— Да ни с кем он не переспит после тебя, я уверен. Ну, даже если нечистый сейчас попутает, Филипу потом будет в тысячу раз хуже, чем тебе, поверь. Придется его простить и забыть. — Услышав это, девушка потянулась было за очередной веткой, но взяла себя в руки. — И еще, — Кайл решил выговориться до конца, раз уж Ив его не прерывала, — скажи ему, наконец, что любишь. Он, наверное, только Старикану на твое бессердечие не поплакался. А сейчас девкам начнет рассказывать, если успеет до борделя добраться, пока мы не перехватим, мол, жена жить без него не может, но ни разу не сказала, что любит.
— Где Шон? — спросила Ив, не желая тратить время на бессмысленные препирательства с в очередной раз позволившим себе лишнее гвардейцем. Она понимала: он всего лишь хочет помочь ей и Филипу.
— Пошел твоего мужа искать. Вряд ли догонит, но сидеть сложа руки мы не можем. Я забежал предупредить, чтобы ты не ждала...
— Я тоже пойду, только переоденусь в мужскую одежду и возьму меч. А ты иди скорей, не задерживайся. Если найдешь его, не пускай никуда, пожалуйста!
Кайл кивнул и быстро пошел прочь, уверенный, что как только два этих не в меру страстных и упрямых недоумка встретятся, затянувшейся ссоре придет конец.
Разговор с друзьями о причинах размолвки с Ив ничего не изменил в сознании Филипа. Он продолжал считать себя обманутым и с каждым днем все сильнее злился на девушку, главным образом из-за донимавшей его сексуальной неудовлетворенности. В конце концов он решил выбраться в город и пройтись по девкам, рассчитывая, что новизна и разнообразие помогут ему меньше думать о дочери крестного, а то и совсем забыть. Накинул длинный черный плащ с капюшоном, скрывавшим лицо, и ушел из дворца.
Филип неплохо знал столицу, поскольку частенько наведывался туда в бытность свою разбойником, дабы пройтись по кабакам, борделям, и послушать последние новости. Он быстро, не плутая, добрался до квартала развлечений. Вид стоящих на улице девиц вдохновлял. Он уже и забыл, как приятно сменить за ночь нескольких совершенно разных женщин, или развлечься одновременно с двумя-тремя. "А если попросить, любая без устали станет повторять, что любит меня", — вдруг с мстительной горечью подумал он. — "Ну, держитесь, девочки, я иду! С чего же начать?" С трудом сосредоточившись, он решил, что для начала неплохо бы побыть с женщиной подольше, дабы не подходить к уличным девицам с красноречивой выпуклостью в штанах и не выслушивать их шуточки, вместо того, чтобы заниматься делом. Завернул в первый попавшийся бордель, заплатил хозяйке за вход и попросил девку на несколько часов.
— Какую предпочитаете, сударь? — спросила мадам, сама еще очень недурная бабенка, как отметил про себя Филип.
— Свободную.
— У нас днем не так много посетителей.
— Тогда ту, у которой комната поближе.
Хозяйка объяснила ему, куда пройти. Он быстро нашел нужную дверь и вошел. На большой кровати в зазывной позе лежала молодая и достаточно красивая девица. Филип кивнул ей, сбросил плащ и быстро стянул рубашку, чувствуя нарастающее возбуждение. Женщина взглянула на него с вожделением.
— Тебя я обслужу бесплатно, красавчик, — сказала она, томно потягиваясь на постели и раздвигая ноги.
Филип взглянул на девицу и вдруг почувствовал, как желание стремительно исчезает. Он будто стряхнул с себя морок тяжелого хмеля. "Что я здесь делаю? Мне все это полтора года назад опротивело, на виселицу готов был попасть, лишь бы вырваться. У меня же есть женщина, моя женщина, теперь она моя жена..." — на него накатила такая тоска по ней, что стало трудно дышать.
— Спасибо, сестренка, но, похоже, я завязал со всеми, кроме одной.
Он бросил ей золотую монету, которую она поймала на лету, и стал одеваться.
— Похоже, той одной крупно повезло, — разочарованно протянула девица, плотоядно оглядывая его великолепную фигуру.
— Вряд ли она так думает, — пробормотал Филип, выходя.
На улице он закутался в плащ и чуть ли не бегом поспешил во дворец. В голове вихрем неслись мысли. "Что на меня нашло, мне же не семнадцать лет... Зачем я оттолкнул ее? Она не побоялась при всех заявить, что я ей нужен, а я... Какая разница: любит-не любит, если она хочет быть со мной? Не рассказала про эти чертовы условия, разумно поступила. Ребята правы, я б уперся и отправился на виселицу. Вот дурак! Лучше быть живым и ее мужем, чем мертвым преступником. О чем я думал?" Подобные мысли крутились в его мозгу всю дорогу до дворца.
— Что-то ты быстро! — окликнули его на входе гвардейцы.
Он только махнул им рукой и поспешил дальше. Волновало его сейчас лишь одно: найти Ив и вымолить у нее прощение. О сексе он даже не думал. Приди ей в голову в наказание отлучить его от своей постели на сколь угодно долгий срок, он согласился бы ждать. Войдя во дворец, он уже не мог сдерживаться и побежал, забросив мешавший плащ в какой-то угол. Он направлялся к Южной башне по совершенно пустому коридору, как вдруг из-за поворота вышел один из придворных кавалеров. Филип хотел обогнуть его, но тот пошел наперерез. Молодой человек свернул в другую строну, придворный последовал его примеру. Тут Филип заметил: молодчик навеселе, и понял, что влип. Он остановился и стал ждать.
— От кого бежишь? — развязно спросил кавалер, подойдя поближе.
Крестник Правителя молчал. Его "противник" вынул из ножен меч, сделал грозное лицо и потребовал:
— Отвечай, когда спрашивают!
Выглядел он при этом так убого, что Филипу даже стало смешно. Он недобро оскалился.
— Ну, давай, смельчак, нападай на безоружного. И расскажи-ка, сколько раз на балах ты щипал мою жену за задницу? По твоей роже видно — на это у тебя смелости хватало, и сейчас она из тебя так и прет!
Придворный рассвирепел и сделал выпад, от которого молодой человек ловко увернулся. Эта "забава" продолжалась до тех пор, пока крестнику Правителя не удалось, уворачиваясь от меча, обойти противника. Теперь путь был открыт. "До очередного болвана, который захочет самоутвердиться за мой счет." Филип устремил взгляд за спину нападавшего, сделав вид, что заметил кого-то, махнул рукой и крикнул:
— Эй, сюда!
Придворный в испуге оглянулся, а Филип вновь бросился бежать. Свернув за угол, он увидел впереди еще одну мужскую фигуру. "Мне сегодня определенно везет... ", — подумал молодой человек и опустил голову, избегая смотреть в лицо встречному, дабы не провоцировать его.
— От кого бежишь? — насмешливо спросил знакомый голос.
Филип остановился как вкопанный. Перед ним стояла Ив в мужской одежде.
— Так от кого бежишь? — повторила она.
— Не от кого, а к кому, — выдохнул он, — к тебе. К тебе бегу.
— А откуда царапина на щеке? — спросила его жена, мрачнея.
— Какая царапина?
Филип потрогал одну щеку, потом другую и почувствовал на пальцах кровь. Похоже, придворный все же зацепил его, а он даже не заметил. Не успел он ничего сказать, как из-за угла показался его противник, судя по всему, не оставивший намерения разобраться с когда-то не в меру надменным бывшим герцогом Олкрофтом. Ив увидела подвыпившего кавалера и все поняла. Придворный подошел достаточно близко, но не узнавал дочь Правителя.
— Задержи его, он мне надерзил! — крикнул он.
Девушка молчала, положив руку на рукоять меча. Филип стоял рядом, не двигаясь. Кавалер остановился перед ними, удивленный поведением зятя Правителя, и тут узнал Евангелину.
— Ваше высочество, простите, — залопотал он. — Я неудачно пошутил...
— Просить прощения ты должен у моего мужа.
— Простите, мой лорд, я слишком пьян, принял вас за другого...
— Извинения приняты, — Филип брезгливо отвернулся.
— Замечательно, — Ив вынула из ножен меч и сделала молниеносный выпад, — а это за царапину.
Отсеченное ухо шлепнулось на пол, придворный, теперь уже окончательно протрезвевший, схватился за рану и завыл.
— Свободен, — бросила ему Ив. — Ухо не забудь.
Она пнула кусочек отсеченной плоти по направлению к бывшему владельцу, тот схватил его и бросился бежать. Филип наблюдал за этой сценой с ужасом. "Сейчас она примется за меня. Умирать буду долго и мучительно, я ж прекрасно знаю мою милую. Чем думал, когда эту кашу после суда заваривал? Лучше б тем, чем обычно, это женушке нравится, а теперь..." Ив тем временем вытерла меч, убрала его в ножны и повернулась к мужу.
— Ну, и куда же ты ходил?
Она говорила спокойно, но в глазах горел недобрый огонек. Филип заподозрил, что супруга знает ответ, поэтому решил сказать правду:
— В бордель.
Она залепила ему пощечину. Он повесил голову и пробормотал:
— Ударь еще, если хочешь. Или отрежь мне что-нибудь.
Она некоторое время с отвращением смотрела на него, потом спросила:
— Вволю натрахался?
— Не трахался я... Не смог... — Она молчала, ожидая продолжения. — Подумал о тебе и не смог...
Она по-прежнему ничего не говорила, и лицо ее не смягчилось. Он не желал больше длить ссору, упал перед девушкой на колени, обхватил обеими руками и уткнулся ей в живот. Она не сопротивлялась.
— Ив, прости меня, — он поднял голову и взглянул ей в лицо. — Прости, ты ни в чем не виновата, а муж твой — дурак.
Он почувствовал, как ее рука нерешительно залезает к нему в волосы, и прижал девушку к себе еще крепче.
— Вставай, — прошептала она, — обними меня.
Эту сцену из-за угла случайно наблюдали Шон с Кайлом, которые от часовых у входа узнали, что Филип вернулся, и пошли на всякий случай проверить коридоры.
— Ну, наконец-то! — прошептал Кайл. — И сколько же времени продолжалась их ссора, не помнишь?
— Да около месяца, — ответил Шон, — ты же знаешь, он дольше без бабы не выдерживает.
— Шон, ты очень неромантичен, — попенял ему друг.
— Не все любят розовые сопли, Кайл. Уверен, Ив от них тошнит.
— Ты, никак, снова к ней проникся?
— Пожалуй... Да что толку, она уже занята. Надо было шевелиться, когда Филип предлагал, — усмехнулся Шон.
— И они б потом вдвоем тебя убили, — хмыкнул Кайл. — Ладно, не грусти об упущенной возможности, целее будешь. Пойдем обрадуем Старикана, доложим, что молодожены, наконец, помирились.
XI
Правитель, подозревая, что примирение дочери и крестника затянется, пару дней их не беспокоил, но на третий все же решил заглянуть в Западную башню. Он специально выбрал время поближе к обеду, дабы иметь больше шансов застать парочку в приличном виде. Расчет главы государства как всегда оказался верен: молодые люди сидели внизу за столом.
— Рад, что вы положили конец этой глупой ссоре.
Ив и ее муж переглянулись и рассмеялись, Правитель недовольно поморщился: одеты оба весьма беспорядочно, парень зарос щетиной, дочь не причесана, н-да, потомки лучших родов Алтона... Впрочем, физиономии довольные, уже хорошо.
— Мы ожидали услышать от вас нечто подобное, крестный.
— Приятно, что ты решил не называть меня больше "папулей".
— Да ладно вам, кто старое помянет...
Правитель, усевшись за стол, кивнул и повернулся к дочери.
— Я прошу тебя, Ив, впредь не заниматься членовредительством. Придворные — не слуги, да и с теми благородная леди должна вести себя подобающе.
Девушка, не сразу сообразив, о чем речь, вопросительно взглянула на Филипа, тот подергал себя за ухо.
— Ах, вы об этом! — чуть не рассмеялась она. — Кавалер сам виноват: посмотрите на щеку Фила.
— Я там ничего не вижу, кроме щетины.
— У меня на одной щеке царапина от меча, вот я и не могу побриться. Странно брить пол-лица, — Филип напустил на себя обиженный вид.
— Искритесь остроумием, как обычно, — произнес Правитель, наливая всем троим вина. — Мое дело предупредить. Тебя могут привлечь к суду, Евангелина. Хочешь заступаться за мужа — твое право, но тогда официально вызывай на поединок, а не кромсай уши.
— На поединке я могу и убить, — посерьезнев, ответила дочь.
— Так быстро вошла во вкус? — поинтересовался Правитель.
— Крестный, — прервал начинающуюся перепалку Филип, — прошу вас больше не разговаривать с Ив в таком тоне.
— Хорошо, только иногда одергивай для разнообразия и свою жену.
Филип промолчал. Правитель, не имевший намерения портить молодым людям настроение, поднял кубок:
— Я зашел поздравить вас и пожелать счастья. Давно подозревал, что вы друг другу подходите. Совет да любовь!
Парочка переглянулась, оба взяли кубки, поблагодарили Правителя и выпили.
— Крестный, я хотел спросить: судья знал моего отца? — чуть погодя спросил Филип.
— Знал, но очень давно. Им обоим тогда, наверное, было меньше, чем тебе сейчас.
— И что он имел в виду, говоря об отцовском остроумии?
Правитель пристально посмотрел на крестника.
— Я познакомился с Томасом много позже, ему тогда было уже за тридцать. Он, конечно, не изображал клоуна при каждом удобном случае, как ты, но за словом в карман не лез и пошутить любил. — Правитель заметил появившуюся на лице крестника растерянность. — Филип, как бы отец к тебе ни относился, и как бы ты на него ни обижался, ты — его сын, хоть внешне вы почти не похожи. Нет смысла пытаться переделать свой характер, стремясь избавиться от сходства — не получится.
— Так много общего? — резко спросил Филип.
— Достаточно, — кивнул Правитель. — И потом, он был хорошим человеком. Тебе просто не нужно повторять его ошибки.
Филип хотел еще что-то добавить, но лишь махнул с досады рукой и промолчал. Ив сочувственно поглядывала на него. "С женой тебе повезло больше, чем ему", — подумал Правитель, заметив взгляды дочери.
— Так вы скажете, наконец, правду: помогали Евангелине гвардейцы? — глава государства никогда не отказывался от возможности получить ответы на волнующие его вопросы.
— Сначала вы, отец: как вам удалось узнать о нас? — улыбнулась Ив.
— Все получилось случайно, я ни о чем не догадывался... — и он поведал всю историю.
— Да-а, — протянул Филип. — Влипли по-глупому, как и потом в лесу. Мое везение...
— Грех тебе роптать на везение, — усмехнулся Правитель. — Кстати, а где вы прятались?
— Этого мы сказать не можем, — заявила Ив. — И с побегом мне никто не помогал.
Правитель с прищуром посмотрел на дочь. Девчонка ведет себя правильно: он бы на ее месте тоже не стал отвечать на подобные вопросы.
— Ну ладно, пытать не буду. Как дальше жить намереваетесь?
— В свое удовольствие, — ухмыльнулся Филип. — На днях устроим отвальную в казармах...
— А потом уедем в мой замок, — закончила Ив.
— Велико удовольствие! — Правитель не пытался скрыть досаду. — Всю жизнь прятаться!
— Причем тут "прятаться", отец? — возмутилась девушка. — Это вполне разумный выход из нашей ситуации.
— Оставайся я по-прежнему герцогом Олкрофтом, в столице жить бы не стал, — добавил Филип. — Я же говорил, крестный, меня не интересует общественная деятельность.
