Восстановляшка2

Выход двухсот пятидесяти козлов в сутки был организован пусть не без проблем — но после переналадки производства на военные нужды — машины начали идти ещё быстрее — сборочные цеха, пристроенные рядом, были заняты работой круглые сутки — в четыре смены, завод не останавливался даже на профилактику — всё оборудование было дублировано и работало вместе с разными интервалами.

Выход военной продукции оказался для армии шоковым опытом — поскольку они не были готовы к тысяче машин каждые четыре дня — целые колонны тяжёлых автовозов следовали в военное ведомство и по просторам родины чудесной. Автовоз — это уже знакомая всем машина — но сделанная на шасси близком к КРАЗу.

Автовозы выезжали с завода с новыми машинами примерно каждые полчаса — и на каждом было по шесть машин.

Причём получилось забавно — машины укрывали брезентом и складировали на огромной стоянке-полигоне автобронетанкового управления — и туда же приезжали представители из войск — или отвозили прямо в войска, своим ходом — страна жутко нуждалась в подобной технике. Производство не останавливалось — генерал Соловьёв был жутко доволен — все тесты военных и НАМИ показали — машина просто шедевральная. Я тоже это знал — если с победовским двигателем козёл был просто легендой страны советов — то козёл с дизелем — практически взрывал мозг — его мощность была настолько избыточна, что эта дура сразу получила название "Тяжеловоз". В честь коняшки-тяжеловоза — особо сильной. Впрочем, и лёгкие варианты стали быстро популярны — потому что в армию шло двести машин — а всё остальное — на остальные нужды — прежде всего на них пересадили московскую милицию, скорую помощь, санитарные машины в массе своей начали поступать в армию...

* * *

Утро начиналось не сахарно — потому что начиналось оно на берегу моря, но не на пляже, а у осеннего моря — около берега на волнах держался водный транспортник ВТ-10.

— Чего тебя с утра пораньше понесло сюда? — спросил старлей, протягивая руку для рукопожатия.

— Не всё же мне заниматься своими делами в Москве, — развёл я руками, — и потом — у меня свои своеобразные интересы.

— Ладно, поверю на слово.

— Лучше скажи, как у тебя дела, что-то тебя давно не было видно.

— А, — махнул он рукой, — после того, как ты с руководством сговорился — меня отозвали, и пока ты в Москве велели не ходить по пятам.

— Это они зря — а вдруг на меня кто-то нападёт?

— Ты ведь отобьёшься сам? — ухмыльнулся он, — вон, с пистолетом даже ходишь.

— Без него я чувствую себя голым.

Старлея сюда доставил вертолёт — он стоял рядом, под порывами ветра лопасти медленно вращались. Это был тяжёлый транспортный вертолёт ТД-7М — редкий случай собственной конструкции для нужд, так сказать, экспедиции. Дальнего радиуса и скоростной — с толкающим винтом помимо обычного несущего.

Берег моря, на который он приземлился — был каменистым — усеянным мелкой округлой галькой, самой разноцветной. Старлей оглядел небо с прищуром.

— Кажется, дождь будет. Что-то мне эта погода не нравится.

— Да, у моря в такую погоду делать нечего, — согласился я, — в прошлые разы я занимался работой на суше — а теперь пришла пора осваивать водную стихию. Пошли.

— Куда? В воду?

— Вон лодка стоит, полезли. Нам нужно на подводную лодку.

Подводная лодка покачивалась на волнах. Мы залезли в лодку и на вёслах доплыли до лодки, взобрались по лесенке на боку лодки. Я следом за старлеем, и ещё трос притащил, чтобы поднять лодку, когда взберёмся.

Трап внутрь был очень крутым, мы спускались медленно, но спустились. Это была относительно небольшая и очень пустая подлодка — всего сто пять метров в длинну, продолговатая, как рыбина. Толстая.

— На нижней палубе машины и аккумуляторы, и микрореакторная батарея — а здесь сверху научное, рабочее оборудование и место для четырёх членов экипажа.

— Неплохо.

— Я что-то слишком упоролся по суше — а ведь я неплохо разобраться успел в морском деле, пока выживал там. Надо бы мне всерьёз заняться флотом — всё равно эта отрасль в СССР не сказать чтобы очень развита.

— Не в фаворе, врагов на море у нас мало.

— Это зря, это совершенно напрасно, — ответил я, включая задраивание люков, — что ж, обживайся, узнавай, что здесь да как — смотри, наслаждайся, так сказать, видами. Это научно-промышленная подводная лодка — очень хорошая штука. Очень прочная, надёжная, быстрая, и главное — обзорность у неё отличная. И есть роботизированные манипуляторы. Я пойду в рубку, если хочешь можешь со мной.

— Мне тоже интересно посмотреть.

Лодка не была похожа на наземную технику — здесь всё было иначе. Совершенно иначе — и в этих технологиях было тяжело разобраться — я сам в них не разбирался даже на уровне местных подводников. Но мне это и не было нужно на таком профессиональном уровне. Я прошёл по центральному коридору. Внутри лодка была удобной и комфортабельной — нигде не торчали трубы, вентили, провода и так далее, всё это было скрыто в технической части — за панелями. Изнутри лодка напоминала космический корабль из фантастических фильмов — всё чисто, светло, гладко, тепло. Я пошёл вперёд, держась за что могу — её покачивало на волнах. Рубка находилась в передней части лодки.

Это было просторное помещение на четырёх человек — с полностью панорамным кокпитом — можно было смотреть во все стороны — вверх, вниз, а не только вперёд — полусфера прозрачная полностью. Большое кресло рулевого находилось в центре — за ним другие, технические места.

Я сел в кресло главного человека на лодке и вытянул ноги — они упёрлись в две хромированные педали. Снял толстовку, бросив её на место штурмана — тут было жарко. Старлей сел рядом в место помощника — и наблюдал за морем — половина кокпита была утоплена под воду — так что кромка воды проходила как раз на уровне наших глаз. Подводный мир был отсюда плохо виден.

Рабочие панели были выполнены в виде дисплеев с тачскрином — я выбрал на них необходимые режимы работы, всё было предельно просто и понятно — не требовало каких-либо особых навыков и знаний. Управлял механикой лодки модуль ИИ — а пилот должен только задавать команды. Включил двигатели, поставил малый ход, и развернул штурвал — в виде рукояти, как на самолёте, вправо. Лодка начала медленно двигаться вперёд — три-четыре километра в час. И постепенно погружаться — кромка воды постоянно уходила вверх, пока кокпит окончательно не скрылся под водой. Я включил прожекторы.

Свет вперёд обеспечивали двенадцать прожекторов мощностью по киловатту каждый. Для светодиодного агрегата это очень много — световой поток тут такой, что человека ослепит как нечего делать. Хорошо что на нас он не светил — но свет пробил тьму подводную и стало хорошо видно илистое дно, вдоль которого мы перемещались. Включил сонар и отображение на лобовом дисплее. Сонар создавал довольно детальную картину очертания дна. Дно тут резко уходило на глубину — и я направил лодку вперёд.

Морское дно очень скоро начало напоминать то, что можно увидеть в фильмах — кораллы, мелкие, кустами, и мы шли — стоял лёгкий гул, изредка в свете прожектора можно было увидеть рыбин. Но они пугались света и расплывались в стороны — а я дал полный ход — вот тут то и началось веселье — подлодку слегка тряхнуло, скорость резко пошла вверх, лодка начала набирать ход и набирала вплоть до двадцати узлов — это довольно много — мы мчались над поверхностью дна в десяти метрах, я следил за сонаром, чтобы мы не вписались лбом в какой-нибудь скальный выступ. Но нет — тут были расщелины, неровности дна, но скал не попадалось — зато очень красиво выглядело дно и его обитатели.

Я развернул лодку на запад, когда мы достигли глубины в четыреста метров. Неслись с приличной скоростью, можно сказать... старлей во все глаза смотрел на эту прелесть. Но через полчаса ему наскучило и он спросив, где здесь кухня, пошёл — вернулся с чашкой кофе, уселся поудобнее, накрылся пледом, и наблюдал за тем, как мы плывём над дном.

— Клада не нашёл?

— На дне чёрного моря можно найти много интересного — но клада пока нет, не нашёл.

— Жаль.

— Да и чёрт бы с ним.

— Как знаешь.

* * *

*