Холодная

— Да.

Голос плохо ее слушался.

— Так странно...

— Пойдем сядем.

На ватных ногах он добрался до кресла, посадил Эмму себе на колени и с удовлетворением вздохнул.

В душе Эммы царили мир и покой.

В тишине зазвучал голос Теодора:

— Эмма, мне все-таки кажется, что я люблю тебя.

Она встрепенулась, посмотрела ему в глаза. Теодор улыбался — чуть иронично, нежно. Взгляд его был кристально чистым.

Он сказал "кажется, люблю". Последствия испытанного удовольствия, вероятно, — с таким эффектом она в своей жизни уже встречалась. Но Теодор вроде не имел привычки говорить глупости. Может, он просто не уверен в своих чувствах. Зато она уверена в своих.

— Я люблю тебя, — ответила она ему и снова положила голову ему на плечо. Ей всегда будет достаточно того, что он уже дал ей. Его нежность, его ласка и забота, его готовность быть с ней несмотря на все ее проступки, на всю ее глупость — если это не любовь, то что же? КОНЕЦ