| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Его клинок был отклонен в последнюю секунду, но он быстро дополнил удар еще одной серией мощных выпадов и уколов. Мастер клинка продолжал отступать, неуклонно оттесняемый яростью бешеной атаки Бэйна. Каждый раз, когда он пытался изменить тактику или перейти к другой форме, Бэйн предчувствовал это, реагировал и захватывал преимущество.
Развязка была неизбежна. Сила в Бэйне была слишком велика. Только какой-нибудь неожиданный маневр мог спасти Каз'има, но до этого они сражались так часто, что теперь он ни чем не мог удивить Бэйна. За весь курс своего обучения, Бэйн видел каждую возможную последовательность, серию, движение и трюк двухклинкового светомеча, и знал, как парировать и свести все на нет.
Мастер клинка пришел в отчаяние. Прыгал, кружился, нырял: он был дик и безрассуден в своем отступлении, стремясь лишь сохранить себе жизнь. Но тви'лек не знал храм так, как знал его Бэйн. Он отрезал все пути наружу, медленно тесня противника в коридор, заканчивающийся тупиком.
Поняв, что происходит, Каз'им Силой распахнул тяжелую боковую дверь и нырнул внутрь. Бэйн знал, что другого выхода там нет, и задержался на пороге, наслаждаясь победой.
Тви'лек стоял в центре пустой комнаты, часто и тяжело душа, чуть согнувшись и склоня голову. Он поднял глаза, едва Бэйн ступил внутрь. Но когда он встретился с ним взглядом, в его глазах не читалось даже намека на поражение.
— Тебе следовало убить меня, когда у тебя была возможность, — сказал он.
Между ними было менее пяти метров, но Каз'иму хватило места, чтобы быстро провернуть эфес светомеча. Длинная рукоять разделилась посредине, и он вдруг оказался вооружен не одним двойным мечом, а парой клинков, по одному в каждой руке.
Бэйн колебался. Лишь несколько студентов в Академии когда-либо пытались использовать два меча одновременно. Мастер клинка всегда остерегал их от этой разновидности четвертой формы, говоря, что она была неэффективна по своей сути. Теперь же, видя жестокое и коварное выражение лица врага, Бэйн понял настоящую правду.
Битва возобновилась, но отступать пришлось Бэйну. Без надлежащей тренировки даже огромная способность управлять Силой была неспособна предсказать неведомые последовательности двуручного стиля боя. Его разум был наводнен миллионами вариантов того, что может предпринять оппонент, но ему недоставало опыта, чтобы прибегнуть к любому из них. Подавленный, он неровной походкой отступал, с отчаянием утопающего пытаясь выжить.
После первых нескольких выпадов Бэйн понял, что не сможет победить. Каз'им всю жизнь готовился к этому моменту. После долгих лет тренировок, он овладел всеми семью формами борьбы на светомечах. Затем десятилетиями оттачивал мастерство, совершенствуя каждое движение и последовательность, до тех пор, пока не стал совершенным орудием и величайшим из ныне живущих фехтовальщиков Галактики. Возможно даже, величайшим фехтовальщиком всех времен. Бэйн не был ему ровней.
Мастер клинка был беспощаден в своем напоре. Казалось, он держит в руках шесть мечей, а не два: он атаковал с особым ритмом, целью которого было сбить противника с ног, одновременно нанося удары одним клинком сверху, а другим снизу, вдобавок, с противоположных сторон и под разными углами. У Бэйна не оставалось выбора, кроме как отступать... все дальше... и дальше. Он дрался теперь с одной-единственной целью: остаться в живых. Лишь одна надежда давала ему силу проявлять упорство перед лицом подавляющего неравенства; одно преимущество, которого недоставало Мастеру клинка при его отступлении. Он знал планировку храма, и медленно продвигался к выходу.
Ведя сражение сквозь залы и коридоры, бойцы завернули за угол и оказались рядом с единственным входом ракатанского храма: широкой аркой с небольшой площадкой, и длинной лестницей, спускающейся на двадцать метров к земле. За мгновение, что потребовалось Каз'иму на осознание того, где они оказались, и что его противник все еще может ускользнуть, Бэйн сделал выпад Силой. На долю секунды сбив тви'лека с ног, он выполнил обратное сальто через сводчатый проход на площадку. Он опустился в стойку, полуприсев и смотря в лицо своему противнику. Но в спешке Бэйн кувыркнулся слишком далеко; он ненадежно балансировал на краю главной лестницы, а сзади него вниз ускользали крутые ступени.
Каз'им ответил Силой, подтолкнув Бэйна, и опрокинув его с огромной каменной лестницы, как можно дальше от себя. Падение могло свернуть тому шею или сломать несколько костей, если бы Бэйн вовремя не окутал себя Силой. И даже так он достиг подножия побитый, потрепанный и наполовину оглушенный.
На самом верху лестницы, под массивной аркой храмового входа, глядя на него стоял Каз'им.
— Я последую за тобой всюду, куда бы ты не сбежал, — сказал он. — Куда бы ты не пошел, я найду и убью тебя. Не живи всю жизнь в страхе, Бэйн. Лучше расстанься с ней сейчас.
— Я согласен, — отозвался Бэйн, выпустив наружу волну энергии Силы, которую он собирал во время речи Мастера клинка.
В атаке Бэйна не было ничего утонченного: массивная взрывная волна пошатнула сам фундамент великого ракатанского храма. Конкуссионному удару хватало мощи, чтобы раздробить каждую кость в теле Каз'има и растереть его плоть в порошок. Но в самый последний момент тот поднял вокруг себя щит, спасаясь от атаки.
К сожалению, он не мог экранировать и храм. Стены разлетелись огромными булыжниками. Градом камней обрушилась арка, похоронив Каз'има под тоннами обломков. Секундой позже с жутким грохотом обвалилась остальная часть кровли, заглушив предсмертные вопли тви'лека.
Бэйн наблюдал за взрывом храма, находясь в безопасности у подножия лестницы. Вздымающиеся клубы пыли скатывались с обломков вниз по лестнице, спускаясь к нему. Обессиленный длительной битвой на светомечах и истощенный поспешным высвобождением Силы, он просто лежал там до тех пор, пока не покрылся слоем мелкой белой пыли.
В конце концов, он устало поднялся на ноги. Прощупав все вокруг Силой, он засомневался было в том, что Каз'им погиб под этой грудой камня. Но он ничего не почувствовал. Каз'им — его наставник, единственный преподаватель Академии, который действительно ему помог — был мертв.
Дарт Бэйн, Темный Повелитель ситов, развернулся и пошел прочь.
Глава 24
Не было ни времени, ни повода, чтобы оплакивать смерть Каз'има. Несмотря на всю его пользу в прошлом, он стал всего лишь препятствием на пути Бэйна. Препятствием, которого теперь не было. И все же его прибытие на Легон побудило Бэйна действовать. Слишком долго он изолировал себя от событий Галактики, ища мудрость, знание и силу. С разрушением храма у него не было больше причин оставаться на Неизвестном мире. И потому он отправился в долгий путь через джунгли, следуя той же тропой, по которой совсем недавно прошел Каз'им.
Бэйн мог бы воспользоваться Силой, призвав еще одного "ездового" ранкора, но ему нужно было время, чтобы обдумать произошедшее... и то, как он расправится с Братством.
Каан исказил Орден ситов, превратив его в тошнотворное сборище хныкающих подхалимов. Он хитростью заставил всех поверить в то, что они могут добиться победы над джедаями с помощью военной мощи, но Бэйн знал, как все обстоит на самом деле. Джедаев было множество, и они набирались сил, объединяясь против общего врага: такова была природа светлой стороны. Ключом к победе над ними были не флот или армия. Их сломят секретность и обман. Победа могла прийти только с хитростью и коварством.
Хитрость была тем, чего Каану не хватало. Если бы у него была хоть капля разума, он послал бы Каз'има на Легон под личиной недовольного последователя. Мастер клинка мог прибыть с байкой о том, как повернулся спиной к Братству. Бэйн посчитал бы его за союзника. Конечно, он был бы подозрителен, но со временем мог ослабить бдительность. Рано или поздно он опустил бы защиту, и Каз'им смог бы его убить. Расправа была быстрой, успешной и эффективной.
Вместо этого Каз'им пришел и бросил открытый вызов, следуя правилам какого-то идиотского кодекса чести. В его смерти чести не было; не существовало такого понятия, как благородная смерть. Честь была ложью, кандалами, сковывавшими тех, кто был глуп настолько, чтобы ее признавать, и доводившими их до поражения. Через победу мои оковы рвутся.
Бэйн следовал по ранкорьей тропе меж деревьев безо всяких приключений; обитатели джунглей сторонились его. Краем глаза он уловил стаю шестиногих кошек, невдалеке обгладывающих труп ранкора, но при его приближении они бросились врассыпную. Звери еще долго выжидали после его ухода, прежде чем крадучись вернуться к трапезе.
К тому времени, как Бэйн добрался до пляжа, у него уже созрел план. Истребитель Каз'има пристроился на песке рядом с его кораблем. Бэйн быстро освободил его от припасов, не забыв и про посыльных дронов. Затащив их на свое судно, он провел беглый осмотр "Валцина". Обнаружив, что все системы в порядке, Бэйн сел в транспорт. Перед стартом, воспользовавшись координатами, загруженными из корабля Каз'има, он запрограммировал курс для посыльного дрона. Через несколько минут "Валцин" поднялся с поверхности Неизвестного мира, набирая высоту, пока не вырвался из атмосферы в черную пустоту космоса. Бэйн ввел гиперпространственные координаты пункта своего назначения, и запустил дрона.
Дрон доберется до Руусана через несколько дней, предложив Каану перемирие и вручив подарок. Подарок, истинную суть которого, как подозревал Бэйн, чрезвычайно глупый и тщеславный Каан не в силах будет осознать. Братству никогда не одолеть джедаев. И до тех пор, пока оно существуют, ситы будут разлагаться, загаживаться как отравленный источник. Бэйну придется уничтожить их. Всех. И чтобы сделать это, ему нужно воспользоваться оружием, которое горделивый и слепой Каан не применит против него: обманом и предательством. Оружием темной стороны.
* * *
— Мне не нравиться так разделять наши отряды, — прошептал Перникар, следуя за лордом Хотом.
Генерал оглянулся, чтобы разглядеть разношерстную шеренгу солдат, с трудом плетущихся по лесу. Не многим больше десятка, полуголодные, по большей части израненные и бедно экипированные, они скорее походили на беженцев, чем на воинов Армии Света. Солдаты несли припасы из пункта выгрузки обратно в лагерь. Другими дорогами шли еще два каравана.
— Слишком опасно передвигаться одной большой группой, — возразил Хот. — Нам нужны эти припасы. Разделение на три каравана дает больше шансов на то, что хоть один из них доберется до лагеря.
Хот посмотрел на тропу, по которой они шли, настороженно выискивая признаки погони. Дожди прекратились почти неделю назад, но земля по-прежнему была мягкой. Шаги солдат оставляли глубокие отпечатки в суглинистой почве.
— Даже слепой гаммореанин может нас выследить, — проворчал он.
Безмолвно он пожелал возвращения дающих маскировку дождей, которые так часто проклинал все последние месяцы, ежась и подрагивая под ветхими укрытиями из листьев и опавших ветвей.
И все же следовало волноваться не об ищейках. Он прибегнул к Силе, стараясь ощутить скрытых врагов, сидящих в засаде в кроне деревьев. Ничего. Конечно, если бы здесь были ситы, они проецировали бы ложные изображения, укрывая себя от их...
— Засада! — прокричал один из тыловых дозорных, и на них набросилилсь ситы.
Это была разношерстная компания: воины, сжимающие в руках светомечи, солдаты, вооруженные бластерами и вибролезвиями. Лязг дюрастила и шипение перекрещивающихся энергетических клинков смешивались с воплями живых и умирающих: воплями ярости и ликования; агонии и отчаяния.
Шеренги джедаев проредил залп бластерного огня, сбивая тех Падаванов, которые были слишком неопытны, чтобы отразить выстрелы. Вторичный залп растерзал побоище. Разряды диким рикошетом отскакивали в стороны, отбиваемые и джедаями и ситами, усиливая хаос, и не причиняя почти накакого ущерба. Лорд Хот стоял в самой гуще сражения, круша врагов, достаточно неразумных, чтобы подойти близко к его свирепому оружию. Вокруг стояло удущающее сладковатое зловонье обгорелой плоти, на земле скопилась гора тел. А противники все так же продолжали наступать, кружа над ним как жуки-падальщики над свежей добычей, и пытаясь подавить его своей массой.
Перникар исчез под морем врагов, и Хот удвоил усилия, чтобы добраться до упавшего друга. Он был неистов в своей ярости, походя на разрушительные шторма самой Утробы. Когда он добрался до Перникара, тот был уже мертв. Как погибнут всоре и все его соратники.
Взрыв на краю битвы на мгновение заставил взглянуть на небо. Пока Хот отвлекся, одна нетерпеливая приспешница ситов ринулась вперед, ища славы в попытке убить могущественного генерала. Хот даже не повернулся в ее сторону, а лишь потянулся Силой, заключив ее в стазисное поле. Она беспомощно замерла на месте, и тотчас погибла от небрежного удара вибролезвия, брошенного кем-то с ее же стороны.
Хот лишь краем сознания отметил ее смерть. Он сосредоточился на четырех свупах, ринувшихся в гущу сражения; их тяжелые орудия ударяли по вражеским рядам. Засада ситов рассеялась, не имея возможности или желания противостоять тяжелой воздушной поддержке. Только выдержка джедая помогла Хоту не броситься вслед, чтобы нанести врагам удар в спину, когда те исчезали в безопасности среди деревьев.
Спустя мгновение, под приветственные выкрики выживших джедаев, свупы опустились на землю. Лорд Вэлентин Фарфэлла, выглядя как никогда утонченно, спешился и низко поклонился генералу.
— Я услышал, что вы несете припасы, милорд, — сказал он, шагая с элегантностью корусантского сенатора. — Мы решили, что вам потребуется эскорт.
— Есть еще два каравана, — фыркнул Хот. — Вместо того чтобы стоять здесь и злорадствовать, ты бы лучше отправился им на подмогу.
Фарфэлла скривился в досадной, раздражительной гримасе.
— У нас есть и другие свупы, которые уже их сопровождают.
Он замешкался, словно раздумывая, стоит ли сказать что-то еще. Гневный взгляд Хота ожег его, заставив замолчать.
Несмотря на это (или как раз из-за этого) он добавил:
— Я думал, что мое подкрепление вы примете с большим радушием.
— Тебя не было несколько месяцев! — прорычал Хот. — Пока ты играл в дипломата, мы тут торчали на войне.
— Я сделал то, что обещал, — холодно ответил Фарфэлла. — Я привел подкрепление. Три сотни джедаев. Они прибудут в ваш лагерь, как только мы найдем достаточно истребителей, чтобы провести транспорт через планетарную блокаду ситов.
— Небольшое утешение для тех, кто отдал свои жизни в твоем ожидании, — бросил в ответ Хот.
Фарфэлла мельком глянул на трупы, рассеянные по земле. Когда он увидел среди них Перникара, лицо его побледнело. Он присел рядом с телом и прошептал пару слов, затем коснулся лба павшего солдата, прежде чем встать.
— Перникар был и моим другом, — произнес он, голос его немного смягчился. — Его смерть причиняет мне столько же боли, сколько и вам, генерал.
— Сомневаюсь, — злобно проворчал Хот. — Ты даже не видел, как он умер.
— Не позволяйте вашему горю поглотить вас, — предостерег Фарфэлла ледяным голосом. — Этот путь ведет на темную сторону.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
