Гудериан без особого настроя заявил:
— Предпочтения заслуживает "Пантера" с вооружением "Тигра". Его 88-миллиметров оружие вполне справляется и с задачей истребления танков и с разрушением небронированных целей. И кроме того, лучше усилить борта танка чем лоб.
Роммель не согласился с великим в кавычках или без это решать потомкам танковым стратегом:
— Количество наших танков участвующих в наступлении будет и далее возрастать. В этих условиях они, двигаясь широким фронтом и большими массами, куда реже подвергаться нападению с боку и тыла. Хотя с другой стороны...
Гудериан перебил фельдмаршала:
— Вот именно с другой... Советские танкисты станут чаще действовать из засады, и видимо изменят тактику. Что касается ИС-1, что по этому танку известно нашей разведке?
Шелленберг пожал плечами:
— Машина готова к серийному производству, но свободных мощностей для её развертывания практически нет. Выпуск танка Т-34-76 застыл на предельном, чуть более двух тысяч машин в месяц уровне, а Сталин хотел уже в Августе более трех тысяч... Но наши бомбовые удары, проблемы с легирующими элементами, нехватка в первую очередь квалифицированной рабочей силы, тормозит подобные начинания. Вряд ли СССР в ближайшие месяцы сможет наладить более или менее массовое производство Исов. Да и наша авиация не дремлет, удары по заводам крайне болезненны... Даже удивительно, что русские смогли удержать производство в таких условиях, переведя производство в трехсменных режим и ставя к станкам школьников...А Горьковский танковых завод несмотря, несмотря на сильные разрушения, снова дает продукцию, причем буквально под открытым небом. Русские творят чудеса мужества и организованности.
Мильх тут еще взял и отметил:
— Интенсивность наших бомбовых ударов будет и далее нарастать... Мы им не дадим покоя и ни днем, ни ночью.... По крайней мере, о качественном переломе противнику придется забыть. А воздействие заставит истечь врага кровью.
Шелленберг с демонстративным зевком, заявил:
— Я тоже думаю, слишком массово ИС на фронтах не поятся, но Сталин, конечно же, не дурак и будет понимать, что ответить нам надо... Полагаю Красные могут все же рискнуть и постепенно пойти на замену башни от Т-34-76, на более крупную с 85-миллиметровой пушкой. Иначе, скоро их танк вообще не будут наши пробивать... Ведь "Королевская пантера" в борт пробиваться не будет. И это танк вполне может вообще оттеснить стандартную "Пантеру" в виду больше живучести, при отличных ходовых качествах. Какой смысл его далее держать?
Геринг прервал затяжную дискуссию:
— Давайте лучше развлечемся господа — отличной едой и представлением. Это ведь интереснее будет...
Мысль понравилась всем без исключений. В самом деле, так надоела вся это военная рутина трудного управления, империей. Тем более, что Мюллер в Киевском дворце придумал что-то весьма интересное.
Свита Геринга пировала, с ними вместе ел — бухал и прибывший в качестве почетного гостя Волька Карасев. А сюрприз и в самом деле оказался весьма интересным.
Стены на вид старинного замка внезапно раздвинулись и перед бандой фюрера оказался большой аквариум с прозрачной броней. В низу его стоял подогреватель, он регулировал температуру воды, которой было налито примерно по колено.
Взгляд Германа Геринга загорелся:
— Ну что сейчас похоже мы увидим замечательное зрелище! Мне хочется крови! Подобно Нерону, я возобновил древний римский обычай — гладиаторские бои во время пира. Это дивное наслаждение!
Имперский министр тайной полиции Шелленберг первый крикнул:
— Да светиться бесконечная мудрость фюрера!
Уже успевший изрядно принять на грудь Геринг ответил:
— Нерон был не только император, но певец, поэт, победитель олимпийских игр. О как это грандиозно было поджечь Рим! Когда я создам супероружие и я тоже сожгу это опостылевший мне город и далеко на востоке построю новый! И тоже подобно Нерону буду сочинять!
И пьяный, жирный фюрер встал в позу, скрестив руки и, принялся визжать как свинья, откровенный бред... Да если матерными выражения, без рифмы и смысла...
Когда Геринг с хрипом закончил песню, окружение захлопало. Мюллер с восторгом произнес:
— Мы записали ваши стихи! Они навечно принадлежат человечеству!
Геринг присел, вернее плюхнулся на кресло:
— Хватить пустословия! Теперь я хочу насладиться хорошим боем!
К аквариуму подбежала девушка-распорядительница и объявила:
— А сейчас гладиаторская битва!
Геринг подсказал:
— С оружием!
Девушка подтвердила:
— Конечно великий фюрер! Как вы любите!
Жирный фюрер тряхнув тройным подбородком кивнул:
— Включите подогрев, чтобы воины дрались быстрее, у нас слишком мало времени!
На арену выбежало две атлетически сложенные девушки с прямыми мечами и кинжалами. Они были в одних купальных костюмах, плиту уже включили, но она пока не нагрелась и босоногим красоткам было пока приятно! Девушки-гладиаторы были светловолосые и атлетические. Они разбрызгивали воду. Вслед за ними выскочили еще две девушки. Это уже были восточные красавицы, тоже в одних купальных костюмах, при этом улыбались. А какие у них зубки.
Оружие изогнутые ятаганы, трезубцы с короткими рукоятками. Они также поклонились фюреру и его банде!
Геринг как кобра прошипел:
— Замечательные дивы! Вижу, бой будет интересным!
Сияющий от счастью Мюллер, хвастливо произнес:
— Посмотрите на их наколки, они из уголовниц! Драка будет жестокой и до смерти, девушка объяснили правила!
Геринг не вполне не месту спросил:
— А кто победит?
Мюллер, еще шире улыбаясь золотыми и позолоченными зубами, ответил:
— Кто окажется сильнее! Тут нет заранее рассчитанного сценария!
Геринг расслабился:
— Тем лучше! Это сделает бой еще интереснее! А ставки заключать не собираетесь, а дурни!
Шелленберг ( от видел что наци один с пьяных глаз понесло, и надо хоть чуть-чуть вернут вепря к реальности!) с разумным скепсисом, ответил:
— А кто осмелиться заключит ставку отличную от фюрера!
Геринг, казалось, это мотает головой слон, кивнул:
— А что логично! Все вы подражаете мне и трещите! Так что делать открыто ставку нет смысла! Но я вот поставлю тайно, чтобы вы не знали. Точно также и вы сделаете ставку, не заметно идет!
Окружение Геринга согласилось. А Майнштейн провыл:
— Ты как всегда мудр о фюрер!
Геринг жестко усмехнулся:
— А кто бы сомневался в моей мудрости! Фюрер значит вождь, а вождь с перевода древнегерманского — мудрый! Но лучше гений, хотя слово гений слишком слабо чтобы выразить восхищение мною!
Шелленберг тут предложил свой вариант подхалимажа:
— Великий гений всех времен и народов!
Но Геринг еще не совсем окосел от выпитого и скривил лицо:
— Так называют Сталина! Нет, придумай король шпионажа что-то более сильное! А пока будем смотреть бой.
Фюрер и его окружения сделали тайные ставки. Прозвучал надрывный сигнал. Девушки стремительно закружились, отплясывая ножками.
Потом блондинка попыталась врезать брюнетке в живот. Та выставила острие трезубца, оцарапав голую лодыжку.
Девчонка выругалась и стремительным движением, метнула кинжал, но промахнулась. Плюхнулась в воду и помчалась за ним вдогонку.
Две остальные девушки упорно рубились! Пока они проявляли осторожность и не причиняли друг другу существенного ущерба.
Геринг раскатисто гаркнул:
— Энергичней ленивые стервы!
Электрическая плита под девушками быстро нагревалась, босые ноженьки стало припекать.
Девчонки стали рубиться более яростно, полилась кровь. Лифчик у блондинки от удара лопнул, обнажив грудь. Так врезала в ответ, поразив противницу в плечо. Кровь капала в воду и растекалась по ней. Блондинка пропустила выпад трезубцем в живот, но тут же ответным выпадом отсекла сосок. Обе девчонки отступили, но вода становилась все более жгучей, толкая красоток вперед.
Геринг ревел:
— Коли ее! Коли сильнее! А ты стерва врежь мечом по голове!
Обмен ударами продолжался. Девушки уже стали слабеть от многочисленный порезов и ран. Босые ножки покраснели от горячей воды! Уже стал подниматься вверх пар.
Шелленберг иронически подтрунил:
— Вот он ад при жизни!
Геринг весьма мерзко, усмехнулся:
— Это еще не ад, а так Адик! Я им еще и не такое устрою.
Вот черноволосая красавица пропустила удар кинжалом в живот и опустилась на колено. Но жгучая боль кипящей воды заставила девушку вскочить.
Геринг оскалился:
— Умирай красиво стерва!
Монгольская смертельно раненная красавица атаковала и получила мечом в глаз. Соседней блондинке пронзил сонную артерию на шее, она зашаталась и рухнула в почти кипящую воду.
Жирный фюрер-кабан рассмеялся:
— Вот так оно намного лучше! И остальных прикончим!
Упорный бой продолжался. Обе девушки уже шатались от неимоверной усталости и ранений, но не могли прикончить друг друга. Даже радикальный в ненависти Роммель предложил:
— А может, объявим ничья!
Геринг, рьяно несмотря на заплетающийся язык, отверг:
— Ничью предлагают или глупые или слабые!
В этом момент вода вскипела и послышался страшный девичий визг. Красавицы несколько раз прыгнули и окончательно обессилев рухнули в кипяток варясь заживо.
Геринг поднялся и стал махать руками, зааплодировал:
— До чего это замечательно! Люблю чужую боль и страдания! Особенно если мучается красивая девушка! Воистину героический исход!
Шелленберг с неприкрытой досадой, ответил:
— Но никто не выиграл! А жаль я поставил на блондинок!
Гудериан побулькал:
— А я на брюнеток, они более мускулистые!
Геринг победно произнес:
— Оба вы ишаки! Я как раз поставил на то что все четыре загнуться и выиграл! Так что выкладывайте денежки!
Волька сделал вид, что уснул, ему в этом зверинце душно, противно, а пробудившаяся совесть опять принялась терзать душонку мальчишке.
. ГЛАВА ? 15.
В Кремле после первых гроз и приступов ярости Сталина, наступило некоторое успокоение. Впрочем, вождь вскоре поняв, что генерал армии Ватутин тут ни причем и реально предательства не было, слегка как морской бриз успокоился. Но все-таки издал распоряжение о том, что за голову Вольфа Бисмарка вводится колоссальное вознаграждение в десять миллионов золотых советских рублей по курсу 1929 года... Сумма и в самом деле, целое состояние, около десяти миллионов нынешних долларов, вернее "зеленного" по довоенному курсу.
Волька и в самом деле уже стоил слишком уж дорого...
Вести с фронтов также не поднимали настроения Сталину.
Василевский зачитал nbsp;— А кто осмелиться заключит ставку отличную от фюрера!
доклад о положении на фронтах:
— К наступлению турецкой армии в отличие от японской, а еще ранее немецкой мы оказались готовы. И даже на удивление очень хорошо готовы...
Верховный главнокомандующий зло перебил:
— Нуда готовы... Противник вперед продвинулся все-таки, и угрожает отрезать Батуми и взять Ереван!
Василевский спокойно парировал:
— Противник бросил в бой, хоть и не слишком боеспособную, но все-таки почти миллионную армию — тридцать восемь дивизий не считая танковых и кавалерийских бригад. А им противостояло, не более двухсот тысяч солдат, причем пограничных, войск НКВД и ополченцев большинство, ну и еще моряки. В этих условиях не допустить глубокого прорыва это уже успех. А натиск у османов уже близок, чтобы совсем иссякнуть. Возможно, сумеем обойтись и без существенного маршевого пополнения войск.
Сталин холодно приказал:
— Нет все-таки три или четыре дополнительные дивизии на юге не помешают. Усильте фронт... — Верховный выдавив из себя улыбку, произнес:
— Как дела в Воронеже?
Василевский с тусклым тоном ответил:
— Наши войск сражаются хорошо, но силы неравные. Противник пытается окружить город, и обойти наиболее защищенные стороны нашей обороны. В этих условиях, грозит нашим войскам новое окружение...
Сталин еще более холодно заявил:
— Сталин для обороны не слишком хорошо подходил. Нужно было перебрасывать подкрепления, боеприпасы, продовольствие через полноводную реку матушку-Волгу. И любой западный стратег, решительно заявил — что сей город обречен и мы даром теряем солдат. — Верховный поднял пожелтевший от табака, коричный палец вверх и продолжил. — Но вот вопреки всей военной науки Сталинград стал действительно, чем-то даже получше Вердена. Гитлеровцы истекли на улицах разрушенного города кровью, а мы переломили ход войны... Пусть пока даже не до конца. Так почему бы нам не сделать Воронеж вторым Сталинградом?
Главный советский стратег из числа молодого поколения со вздохом заметил:
— Проблема в том, что Волга хотя и мешала снабжению города, но она же не давала его гитлеровцам полностью окружить. В данном случае, противник располагает подобной возможностью. И с этим фактором нельзя не считаться. Как кстати и в других городах, что удавалось целиком блокировать... Но примеры героического сопротивления...
Сталин без чувства такта перебил:
— Да я знаю лучше вас. Судьба Ленинграда очень даже нас волнует. Противник пока лишь покалывает город орудийными обстрелами и авиавылетами, но внезапное наступление Фон Бока Карелии и его продвижение создало существенную угрозу нам.
Гитлеровцы прошли за первые три дня более семидесяти пяти километров, и лишь контрудар со стороны Мурманска несколько сбил темп их наступления. Но угроза отрезать Мурманск по суше и разрезать на две части весь карельский полуостров очень серьезная, особенно в силу того, что у нас маловато боеспособных резервов. Курская битва поглотила слишком много сил, а ослаблять другие направления крайне опасно. Мы и так едва прикрываем войсками Монголию. Если сейчас многочисленная японская пехота ударит по ней, то станет очень скверно, страна Восходящего Солнца получить серьезный шанс, на продвижение в Среднюю Азию и к Уралу. А разведка докладывает, что в Японии к станкам ставят женщин и подростков, призывая мужчин в сухопутные войска. Естественно стратегический удар по Монголии куда более обоснован, чем попытка прорваться, форсируя полноводный Амур.
Василевский согласился с Верховным:
— Вот именно поэтому я просил бы вас усилить наши войска в Монголии. Вероятно, даже ценой ослабления прикрытия на Амуре, а так же используя вновь сформированные резервы...
Сталин постучал каблуком сапога, по полу заметил:
— А чем будет держать фронт в Карелии? Если там фрицы все захватят, то они смогут вместе с финнами либо взять Ленинград в двойное кольцо, либо вообще начать штурм города. Нам ведь известно, что враг теперь обладает очень мощными по разрушению САУ, способные одни выстрелом сносит целые здания и укрепленные полосы, отчего выдерживать прессинг станет куда тяжелее. И в тоже время, нам нужны силы, и резервы в случае мощного удара с юга на Москву. Вот такова дилемма — масса проблем, целых три отдельных фронта, орда прет со всего мира и не потенциала свести по крайне мере сейчас концы с концам.
