И уже скоро к нему начали поступать "предложения", большую часть которых он отвергал. Но пару "делишек" он все же сделал, заработав себе кое-каких деньжат и доверие кое-каких людей.
Хотя без лишней скромности отметим, что люди эти были отнюдь не "кое-какие", а скорее "о-го-го какие", поскольку авторитет их, среди людей "темного" образа жизни, котировался очень высоко.
Результатом всего этого и был тот факт, что однажды к Седому, сидевшему в кабаке за кувшином вина и блюдом жареной свинины, подошли двое этих самых "о-го-го каких", и вежливо попросили разрешения присоединиться. Впрочем, разрешения они дожидаться не стали, а просто сели на пустующие лавки, но Седой вежливость оценил.
Некоторое время все молча сидели. Седой жевал свое мясо, прихлебывая вино, и всячески демонстрировал свою независимость. А гости вежливо давали понять что эту его независимость уважают.
Тем временим стол за которым они сидели, начал волшебным образом покрываться блюдами с разнообразной, и весьма изысканной жратвой, (были даже перепела). Когда данный процесс закончился, (как показалось Седому, из-за невозможности разместить на таком маленьком столе, всю "радость и благодарность" которую пытался показать хозяин кабака), одни из подошедших начал разговор.
— Ну что, Блондинчик, как оно?
— Да так, помаленьку.
— Слышал ты намедни, хабар неплохой на богатых купцах взял?
— Врут.
— Что врут, — что неплохой, или что на купцах?
— Да разве это купцы? Так купчишки, а откуда у таких хорошего хабару надыбать?
— А Косой с Кривым хвастались, что вы неплохо разжились.
— Косой с Кривым, — фраера, мелко плавают, для них тощий кошелек да драные порты, уже большой навар.
— А чего тогда ты с ними связался?
— Не люблю испытывать затруднения в деньгах. Становлюсь злым и раздражительным. Могу даже заболеть.
— Ну как, поправил положение?
— Пока да, а там может и что дельное подвернется.
— А дельное, это для тебя что?
— Дельное, это что бы как в прошлый раз, — сделал дело и год только денежки пропиваешь. Эх и как пропиваешь. — Глаза Седого, (который кстати здесь звался Блондинчиком), покрылись томной поволокой, сквозь которую проблескивали воспоминания как он пропивал свои денежки.
Его собеседники уважительно-вежливо помолчали, давая понять что осознают и разделяют его светлую радость. Мол и сами так...... бывало. Когда же поволока в глазах Седого малость растаяла, уступив место более осмысленному взгляду, они продолжили разговор. — Мы тут к тебе присмотрелись, людей поспрашивали, и по всему выходит что человек ты серьезный. И головой не слаб, и в драке крут. Говорят даже что очень крут.— Он помолчал, словно бы давая Седому возможность опровергнуть данное заявление. И убедившись, что Седой этого делать не собирается, закончил, — И решили предложить тебе работенку?
— Работенка, — это хорошо. — Вежливо, но давая понять что "Мол, надо посмотреть что это еще за работенка", ответил Седой. Главное, как она оплачивается, и сколько придется за такие маленькие деньги корячиться.
— Да уж поверь мне, — деньги там совсем не маленькие.
— Да уж поверь мне ты, — денег много не бывает. И сколько их не награ..., не заработай, а они все равно кончаются слишком быстро.
— Это да, — в один голос подтвердили "о-го-го какие", люди. — Однако на службе у Ярла, бедных не бывает.
— Служба!?!? — Словно бы выплевывая червивое яблоко произнес Седой. — Нет, служба это не по мне. Я как-то, в далекой, (очень далекой) молодости уже вляпался на службу. — Мне не понравилось. Так что извините, я весьма польщен вашим предложением но.... Солдатиков и без меня полно, вон целая армия на соседнем поле расположилась.
— Да боги с тобой Блондинчик, кто же говорит про армию, — говоривший сделал такое лицо, словно бы извинялся перед присутствующими за само существование этого слова. — Я говорю про службу Ярлу!
— И как я ему должен служить? Лакеем что ли? — так извините, я этому не обучен.
— Да ладно тебе Блондинчик, ты же умный парень и догадываешься о чем мы.
— Я умный, и поэтому догадки свои предпочитаю держать при себе. А то говорят что очень многие люди плохо заканчивали, когда жизнь вдруг отказывалась совпадать с их догадками. Так что вы тоже кончайте темнить про "службу", и начинайте говорить конкретно, — что делать и за сколько.
— Делать все что прикажут. Работенка по большей части не пыльная, но..., — кровавая. А оплата, помимо того что сам возьмешь, по золотой монете в день, да за особые заслуги сверху накинем.
— Харчи бесплатно, — добавил второй.
— Харчи это конечно.... хорошо. Давненько я за харчи не работал. Золотая монетка в день, — тоже неплохо, хотя...... А вот все остальное как-то слишком размыто, — делать все что прикажут, все что сам где-то там возьму мое, какие-то там заслуги отдельно...., — как-то это все.... Я должен подумать!
— Думай Блондинчик, думай. Только имей в виду, что предложение тебе делают только один раз. Если сначала надумаешь одно, а затем надумаешь передумать..., — мы тебя знать не знаем, видеть не видели. А во-вторых, — думай молча, ни с кем не советуйся. А то говорят что слишком длинным языком, можно себе могилу выкопать, быстрее чем лопатой.
— Мог бы и не говорить, сам с понятием. Когда дать ответ?
— А вот когда мы к тебе в другой раз подойдем, тогда и дашь, — говоривший был несколько раздражен, и явно давал понять Седому кто тут кто.
Седой молча кивнул, и разговор на этом окончился. Его гости молча поднялись и ушли, оставив Седому стол забитый яствами, к которым, за все время разговора никто и не прикоснулся.
Седой же еще на какое-то время остался сидеть в одиночестве, обдумывая поступившее предложение. С одной стороны оно давало ему возможность поближе подобраться к своей цели. Но с другой, лишало той анонимности, которой, как он интуитивно чувствовал, должен придерживаться всякий уважающий себя убийца.
Вот только, — Седой торчал возле армии Ярла уже почти месяц, а возможности подобраться к своей добыче так и не нашел.
Он, откровенно говоря, думал что все будет намного проще. Ну может быть не так просто как получилось с Бароном, но все же.... А тут, вдруг выясняется что проблема даже не в том чтобы подобраться к цели, но и том чтобы просто обнаружить ее местонахождение.
Ярл был совсем не похож на других феодалов. Долгая жизнь вне закона, выработала у него совсем другие инстинкты, чем у обычных людей его круга и положения. Он отнюдь не стремился к помпезности, публичности и славе. Не устраивал пышных торжеств и парадов, и кажется не любил появляться в людных местах, (где бы наш герой мог бы его подстеречь). А если и приходилось участвовать в подобных мероприятиях, — окружал себя не слишком заметным, но весьма плотным кольцом охраны. И охрана эта состояла отнюдь не из благородных витязей и столь же благородных пажей и оруженосцев, а из личностей настолько "темных", что один их вид отбивал у окружающих малейшее желание подобраться к Ярлу даже с очень добрыми намерениями.
Но охрана была еще половиной дела, — Ярл постоянно держал втайне даже свое местонахождение, внезапно появляясь в самых неожиданных местах, и так же внезапно исчезая. А когда Седой однажды попытался проследить за Ярлом, то сам едва не попался в лапы к своей добыче.
Так что, — как ни крути, а задание Седого, кажется имело все шансы оказаться не выполненным. Слишком "не по зубам" оказался этот Ярл даже для геройских зубов нашего героя. Все его старания зашли в тупик, и если он все-таки хотел добиться своей цели, (а он этого почему-то действительно очень хотел), — приходилось идти на риск.
И потому, решено, — предложение "о-го-го каких" людей, придется принять. Так у него появится шанс проникнуть в окружение Ярла, а значит и к самому Ярлу.
Приняв это решение, Седой с чистой совестью залез пальцами в блюдо с перепелами, поковырялся там, выбирая тушку покрупнее, откусил кусок, задумчиво пожевал и со словами, "Фигня какая, чего все от них тащатся?", бросил остатки лежащей в углу приблудной шавке. Та быстро схарчила внезапно подвернувшийся кусок, и с укоризной посмотрела Седому в глаза, как бы говоря, — "Что ж ты меня такой фигней угощаешь? Здесь же одни кости, а сам то намедни свинину жрал....".
И вот, — спустя пару недель, Седой сидел в том же кабаке, за тем же самым столом, но уже в окружении "ребят" из своей ватаги. Причем слово "своей", здесь стоило понимать в самом прямом своем смысле, поскольку за эти прошедшие недели, герой наш сделал карьеру от простого бойца до командующего примерно десятком головорезов.
Стол перед ними был накрыт с не меньшей, чем в прошлый раз роскошью. Что свидетельствовало об уважении которое испытывал хозяин трактира как к самим "ребятам", так и к звенящим в их карманах золоту.
А золотишка этого и впрямь хватало, поскольку ватага только что вернулась с "задания", где весьма неплохо прибарахлилась, да плюс к этому жалование, да премия. В общем живи не хочу.
Сутью задания было "поработать", в землях одного из союзников Ярла, чье поведение в последнее время оставляло желать лучшего, и наглядно показать ему как он не прав.
Когда на этих самых землях внезапно запылали деревни, а проезд по дорогам стал небезопасен, союзник осознал как он был не прав, и явился к Ярлу с покаянием. Которое тот благосклонно принял, пообещав, — "постараться оградить своего дорогого союзника, от распоясавшихся разбойников".
Так что теперь Седой со своими ребятами, мог со спокойной совестью пропивать награбленное барахлишко и ждать нового задания.
Все это было конечно хорошо, и деньги, и удачная карьера, (прежний Старшой проявил себя не лучшим образом, позволив проколоть себя вилами пока насиловал какую-то деревенскую бабенку), но к главной своей цели он, как это не было обидно, так и не приблизился. Поскольку за все это время не только не встретился с Ярлом, но даже и какой-нибудь существенной информации о нем не получил. С этим надо было что-то делать, и герой наш мучительно думал что.
Все бы ничего, но время поджимало, — через две недели подходил оговоренный за выполнение задания срок. Надо было срочно что-то делать.
— "Но суетиться все равно не стоит" — решил про себя Седой, и стряхнув с себя груз раздумий, активно принял участие в трапезе и сопровождавшим ее разговоре.
Поскольку основной темой всех, ведшихся в его ватаге разговорах были жратва, бабы и добыча, то он легко вписался в общение, и никто не заметил, что их новый Старшой, некоторое время как бы отсутствовал, уйдя в себя.
Беседа и пиршество продолжались почти до самой ночи, плавно перетекая от сравнительной оценки модных в этом сезоне перепелов по отношение скажем к...., до столь же сравнительной оценки баб жопастых, перед сисястыми, или к примеру... . Как всегда, дискуссия пройдя этапы вялых перебранок, яростных споров и драк, заканчивалась примирением на основе того, что перепела хороши вместе с рябчиками, утками, курами и гусями, а идеальная баба совмещает в себе безграничную сисястость, со столь же грандиозной жопастостью. Придя к такому выдающемуся консенсусу, обе конфликтующие стороны, на некоторое время впадали в прострацию от крутизны собственной мудрости, и начинали спор заново.
В самый разгар очередного приступа словоблудия, к принимающему активное участие в обсуждении Седому, подошел незаметный парнишка и что-то шепнул ему на ухо.
— Ша засранцы, кончай треп, — командным голосом прервал дискуссию Седой, — работа есть. Свин, беги в конюшню, пусть наших лошадей приготовят. Длинный с Рябым пробегитесь по кабакам, собирайте ватагу, если кто слишком пьян..., что б протрезвели...
— А как же Хилый. Его же с бабы хрен снимешь.
— Хилого я приведу. Сбор около конюшни, трезвыми и при оружии. Все понятно? Выполнять!
Ребята быстро, но без особой охоты поднялись из за стола, и побежали выполнять команду. Спустя примерно час, вся шайка, выехала из ворот города, и прибыла к месту встречи в некую рощу. Там их уже ждала другая ватага, под предводительством одного из "о-го-го каких".
Увидев подъезжающего Седого, тот поскакал в сторону дороги, нетерпеливо махнув рукой. Седой счел это приглашением следовать за ним, и его ватага присоединилась к отъезжающим.
— Какие дела? — спросил наш герой догнав своего непосредственного руководителя. — Опять будем шалить?
— Не совсем, — ответило ему руководство, — Надо заехать в одну деревеньку, тут не далеко, и пригласить одного субчика на встречу к Ярлу.
— Судя по количеству скачущих за нами людей, этот кое-кто, — серьезный парень, или очень даже не один.
— Судя по полученному мной описанию это простой старик, но Ярл очень хочет с ним познакомиться, поэтому послал такую команду.
— Предвидишь проблемы?
— Если не справимся, то да. Ярл не склонен прощать неудачников.
— Тогда придется постараться. Как будем действовать?
— Приедем как раз к утру, окружим деревню. Вытряхнем всех из домов, найдем того кто нам нужен, хорошенько спеленаем и обратно.
— Звучит не плохо. Но в чем загвоздка?
— Кому-то может не понравиться, что мы увозим этого старика. Так что на обратном пути позаботься о том, что бы нам никто не помешал.
— Если тот кому не понравиться наше дельце способен попереть против Ярла...— Смогу ли я ему помешать?
— Уж постарайся. Ярл не любит неудачников.
Несмотря на все вышеперечисленные опасения, — захват прошел без сучка и задоринки. Разделившись перед самой деревенькой, обе ватаги, стремительно вынырнув из утреннего тумана, перекрыли все выходы, согнали сонных жителей на площадь перед трактиром, после чего "о-го-го какой" начал расспрос. Все опрошенные показали, что единственный чужак в деревне, как раз подходит под описание, и указали на него пальцем.
Благообразного и безропотного старичка быстренько спеленали, и закинули на седло.
— Мы уходим первые, — сказал "о-го-го какой", Седому, — А ты тут разберись, и следуй за нами.
— В каком смысле разберись?
— Этих прирежь, а дома сожги.
— Да зачем....?
— За тем, что я так сказал.
Седой не стал спорить. Но когда последний всадник из второй ватаги скрылся, в так и не осевшем тумане, он, следую своей этике взаимоотношения с миром "Как ты со мной, так и я с тобой", — велел просто запереть всех жителей в большом сарае что стоял на постоялом дворе. И покинул деревню.
Полдень еще не наступил, а обе команды уже въезжали в ворота города. Ватага "о-го-го какого" сразу отправилась в центр городка. А ватага Седого отправилась отсыпаться.
Проснулся наш герой, когда уже на землю стали опускаться первые сумерки. И не просто проснулся, а его разбудили. И судя по той настойчивости, с которой производился этот процесс, — от пробуждения не стоило ждать ничего хорошего.
— Хватит дрыхнуть, — проорал ему на ухо недовольный голос "о-го-го какого номер 2", — тебя срочно к Ярлу.
— Меня? На фига?
— Может на фига, а может на кол, — пробурчал еще более недовольным голосом номер 2, — я что тебе отчитываться должен! Сказали, — иди.
