Битва за Берлин!

После чего мальчишка -полковник переключился на остальные цели, стремясь двигаться еще стремительнее, вот два скакуна достаточно ловко столкнулись лбами, а всадники пробили друг друга. Максимка даже сострил:

— Скорпион целует скорпиона!

И очередной взмах, когда еще три всадников теряют ориентацию из-за распоротых шей.

Червонный Котовский также сражался в числе первых, конечно, он не был так быстр как Максимка, но зато большого роста и мог поражать своих противников за счет массы. Его большая двуручная секира перерубала рыцарей пополам, не редко и щит не выдерживал столь мощного удара. Однако в один из моментов Червонного Котовского обложили со всех сторон, придавили и даже довольно серьезно поранили. Гигант зашатался и, пользуясь, моментом временной слабости, ему на шею накинули аркан, зверски дернув за веревку. Вождь восставших едва не потерял сознание, он упал на колени. В лассо вцепилось сразу семь человек, веревка была очень прочной и они волчком поволокли массивного Котовского. Чалма свалилась с него, обнажив бритую голову.

— Куда тебя ведут гигант?! — Внезапно крикнули ему над ухом. — Ты что скот?

Две очаровательные девушки, с разбегу прыгнули и дружно врезали всадникам. Девушки были полуголые, короткое платье на Наташе теперь было порвано и разрублено, а Наташа и вовсе скинула его, оставшись в одних трусиках. Многие рыцари, забыв о сражении, пожирали красавиц глазами, за что тут же расплачивались, получая зверские удары, отсекающие головы и конечности. Наташа, даже завалив двумя взмахами пятерых, заявила, причем певуче:

— Похоть мира жалеешь ли ты, что к Иисусу так медлишь придти!

И снова тройное сальто, серия разящих взмахов мечами, и удары "железными" конечностями.

— Давай подтягивайся ребята, врагу уже недолго осталось. — Алиса еще более прибавила темпа.

С крыш пробовали по ним стрелять, но инсургенты сбивали их сами, заползая наверх пробивая противников. Максимка еще в двухлетнем возрасте натянул свою первую стрелу, и по этому, когда натиск неприятеля слегка ослаб, стал выпускать одну за другой стрелы.

Рядом с ним примостил Мир Кава, мальчик еще немного хромал, но молодой организм поправлялся быстро. Подросток уже недурно рубился, но стрелял еще лучше. Было видное как вражеские воины, получив острием в живот, грудь или бедро плавно оседали. Иные из них бесновались и дергались, в том случае если стрела не сразу поражала жизненно важный орган. Кава лупил часто и удивительно метко, попадая нередко в глазные веки или кровяные артерии.

Даже бывалый Максимка удивился.

— А ты не промахиваешься?!

Кава не преставая вести огонь, причем, фактически не беря прицела и ответил честно:

— У меня с самого раннего детства так. — Пацан улыбнулся. — Все поражались, но даже будучи маленьким мальчиком, я не промахивался даже при стрельбе по мелким мишеням.

Максимка решил блеснуть умом:

— Это у тебя генетическая одаренность.

Кава удивлено побормотал и стал испугано осматривать себя:

— Что-что?

Юный полковник объяснил:

— Ну, это природа дала тебе от рождения способность отлично, даже феноменально стрелять!

Кава продолжив долбить неприятелей, хвастливо добавил:

— Я еще много тренировался, многие мальчики в нашем полку уже неплохо стреляют, только вот тугую тетиву могут натянуть не все, а я могу.

Мир Кава показал рельефный бицепс.

— Ладно, стреляй, а я еще немного порублюсь.

Максим и сам уже устал от однообразного действия с натягивание тетивы, хотелось размашистых взмахов и ударов . Которые ты чувствуешь всей рукой и прессом. Когда не стоишь на месте, а бегаешь, прыгаешь и изворачиваешься. Но особенно интересно крутиться с помощью каскадов сальто и с серией потрясающих ударов.

Ряды рыцарей, наемников и стражи быстро редели, наконец, густо забрызганный кровью Максим первым сумел прорубиться к главному символу вражескому знамени. Вокруг его стояли плотные ряды копейщиков, а возглавлял их известный богатырь граф Катаракта.

Сей массивный субъект, со смехом встретил не особенно фактурного, исцарапанного с рассеченной щекой и поврежденным ухом Максима.

— Куда прешься сосунок — жить надоело. — И словно отмахнулся от назойливой мухи. — Ты еще такой мелкий.

— Ты большой громко падающий шкаф. — Прокричал, взмахивая ногами Максим. И едва не вышибив взмахом око, рыкнул. — Ну, давай попробуй сунуться ко мне.

— На руку положу, а другой прихлопну. — Прорычал почти восьми футов ростом тип.

— Знакомая сказка. Это от кого я ее слышал? — Максимка, тоненько словно комарик, захихикал. — Ах, от чудища семиглавого. Которого тогда срубил Ланцелот.

— Драконов не бывает, это все сказки. — Продолжал реветь рыцарь. — А я вот есть и мой кулак, что твоя голова.

Максимка колюче заметил.

— Посмотрим, что с ним будет, когда его отсеку. Может съежиться. — Максимка, поднырнув, делая вид, что собрался бить в голову, и довольно ловко, рубанул под коленку.

От увечья рыцаря спас наколенник, его вылили не из железа, а из очень дорогой зеленой бронзы. Поэтому лишь слегка надрубался, проступила кровь.

Туша весом в добрых двадцать пудов рассмеялась.

— Да ты просто комар, ну сумел меня ужалить, а что толку.

— Ты велик, но неуклюж, и с тобой справиться ребенок. — Максимка, быстро уходя от длинного в два метра меча, скакнул в высоту, и ударил по шлему. От крепкого тычка звонко в сто колоколов зазвенело, но гигант даже не пошатнулся.

Максимка в свою очередь едва ушел, на него бросился цепной огромный пес. Его крупные как у тигра клыки, едва не сомкнулись на горле. Полыхнуло смрадным запахом. Максимка коротко, врезал монстру пальцами в глаза, а затем рубанул по шее. Брони на собаке не было, и голова отлетела, ударив Катаракту в харю.

На гиганта это произвело действие подобное тому, как реактив сыплют в кислоту. Он вспылил, и так отчаянно замахал мечом, что зарубил пятерых собственных солдат. Те заваливались, словно мешочные кули, из которых сыпалась скорее кровавая мука, чем способное, дать добрые всходы. И это даже забавляю юношу-бойца.

— Молодец помогаешь мне. — Подколол Максимка.

Тогда тот набросился на него, российский капитан с трудом отбил меч, и сунул противнику клинок в лицо. Тот взвыл, багровый порез залепил глаза, и граф в ярости вогнал свое орудие в землю по самую рукоять.

Максимка рассмеялся, видя, как противник надсадно тужиться, стараясь вытянуть скользкими от пота руками меч.

Затем он, не спеша, с заплетающимися ногами, подошел к противнику и ткнул острым кладенцом в подбородок.

-Сдаешься или умрешь.

В этот момент точный мушкетный выстрел раздробил ему кисть, а один из слуг Катаракты бросился крутому Максимке под ноги. Не успел российский полковник и трижды герой советского союза, опомниться, как оказался плотно прижатым к земле, массивная туша зависла над ним.

— Сдаешься ты или нет, то все равно умрешь. — Пробурчало сиплое вонючее рыло.

Затем граф приставил к лицу кинжал и начал по-садистки резать и без того искромсанное ухо. Было от этого очень больно и отчаяние придало русскому витязю новую мощь. Максимка от напряжения, причем напряжения дичайшего застонал, из-за всех сил он напряг туловище, слегка оторвав врага и уцелевшей ладонью, всадил пальцами в кадык, применив прием "стальная ладонь". Катаракта обвис, точный удар поразил его прямо в сонную артерию. Добавив еще раз резко с небольшим размахом рукоятью меча по виску, Максимка отбросил тушу. Одна его рука не действовала, зато вторая оказалась в полной силе. Словно в нее перешла вся энергия с поврежденной и жестко раздробленной конечности. Ею он словно былинный богатырь рубил изрядно поредевшие полки. Алиса и Наташа сражались рядом рука об руку. Было видно, как обильно девушки забрызганы кровью, тем не менее, Алиса трясла обнаженным бюстом и, не стесняясь и смущаясь многих сотен мужчин. Впрочем, пока на нее лезли враги, это было терпимо, а вот когда сражавшийся в рядах повстанцев юноша схватил ее за сливочный сосок. То она влепила увесистую оплеуху, ей вдруг стало очень стыдно и, тогда воительница на несколько мгновений покинула поле боя, чтобы набросить на себя грубую мешковину. После у нее вид античной богини превратился в образ кающейся грешница. Казалось, что ноги забрызганы не чужой кровью, а собственной, когда непривычная к покаянию девчонка разбила их об острые камни.

Наташа не удержалась от прикола.

— Боишься застудить грудь?

— Не хочу оказывать врагам больше чести, чем они заслуживают. — Отрезала Алиса. Хотя кончено понимала, что стала чучелом. Но мешковин к счастью просторная и не мешает драться. Можно наносить удары, и делать выверты. Хотя грубая власяница болезненно, царапает порезы! Впрочем агрессивность становилась еще более активной, от того что раны раздражались трением об грубейшую и нечистую ткань.

Бой впрочем, как песок из часов, постепенно перемещался с площади до группы флигелей и выстроенных шестиугольником крепостных ресторанов. Там хранились большие запасы вина, и поэтому рыцари и солдаты-наемники дрались за них с особой яростью. Своя рубашка ближе к телу, а веревка шее, особенно если её запасает не родившийся в рубашке!

Было видно, как уходили в небо высокие терема и вертелись покореженные флигели. Раздалось несколько выстрелов из пушек, но били орудия в слепую, кроме того, в возникшей свалке можно было легко задеть своих. Сам форт в лучах трех светил представлял агрессивно-трагическое зрелище, с высоты казалось, что люди подобны муравьям которые грызутся из-за дохлой мухи.

Только шума создают слишком много и огоньком постоянно извергают сверх меры.

Максимка, словно тур из большого стойла прорвался сюда, и с одной рукой продолжал кромсать мясо. Впрочем, и поврежденная рука уже начала заживать. Трижды герой СССР ведь знал свои возможности. Вечный Мальчик-юноша Слава зашел совсем с другой стороны, ему пока удавалось избежать серьезных ранений. Он, хотя и устал, прыгал по-прежнему высоко, то и дело, выламывая линию полета, показывая чудеса и ловкость мангуста. Вот от его меча отлетел очередной пускающий кровавый сок кабачок. Он со срубленными хрящами крутился, словно сплюснутая юла и подпрыгивал. Таким вот заманчивым образом, они сжимали жестокое кольцо на широком, проглатывающем добро и людские судьбы горле противника. Командир гарнизона, сухощавый генерал Фурпударо не был особенно высок, и имел не самый воинственный вид и пивное пузо в придачу. Он предпочитал, кряхтя и сопя, прятаться за широкие спины своих солдат, избегая схватки или малейшего риска для своей шкуры. Она как говорят самый дорогой мех. Шкурные пристрастия позволяют сдирать кожу себе на сапоги с обутых собственным меркантильным интересом! Почувствовав, что пахнет, горячим жарким из собственной туши генерал, прихватил несколько мешочков с алмазами, всю казну форта все равно ему унести не под силу, и искал лишь момента, чтобы удрать. Так тихонечко он пробирался к калитке. На его беду даже сражаясь Максимка продолжал осматривать поле боя и увидев как человек в расшитом золоте мундире, аккуратно пробирается за спинами сражающихся — сразу сообразил этот лис спешит спрятать хвост в нору.

— Э нет, так не пойдет. — Юный полковник сверкнул глазами и выпустил искорки из бездонных глаз.

Отправив коротким ударом ноги-молота в нокаут очередного противника, и рубанув мечам, так что полетели котелки, мальчишка молнией устремился следом с азартом гончей преследующей новую добычу.

Когда именно ему на пути попадался вражеские воины, с мечами или луками разъяренный пацан словно нашкодивших разил их. Один раз жертвой У самого входя в калитку его, встретили два телохранителя генерала. Они яростно атаковали гнусного плебея, каким им показался как они думали обыкновенный мальчишка. Максимка видя, что искусные воины в великолепных доспехах, рубанул мечами по столбам, на громил обрушилась крыша, и они выронили мечи. Прежде чем они успели высвободиться, мальчик-терминатор отрубил им головы. И сообщил:

— Мне вас жаль, но оставлять вас живыми никак нельзя!

Затем Максимка, срубив легким взмахом засов на калитке, и словно рыбка вьюном проскочил вовнутрь. Неожиданно его босые ноги наткнулись на раскаленные (внизу тлели угли) гвозди, мальчишка взвыл и добавил шагу. С опозданием видно, что кто-то поставил ловушки. Вот свистит стрела, а затем падает бревно. Мальчик едва успевает среагировать, вылетевший кинжал сильно расцарапал щеку. Но вот он благополучно миновал последнюю ловушку, со змеями, они бросились на Максимку, но оказались срублены клинками. А вот и сам генерал, он бежит со всех ног, задыхается, но от прекрасно физически развитого мальчишки-поковника ему не уйти.

— Это гораздо интереснее, чем учиться в школе, сиди за тесной и неудобной партой, а тут приключений на всю жизнь. — Прокричал железный Максимка.

Увидев, что его преследователь всего лишь полуголый мальчишка, генерал достал горсть бриллиантов и, швырнул под ноги, рассчитывая, что явно бедный хлопец кинется их собирать.

Максимка презрительно отбросил пальцем камушек и, прыгнув, настиг Фурпударо.

— Вот воришка, ты и попался.

Генерал попробовал отбиться мечом, но его клинок был выбит из рук. Затем Юноша-полковник приподнял его за шиворот. Фурпударо затрясся, сколько силы было в этом мальчишке на вид лет четырнадцати.

— Я тебе хорошо заплачу. — Он стал выворачивать карманы, демонстрируя мешочки. — Сможешь купить себе сапоги, дорогой камзол и даже поместье с рабами. На возьми камни , я их дарю тебе и отпусти меня. Тебе будет благодарен сам генерал.

Максимке стало смешно.

— Ты мне даришь, то, что я и так могу взять силой, при этом убив тебя. — Юноше-полковнику и в самом деле смешно ему предлагают, то чего тому, кто делает предложение, не принадлежит. Уже разумеется. — Нет, я лучше заберу драгоценности, затем поделюсь с товарищами, а генерала свяжу.

Но крупный сановник не сдавался. Он ведь и в самом деле очень даже изощренный тип.

— Хорошо, но у меня есть кое-что получше, волшебный талисман, который обладает не ведомой силой.

— Врешь, покажи. — Спросил Максимка. Тут у него загорелась в голове мысль, а вдруг это именно тот талисман, что они так упорно ищут.

— На великий посмотри! — Генерал протянул руку с табакеркой. Едва только полковник-мальчик наклонил свое лицо, как что-то чиркнуло, жгучая смесь ударила его в лицо. Глаза вылезли на лоб и закатились, хлопец потерял сознание.

— Вот так маленькая вошь, так бывает с теми, кто слишком доверяет взрослым. — Молвил, не зная насколько искушенный боец, выступил против него Фурпударо. — А теперь я тебя убью.

И генерал хладнокровно всадил кинжал загорелую, мускулистую грудь мальчишки, целя прямо в сердце.

Затем, видя, что пацан не дышит он плюнул на него и не спешным шагом двинулся в выходу, сил бежать у него не было. Он переваливался, тряся животом, и жирок буквально ходил у него по бокам, а дыхалка прерывисто содрогалась.

Тем временем армия, лишившись своего военачальника, медленно умирала. Солдаты из числа призывников, а также наемники помоложе не успевшие пролить много трудовой крови, побросали оружие и просили о пощаде. Остальных добили, получивший боевое крещение, хоть уже не первое Слава прикончил последнего противника виконта де Зоракасси попросту заколов его собственным копьем.