"А это мысль", — согласился я со своими рассуждениями и свернул к шатру Фай.
К этому времени сестры уже приготовили ужин, сварив в небольшом котелке какое-то мясное блюдо с овощами.
— Элона хотела поужинать с нами, но что-то она задерживается, — Фай указала в потолок, имея в виду линкор. — Не будем ее ждать, садись.
Она вручила мне тарелку и ложку.
— Приятного аппетита, — пожелал я девушкам. — Хотел с вами поговорить, но на пустой желудок серьезные разговоры вести нежелательно. М, вкусно. На картошку похоже. А что это мы так в одиночестве ужинаем? Может, стоило остальных пригласить?
— Они еще не вернулись из ангаров, — спокойно сказала Фай. — Скорее всего, там и поужинают. Мы звали Катрин, но они еще не закончили настройку доспехов.
После ужина девушки быстро собрали всю посуду, и постелили большое одеяло прямо в центре шатра, разбросав по нему подушки. Темнело довольно быстро, поэтому они зажгли две небольшие лампы, подвешенные под потолком.
— Хорошо, — протянул я, растягиваясь на одеяле, подложив под голову подушку. — Благодать.
В поле моего зрения сестры появились уже в своих ночных рубашках. От неожиданности я едва не забыл, что хотел с ними поговорить, благо в объятия ко мне они не рвались, просто усевшись рядом. Сога вооружившись гребешком и мягкой щеткой, принялась расчесывать мои непослушные волосы.
— Я о чем поговорить то хотел, — с трудом вспомнил я. — Недавно вы праздновали день независимости, Элона мне говорила, что раньше вы были в рабстве у призвавших вас в этот мир. Что тогда произошло такого, что вы никак не можете забыть? Нет, если я спросил чего лишнего, то забудьте, я просто...
— У нас с людьми разные взгляды на событие тех лет, — неожиданно для меня сказала Сога. Я думал, что на мой вопрос ответит Фай. — Когда еще континент не был разбит на части границами королевств, в этот мир попали первые люди из нашего клана. Мужчины и женщины. Сначала мы были как экзотика, странные люди из другого мира. Только экзотика эта была с цепями на руках. Мужчин заставляли драться с монстрами и друг с другом на аренах, женщин использовали как прислугу, унижали, насиловали. Нас продавали как товар, убивали, если мы становились бесполезными. Девочек, которые рождались у наших женщин, ждала только одна участь, та же, что и их матерей. Жадность людей тянула в этот мир все больше и больше наших сестер и братьев. И так долгие сотни лет рабства. Это не то, что можно забыть за каких-то два столетия.
— Это не все, что случилось тогда, — продолжила Фай. — Праздник нашей независимости, это еще и память о трагедии в Инейе. Беглые рабы и те, кого отпускали хозяева, стекались в новый город, который мы основали в безлюдных лесах на краю пустоши. Там мы могли жить свободно почти пятьдесят лет, пока люди не вторглись к нам с армией. Они хотели вернуть нас на место, которое мы должны занимать по их мнению.
— В тот день мы впервые взяли в руки оружие, чтобы защитить себя, — голос эльфиек становился приглушенным. От него меня клонило в сон. — Город полыхал в ночи так, что становилось светло как днем, и нестерпимый жар за считанные секунды превращал жителей в живые факелы...
Ненавижу кошмары. Они всегда выползают откуда-то из подсознания, медленно поднимаясь наверх. И, кажется, что бежишь по каким-то темным коридорам и катакомбам, убегая от чего-то призрачного, ненастоящего, но вселяющего ужас одним своим присутствием. Больше всего ты боишься оглянуться, и когда ужас тебя настигает, ты просыпаешься в холодном поту, медленно осознавая, что это был всего лишь сон.
Кошмар, который захватил меня сегодня, был совершенно другим. Мне снился объятый пламенем город и мечущиеся по нему люди, сгорающие в домах или на улицах. Огненный дождь, льющийся с небес, поджигал деревья, землю, даже каменные дома и брусчатку улиц.
Я никак не мог прогнать эти ведения, закрыть глаза, проснуться. Когда ужас горящего города заполнил меня настолько, что я не мог больше этого выносить, сон сменился. Картины, которые мелькали перед моими глазами, запоминались плохо, их было слишком много. Но одна из них глубоко засела в моей голове.
Богатый дом. Яркие светильники, освещающие коридор. Сквозь приоткрытую дверь в спальню я видел кровать, на которой лежали обнаженные мужчина и совсем еще юная девушка, сидевшая на нем верхом. Девушка взмахнула рукой, сверкнув в полумраке ножницами, и с силой всадила их в горло мужчины. Он схватился за пробитую шею, сдавленно хрипя. Девушка перевела на меня взгляд...
Я медленно открыл глаза, глядя в темноту перед собой. В голове все еще мелькали картины какого-то массового помешательства. В них длинноухие эльфы, вооружившись подручными средствами, сражались с солдатами, поджигали дома, убивали и умирали прямо на улицах.
Глубоко вздохнув, я прогнал остатки сна, усаживаясь на одеяле. Голова раскалывалась как от тяжелого похмелья. Сога и Фай спали рядом, даже не заметив, что я проснулся. Тихонько выбравшись из-под покрывала, я укрыл их и вышел на улицу. До рассвета было еще далеко.
— Не спиться? — спросил я у Элоны.
— Да так... — она подвинулась, освобождая мне немного места на ящиках, сложенных сбоку от шатра. Пару минут мы сидели молча, глядя на яркие звезды. — С каждым поколением наши воспоминания становится все призрачнее, а в памяти остаются только самые сильные эмоции... Я нечаянно влезла в ваш сон, прости.
— Все нормально.
— Чтобы окончательно не забыть и чтобы этого не повторилось вновь, мы делимся нашими воспоминаниями. Свои, я получила от папы. До моего совершеннолетия мама не дожила, — в темноте она нашла мою руку. — Если кто-то остался без родителей, с ним делятся те, у кого остались самые яркие воспоминания. У Соги это получается лучше всех.
— Довольно страшные воспоминания, хочу я вам сказать, — криво усмехнулся я. — Свои, я бы уж точно никому не показал. Ничего в них хорошего нет. Только война, смерть и разрушение.
— Иди спать, — Элона подтолкнула меня в спину. — До утра осталось пару часов, ты должен выспаться.
— А ты?
— Я еще немного посижу...
Мне показалось, что я только на секунду опустил голову на подушку, как меня тут же разбудили. Что-то мягкое коснулось моей щеки и у самого уха послышалось ворчание.
— Колючий, — захихикала Элона, проводя по моей щеке рукой.
— А еще злой, когда меня рано будят, — пробубнил я.
— Первый час после восхода, вставай.
Точно помню, что когда вернулся в палатку лег с краю, чтобы не будить девушек, но где-то посреди ночи, они снова переместились ко мне. Вспомнив хитрый прием, которым Фай будила Согу, я ущипнул каждую за ухо. Девчонки застонали, крепче обнимая меня, отказываясь просыпаться. Элона церемониться с ними не стала, растолкав обеих, и отправила их переодеваться.
Среди вещей со сменной одеждой я отыскал раскладную бритву, которую мне подарил Пьер, и недовольно посмотрел на свое отражение в зеркале. В принципе, я человек не привередливый, могу и ножом побриться, тем более практики было много. Но, все же, я бы много отдал за нормальный бритвенный станок.
— Я могу помочь. Фай, принеси воды и мыла, — Элона подсела поближе, в поисках подходящего полотенца.
— Ну уж нет, — я демонстративно отодвинулся, пряча бритву. — С такой опасной штукой к своему лицу я никого не подпущу. Тут сноровка нужна.
— Подумаешь, — хмыкнула она, обиженно кидая в меня полотенцем.
Как и весь вчерашний день, остров уверенно двигался на восток, подгоняемый целой вереницей мелких кораблей. Последнюю обстановку с фронта я не узнавал, но мог предположить, что войска Торры отступили к заранее укрепленным рубежам, намереваясь там встретить союзные королевства. Единственное, что я не понимал, почему именно Сольвия должна была бросить свой остров в атаку. Остров Мирании принимать участие в бою не собирался, а Атлика вообще не выступила в поход, оставшись у отвоеванного города. Мелкие острова других государств я в расчет не брал, так как по размеру они были еще меньше чем линкор Кайгеру.
— Доброго утра, — поздоровался я, заходя в гостиную дома Катрин.
— Явился, — наигранно воскликнула Анна. — А мы уже и не чаяли.
— Не понял? — я вопросительно посмотрел на нее, но она ничего пояснять не стала.
— Садись, — Катрин подвинула мне стул. — Сейчас завтрак подадут.
— Чего это вы такие хмурые с утра пораньше? Случилось что? Диана, ты чего?
Диана все наклонялась, высматривая что-то у меня на шее.
— Да вот, смотрю, не подросли ли уши у тебя.
— Очень смешно, — Элона уселась рядом со мной, глядя на нее холодным взглядом. Диана ответила ей тем же.
— Ну хватит вам, — рассердился я. — Элона, Диана.
— Хочу на завтрак фруктовое пюре... — раздался сзади голос Валдиса.
Мы все разом повернулись к двери, глядя на заспанного парня. Валдис сонно посмотрел на нас, потирая щеку, на которой отпечатался след от подушки.
— Приветик, — он попытался пригладить растрепанные волосы. — А я думал, это только меня подняли в такую рань, — он зевнул.
— Проходи уже, — Вика подтолкнула его в спину.
Валдис довольным взглядом осмотрел небольшое помещение и, расплывшись в улыбке, плюхнулся на диван рядом с Дианой и Анастасией. Пересесть от него было уже некуда. Вике пришлось брать стул из коридора.
— Может, позавтракаем в ангаре? — запоздало спросила Анастасия, но завтрак уже вносили в комнату.
Девушки как обычно с утра ничего толком не ели. Да и Валдис от них ушел недалеко, ограничившись маленькой тарелочкой перетертых фруктов.
Сразу после завтрака появился Пьер с незнакомым мне человеком и попросил задержаться ненадолго. Вика предупредила, чтобы они не задерживали меня и, наказав, чтобы я уже через полчаса был в ангаре, увела с собой недовольных девчонок.
— Здравствуйте.
Мужчина, немногим старше Пьера, довольно крепкого телосложения и с явно военной выправкой, крепко пожал мою руку.
— Граф Бран Равик, — Представил его Пьер. — Я тебе о нем говорил накануне.
— Да, я помню, — кивнул я. — Рад знакомству.
— Взаимно, — низким, под стать телосложению голосом, ответил Бран.
Они разместились напротив меня за столом, ожидая, пока прислуга уберет посуду.
— Я прибыл еще позавчера, но так и не смог встретиться с тобой раньше, — сказал Бран. — Вижу, ты много времени проводишь среди Шурифон. Хотел бы предостеречь тебя от излишней привязанности к ним, — он уловил мой взгляд. — Вижу я не первый, кто говорит подобное?
— И я и Мария, говорили ему, в какую ситуацию он может попасть, — кивнул Пьер.
— И все же я вставлю пару слов, можно?
— Отчего же нельзя, — пожал плечами я. — С удовольствием выслушаю. Да я и сам хотел поговорить с Пьером на эту тему.
— Тем лучше. Тогда я начну с очевидного. Отношение клана Шурифон к другим королевствам разительно отличается от обычных и понятных нам вещей. Даже сами взаимоотношения внутри клана весьма непривычны обычным людям. Жить среди них можно, тому пример несколько десятков людей разбросанных по разным городам Шурифон. Но стоит помнить, как они относятся к нам. Заметьте, они специально отделяют себя от людей, хотя внешние различия несущественны, — он указал на свое ухо. — Что вы знаете об истории Шурифон?
— Совсем немного. Только то, что они были рабами, подняли революцию и освободились. А еще о трагедии в Инейе.
— Да, прискорбный факт истории, — согласился Бран. — Именно восстание Шурифон раздробило единую империю на множество мелких королевств и княжеств. После того, как границы оных устоялись, люди в течение семидесяти лет пытались наладить контакт с кланом. Хоть нам и удалось достичь взаимопонимания по многим вопросам, положение до сих пор шаткое. Поверь мне, простые люди испытывают к ним не большую любовь, чем они к нам. Виной тому многочисленные конфликты, последний из которых произошел примерно десять лет назад, — говорил Бран спокойно, выдержанным тоном. — В небольшом королевстве Адан, на западе от границ Мирании, произошел неприятный инцидент. На почве расовой неприязни один из приграничных гарнизонов арестовал две семьи Шурифон. Что у них там произошло, остается только догадываться, но все арестованные были убиты. Испугавшись ответственности, солдаты и офицеры гарнизона скрыли это преступление. Ровно через год, при содействии спецслужб Мирании, в Шурифон узнали о случившемся и тут же направили свои войска к границам королевства. На их требование выдать причастных к преступлению король Адана заявил, что лично наказал всех виновных, приговорив зачинщиков к смертной казни и каторжным работам. Выдать всех, а список был на пару сотен имен, включая солдат гарнизона, офицеров и даже парочки генералов, Адан отказался. Обвинив короля в укрывании преступников, а так же в сокрытии преступления, корабли Шурифон направились к столице королевства. Попутно они уничтожили весь флот и половину сухопутных войск королевства. Когда подоспели войска Мирании и единой церкви, от королевского дворца осталась груда почерневших обломков. Чтобы восстановить порядок, все земли перешли во владение Мирании, а та в свою очереди, никаких претензий Шурифон не выдвигала, — Бран коротко улыбнулся. — К чему я это рассказал. Милость Шурифон может в одночасье смениться гневом. Они как бочка с маслом возле камина, не знаешь, когда она вспыхнет.
— Наша с Браном задача оберегать интересы Сольвии. А сейчас, ты и Катрин попадаете в эту категорию, — сказал Пьер. — Мы ни в коем случае не запрещаем тебе какие-либо отношения с Шурифон, просто предупреждаем, что у тебя могут возникнуть проблемы со всеми, кто затаил на них обиду.
— Они могут показаться безобидным и миролюбивым народом, но свои интересы они привыкли защищать исключительно с помощью силы. Знай, что это очень воинственный клан. Они не идут на уступки и компромиссы, если задета их гордость.
— Предупрежден, значит — вооружен, — сказал я. — Спасибо за рассказ, очень занимательно. Я бы хотел поговорить на эту тему еще, но Вика спустит с меня шкуру, если я сильно опоздаю.
— Да, да, — кивнул Бран. — Не смеем больше задерживать. А пока подумай вот над чем. Война с Торрой очень скоро закончится. Потерпев два сокрушительных поражения от союзных войск, они настроены уже не так оптимистично. Уверен, к тому времени, когда мы подойдем к границам Торры, они первыми предложат заключить мирный договор. Подумай, чем ты собираешься заняться после войны, и как на это отреагирует Шурифон. А да, — он окликнул меня у порога. — Если не затруднит, поставь меня в известность, если они будут что-либо планировать.
Во дворе, на низенькой скамеечке меня ждала Фай. В руках она вертела тонкий кожаный ремень, подгоняя что-то в застежках и пряжках. На точно таких же они с Согой крепили свои кинжалы.
— Ты чего не со всеми? — вздохнул я. — Вика будет ругаться.
— Я тут вспомнила, что у меня был запасной ремень, — она указала на мой нож. — Неудобно носить его на поясе, так что я решила подарить его тебе. Давай я помогу закрепить его.
— А, спасибо, — я демонстративно поднял руки.
Ремень был сделан так, чтобы удобно носить ножны на груди или на поясе. Был еще один дополнительный узел для крепления ножа на бедре, но я его одевать не стал. Фай в два счета подогнала ремень, застегнула пряжки и, подергав за него, удовлетворенно кивнула.
