— Ты, не надейся, что мы далеко на нем уйдем! — Предупредил стоящий у штурвала Олег, задумчиво морща лоб. — Нас всего трое — раз. И, как далеко могут летать вампиры — ты не знаешь, это два. Так что, батенька, минут через двадцать-тридцать, готовьтесь к плану "СО"!
— "СО"? — Оборотень оторвался от чистки оружия, разложенного прямо на столе ходовой рубки, поверх карт.
— "Сваливаем, отсюда"! — Пояснил толстяк, сладко потягиваясь. — Так что, я пошел вниз, устраивать диверсию, а вы — смотрите по сторонам и, если что, кричите громче!
Сухогруз — не боевой корабль. Пока эта каракатица развернется, наберет ход — в себя придут не только вампиры... Там уже и рассвет начнется!
Аркан, уже привыкший к такому поведению своего спасенного, встал у "лобового стекла", надеясь, что вампиры обнаружат "отчаливший" теплоход как можно позже. Желательно, вообще — после восхода солнца, дав им фору в три с половиной часа.
— Все, что ни делается — делается в Китае! — Грустно шмыгнул носом оборотень, щелкая кнопкой электрочайника. — Неужели было сложно поставить обычный кулер?
— Ага. И потом ловить двадцатилитровую бутыль, во время первого же шторма. — Бен покрутил пальцем у виска. — Соображай, где находишься... Это же — Корабль!
— Олег сказал — это Судно! — Оборотень стал осторожно "показывать клыки", демонстрируя свой норов.
— Можно подумать, есть разница! — Морпех тоже любил "показывать клыки". Только, в отличии от "новичка", у него и опыта была побольше, и удар поставлен — получше!
— Корабль — военный. Судно — мирное. — Оборотень спрятал улыбку, отворачиваясь в сторону.
— Хм. На нем прибыли по наши души вампиры и оборотни — значит — военное!
— Значит, это "скотовозка"! — Оборотень сдаваться не собирался и спор набирал обороты, грозя перейти в соревнование "молодость против опыта".
Зная Бена...
У молодости не было ни единого шанса!
От темного берега, в сторону судна, протянулась ослепительно яркая полоса света. Не нашла с первого раза и испуганно заметалась по водной глади, почему-то забирая слишком влево, разминувшись с кораблем почти на четверть километра.
— Боже! — Взмолился парнишка, сложив руки молитвенно. — Порази их не только слепотой, но и глухотой! Пожалуйста, ну, чего Тебе стоит?! Ненадолго, всего на часик, а лучше — пять!
Теперь пришла очередь Бена отворачиваться и хмыкать в сторону: при таких запросах, были все шансы, что противников поразит не "слепоглухота", а нечто, совершенно противоположное!
— И понос. До кучи! — Окончил свою молитву оборотень. — Пусть им будет, чем заняться... Ну, там, бумагу поискать, в конце-концов... Ты же не любишь праздных, боженька? Вот пусть делом и займутся!
— Если они мне дом засрут — заставлю отмывать. — Пригрозил Олег, появляясь на пороге. — Бен, марш на палубу, готовить пути отхода! Первым вывозишь Вродека, потом возвращаешься за мной...
— Пока буду туда-сюда мотаться, — заворчал морпех, — либо корабль из вида свалит, либо тебя порешат!
— До берега с ним и обратно, обернешься часов за десять-двенадцать. — Начал подсчет времени, Олег, что-то вычерчивая на лежащей на столе, карте. — Максимум — пятнадцать, если проспитесь. На "лениногорске" я найду где притариться на это время. А, учитывая, что у этого динозавра двигатели не "фиатовские", то... Найдешь ты меня вот тут!
Олег обвел карандашом малопонятную точку, ближе к берегу, чем к острову, жирным кружком и торжествующе посмотрел в глаза Аркана.
— На каком "леноногробске"?! — Бен привык, что речь Олега, часто пересыпана русскими словами, для понимания которых нужно очень образное мышление, яркая фантазия и полной отсутствие логики.
Но, от сложения "Ленон" и "Гроб" получилась и вовсе фантасмагоричная картинка.
И, очень мрачная.
— "Лениногорск". — Поправил Олег, демонстрируя все тридцать два зуба. — Теплоход, на котором мы находимся...
— "Кассиопея"! — Вродек ткнул пальцем в судовой журнал, на обложке которого было выведено название судна и порт приписки.
— Да. Называется — "Кассиопея". — Толстяк сел в продавленное капитанское кресло и поелозил в нем своей немалой тушкой, прислушиваясь к скрипу давно не смазанных шарниром. — Уроды. Неужели сложно смазать?! Всё судно, как из *опы вытащили!
— Вертайся взад! — Блеснул выученной фразой Бен, требуя разъяснений с непонятками по поводу "Гробска".
— Проект В-54, на котором мы сейчас и идем, в СССР назвался по имени первого судна. Первое судно называлось "Лениногорск" — Город Ленина.
— Всё ясно, что нифига не понятно. — Бен наблюдал за лучом, скрестив пальцы в надежде, что оборотень из них самый молодой и самый пострадавший...
Как любил говорить русский: "Авось ему зачтется"!
Не зачлось.
Через пятнадцать минут бесцельных метаний, луч принялся описывать широкие дуги, в конце-концов, "зацепив" борт судна.
Вродек длинно выругался, перемежая чешские ругательства с русскими и добавляя среднеубогих факов там, где других матов, не хватило.
Луч вцепился в нос корабля, забрался выше, пробежав по надстройкам и осветив окна.
— На пол! — Рявкнул Бен, следуя собственному приказу и откатываясь под стол.
— Быстро нас выцепили. — Толстяк, с сожалением на морде лица, покрутился в кресле не спеша из него выбираться. — Умные, тварюшки... И свет ведь где-то припасли, крововсосы! Все. Сваливайте. Скоро будут гости. Очень злые и будут еще злее...
Снова улыбка, полная искренней любви, к сделанной гадости и всем тем событиям, что за ней последуют.
Не за улыбкой. За гадостью!
— С тобой ТОЧНО все будет нормально? — Аркан замер в дверях, недоверчиво разглядывая мостик.
— Здесь семь трюмов, два десятка погрузочных стрел, машинное отделение, жилые каюты в четыре яруса и 150 метров длины! А я — один. Заныкаюсь так, что с собаками не найдут!
— С оборотнями — найдут. — Вродек зло клацнул зубами. — У этих тварей такой нюх...
— Пусть сперва на борт попадут!
— Развернутся, спустят лодки, принесут, в конце-концов!
— Развернут?! После меня?! Шутник... Если только будут ручками корму заносить. А шлюпки — точно не спустят. Нечего спускать. Я все в трюм убрал... И, так как капитана нет, а экипаж отсутствует по причине нахождения за бортом с травмами, несовместимыми с жизнедеятельностью организмов, то и вытащить их оттуда никто не сможет. Валите уже, достали!
Нехорошо было на сердце у Бена, когда "ковер-самолет" нырнул в спасительную темноту, улетая прочь от старого, как само время, теплохода. Оборотень, в волчьем обличии, свернулся в клубок за его спиной, согревая своей шкурой поясницу и порыкивая во сне.
Через полтора часа полета, из-за горизонта появился краешек восходящего светила, робкий, желтый источник света, спасение от тьмы и ее сил.
Морпех поднял "ковер-самолет" еще выше, любуясь "новорожденным".
— Вышла из мрака младая, с перстами пурпурными, Эос! — Разговаривать в волчьей ипостаси — еще то занятие! — Надо возвращаться!
Ох, не будь "ковер-самолет" с "ограждениями", летел бы сейчас серый, все набирая скорость, по направлению к светлой поверхности Атлантического океана!
Быстрый взгляд на подсвечники — и команда на возвращение.
"Кокон перемещения", словно чувствуя нетерпение своих седоков, припустил обратно к "Кассиопее", разгоняясь странными рывками, словно находил где-то у себя внутри дополнительные источники непонятной и необъяснимой мощности и теперь подключал их, по мере активации.
Сбросив на палубу красный фальшфейер, пролетевший багровой звездой с небес, Бен замер, ожидая ответного, зеленого огонька.
За два с половиной часа, пролетевших с момента их отлета, изменилось совсем не многое — судно развернулось к острову кормой и теперь разрезало водную гладь своим острым носом, оставляя расходящиеся волны, пенные и шумные. Светилось окно рубки.
И, как-то странно вздрагивал "ковер-самолет", словно кто-то снизу его пинал тяжелым армейским ботинком!
— По нам что, стреляют?! — Не поверил своим ощущениям Бен. — Охрэнэлли?! Кто посмел?!
— Олег! — Ткнул носом под локоть, оборотень, указывая на замерший белый катерок, радостно мигающий зеленым огоньком.
— Олег стреляет? — Уточнил морпех, совершенно забыв, что "ковер-самолет", с такой-то высоты, большая черная точка, в черном небе.
Судя по выражению волчьей морды, встреча с поверхностью воды теперь ожидала морпеха.
Спустившись ниже, путешественники замерли у борта пятиместного, "представительского", катера, покачивающегося на волнах, с отчаянно зевающим толстяком на "водительском месте", потягивающим что-то из кувшина, стоящего в сумке-холодильнике, рядом с ним.
— Думал, ему что-то угрожает! А он — пьет! — Бен радостно перепрыгнул в катер. — Еще и по своим стреляет!
— Ик. — Честно ответил на его наезды Олег, демонстрируя полную невменямость и расфокусированные глаза, с трудом опознающие прибывших. — Ик!
— Мертвый... — Оборотень принюхался к идущему от кувшина запаху и шарахнулся назад, усаживаясь на свой хвост и вытирая морду и нос о лапы, с тихим поскуливанием.
Бен взял керамическое произведение ширпотреба, заполненное чем-то булькающим, поднес к носу и расплылся в улыбке — Кубинский ром! Настоящий! Легенда еще в те времена, когда человек был хозяином на своей планете, а уж теперь и вовсе — уникальное вещество, стоимостью в год безбедной жизни за литр влаги.
Учитывая, что кувшин был литра на три, а бултыхалось в нем на уровне меньше половины... Олег действительно "мертвый", скушав-то не меньше литра крепкого алкоголя!
— Слабак! — Презрительно выдохнул Бен и, не обращая внимания на предостерегающее рычание волка-оборотня, тоже приложился к горлышку, делая добрый глоток.
Вдохнуть ему удалось через две минуты, когда Вродек плеснул на него соленой водички, приводя в сознание.
— Это что за... — Бен снова принюхался. — За отрава?
— Коктейль "прощай крыша"! — Блаженная улыбка алкоголика, нашедшего "свободные уши", осветила лицо русского. — Водка, Ром, Абсент, Мартини и коньяк... Только коньяк, походу, был паленый! Все смешать и пить! Закусывать не надо!
На удивление связная речь совершенно не вязалась с закатившимися глазами и обмякшим в кресле, телом.
— Как только додумался, такой дряни намешать? — Бен сделал еще один, осторожный глоток и отставил сосуд в сторону — пойло начало ему нравится, маня сделать еще глоток и еще.
— Додумаешься, тут... Когда шесть старших начинают искать твой зад! — Олег начал приходить в себя, пытаясь встать.
— "Удар ужаса"... — Вродек соболезнующе посмотрел на толстяка. — Обычно, после него ходят только под себя, а пьют — только если поят с ложечки!
— Меня краем задело. — Признался парень. — Но, шесть раз, как в дурном кино! Хорошо что на ветру быстро сохнет... И были сменные штаны...
Бен оглянулся по сторонам и всхрюкнул — к флагштоку на корме катерка, вместо флага была привязана пара вяло трепыхающихся, влажных штанов, умопомрачительного размера.
— Легко обделался... — Вспомнил он любимую фразу своего напарника, часто им повторяемую в самом начале его войны с излишним весом.
— Нас с корабля не найдут? — Обеспокоился Вродек, напоминая об их печальном состоянии стояния посреди океана. — Ну, там радар, сонар и прочие... Приблуды...
— Только по запаху. Ох. — Олег перегнулся через борт, отравляя океан...
... Рокот моторов, высоко поднятый над водой нос катера на подводных крыльях и рассвет, самый настоящий, при котором дуга солнца поднимается над водой сперва медленно и нехотя, а затем раз! И вот он, милый нашему сердцу, горячий блин светила, слепящий, согревающий, такой необходимый и родной!
— Топлива у нас часов на пять. — Олег принюхался к намешанному пойлу, покачал головой и убрал кувшин в сторону, от греха подальше. — Капитан оказался редкий жмот и держал катер исключительно "Для себя", в бывшем "почтовом" трюме. Там же и запасец топлива, и оружие, и выпивка. За полчаса все, что поместилось, стаскал, а тут и эти прибыли... "Стукнули" так, что даже через переборки достало, портя воздух и штаны. Как ворота открыл — уже и не помню. Дальше все дело автоматики — катер выпихнули прямо под кильватерную струю, добавляя мне хороших ощущений. Еле убрался.
Вродек, сидящий за "водителя кобылы", покачал головой, вспоминая буруны, расходящиеся в стороны от носа корабля.
— На открытом пространстве догнало еще пять ударов и все... Только и успел, что двигатели заглушить. Потом стирался и мешал себе коктейль — руки тряслись — отчаянно... — Чем нравился Бену Олег, так это правдивостью. Фантазии у русского бурлили в голове, принимая такие формы, что страшно было даже представить. Но вот говорил Олег правду, даже если сам выглядел при этом далеко не героем. — Вашу "искорку" заметил уже почти отрубаясь. Включил зеленую пищалку и -все. Дальше уже вы знаете.
— Либо Ты, Олег, очень счастливый... — Бен покачал головой. — Либо, за тебя кто-то очень сильно молится!
— Бен... Вот это было подло! — Русский отвернулся, разглядывая синюю воду, сжимая и разжимая кулаки.
— Прости. Я не со зла. От восхищения. — Признался морпех. — Найти утлую лодчонку, в океане, с мертвецки пьяным толстяком, потерявшим сознание от выпитого! Это даже не фантастика. Это — Чудо!
— Чудеса делают люди. — Вродек развернулся к Аркану, поставив штурвал на стопор. — А присваивают все лавры богам.
— Хм. Ну, без божественного проявления, чудеса не возможны!
— Скажи это старшим, а лучше посмотри на сушащиеся брюки! — Чех рассмеялся.
— Олега, например, спас ангел! — Вспомнил "дела давно минувших дней", "Стекло". — И, ангел был перед тем, как в бухту вошла "Кассиопея"! Чем не божья длань?!
— Тем, что эти ангелы спасли сперва одну, а потом три души. А остальные — отправились на корм вампира. — Олег "вернулся", совладав с чувствами. — Где они были, такие хорошие, когда надо было спасать ВСЕХ?
От его голоса, Бена вдавило в кресло.
— Спасти "избранных"! — Вродек, католик до глубины души, не весело усмехнулся. — Тех самых избранных, что и сами себя отлично спасают, без ангельских "указивок". Надеясь лишь на самих себя. Мои родители никогда не были оборотнями. "Проявилась" кровь и ничего не поделаешь. Когда обернулся первый раз — отец выпорол до полусмерти, а мать... Мать пошла в храм, просить совета. Ей посоветовали дождаться, когда я вновь обернусь, вызвать ветеринара и усыпить!
— Милосердненько... — Покачал головой, толстяк. — Чужими руками и бесследно. Очень добрый совет.
— Ага. Отец ее едва не убил, когда она ему все рассказала.
— Главное, что она ему рассказала, Вродек. На это уже нужно много сил. — Встал на защиту родителей, Олег. — Представляю, как они были напуганы...
— А как был напуган я, ты представляешь?! — Вродек клацнул челюстями, пытающимися превратиться в волчьи. — Что чувствовал я, слушая, как за тонкой стенкой, в своей спальне, родители обсуждают, как им посоветовали меня убить?!
Чех махнул рукой и вернулся за штурвал, обрывая разговор.
— До берега нам топлива хватит? — Морпех не понаслышке знал о прожорливости мощных моторов и теперь беспокоился совсем не зря: один раз чудо уже произошло и дразнить небеса, испрашивая второго раза, совсем не хотелось. — Или, придется "ковер-самолет" запрягать?
