Он был знаком с Карлом больше полугода. Тот пришел в их наемный отряд ещё в Антанаре, когда они собирались в Антарийскую Империю. Герцог Камирский искал наемников для войны с варварами. Карл ему сразу не понравился. И вроде выглядел обычно. Высокий, но внушительным телосложением не отличался, на лицо не урод. Правда, узкий нос был несколько искривлен из-за перелома, а над левой бровью красовался шрам от глубокого пореза. Но это ерунда, иные вот уроды, а общаться приятно. Тот же Лютый, огромный, выглядит устрашающе, но человек хороший.
На Карла же достаточно раз посмотреть, чтобы понять, он мудак. Вечно смотрит с презрением сквозь свисающие длинные патлы. Жуть. И вроде зубы все на месте, но не улыбается, а злобно скалится. А как заговорит, лучше бы молчал. Только и делает, что хамит, поддевает всех, умничает и хвастается. Уверял, например, что сам Антанарский царь назначил за его голову награду за попытку убийства князя. Разумеется, никто не поверил. Ну какой несостоявшийся убийца князя, за чью голову дают столько золота, будет о таком трепаться?
Но обстоятельства сложились так, что Алану пришлось искать с ним общий язык. Вскоре он даже решил, что Карл не такой плохой. Просто не повезло родиться бастардом, вот и злобный. А что иногда высокомерен, так потому что образованнее. Зато, зная Карла Алан мог с уверенностью сказать, они завтра разживутся целым недельным жалованием. Потом можно в трактире в кости поиграть, это они умеют. А там смоются из этой дыры. После того, как их убрали с рынка, ни Алан ни его друзья оставаться тут не собирались. То, за чем они сюда прибыли, оказалось обычным обманом, теперь и вовсе делать в Небельхафте нечего.
Карл вернулся через полчаса. Промок до нитки, однако на его лице застыла довольная ухмылка. Немудрено, теперь никаких воплей не будет, и монеты считай в кармане. Алан тоже довольно улыбнулся.
— Больше он не сунется. Я потолковал с ним. И он свалил к гребаной матери. Послал я его... В Цегенхафт, пусть там сосет хер у местных болотных выблядков, — начал хвастаться Карл, отряхивая плащ.
— Он скоро вернется, — не верил Том.
— Завтра посмотрим. Дай самокрутку, — в наглой манере потребовал Карл.
— Вы уже достали, половину моего дурмана скурили, — вознегодовал тот.
— Да, и моих тоже, — вторил ему Дей.
— Я вас от этого упыря избавил, а вы че жметесь? Гоните самокрутки, — Карл исподлобья посмотрел на Тома, скорчив улыбку больше похожую на злобный оскал. Тот, помявшись, все-таки поделился.
— Благодарю, — учтиво бросил он.
— Ну ничего, вышвырнут вас. Не за эту Синюю Свинью, так за иную мерзость, — вдруг заметил Том.
— Должок ты все равно нам отдашь. А так, меня лично тут ничего не держит, — заявил Алан.
— Да, тут ловить нечего. На рынке ещё ладно, а тут херня одна, — согласился Карл.
— Велеру с Лютым сейчас хуже, мокнут на стене, — Алан глубоко вздохнул.
Сумасшедший, как и ожидал Алан, не возвращался. Впрочем, веселее от этого не стало, скорее наоборот, оказалось, так ещё тоскливее. Единственное, что радовало, дождь заканчивался. Том с Деем обсуждали способы ремонта крыш, хвастаясь друг перед другом, у кого в деревне дом построен лучше, а сами, опасаясь проспорить, выглядывали бродягу. Карл с Аланом сидели на брусчатке, опершись о стену и курили самокрутки Тома.
— Вот на хера на воротах караул? Эта гребаная дыра на хер не нужна даже бродягам подзаборным, — возмутился Карл.
— Точно. Кому вообще это паршивый город нужен, — вторил ему Алан.
— Не скажи. С тех пор как наследница тут, шуму поболее стало, — не согласился Том, отвлекшись от рассказа про заготовку дров.
— Да, могилу раскопали. Говорят, этой ночью Алтарь сожгли. Наверняка, это талерманец, — со знанием дела рассуждал Дей.
— А я б потолковал с талерманцем о том о сем, — с сожалением произнес Карл.
— На хер ты нужен ему? Он с тобой так потолкует, что мало не покажется, — съязвил Том.
— Не хрен было при Герцогине выражаться, — вдруг упрекнул друга Алан.
— А че, я твою мать, сделал? Не хер этому уроду мне рассказывать, как я должен стоять на карауле. Ну присел, и что тут такого? Этот выблядок холеный должен благодарить, что я ему там башку не свернул. Всего лишь послал на хер, — высокомерно процедил Карл.
— Но не при Герцогине же так выражаться!
— Я не видел её. Хотя, тоже мне, цаца нашлась. Я что, её послал? Вот и пусть ей служат пахари, а не нормальные воины, — небрежно отмахнулся Карл и поднялся, — Гребаная скука, так и охереть недолго. Займусь ка я любимым делом, — он достал кинжал, и прицелился в стену напротив.
Он бросил его, но тот просто отлетел тупой стороной от стены. Том с Деем громко заржали. Алан удивился, обычно Карл весьма умело обращался с кинжалами.
— Странно, я вообще-то хорошо кинжалы кидаю, — с явной досадой возмутился он, и повторил попытку.
В этот раз вышло ещё хуже. Третья попытка тоже не удалась.
— Тоже мне, нормальный воин. Ты хоть меч в руках держать умеешь? — съязвил Дей и расхохотался.
— Лучше, чем ты. Мне просто не повезло, — начал оправдываться Карл, наигранно смущаясь.
— Легко сказать, — ухмыльнулся Том.
— Заткнись. Вы сами, хоть раз попасть в щель сможете? — также наигранно возмутился Карл.
Алан понял, что задумал этот хитрец. Похоже, он решил обобрать этих деревенщин до нитки.
— Да, смогу! Лучше тебя, мазила! — издевательски ответил Дей.
— Сам ты мазила, мудила недобитый. Поверь, я лучше кидаю кинжалы, — с презрением бросил Карл.
— Спорим на три серебряника, что ты промажешь первым, — заявил стражник, и протянул ему руку.
— Спорим. На три серебряника. Алан и Том, вы свидетели, — Карл вдруг подмигнул Алану.
В этот раз он метнул точно в ту щель, в какую договорились попасть. Затем стал бросать Дей и тоже попал. На втором заходе Карл попал, а его противник осекся.
— Так не честно, ты меня обманул. Ты притворялся неумелым, — возмутился стражник.
— Я говорил, что лучше тебя кидаю, а ты, псина, не поверил. Все честно. Так что ты мне должен шесть серебряников, — с ехидной улыбкой заявил Карл и для закрепления эффекта вновь метнул кинжал, попав точно в цель.
— Что у вас тут за развлечения? На карауле нужно караулить, а не прохлаждаться, — послышался громкий голос командира Ранига.
Том и Дей тут же метнулись по обе стороны ворот и встали как вкопанные. Алан, так же как и Карл, не сдвинулся с места и продолжил сидеть на брусчатке. Ему было все равно. Выгонят и хрен с ним. Неважно даже, что карман у него пуст, как-нибудь проживет.
— Алан, поднимай свою задницу! И ты, метатель херов, тоже собирайся. У меня для вас новость, — рявкнул командир.
Он начал медленно подниматься. Теперь уже без разницы, в лучшем случае, их решили вышвырнуть. В худшем — трактирщик не успокоился, и у них будут проблемы.
— Я сказал бегом, идиоты! Ваши дружки уже там! — ещё раз рявкнул Раниг.
— Успею, — небрежно бросил Алан, отряхивая плащ.
Вместе с Карлом они неспешно направились в сторону замка.
— Стойте, поедете в телеге, — вновь услышал он голос командира.
— Какая честь, я польщен, — учтиво процедил Карл, как только он умел это делать. Учтивость из его уст более походила на поток отборной ругани.
— Это действительно для вас слишком большая честь, но у меня нет выхода, — с явным сожалением произнес Раниг.
Только стражники заскочили в телегу, он дернул за вожжи и взмахнул хлыстом. Они погнали по центральной улице в сторону замка.
— Какого хера он так спешит? Может, сбежим, пока не поздно? — шепнул Алан Карлу.
— Сбежать мы всегда мы успеем, — отмахнулся тот.
Пока они гнали, Алан то и дело укорял себя. Почему он раньше не уехал, все равно тут его ничего не держало. Он и так собирался ещё немного послужить и покинуть эту дыру. Теперь его точно отправят на каторгу. А ведь он хорошо служил, как и его дружки, если этих идиотов можно так назвать. Тем более, они же самые опытные воины в городе, если не считать Ранига.
Как успел оценить Алан, в страже служили в основном выходцы из ближайших деревень. Отбор был нестрогий. Не доходяга? Добро пожаловать. За такую плату опытный воин служить не станет, да и где в этой дыре опытных воинов брать, если тут война в последний раз была, наверное, больше ста лет назад. Кто в воины податься решил, уезжает на юг или на запад, где в итоге и оседает. И правильно делает, в такой дыре только жить.
Алан попал сюда, как он считал, по несчастливой случайности. Их наемный отряд прибыл в Камирию воевать с варварами. В итоге оказалось, никаких варваров там нет и в помине, а Герцог просто спятил. Это при том, что была собрана огромная армия. Помимо наемников прибыл маршал Генри Клеонский с имперскими войсками. Наемникам, конечно, заплатили за беспокойство, но толку от этого было маловато. Все рассчитывали заработать больше. Зря только тащились. Лучше бы воевали в Антанаре дальше, работы там хватало, платили меньше, но зато стабильно.
Но как бы там ни было, пир для всей армии спятивший Герцог устроил. Он решил, что варвары просто испугались и это нужно отметить. Тогда гуляла вся Алерна. И вот надо же было такому случиться, что именно Алан с приятелем Лютым увидели, как пьяный маршал Генри Клеонский падает в колодец. Пока искали веревку, к ним присоединились Карл и Велер. Генри они вытащили, но тот оказался настолько пьян, что на утро все перепутал. Маршал решил, что Алан и его помощники спасли его не только от смерти в колодце, но и от попытки покушения, которая привиделась ему по пьяной лавочке. Никто отрицать слова Генри не стал, дружно решив, что смогут разжиться вознаграждением. Но вместо награды маршал предложил спасителям вступить в его гвардию.
Алан даже не думал отказываться. Такой шанс бывает только раз в жизни. Он, сын рыбака из небольшой деревушки, даже не помышлял о подобном. Не захотев идти по стопам отца, он ещё в шестнадцать лет ушел в наемники, чем и жил целых пять лет. При этом он не обольщался насчет своего будущего. Максимум, на что он надеялся, это когда-нибудь стать командиром большого наемного отряда.
Он прекрасно знал, в свою гвардию влиятельные высокородные господа людей с улицы не берут. Нужно закончить гвардейскую школу, обучение в которой стоило недешево. В имперскую армию его возьмут разве что в пехоту, в которой пробиться в командиры, прежде чем тебя убьют или покалечат, практически невозможно. Командирами в армии чаще всего становились знатные особы, с юности получающие соответствующее образование. Конечно, бывали исключения, но какой смысл надеяться на мизерный шанс, если можно жить в свое удовольствие, промышляя тем же наемником. Платят в таких отрядах больше и дисциплиной меньше донимают. А без звания прожить можно. Впрочем, когда ему предложили служить в гвардии Герцога, Алан тут же забыл все свои измышления и согласился.
Следовало ожидать, остальные также не откажутся. Карл поведал, что в юности мечтал быть гвардейцем и служить в самом Эрхабене. Лютый интересовался скорее войной чем карьерой, но согласился как только услышал, какое у него будет жалование. Велер польстился на красивую жизнь в столице, и так же долгими размышлениями себя не утруждал.
Но сначала они и отправились с Генри в Небельхафт. Все изначально шло наперекосяк. Служащие гвардии традиционно презрительно относились к наемникам, считая тех необразованными головорезами. В среде наемников было принято считать, что гвардейцы, особенно из числа выпускников разнообразных школ, обычные ряженые. Алан старался найти со всеми общий язык, а вот остальные, увы. Больше всех старался Карл, он так всех достал, что его предпочитали просто игнорировать.
В Небельхафе новоявленных гвардейцев ожидал сюрприз. Генри получил послание и в срочном порядке отбыл в Эрхабен. И все бы ничего, но Алана и остальных наемников он брать не стал, определив в замковую стражу и пояснив, что они не готовы служить в его гвардии.
Алан, конечно, был раздосадован, хотя и старался себя успокоить тем, что не так уж хорошо служить маршалу. Гвардейцу порой казалось, будто Генри специально издевается. Вечно придирается ко всем. Не так стоишь, не так отвечаешь. Сам курит, а гвардейцам нельзя, они должны стоять по струнке. Зачем это нужно? Какая разница, если он на стоянке в лесу покурит, никто же не умрет. Даже ругаться не положено, хотя сам маршал только так выражается.
"Он хочет, чтобы мы задницу лизать научились" — возмущался Алан, который, на самом деле, не мог взять в толк, почему его лично не взяли.
Он, несмотря на несогласие с требованиями, все делал, как говорят. Не спорил с командиром, не курил, не ругался и даже по струнке ходил. Он пытался найти общий язык с остальными гвардейцами, и у него почти получилось. Даже внешне, в отличие от остальных наёмников, он не выделялся. У него рост высокий, телосложение как на подбор, на лице шрамов нет, волосы аккуратно пострижены. Вот почему его не взяли?
С остальными все ясно, тем только в гвардии Герцога служить. Тот же Карл достал всех, а на Генри он смотрел так, будто перед ним не маршал, а кусок дерьма. Как Герцог его вообще терпел. Лютый с виду натуральный варвар, огромного роста и сложения, с длинными рыжими волосами, борода в косичку заплетена. Он не расставался с боевым топором и одним своим видом мог распугать всю столицу. Кроме этого он постоянно прикладывался к сантале, потому что, видите ли, много пить в традициях его народа. Велер также выглядел не особенно представительно. Тот был довольно крепкого телосложения, но не особенно высокий ростом, а на его лице красовался шрам от носа до конца подбородка, рассекающий губы с левой стороны. К тому же, он никак не мог оторваться от самокрутки, закуривая, только появлялась малейшая возможность. Притом, все трое ругались так, будто по-другому разговаривать не умеют. И что самое интересное, получивший благородное воспитание Карл преуспел в этом особенно. Похоже, его за компанию не взяли, сокрушался Алан.
Остальные бывшие наемники не расстроились, даже обрадовались, решив, что просто служить в замке Герцога, еще и брата Императора тоже неплохо. Вот только и в замке никто из них не задержался. Не привыкли они себя ограничивать, и только Генри уехал, пустились во все тяжкие. Карла выставили в первый же день за отборную ругань в адрес управляющего Сида. То, что рядом в этот момент находилась Герцогиня с дочерью Евой, сыграло решающую роль. Велера на второй день застала за курением взбалмошная дочь Герцога, Лолита. Стражник нес караул возле трапезной и, как всегда, не удержался. Лютый продержался три дня. Он пришел на службу с похмелья и, будучи не в духе, избил напарника по караулу. Видите ли тот обозвал его варваром. Алан вел себя , как он полагал, разумнее, и нагло правил не нарушал. Но и он прослужил немногим дольше. Прогорел на том, что совратил служанку. Её мать подняла хай, и это дошло до Герцогини. Не пробыв в замке и недели, он присоединился к товарищам по несчастью.
Командир Раниг не стал выгонять их, отправив нести караул на рынке. Там новоявленные городские стражники быстро освоились и решили какое-то время послужить. На рынке оказалось намного лучше, чем в замке. Сиди, когда хочешь, кури, сколько хочешь, даже пропустить кубок другой можно. А главное, тут много возможностей разжиться лишней монетой, обобрав проштрафившихся горожан или торговцев. Главное больше воров ловить и драчунов разнимать. Рыбное место, мечта каждого стражника. Поймал карманника, отдал наворованное тому, кто тревогу поднял, а то, что воришка до этого нагреб, себе в карман. Ещё можно с какого-нибудь торговца без разрешительной бумаги монету взять, вместо того, чтобы прогнать или отвести к сборщику податей.
