— Этот хлеб не так уж и легок. Приходится много делиться.
— Все-то тебе известно, — усмехнулся Ланс.— Ты здесь, я вижу, свой человек. Подумы-ваешь о чем-нибудь похожем?
— У меня есть свое дело в столице, — внушительно сказал Фолк. — Я не авантюрист ка-кой-то.
— Что, и никакого личного интереса? — усомнился Ланс.
— Ну-у, — немного растерялся Фолк, — личного интереса нет только у птичек в Королев-ском Саду. Я помогаю Марчу улаживать споры с местными начальниками и конкурентами.
Публика в зале потянулась к арене.
— Если пожелаете, здесь есть отдельные помещения для особо почётных гостей. Там и поговорить можно, — предложил Фолк.
— Веди.
Они сидели в приличных креслах и смотрели через широкое окно в зал. Помещение располагалось под потолком, почти над самой ареной, и оказалось идеальным для наблю-дения. Они видели прилегающую к арене, забитую людьми, часть зала и саму арену, на которой сейчас находился Марч с парой новых бойцов. Толстяк что-то говорил, но его слова тонули в общем шуме. Шум проникал даже сюда, но все же тут было не в пример тише, чем внизу. Они говорили почти не повышая голоса.
— Ваш Железный человек справа — тот с повязкой на голове, — пояснил Фолк,— но Вы напрасно поставили на него.
— Думаешь?
— Я видел его месяц назад; он много слабее даже Пожирателя Кадона.
— Пожиратель был неплох.
— Неплох, — согласился Фолк, — но Железный человек сегодня не выиграет.
Ланс внимательно посмотрел на собеседника:
— Не победит, или не захочет победить? — уточнил он.
— Ну-у, — протянул неуверенно Фолк. — никто из знающих людей, Ваша Светлость, на него сегодня не ставил. Я не сильно в этом разбираюсь, Вам лучше поговорить с Ро-ном.
— Вот как? С Роном?
— Железный человек, это его боец.
Ланс покачал головой:
— Смотрите парни, плачет по вам каторга за такие вещи.
— Мы надеемся, Его Светлость не оставит нас в тяжелую минуту, — смиренно прогово-рил Фолк.
— Да ты наглец!
Крики в зале усилились. Хозяин покинул площадку, и на ней остались только участни-ки боя.
— Началось, — азартно сказал Фолк.
Бойцы внизу сошлись.
— Настоящий бой начнется чуть позже, а пока, если не возражаешь, давай поговорим.
Фолк с явным неудовольствием оторвался от зрелища под ними.
— Я служу Вашей Светлости.
— Давай-ка, обойдемся без Его Светлости. Ты что-то узнал?
— О Бене? Да, мы ходили к нему. Дело совсем плохо. Бене мёртв. Его нашли повешен-ным в собственной конуре, а все его люди пропали.
Ланс настолько привык к подобным вещам, что даже не удивился. Он даже не испытал досады.
— Есть подробности?
— Да, но очень мало. Люди в тех местах привыкли держать языки за зубами и разгово-рить их постороннему человеку практически невозможно. Хотя любые вести и слухи там разносятся с удивительной быстротой.
— Но, если Бене мёртв, им нечего больше бояться.
— Они смотрят на это по-иному. Кому-то оказалось по силам разделаться с Бене и его шайкой, а значит у них появился еще более страшный человек. А если и не появился, то появится. Уж такая там жизнь.
— Выходит, тебе нечего сообщить?
— Если позволите, у меня есть догадки, и, я думаю, верные.
— Говори.
— Тот, кто убил Бене не принадлежал к его миру. Смерть в тех районах дело обычное, но там людей не вешают. Там их просто режут. И почти всегда о том, что это произойдет, известно заранее. Тамошний народ внимательно следит за своими хозяевами, в этом ис-кусство их жизни. В этот же раз, все случилось неожиданно, и это настораживает. Неза-долго до своей смерти, Бене и его шайка несколько дней гуляли на широкую ногу, а на ка-кие деньги, никто толком не знает, что совсем уж невозможно. Среди людей ходили слухи, что это был аванс за выполнение некоей работы. Судя по всему, аванс не маленький.
— Вы ищете людей?
— Да, и днем и ночью.
— И вне города?
— Насколько позволяют наши возможности.
Снизу донеслись вопли и они отвлеклись. Железный человек растянулся на полу, а Человек-Кулак воинственно стоял над ним.
— Я ведь говорил, что он не выиграет, — заметил Фолк.
— Посмотрим, ведь бывают же чудеса.
Солдат не ответил, но его взгляд говорил яснее ясного: "Только не здесь".
Железный человек встал и бросился на противника.
— Если позволите, у меня есть предположение, — неуверенно предложил Фолк.
— Давай.
— Не берусь утверждать, но мне кажется, к этому причастен один из Высоких Домов Королевства.
— Почему ты так думаешь?
— Мне доводилось сталкиваться с Большой Вендеттой раньше, а все это очень на нее похоже.
Ланс хохотнул:
— Уж мне-то не надо рассказывать... Так, по-твоему, кто-то осмелился пойти против Королевской Семьи? Это не слишком?
— Но, я ведь не утверждаю, Ваше... милорд. Я просто так думаю.
— Ладно, все в порядке. Благодарю за идею, и ищите бандитов. Не могут же они про-валиться сквозь землю.
— За то, что сделали, вполне могут, — мрачно пошутил солдат.
Ланс рассмеялся:
— Ладно, что еще случилось в городе, достойного нашего внимания?
Прежде чем солдат ответил, внизу случился очередной взрыв эмоций. Цепляясь скрюченными пальцами за неровную поверхность, Железный человек, по стенке сползал на пол. Зрители бесновались. Его противник в знакомой героической позе наблюдал за по-верженным врагом. К этому времени Железный человек успел изрядно попортить ему фи-зиономию отчего, впрочем, Человек-Кулак только выиграл.
— Что-то он резво начал, — разглядывая своего ставленника, заметил принц. — При таком азарте его ненадолго хватит.
— Сегодня не его день — с философским спокойствием произнес Фолк.
— Сегодня не мой день, — поправил принц. — А твой.
Фолк неуверенно повел плечом:
— Особенно на этом я не заработаю. Уж очень много народу в этом деле, — он кивнул на толпу. — Если б не эти чудаки-энтузиасты, мы б все давно вылетели в трубу.
— Сочувствую.
Ланс посмотрел на собеседника. Тот верно истолковал его взгляд.
— Не знаю, заслуживает ли это Вашего внимания, но сегодня продали дом генерала де Туура.
Лансу это не показалось важным.
— К тому все и шло, — ответил он. — Кстати, после своего посещения, мы оставили его в некотором беспорядке...
— Никаких слухов, они удачно все замяли. — Фолк ухмыльнулся. — О доме и так идет не слишком хорошая молва.
— Известно, во что он обошёлся новым владельцам?
Услышав ответ, Ланс не удержался и присвистнул:
— Ничего себе! Хотел бы и я продать свой, хотя бы за половину этой суммы!
— Но, дом и вправду хорош, Ва... милорд.
Не сильно ли, для дома с плохой репутацией? Впрочем, это не мое дело.
Внизу продолжался бой. Человек-Кулак зажал Железного человека в углу и беспре-пятственно методично избивал.
— Нет, это выше моих сил! Это какая-то клоунада! Когда-нибудь, парни, вы здорово влетите.
Ланс встал и опустил руку на плечо попытавшегося последовать за ним солдата.
— Ты сиди. Тебе ведь еще предстоит получить выигрыш.
Во Дворец возвращаться принцу пришлось пешком. Район был благополучный, по-этому хорошо освещался, был чистым и ухоженным. Шагая, принц размышлял о событи-ях, случившихся в последние сутки. Польза от общения с потусторонним миром, на взгляд принца, была минимальна, и, большей частью, умозрительна. Как понимать слова Тогая об избранности того, кого он ищет, и возможных последствиях его гибели, Ланс не знал. Не-жить имела отличные от людских взгляды на жизнь и склад ума, и потому нередко проро-чества её воспринимались как попытки что-то утаить, либо не воспринимались вовсе. К тому же, существа подобные Тогаю принадлежали иному миру, и зачастую их оценки бы-ли неприменимы к миру людей. Хотя, нередко было и наоборот. Практически, можно было считать, что Тогай лишь подтвердил неизбежность его встречи с убийцей, что, конечно, настраивало на определенный лад, но в чем он и без этого почти не сомневался.
Гораздо более полезными казались сведения и догадки Фолка. Его идея о причастно-сти ко всему какого-то высокого Дома просто напугала Ланса. Ему сразу представился герцог Минард — высокий, костлявый старик с волевым лицом и большими руками. Гово-рили, что в молодые годы герцог выделялся гигантской физической силой и личной храб-ростью. Его род по древности происхождения не уступал королевскому, и в том, что Ми-нарды никогда не претендовали на более высокое положение, была большая заслуга их Глав. Преемственность во внутренней иерархии Минардов была строгой, и любой прямой наследник пользовался всеми благами живого Символа. Виконту Моранту, чисто по-человечески, было далековато до Символа, но он был единственным внуком герцога, а значит и безусловным будущим Главой Рода. И его убийство ставило власть Династии под серьезную угрозу. Положение усугублялось тем, что из-за боязни выдать брата Ланс не мог рассказать обо всём остальным, и тем самым заручиться поддержкой собственной Се-мьи. Даже в более спокойные времена, когда над ними не довлела угроза предательства, Ланс вряд ли решился б раскрыть кому-либо этот сильнейший козырь в вероятной игре против Винса.
... Ему очень повезло, что стояла туманная непогожая ночь. И если фонари отчасти компенсировали, темноту, то туман уж точно помешал стрелку сделать смертельный вы-стрел.
Стрела вошла в ткань плаща над плечом, с треском разорвала ее, и упала где-то за спиной на мостовую. Ланс бросился в сторону, где угадывалась темная щель между дома-ми. Его рывок занял считанные секунды, но все же, тот, кто устроил на него охоту, успел еще раз выстрелить. Вторая стрела, как ему показалось в первое мгновение, прошла впри-тирку с бедром, но уже через секунду, укрывшись в спасительной темноте, он понял, что его все-таки зацепило. Он осмотрел рану и немного успокоился — на этот раз всего лишь оцарапало кожу.
Прямо перед ним возвышался темный дом, от которого его отделял влажно блестев-ший отрезок мостовой. Стрелок находился где-то слева, на крыше одного из домов проти-воположной стороны улицы. И только сейчас, осмотрев свое укрытие, принц понял, что сам загнал себя в ловушку. Он стоял в проеме между домами, с трех сторон окруженный каменными стенами. В эдаком каменном мешке, единственный выход из которого вел прямо на простреливаемую улицу. Ланс был уверен, что первые два выстрела были сдела-ны из одного лука, но вряд ли стрелявший пришел один. Он попал в засаду, очень толково устроенную. Напавшие учли, что жертва может суметь уклониться от стрел и тогда бро-сится в единственное имеющееся здесь укрытие. Что она и сделала. Значит, сейчас один из стрелков держит под прицелом выход на улицу, а другой (или другие) меняет свою пози-цию. Как только он расположится прямо перед ним, Ланс будет обречён. Он не сможет уклоняться от выстрелов в месте, где и так стоял, едва не задевая плечами противополож-ные стены.
Их план был великолепен, и не имел изъянов, кроме одного — он был рассчитан на жертву-человека. А жертва оказалась оборотнем, и это меняло почти всё. И Лансу теперь оставалось только одно — успеть закончить Изменение до того, как убийцы выйдут на по-зицию, удобную для стрельбы. И если он успеет, охотники сами станут дичью.
Короткий миг концентрации, и перед его внутренним взором предстало Древо. Рож-денный двуликим, он не нуждался в его магии для трансформации, и использовал его Силу лишь для ускорения процесса. Перераспределение клеток, как и всегда, началось незамет-но, но бурно. Он слегка замешкался, и спохватился только тогда, когда одежда впилась в стремительно меняющуюся плоть. Он "вытянул" из сияющей кроны нужную "ветвь" и, изменив структуру ткани, поглотил ее. Стоящее перед глазами красное марево по мере за-вершения трансформации отступало, и когда подушечки лап коснулись холодных камней мостовой, взгляд его прояснился. Он встряхнулся и удовлетворенно рыкнул. Не обращая внимания на хлынувший в мозг поток новых запахов и образов, он припал к земле, внима-тельно всматриваясь в темноту.
Движение на крыше дома напротив он уловил сразу же. Кто-то прятался там, за ды-мовой трубой, кто-то, желающий его смерти и, одновременно, равнодушный. Кроме того, он расслышал шаги еще одного человека, крадущегося где-то за углом слева. Бесконечно долгие секунды он вслушивался и всматривался в ночь, но никаких других звуков не ус-лышал. Убийц всего двое, а значит, одного можно не жалеть. Ланс сразу же решил, что убьет нижнего, а затем поднимется на крышу и возьмет второго — того, кто в него стрелял. Он знал, что если в него попадут, будет больно, но после возвращения в человеческую ли-чину не останется даже шрамов. Боль его не пугала и не могла остановить.
...Жертва упредила охотников — стрелок на крыше замешкался, и теперь с опозданием пытался взять на прицел стремительно несущийся зигзагами внизу по улице, силуэт. Его товарищ, прятавшийся в подворотне неподалеку, также оказался не готов к тому, что вме-сто человека на него бросится огромный быстрый хищник. Выпущенная им стрела прошла мимо цели, а сам он буквально напоролся на дикий взгляд горящих звериных глаз. От ужа-са он не мог двинуть ни рукой, ни ногой, хотя имел достаточно времени на повторный вы-стрел. Убийца на крыше оказался более хладнокровен, он быстро опомнился и стал посте-пенно приноравливаться к движениям жертвы.
Мысленно он помолился на их нанимателя, посоветовавшего использовать стрелы с серебряными наконечниками. Их "клиент", тем временем, приблизился на расстояние шес-ти-семи прыжков от стрелка в подворотне, которого компаньон на крыше уже не принимал в расчет. Оборотень настолько осмелел, что совсем перестал уклоняться и понесся прямо на человека. И в этот момент убийца на крыше выпустил вторую стрелу.
Ланс ожидал, что атака будет начата по какому-то сигналу, и потому выпрыгнул на улицу, едва услышал короткий тихий свист. Он сразу же бросился влево, и на миг между ним и убийцей на крыше оказалась печная труба, помешавшая последнему своевременно выстрелить. Все внимание Ланс переключил на поиск второго нападавшего и заметил его как раз в момент, когда тот спустил тетиву своего лука. Ланс-зверь взвыл и рефлекторно попытался отпрыгнуть в сторону, хотя Ланс-человек и успел сообразить, что от летящей стрелы ему не уклониться в любом случае. Но смертоносная гадина просвистела над голо-вой настолько близко, что у него вздыбилась шерсть на загривке. Помня о стрелке над го-ловой, Ланс старался двигаться зигзагами, в рваном ритме, и то, что сверху не стреляли, говорило о действенности избранной им тактики. На третьем прыжке ему невероятно по-везло — он сумел поймать взгляд убийцы в подворотне, и как только это произошло, тот стал живым покойником.
Чем ближе приближался Ланс, тем явственней чувствовал его ужас, и тем труднее ему становилось сдерживать себя. Он уже почти растворил в себе этого человека, поглотил его душонку, сжавшуюся от страха в комочек, вытравил его Я, и выпущенный зверь изо всех сил рвался все закончить — убить. И питаемый злобой, опьяненный злобой, зверь взял верх над человеком. Запах страха раздразнил, свел с ума и, окончательно забыв об осторожно-сти, он прыгнул прямо вперед...
