой право распоряжаться нашими судьбами по крайней мере какое-то время, — сказать, что это право у меня навсегда, они даже не пробовали, хотя понимали, что, захоти я, и они останутся в моей власти на очень долгий период!

Щелчок пальцами, и мы все оказываемся в том же коридоре, где они меня подкараулили. Тут не прошло и получаса, всё сражение заняло минут пятнадцать, просто для менталистов умственные усилия не ограничены временными рамками и законами. Конечно, затормозить время внутри так, чтобы жить там год-два, а в реальности не проходило и секунды — почти не возможно. На такое были способны только очень сильные менталисты. И то подобная деятельность накладывала ограничения вроде недопустимой нагрузки на психику.

В общем, никто не наткнулся на наши тела, застывшие статуями, пока в наших головах происходило сражение. Оба монстра, кстати, исчезли не на совсем. В следующий раз каждый из нас сможет их создать раза в три быстрее.

— Так, что мы должны делать? — продублировал вопрос второй юноша. Парни держались даже как-то спокойно, в том время как вроде бы взрослая девушка тихо плакала от неизвестности.

Я досталась блокнот и грифель. Чуть подержав на весу в смятении руку, наконец, начала писать: "Мне нужна полная справка по тем нашим одногруппникам и преподавателям, которые помогают государству находить среди подрастающего поколения перспективных товарищей".

Над этой просьбой я раздумывала уже давно. Единственным выходом в нашей с ребятами ситуации был разрыв всех связей с империей, чтобы нас не могли заставить насильно работать/шантажировать/угрожать, короче, чтобы нам не пришлось использовать свои отнюдь не самые скромные способности в деле слежки/устранения кого-то. И так далее...

То, что нас благодаря связям с графом уже присмотрели на пожизненную службу, не вызывало никаких сомнений. И ладно бы всё это оплачивалось, но с теми рычагами влияния, которые на нас имеют в империи, мы будем всю жизнь бесплатно пахать на благо империи. А уж граф этому поспособствует.

Поэтому единственный выход — заинтересовать аналогичных людей, точнее, аналогичных друидов здесь. Получив гражданство и прописку в Ярри, мы сможем доучиться, тем более в империи нас с Ллои и Широм ничего не держит. Остальным троим членам нашей компании придётся самим решать. У них в империи в отличие от нас есть нормальные семьи, есть перспективы, так как за них есть, кому заступиться. А вот мы с Широм и Ллои обречены, если, конечно, не подсуетимся. Собственно, в получении местного гражданства и состояла основная часть моего плана. Ведь по местным меркам мы уже совершеннолетние, а вот по имперским я недееспособная, а ребята должны слушаться графа. Беспросветно.

Когда я показала блокнот с надписью одногруппникам, те даже несколько удивились, а Лиза спросила:

— И всё?

На неё тут же цыкнули её товарищи, но я и так знала, что продешевила бы, если бы эта просьба была единственным итогом моей победы. Потому я забрала блокнот назад и под испепеляющими взглядами парней, направленными и на меня, и на Лизу, дописала: "Так же вы принесёте мне клятву, что никогда не причините ни словом, ни делом, ни намерением вред вот этим людям". Дальше шёл перечень из шести имён, где была пятёрка полным составом и я.

Вот после этого на меня взглянули, как на ненормальную. Они-то теперь ожидали какой-то страшной кары, чего-то необычного. А я их прошу всего лишь о клятве. Пришло понимание, какие они всё-таки дети...

Ведь любое унижение, которое я могу заставить их перенести, временно. Любая просьба имеет временные рамки. А клятва даст мне уверенность, что мне не ударят в спину, да и вообще никогда никто из них никуда не ударит. Это стоило дороже всех возможных унижений, которые я могла бы применить по отношению к этой троице. Вот только они этого пока не осознают.

Собственно, клятву они начали приносить тут же.

Подняв руку на уровень наших лиц, Лиза начала проговаривать традиционные в таких случаях слова:

— Ни словом, и делом, ни намерением, ни чем-либо ещё я никогда ни при каких обстоятельствах, ни при каких условиях, ни за какие богатства не причину какого-либо вреда названным лицам.

Дальше она перечислила шесть имён. Тут же за ней слово в слово повторили клятву парни, а потом пообещали, что завтра принесут мне досье на всех заинтересовавших меня преподавателей. О, да, я знала, кого просить об этом. Эти детки из высокопоставленных семей, потому я была уверена, что перед обучением они получили от родителей подробнейшие досье на каждого участника учебного процесса. И это оказалось правдой.

Сейчас я, как никогда, почувствовала ту пропасть, что была между мной и этими друидами. Несмотря на их нечеловеческое происхождение, они — всё ещё такие дети! А ведь уже совершеннолетними по местным законам их можно считать, но всё равно... Они, как тепличные растения. В такие моменты видна вся разница между детьми с тяжёлым детством и вот такими вот счастливыми и избалованными подростками. Когда я работала ради пропитания, пытаясь не застрять во внутреннем мире, они развлекались. И теперь эта пропасть между нами стала ещё виднее.

Ведь они продолжают надеяться на родных, на окружающих. Они верят в то, что в любой ситуации выкрутятся. А я уже давно надеюсь только на себя. И сейчас это особенно заметно.

Со вздохом кивнула одногруппникам на их вопрос: "Теперь мы можем идти?". Напоследок Лиза обернулась и оповестила:

— Досье занесём завтра.

На то и постановили, а я, наконец, смогла пройти к себе в комнату. Но прежде... Сначала я хотела заглянуть к ребятам. Те, как обычно, были на одном из заброшенных полигонов. Почему заброшенных?

Так никто не горел желанием заниматься в месте, где почти истощились защитные плетения, и куда нечасто водили учеников преподаватели. Поэтому на полигоне обосновалась пятёрка, и сейчас шёл тренировочный магический бой с раскладом: четверо на Шира. В принципе обыкновенная ситуация.

Шир всё-таки учится на боевика, и по определению знает большее количество разрушительных плетений. Кроме того, он умеет их применять, что тоже не свойственно остальным его друзьям. Знать-то они тоже знают, но применять не умеют.

Я села тихонько на траву рядом с полигоном и продолжила смотреть, подмечая ошибки противников и моменты, когда я могла бы применить менталистику. Впрочем, боевые тренировки всё равно не для таких, как я. Представьте себе, все сражаются, а один из менталистов просто замирает посередине поля. А ведь подобное вполне вероятно, если вспомнить, что внутренние миры для нас зачастую гораздо важнее реальности.

Но вот тяжело дышащий Шир повалил на землю последнего противника, создав за его спиной прямо под ногами небольшие выступы с помощью земли. Это отвлекло на мгновение Ллои, чем и воспользовался Шир, запустив в него обыкновенным плазменным пульсаром.

— Грубо проделано, — буркнул брат победителя, поднимаясь с земли, — мог бы и поизящнее.

— Ну, на тебя и такого хватило, — огрызнулся Шир, восстанавливая запас магии. Иногда его болезнь ему даже в чём-то помогала... Например, восполнялся его резерв в три раза быстрее, чем нужно.

Тут дала о себе знать я редкими, скорее, даже слегка насмешливыми аплодисментами. Шир моментально усмехнулся и подколол двоюродного пыльного брата:

— Да у вашего позора были свидетели, — этим я заслужила четыре усталых неприязненных взгляда и один заинтересованный.

— Сама бы с ним сразилась, — буркнул Вектор, потирая бок, — а потом уже над нами шутить пыталась.

— Менталист против боевика?! — Алекс натуральным образом заржал. Ему вторил весёлой улыбкой Нерин. Даже хмурый Ллои растянул губы в какой-никакой ухмылочке, наверное, это и заставило меня захотеть показать им всем, что менталисты тоже кое на что способны.

Я поднялась с травы, на которой сидела. Под недоуменными взглядами прошла на полигон, где встала напротив Шира. Тот только усмехнулся, поняв, что я не отступлю. И попросил ещё две минуты, чтобы окончательно восстановиться. В это время отмерли от шока остальные:

— Ты, что, совсем что ли? — округлил глаза Вектор, — это же шутка была!

— Да ладно, пусть попробует, может, после поменьше выступать будет, — махнул рукой Алекс, от него я другого и не ждала. Нерин опять промолчал, а Ллои сделал кое-что, чего я от него не ожидала:

— Ставлю на Ирис.

Когда на него обратились недоуменные взгляды, он весело обосновал:

— А вы когда-нибудь дрались с менталистами? Вот и Шир нет. Потому у неё хорошие шансы его удивить, а, следовательно, и победить.

Шир только хмыкнул на заявление брата, а потом внимательно меня осмотрел с ног до головы, как бы прикидывая, как вести бой. Ребята же уселись поодаль, чтобы держать нас в зоне видимости, но и не рисковать.

— Начинаете на счёт три, — громко оповестил уже не такой весёлый Алекс, — раз... Два... Начали!

В меня тут же полетели связывающие заклинания, похожие по конструкции на верёвки. Похоже, меня всё ещё не воспринимали всерьёз. Меня даже не пытались убить, покалечить, просто вывести из игры с минимальными травмами. Это он зря...

Я только тонко улыбнулась, отход в сторону. Вот только никто не заметил моих телодвижений, ведь на моём прежнем месте стояла всё та же я. Нас было двое... Это не раздвоение, это что-то наподобие иллюзорных техник. Я просто уверила всех, что всё ещё стою там, а сама отошла в сторону с траектории полёта заклинания, при этом меня никто не замечал, так как я использовала ещё одну иллюзию, не дающую меня разглядеть.

Эти техники не сработают в толпе или где-либо ещё. Всё же обдурить пятерых человек или обдурить тысячи — разница огромная, даже моего большого резерва на это не хватит. А уж контроля тем более.

Заклинание Шира вполне ожидаемо полетело в иллюзию, опутало её. Я же в это время осторожно приближалась противнику. Но тот непонятным образом заметил меня, не видимую органами чувств. Наверное, это было предчувствие, интуиция, но в то место, где я находилась, полетела целая связка связывающих заклинаний. Увернулась я в этот раз чудом, это стоило мне маскировки.

Чуть поморщившись, применила другое плетение. Нас накрыла тьма. Это была не иллюзия. Я лишь перетащила часть своего внутреннего мира сюда. Подобное считается возможным, потому многие тащат оттуда монстров и так далее... Однако мне нужна была лишь тьма пещер.

Плотный кокон тьмы скрыл нас от глаз наблюдающих, однако Шир, казалось, ориентировался во тьме даже лучше, чем я, когда попала туда в первый раз. Он уверено уворачивался от моих атак кинжалом, вытащенным из крепления к голени. Теперь я без оружия старалась не ходить.

Поймать Шира не получалось. Я слишком поздно поняла, что тот не просто уворачивается, а плетёт какое-то зубодробительное заклинание. Когда оно полетело в меня, я уже ничего не могла сделать! Тьма рассеялась, заклинание потонуло в щите, выставленном Широм вокруг меня.

Ллои вынес приговор:

— Ты мертва.

Я оглядела притихших ребят. Те явно задумались, увидев самые распространённые у менталистов приёмы обороны. Даже Алекс уже не поглядывал на меня с той же пренебрежительностью, что и раньше. Наконец, Шир выразил парой фраз всеобщее недоумение:

— Теперь понятно, почему нам говорили не связываться с менталистом, если мы одни. Я так понимаю, что среди народа ваши техники имеют ограниченное применение?

Кивнула, коротко усмехнувшись.

— Впечатляет, — наконец, протянул Нерин, не отрывая взгляда от меня, будто пытаясь найти отличия меня, собственно, от созданной мною ранее иллюзии. Не находил. И это не добавляло ему уверенности в победе при наших возможных схватках.

Вектор же смотрел, будто не верил:

— Да она одна стоит всех нас вместе взятых! Ведь мы Шира даже ранить не смогли! А она...

Тут все взглянули на поцарапанное моим кинжалом плечо Шира. Тот поморщился, явно недовольный результатом схватки, хоть он и победил. Остальные только ещё больше уверились, что с менталистами встречаться в бою один на один не рекомендуется. Но, несмотря на все похвалы, я понимала, что следующая ватка с Широм закончится тем же, что и сейчас.

Ведь по сути даже сегодня мне не удалось его ошарашить в достаточной для победы степени.

История 21

За нашей группой следил и выявлял в ней таланты, нужные государству, только один человек, точнее, друид. Это был тот самый преподаватель менталистики, который уже довольно долго выполнял свои обязанности спустя рукава, из-за чего к нему приставили ассистента, помогающего ему в нелёгком деле распознания будущих государственных служащих.

Тот справлялся с обязанностями наблюдателя куда лучше, был друидом и не имел возможности провалиться во внутренний мир, как сделал это его старший коллега, за неимением оного. Да, этот ассистент был не менталистом, он был стихийником, как Ллои, а потому и не замечал печальной ситуации с преподавателем. А тому требовалась срочная помощь, которую я, вот он парадокс, не могла вызвать от своего имени, ведь я недееспособная и потому фактически несовершеннолетняя, раз нахожусь под опёкой графа.

Над всем этим я размышляла, сидя под раскидистым деревом во дворе академии. Были выходные, ко многим студентам в этот внутренний дворик заходили друзья и родные. Стояла прохладная погодка, но с ясным небом над нашими головами. Дождя не предвиделось.

Тут-то я и заметила в толпе смутно знакомую фигуру в тёмном плаще с капюшоном. Внимания она среди таких же фигур не слишком привлекала, но она определённо отличалась от родителей студентов и прочих друидов.

Эта фигура была мне знакома ещё с моих самостоятельных вылазок на территорию академии в образе совы! Ведь это именно она тогда с каким-то другим мужчиной ходила в скрытую от студентов библиотеку! Это она тогда меня так заинтересовала! И это ей помогали ребята, когда я сутки отсутствовала. Да, Вектор без всякого давления с моей стороны посвятил меня в их досуг, он почему-то жалел меня. Рассказал он и о Ярославе, когда-то работавшей преподавателем в их имперской академии, рассказал и о том, как они встретили её здесь и за определённую ответную услугу помогли ей в проведении какой-то операции. Ведь она была целителем.