Проект Тьма[litrpg]

— Пожалуй, уже поздно. Вы наверняка устали, да и мое общество — не то, что нужно знатной леди вроде вас.

— Бросьте, — пробормотала она. — Я настаиваю.

Так я оказался в ее доме. Масок мы не снимали до сих пор, сохраняя интригу, но, устроившись в креслах у камина, были вынуждены это сделать.

И оказались шокированы своими личностями.

Рядом со мной сидела Чия, епископ из Совета. Вот только ее волосы из черных превратились в серебристые, а белесые глаза отливали синевой.

— Кей? — изумленно пробормотала она, а затем весело рассмеялась. — Вот так поворот! Не ожидала. Тебе удалось меня удивить, мальчик.

Я поморщился. Мальчик. Она даже не воспринимает меня, как мужчину, хотя, по правде говоря, мы одного возраста. Пусть даже свою тысячу лет я провел в бездне безвременья, факт остается фактом. Вот только она этого не знает.

— Пожалуй, мне и впрямь пора. Спасибо за вино, — я поднялся. Она мягко, но настойчиво коснулась своей ладонью моей руки.

— Останься. Невежливо убегать, когда дама не разрешила.

Я взглянул на нее и оказался удивлен. Чия, кажется, ничуть не расстроилась тем, что незнакомцем был я. Ее глаза странно блестели, а губы тронула мягкая улыбка.

— Вышло забавно, не находишь? Ты и я, такие разные, вдруг оказались на балу, в одинаковых нарядах и со схожими взглядами на жизнь. Будь я моложе, решила бы, что это судьба.

— Что вам мешает сейчас так решить? — поддел я. Она рассмеялась.

— Возраст, мальчик. Между нами огромная пропасть, которую невозможно преодолеть.

— Вот как? — хмыкнул я. — А что, если бы я сказал, что разница не так уж велика. Даже более того, в обратном направлении?

Миор говорил, что я пробыл в круговороте больше тысячи лет. Будь иначе, Чия бы меня помнила. А раз она даже не знает мой истинный возраст, значит, я старше нее. Это открытие ударило в голову похлеще выпитого вина.

— Правда? — в ее глазах мелькнуло неподдельное удивление. — С чего вдруг такие изменения?

— Много разного случилось после вашего отъезда, — заметил я. — Встреча со старым знакомым вернула мне часть воспоминаний. Даже не так, скорее, просто пролила свет на то, кто я есть. И кем являлся.

В ее глазах я увидел понимание. Похоже, она прекрасно знала о Низвергнутом, пусть и не встречалась с ним лично. И теперь, сложив два и два, сделала выводы.

— О, — ее голос пробрал меня до мурашек. Она многозначительно улыбнулась, а затем пригубила еще вина.

— И что ты думаешь со всем этим делать дальше? — вопрос был задан спокойным тоном, но я ощущал ее искреннюю заинтересованность. Теперь, узнав часть правды, Чия действительно заметила меня как мужчину.

— То же, что и раньше, — пожал плечами я. — Выживать. У меня по-прежнему осталось мало времени, а война так и не закончилась. Постараюсь найти способ излечиться, когда все более-менее успокоится.

— Ты всегда можешь обратиться ко мне, — она вновь положила свою ладонь поверх моей, нежно погладив. Поймав ее взгляд, я ощутил, как в крови бурлит желание.

Мы набросились друг на друга неистово, будто весь вечер ждали этого момента. Я овладел ей там же, на ковре в гостиной, а Чия громко стонала от страсти.

Ночь была долгой, и впервые за последние дни я спал не один. Уставшие, мы после лежали, глядя друг на друга.

— Где же ты был раньше? — тихо прошептала Чия. Я нежно улыбнулся, коснулся тыльной стороной ладони ее щеки, мягко провел вниз, поймав серебристую нить волос. Похоже, это особая краска, которая вскоре сойдет, обнажив так милые моему сердцу черные пряди.

— Далеко, милая. Там, откуда нет возможности вырваться самому.

Она вздохнула, в глазах мелькнула тревога за меня.

— Ты ведь не исчезнешь? Не уйдешь?

Несмотря на весь свой возраст, она по-прежнему была маленькой девочкой, не знавшей ласки и любви. И теперь страшно боялась, что я пропаду, будто наваждение.

— Нет, — рассмеялся я. — Теперь мы вместе. И я тебя не брошу.

Чия улыбнулась в ответ, а затем подарила мне долгий поцелуй на прощание.

Я ушел перед самым рассветом, оставив свою маску у нее. Не знаю, возможно, это был просто порыв души, но мне захотелось так поступить. Оставить что-то после себя. На память.

Потому что, несмотря на свое обещание быть с ней, я боялся, что не переживу последней битвы с югом. Червячок тревоги грыз изнутри, подбрасывал поленья в костер сомнений.

Да, теперь тьма под моим контролем и я легко смогу убить сотню человек. Но рядом будут товарищи, которых я обязан прикрывать, поэтому мое внимание не будет целиком сосредоточено на враге. А раз так, есть шанс поймать клинок в живот, и тогда никакая регенерация не спасет меня.

Чия не вынесет такой потери. Однажды, она уже потеряла того, кто любил ее сильнее жизни, и эта потеря до сих пор гложет девушку изнутри. Я не могу допустить, чтобы она вновь страдала. Не из-за меня.

Поэтому я должен выжить, несмотря ни на что. Выжить и вернуться к той, что теперь прочно в моем сердце.

Наутро меня вызвали в штаб, где хмурый, но довольный командор поведал о том, что час назад прибыл парламентер врага. После полудня состоится последняя схватка с южанами.

— Подготовь учеников, Кей. Объясни им ситуацию и пусть знают, что может их ожидать. Это первый бой для ребят, и я хочу, чтобы хоть половина из них вернулась обратно, — твердо велел сэр Дарн. Я молча кивнул, сил не было спорить.

Случилось то, чего я опасался, но все равно ждал. Враг заявил о намерении атаковать. Уже сегодня мы выйдем за стены Суана и в чистом поле дадим отпор войску юга.

И от исхода этой битвы будет зависеть судьба королевства. Так просто, банально, но жизненно.

Только мы можем свершить свою судьбу, и настало время это доказать.

Стадия двадцать четвертая

Обе армии уже выстроились друг напротив друга. Со стороны южан выступило чуть более пяти тысяч, людское море раскинулось насколько хватало глаз. Нас же едва три тысячи наберется, оставшиеся отряды еще двигались в сторону столицы. Они катастрофически не успевали, и от этого сэр Дарн нервничал еще сильнее.

— Мы встретим их, — решил, наконец, он. — Зови своих парней, нужно поторапливаться.

— Думаете, это хорошая идея в данный момент? — засомневался я. Командор нервно дернул головой.

— Может, и нет. Но мы сможем атаковать с тыла. У подкрепления только один командир, я же могу оставить вместо себя офицеров. Идем, Кей. У нас нет времени на болтовню.

Я крикнул братьям и, вскочив на коней, мы отправились на север.

Отряды подкрепления насчитывали порядка двух тысяч человек, может, даже больше. Они снялись с места только утром и пока не успели прибыть на поле сражения. Теперь нам приходилось спешить к перекрестку, куда должны были прибыть отряды с минуты на минуту.

Мы успели вовремя. Клубы пыли на горизонте дали понять, что наши солдаты близко. Путь сюда занял у моего отряда порядка часа, обратно столько же. За это время ситуация может кардинально измениться. И явно не в нашу пользу.

— Подкрепление прибыло, сэр, — пухлый здоровяк осадил коня рядом с командором. Его лицо было покрыто потом, но глаза горели решимостью.

— Вижу. Не будем терять ни минуты! Вперед, нас уже заждались, — рыкнул сэр Дарн, срываясь с места в галоп. Я покосился на соратников и помчался следом.

Поле битвы мы осмотрели, остановившись на холме. Войско южан лишилось едва ли трети, в то время как наши терпели сокрушительное поражение. Тысячи тел усеяли землю, а остатки с трудом держались, сражаясь на исходе сил.

Южане казались весьма воодушевленными, наседали мощно, не жалея себя. Их конница то и дело налетала с флангов, сметая нашу пехоту. Прямо на глазах отряды Аонора стремительно уменьшались, теряя людей.

— Проклятье! — заскрипел зубами командор. — Мы почти проиграли! Вперед! Покажем им мощь нашей армии!

— Да! — раздался сзади дружный рев. Мы бросились вниз с холма, благо, что склон был весьма пологий и кони легко спустились к полю. Затем, не теряя скорости, мы врезались в ряды вражеской армии, снося их с флангов. Половина подкрепления напала с тыла, еще больше деморализовав врага. Южане запаниковали, принялись перестраивать ряды, но это было бесполезно.

Мы почти победили!

Снося клинком голову очередного врага, я услышал шум сбоку. Привстав на стременах, поглядел на юг. Оттуда в нашу сторону мчалась целя волна рыцарей юга! Конница стремительно влетела на поле боя, схлестнулась с нашими всадниками. Пехота южан также бросилась на остатки наших основных сил.

Проклятье! Они тоже запросили подкрепление!

Я выругался, затем нашел взглядом сэра Дарна. Тот сражался, неистовый, будто дикий зверь. Враги разлетались от него, будто игрушки. Командор тоже услышал шум, повернул голову. На его лице отразилось отчаяние, но сэр Дарн громко закричал, призывая нас сражаться, не жалея сил.

Я крепче стиснул рукоять меча и спрыгнул с коня на землю. С пехотой лучше биться твердо стоя на ногах. А с вражеской конницей справятся наши всадники.

Рядом оказались братья, готовые прикрыть спину и отразить любую атаку.

— Изо всех сил, парни. Изо всех сил, — сказал я. Они не могли услышать, но поняли общий настрой и мрачно кивнули.

Наш отряд, а также спешившиеся отряды подкрепления вонзились в ряды вражеской пехоты словно нож в масло. Южане пытались отразить атаку, но мы с легкостью снесли передние ряды, однако увязли в середине людской гущи.

Они перли со всех сторон, с перекошенными лицами, злые и уставшие. Битва шла уже около часа только с нашим участием, а сколько времени прошло с самого ее начала? Очень много.

Я с легкостью отражал атаки врагов, когда их было по одному-двое, но последние полчаса меня атаковали группами по пятеро, видя, насколько я силен. Гора трупов осталась позади, я ощущал, как драгоценная энергия течет от тел южан ко мне, но опасался пока ее затрагивать. Кто знает, какие последствия это будет иметь для союзников? Уж лучше положиться на свои собственные силы. Они будто чувствовали мою нерешительность, перли напролом, буквально заваливая телами.

Уже через пару часов этой мясорубки я ощутил дикую усталость. Колени тряслись, ноги подгибались, а руки, казалось, вот-вот выпустят меч. Но я держался, на одном лишь упрямстве и желании выжить. Я ведь обещал! Причем не только Чии, но еще и Аи, моей маленькой сестре.

Вот упал замертво Чин, веселый хитрый паренек, один из моего отряда. Как бы ни пытался я спасти всех, но не успел вовремя защитить его от вражеского копья. Зато за брата отомстили Кун и Вун, одновременно пронзив неприятеля мечами.

Вот Ман, ехидный Ман, который всегда умел хорошо пошутить, рухнул замертво, зажимая распоротое горло. Я видел слезы в глазах выживших братьев, но они продолжали биться, не отступая ни на шаг. Лучшие ученики академии, даже они с трудом выдерживали натиск врага.

Вокруг то и дело погибали наши соратники, а южане, казалось, ничуть не уменьшались. Они перли и перли прямо на нас, мелькание лиц и блеск мечей смешались в сплошную круговерть.

Я ощутил, как постепенно усталость заволакивает сознание. Разум отключился, остались лишь голые рефлексы, вбитые на множестве тренировок. Уклониться, отбить выпад щитом, поднырнуть под клинок следующего, пронзить первого, чтобы не атаковал вновь. Опять уйти из-под удара, уже очередного противника, сразу, не снижая скорости, распороть ему брюху. Вспомнив про второго, разворачиваюсь, и вовремя — тот уже замахивается топором, крича что-то нечленораздельное. Криво усмехнувшись, смещаюсь вбок, лезвие меча с легкостью находит горло врага, а со спины уже нападает следующий. Увернуться от этого, ударить щитом в лицо, превращая все в месиво, а затем резким движением отрубить голову. Какой-то шустрый поганец успел ударить меня мечом в бок, пробив ослабленные за время битвы звенья кольчуги. Кровь с готовностью побежала из раны, а во мне медленно закипала ярость.

Удар сносит половину его руки. Враг кричит, зажимает обрубок другой рукой. Не останавливаясь, пронзаю его мечом в сердце и иду дальше. Сзади, чуть поодаль, бьются оставшиеся братья: Кун, Вун и Ран. Я чувствовал их своим развитым чутьем и знал, когда требуется моя помощь. Время от времени я поднимал голову вверх и высматривал сэра Дарна. Он все еще был на коне, остервенело кромсал всадников и пехотинцев, не делая скидок ни тем, ни другим.

В такой мясорубке было неясно, кто из армий побеждает. Важным являлось лишь то, что нужно поскорее закончить этот бой. Потому как пальцы уже разжимают скользкую от пота и вражеской крови рукоять меча, а пусть и мелкие, но все же раны, причиняют неприятную боль. Я ощущал, как кровь запеклась на ранах, стягивая кожу. Стоило резко дернуться, как раны вновь открывались, и кровь весело стекала вниз.

Я потерял счет времени и очнулся лишь когда услышал дружные крики наших. Поднял голову и застыл от ужаса: сэр Дарн падал с коня, будучи раненым в плечо. Вот он медленно рухнул вниз, под ноги вражеским пехотинцам. Это было примерно в пятидесяти шагах от меня, но в текущих условиях добраться быстро не получится.

Однако я все равно бросился в ту сторону, увеличив темп и кромсая врагов на части. Усталость отступила, часть заемной силы влилась в кровь, придав энергии. Я знал, что братья следуют за мной, прикрывая от недобитков.

Через каких-то две минуты мне удалось добраться до командора, снести окруживших его шакалов, но было уже поздно.

Сэр Дарн лежал на земле, глядя прямо перед собой, на голубое безоблачное небо. Его грудь была пробита в десятках мест, а лицо представляло собой один сплошной синяк. Стоило лишь взглянуть на него, как становилось ясно, что командор больше не жилец. Тем не менее, он все еще дышал и, увидев меня, с трудом прохрипел:

— Кей! Мальчик мой!

Я опустился на одно колено, чувствуя, как слезы падают из глаз. Сэр Дарн улыбнулся, мягко, по-отечески.

— Не стоит плакать, парень. Моя смерть не означает конец всего. Ты это прекрасно знаешь. Как-никак, тысяча лет прошла с момента твоей гибели.

— Так вы знали, — выдохнул я, стирая слезы с щек. Он качнул головой.

— Да. Я догадался. К тому же, утром мне довелось говорить с Чией. Она умоляла не пускать тебя в бой. Однако я все равно не послушался. Прости меня за это.

— Вам не за что извиняться. Вы всегда делали для меня все, что могли, и даже больше. Спасибо! — произнес я. Мой наставник коротко рассмеялся, на губах выступили капли крови.

— Я не заслужил благодарности, ведь я мог приказать тебе остаться. Ты нужен Конклаву, Кей. Нужен миру. Ты слишком ценен для всех нас.

— Почему? — крикнул я. — В чем моя ценность?

— Ты можешь остановить тьму, если познаешь себя. Оружие против тьмы скрывается глубоко в тебе самом. Помни об этом.

Сэр Дарн с трудом залез рукой в карман и вытащил на свет тонкую серебряную цепочку, на которой висел медальон в виде ворона, сидящего на ветке дерева.

— Возьми. Это мой родовой знак. Я был последним из славного рода эл Кион, — с сожалением сказал он. — А ты единственный, кого я мог бы назвать своим сыном. И теперь я хочу, чтобы ты взял мое имя и прославил его на просторах Аонора. Будь сильным, Кей. Всегда помни о том, что я гордился тобой, до последнего вздоха...